— Как батарейки, что-ли? В смысле, они передают личу свою силу?
— Да.
— Тогда нам сначала надо выбить рыцарей. А затем и лича завалим.
Мы сменили тактику. Петы окружили лича и не столько наступали, сколько отвлекали внимание. Тем временем все, кто способен наносить дальний урон, сосредоточились на поражении одного из рыцарей. Тот хоть и закатан в броню по самые брови и даже выше, но когда обрушивается шквал огня и каленого железа, даже броня не выдерживает.
Мы выбили первого рыцаря и принялись за второго. Скорость колдунских проклятий снизилась, что значит, мы избрали верную тактику… второй рыцарь отвалился… за ним и третий. Лич явно начал выдыхаться. Охотничьи петы прорвались на ближние подступы и завалили последнего. Теперь лич фактически беззащитен.
Но мерзкий приспешник тьмы приготовил нам последний сюрприз. Его тело начало неравномерно пухнуть, будто внутри него резко забурлили быстрые химические реакции, и засветилось опасным фиолетовым светом. Я догадался, что долбаный некро-терминатор решил подорвать свой некро-реактор.
— Шухер! Он взорвется!
На рефлексах закидываю в инвентарь Ныра и Гамлета и падаю на землю, ногами к взрыву, головой к закату. А в следующее мгновение шарахнуло так, что у меня разом отрубились зрение и слух.
Глава 25
Через пару секунд понял с огромным облегчением, что зрение и слух меня не покинули. Это мой шлем в момент взрыва закрылся наглухо, а когда опасность миновала, вернул прежнюю форму. Я осмотрелся. Вся площадка усыпана сырыми щепками. Я тоже весь усыпан сырыми щепками.
Оглядываюсь за спину и понимаю. Ремесленники в последний момент успели взрастить вокруг лича живой древесный заборчик, который принял на себя основную силу взрыва. Молодцы аборигены. Начинаю относиться к этим ребятам с уважением.
Мы отправились дальше и к позднему вечеру поднялись на вершину хребта. Старший ремесленник сообщил, что отступник живет на следующей вершине гряды. И что идти до нее осталось не очень далеко.
— Ну что, Кротовский, — обратилась ко мне питонщица, — Сейчас пойдешь или…
— Или. Выйду с началом новой сессии, — отвечаю, — Утро вечера мудренее.
— Твое право, — может, мне показалось, но в голосе питонщицы я услышал сочувствие.
Я отошел в сторонку от остального отряда и присел на камень. Гамлет и Ныр расположились рядом.
— Кстати, Гамлет, — спросил я, — Как на этот раз тебе в моем инвентаре? Белой змеи не было?
— Нор-рмально, — коротко бросил Гамлет и отвернулся.
Ныр хмыкнул, но промолчал. Ну… нормально, так нормально. Я тоже не стал развивать тему.
Дождался смены локаций. Сидящая рядом Белкина задремала на моем плече. Последние несколько дней были так наполнены событиями, что мне некогда было перекинуться с ней даже парой слов. Наверное, она почувствовала, что я на нее смотрю, и открыла глаза.
— Кротовский, представляешь?
— Пока нет.
— Уснула всего на несколько секунд. А такой яркий сон приснился.
— Хороший?
— Не знаю. Там был ты. А с тобой был волк и птица, похожая на ворону. У тебя был такой вид…
— Какой?
— Будто тебе опять подсунули нерешаемую задачу.
— И не говори, Белкина… мне все время что-то подсовывают…
— Кротовский.
— У.
— А ты правда ходишь по иным мирам?
— Правда.
— Здорово. Возьми меня с собой.
— Ох. Ладно… подумаю… пойдем, баба Нюка зовет.
— Портал практически готов, — сказала баба Нюка, — Только нестабилен пока. Давай, Маргуша.
Портал на самом деле подрагивал и мерцал. Белкина пришлепнула печать, и он замер, будто закрепился на месте.
— Ну вот. Готово.
Я хотел пройти первым, однако Комаринский меня не пустил. Отправил сначала пару своих бойцов, которые зашли, а через минуту один из них вышел обратно.
— Можно, — лаконично сообщил он.
Перехожу на Лицевую сторону. В полночной тьме я могу видеть не хуже, чем днем, но с этого места трудно что-то рассмотреть. Мешает растительность, зато слышу звуки жаркого боя… причем совсем недалеко. Вызываю карту. Портал встал в самом лучшем месте, какое только можно было загадать. Недалеко от цеха, чуть севернее. Стены я не вижу, но вижу невдалеке протекающую речку. Теперь я точно представляю, где нахожусь.
За мной следом прошел Комаринский.
— Стреляют. Черт. Наверняка англичане штурмуют цех.
Так и оказалось. Две английские роты окружили цех и вели непрерывный беспокоящий огонь из карабинов, изматывая нервы обороняющимся. Защитники почти не стреляли в ответ, видимо экономили патроны.
Решив, что воля защитников сломлена, англичане пошли на штурм. Но получили отпор. Завязался бой, местами переходя в рукопашный. Я сам видел, как деда выскочил из укрытия, разрядил оба ствола, положив двоих, а третьему размозжил голову прикладом.
