– Сколько?
– Хотя бы штуку… гринов.
Отец достал из ящика стола пачку купюр, протянул сыну.
Грэг, не сводя взгляда с отцовского лица, спокойно взял деньги, сунул их в карман.
– Скоро… Скоро все закончится, и я буду богат. Очень богат! – повернулся и быстро пошел из кабинета.
– Где тебя искать, если что? – спросил вслед отец.
Тот оглянулся, с улыбкой помахал рукой.
– Как только вернусь, сразу возникну. А до того – по мобильному! Пожелай мне удачи на новом поприще.
– Удачи, сынок.
Кузьмичев мчался в своем «мерсе» в сопровождении джипа охраны на важную встречу, когда зазвонил мобильный телефон.
– Сергей Андреевич? – спросил мужской голос.
– Кто это? – в свою очередь задал вопрос Сергей.
– Вам привет от Сабура, Сергей Андреевич.
– Спасибо. Вы кто?
– Моя фамилия Цапфик. Но она вряд ли вам о чем-то говорит. Нам нужно встретиться.
– У меня плохо со временем.
– Для меня вы обязаны найти время. Я – заместитель Сабура.
– Хорошо. Когда?
– Желательно не откладывать. Можно сегодня.
– Перезвоните через пару часов.
– Спасибо.
…Цапфик оказался щуплым очкариком, и никак не смахивал на заместителя всесильного Сабура. Он подошел к столику, за которым уже сидел Кузьмичев, протянул узкую потную ладошку.
– Это и есть я… Цапфик.
– Это имя или фамилия? – поинтересовался Кузьмичев.
– Это все – и имя, и фамилия. Цапфик!
Он уселся напротив Кузьмичева, сразу перешел к делу.
– Сабур велел, чтобы я помог найти людей, похитивших сына Пантелеевой. Я постараюсь сделать это в ближайшее время.
Сергей смотрел на него с недоверием.
– Что-то долго вы раскачиваетесь.
– Задание я получил буквально пару дней назад. Имена известны, остается только запустить информацию в агентуру.
– Вы для этого настаивали на встрече со мной?
– Не только. У меня к вам более серьезный и перспективный разговор, – Цапфик оглянулся, словно опасаясь «подслушки», пододвинулся к собеседнику поближе. – Я хотел бы сотрудничать с вами.
– В каком качестве?
– В качестве заместителя Сабура.
– Не понимаю, – Сергей действительно не понимал. – Вы УЖЕ заместитель Сабура.
– Сабура уже нет. Думаю, вы это прекрасно понимаете. Его засунули в камеру не для того, чтобы выпустить оттуда.
– Это не в моей компетенции.
– Возможно. Сабур – отыгранная карта. Я карта реальная, играющая.
– Это вы так считаете?
– Так считают все, кто имеет отношение к наркобизнесу. Сабур слишком обленился, чтобы вести дальше сложнейший механизм нашего дела.
Кузьмичев усмехнулся:
– А если этот разговор станет известен Сабуру?
Цапфик прищурил глаза за очками, усмехнулся:
– Не станет. Нет смысла ни вам, ни кому-то другому сообщать о нашей беседе шефу… Ну, допустим, уберет он меня, кто от этого выиграет?
– Что вы предлагаете конкретно?
– Конкретно? Конкретно я могу вам уже завтра предоставить схему механизма нашей работы, и вы, таким образом, становитесь фактическим лидером наркомафии. При условии, что я остаюсь вашей правой рукой… Сабур пусть отдыхает, мы будем работать.
– Хорошо, – кивнул Сергей, – я вас сведу с моим первым замом…
– Исключается, – прервал его Цапфик. – Со временем может и будет возможность работать через заместителей, но это со временем. Сейчас никаких заместителей. Только напрямую! Слишком опасную игру я затеял.
– Понимаю, – кивнул Сергей. – Я подумаю о вашем предложении… – И попросил: – А насчет тех, кто похитил мальчишку, поработайте.
– Непременно… Для связи я оставлю свой особый мобильный. Я только вчера его открыл, и знать его будем только мы двое.
Он протянул бумажку с записанным телефоном, сунул на прощание ладонь и удалился быстрыми мелкими шажками.
Костя покинул такси у входа в здание аэропорта Домодедово, бегло и как бы непринужденно огляделся и направился внутрь.
Буквально через пару секунд из припаркованного на стоянке «форда» вышли двое парней, ничем особенным не отличающиеся от прочих, двинулись следом за Костей.
Издали они видели, как тот подошел к стойке регистрации, багаж сдавать не стал, получил посадочный и направился на второй этаж.
Один из парней занес в электронную книжку номер рейса, которым улетал Костя.
Глеб собрал с лежака на пляже футболку, полотенце, шлепанцы, сунул подмышку детектив, который еще не дочитал, ополоснул ноги в воде и направился к гостиничному корпусу «Жемчужина».
На одном из лежаков в расслабленной позе загорал Герман. Краем глаза он видел все передвижения Глеба, и когда тот почти уже скрылся на крутой лестнице, ведущей в отель, стал быстро собирать вещи.
В номере Глеб развалился в глубоком кресле, начал бессмысленно и лениво «бегать» кнопкой пульта по телевизионным каналам, так же лениво взялся за кофе с коньяком. За окном гремело сочинское лето, до слуха доносился шум моря и крики купающихся.
В дверь постучали. Глеб не без удивления оглянулся – в это время он не ждал посетителей.