У нас совершенно не было времени на раскачку. Пришлось вступать сходу. Впрочем, тут главным образом сыграл фактор неожиданности. Англичане не ожидали коварного ударного в спину. Их быстро смяли. Часть из них смогла более-менее организованно отступить обратно к стене, оставив на поле боя с полсотни бойцов убитыми и ранеными. Наша помощь защитникам цеха подоспела очень своевременно.
На радостях обнимались и подбрасывали шапки. Я тоже обнялся с Анютой, дедой и даже с Кешой.
— Так, Кеша, — отстраняю от себя нашего пропахшего смазкой изобретателя, — Зачем тебе винчестер?
— Обороняться, — воинственно ответил Кеша.
— Отдай оружие ополченцам. У меня для тебя другое задание будет, — знал бы он, сколько мне приходится совершать телодвижений, чтоб в его светлую голову приходили технологически-прорывные идеи…
— Слушаю.
— Мы с Лучково притащили мобильную вышку. Срочно ставь ее на крышу и подключай. Мне позарез нужна связь с казачьей слободкой… поручик, — переключаюсь на Комаринского, — Как думаешь, какие у англичан будут дальнейшие действия?
— По зубам они получили крепко, — отвечает Комаринский, — Думаю, сейчас они хвост подожмут и рыпаться не будут, пока не уяснят обстановку. Мы же им как снег на голову…
— Так-то да. И сколько им понадобится времени, чтобы уяснить обстановку?
— До утра точно со стены носа не покажут.
— Значит, надо успевать до утра.
Кеша взял пару рабочих и уже через пятнадцать минут вышку кое-как прикрепили и подключили. Но мне лучше и не надо. Это все равно временно. Я сразу набрал старшего Осадчего. Тот явно не спал, принял звонок почти мгновенно.
— Сергей Николаич, я извелся совсем, — признался Осадчий, — Как там у вас?
— Ситуация под контролем. Пришла подмога из Лучково. Англичанам крепко дали под сраку. Ваш Васька жив и даже не ранен. Как у вас?
— Напряженно. Пьяный народец шарит вокруг слободки. На рожон не лезут, но гадить пытаются… даже постреливают из-под тишка. Я своих сдерживаю, как могу. Казаки пока терпят.
— А, может, хватит терпеть? Наведем порядок в городе?
— А как англичане?
— Все англичане на стене сейчас. До утра по крайней мере. Успеем?
— А чего ж не успеть… успеем. Город у нас небольшой. Если всеми силами сойдемся. Двух часов хватит, чтоб всю шелупонь по щелям разогнать.
Ну что ж. Как говорил классик марксизма-ленинизма, вчера было рано, а сегодня будет поздно. Вдарим прямо сейчас. Мой отряд зашел в Кречевск с севера, а казаки с юга. Отдельные непродравшие глаза недоумки пытались сопротивляться и даже соорудили пару баррикад. Это они зря. Злить казаков — себе дороже. Лучковские этой ночью тоже особым гуманизмом не отличались.
Так что, если какой-то горожанин, потерявший берега под винными парами, не понимал простого шомпола по кумполу, ловил еще и шашкой… и не всегда плашмя. Дабы горожане окончательно вняли, что власть переменилась и англичане здесь больше не рулят, засветили два сигнальных огня, подпалив мануфактурный склад и ирландский паб, где у англичан было что-то вроде неформальной штаб-квартиры.
Ближе к утру Ева привела на центральную площадь, пылающую праведным гневом Крысючиху.
— Кротовский, — сказала баронесса, — Лавочница хочет тебе кое-что рассказать.
— Вообще-то мне сейчас не до проблем мелкого бизнеса.
— А все равно меня послушайте, пан Кротовский, — голос у Крысючихи оказался резкий и неприятный, — Я с ими как с людями поступала… я им в кредит продукты давала… а они так со мной поступили.
— Ага. Я так понимаю, речь идет о погромщиках? — заинтересовался старший Осадчий.
— Об них. Знамо дело. Я им никогда не отказывала… я их с пеленок… а они как собаки…
— Угу. А где живут, знаете?
— Всех знаю. Обо всех как на духу, пан Осадчий.
Да уж. Недальновидно поступили склонные к криминалу горожане, решив под шумок поживиться в Крысючихинской лавке. Она сдала всех с потрохами, адресами. Мы такую важную информацию под сукно прятать не стали. Фактически Крысючиха сдала нам самых отъявленных и проблемных. Осадчий тут же послал конные наряды. Сегодня правосудие вершится без ненужных проволочек.
Когда наступило утро, город полностью перешел под наш контроль, а англичанам мы полностью перекрыли возможность в него вернутся. Мы заняли позиции как изнутри, так и на самой стене, поднявшись на нее на восточном и западном направлениях.
Биться насмерть с англичанами не вижу смысла. Пусть спускаются наружу и чешут по степи, куда хотят. Пересекать границу России они, само собой, не станут. Это уже будет повод для самого Орлова. Он нарушения границы не потерпит. Так что, скорее всего англичане вернутся туда, откуда пришли, в город Кустовой.
И в общем-то они так и поступили. Билимбаевские наблюдатели сообщили, что англичане навязали веревки для спуска. Вот только напоследок решили зачем-то в нас пострелять. Может из глупой мести, за то, что этой ночью положили у них несколько десятков бойцов, может, из вредности своей нагло-саксонской. Но постреляли, и даже кого-то ранили. Хорошо, у нас целитель под боком. Помереть человеку не дал, но спускать такую наглость на тормозах мы все равно не можем.