– Кто-о? – протяжно выкрикнул он.
Дверь открылась, и в комнату вошли два крепких кавказца.
Глеб встал. С чувством тревоги он смотрел на незваных посетителей.
– Здравствуй, брат, – махнул рукой старший из них и кивнул на кресло: – Садись и не волнуйся.
Глеб продолжал стоять. Второй парень несильно толкнул его, и Глеб рухнул в кресло.
Гости уселись напротив.
– Как отдыхается? – поинтересовался старший, пристраиваясь на кожаном диване.
– Нормально, – севшим голосом ответил Глеб.
– Девочки у нас хорошие? Нравятся?
– По-разному, – буркнул тот, прикидывая варианты развития сюжета. – Что нужно?
– Не что, а кто? – засмеялся, показывая большие зубы, младший из парней. – Ты нужен, дорогой.
– Слушаю.
Парни переглянулись.
– Он слушает, – передразнил его старший. – Делает одолжение… Не ты, а мы тебя будем слушать, парень! Ты будешь говорить, а мы слушать. – Налил себе и приятелю коньяка, сел поудобнее. – Рассказывай, брат.
– Что?
Гости снова обменялись удивленными взглядами.
– По-моему, он нас за придурков держит, – сказал младший. – Может, подсказать?
– Конечно, – кивнул второй.
Младший покинул кресло, подошел к Глебу и неожиданно с силой ударил его по шее. Глеб охнул и откинулся на спинку – перед глазами плавали круги.
– За что? – еле выговорил он.
– Пока что не за что, – улыбнулся старший. – Будет за что, убьем… Рассказывай про свою московскую телку.
– Которую?
– Их у тебя так много?
– Достаточно.
– Он у нас, оказывается, Дон-Жуан, – прокомментировал второй. – Может, ему слегка яйца уменьшить?
– Пока не стоит, – отмахнулся старший. – Про телку-артистку рассказывай.
– А что… о ней рассказывать?
– Как трахаешь ее… Как рога вешаешь ее мужу, уважаемому Виктору Сергеевичу. Все рассказывай.
Глеб переводил затравленный взгляд с одного парня на второго.
– А вы кто?
Теперь рассмеялись оба парня.
– Мы? Ангелы-хранители!
– Чьи?
– Ну не твои же?! Уважаемого нашего Виктора Сергеевича. Обидно стало за шефа, вот и пришли на собеседование. Давно ты с ней валандаешься?
Глеб подавленно молчал.
– Видишь, какая падла, – сказал старший. – Шеф ему доверяет, а он в это время трахает его любимую и верную жену… Может, шлепнем его за такую подлость?
– Жалко… – качнул головой старший. – Жалко парня… А как подумаешь, так и хрен с ним!
Оба гостя громко и с удовольствием заржали.
Глеб по-прежнему молчал.
– Что, парень, в молчанку будем шпарить?
Вдруг дверь с треском распахнулась, и в номер ворвался Герман. Сходу ногой он вырубил одного из парней, второй отскочил к балкону, попытался достать из кармана пистолет, но Герман допрыгнул до него, выбил из рук оружие и ударом по шее привел в бессознательное состояние.
Затем подошел к зажавшемуся в угол Глебу, жестко приказал:
– Хватай шмотки и за мной! Паспорт не забудь!
Тот спешно выполнил команду, они покинули номер и через пару секунд уже бежали по коридору к черной лестнице.
Потом они мчались по набережной в сторону аэропорта, за рулем машины сидел Герман. Глеб испуганно посматривал на него, видел проносящиеся по сторонам виды города, спросил наконец:
– Ты кто?
Тот улыбнулся:
– Друг, как можешь догадаться.
Главврач психбольницы сидел в скучном кабинете то ли следователя, то ли высокого чиновника из органов, смотрел на скучного человека в гражданском, чувствовал какую-то внутреннюю тревогу. Он старался говорить четко и коротко, отвечать только на поставленные вопросы.
– Что вы помните из того дня? – спросил человек.
– Все, кроме… кроме вечера.
– Можете по порядку? По хронологии?
– Попытаюсь. Перед тем, как уйти с работы, я сделал обход палат.
– Во сколько это было?
– В семнадцать. Я всегда в это время посещаю больных.
– Что потом?
– Потом? – главврач задумался. – Потом я оделся и вышел из больницы. Во дворе меня ждал водитель на «Волге». Это моя служебная машина… Миновал КПП.
– На КПП у вас серьезные люди?
– Как везде. Но замечаний пока не было.
– Дальше?
– Дальше? Дальше ничего. Все как в тумане.
– Попытайтесь вытащить что-нибудь из «тумана».
– Попробую… – Виталий Дмитриевич напрягся. – Лица… Какие-то лица.
– Сколько их?
– Два… Нет, три. – На лице главврача отразились муки воспоминания. – А вообще-то, не помню… – Лицо его вспотело. – Честное слово.
– Кто они были? Русские? Кавказцы?
Виталий Дмитриевич пытался все-таки вспомнить.
– Сейчас… Одно лицо, по-моему, черное… Нет, с длинными волосами. Или с короткими… – Он виновато улыбнулся. – Простите, не получается. Все сбивается в какие-то стереотипы.
Человек тоже улыбнулся.
– Теперь на собственной практике будете знать, что такое амнезия.
– Вы правы. И по-другому буду относиться к больным.