не отправлять кого-то вместо себя. А еще он хороший психолог и умный человек. А я люблю иметь дело с профессионалами и умными людьми.
Я не стал ничего отвечать, для доверительных бесед и братаний пока рановато. Высоченная официантка принесла еду, и я сделал вид, что очень заинтересовался местными блюдами. Бокех тоже не стал развивать тему. Он с явным удовольствием пододвинул к себе тарелку. Ну как тарелку, по моим меркам эта тарелка совсем чуть не дотягивает до тазика. Эх, жаль не могу вытащить Ныра, волчище бы не отказался пожрать из такой посуды, поковырять в зубах двумя-тремя баранами.
Еда показалась не то, чтобы не вкусной, скорее непривычной. Мне трудно объяснить, какой вкус у динозаврятины, да и специи тут специфические. Но в целом вполне съедобно.
После ресторана мы поехали смотреть учебное заведение, где юные великаны обучаются разным ремёслам, потом заехали в музей, где в качестве экспонатов выставлены предметы утвари и быта древних представителей великанской расы. А потом Бокех предложил сходить на вечерний спектакль в театр, но тут уж я отказался. Я как бы все-таки не турист, у меня вполне конкретные задачи. Смотреть, как великаны пляшут и поют, может, и забавно, но я здесь не забавы ради.
Я надеялся, что на ночь Бокех заселит меня в какую-нибудь гостиницу, и там я спокойно обдумаю дальнейшие планы, но он повез меня к себе домой. Дом у него оказался довольно скромным. По габаритам он может и не уступает моей резиденции в Кустовом, а по количеству комнат и богатству отделки уступает.
Но я заметил, здесь роскошь вообще не в почете. Сам Бокех весь день демонстрировал мне близость к народу. И я успел уяснить, что эта близость не показная. При встрече с ним простые великаны проявляли почтительность, но не более того. Явно привыкли встречать правителя в общественных местах.
Никакой прислуги у него дома тоже не увидел. Нас вышла встречать жена Бокеха с десятилетним сыном. Едва ли этот десятилетка ниже меня ростом. Может, даже и повыше на пару сантиметров. С женой мы взаимно раскланялись, и она сразу пошла готовить ужин, а вот мальчишка смотрел на меня во все глаза, не желая никуда уходить.
— Мой сын Улех, — великан представил мальчика, — Улех, господин Кротовский прибыл из другого мира.
— Из мира коротышек? — мальчуган засиял от любопытства.
— Так говорить невежливо, — сделал замечание отец.
— Ничего страшного, — я вступился за «мелкого», — Я про себя называю ваш мир миром великанов. Ну а мой мир для вас очевидно мир коротышек.
— Папа, можно я покажу дом господину Кротовскому? — выдал Улех со всей детской непосредственностью.
Прежде чем ответить, Бокех сделал небольшую паузу, будто задумавшись.
— Если только господин Кротовский не против.
— Нисколько не против, — отвечаю вежливо.
— Тогда я помогу Сарафе на кухне, — принял решение Бокех, — А ты, сын, покажи дом, только пожалуйста, не приставай к господину Кротовскому с расспросами.
— Хорошо, папа. Я не буду приставать.
Бокех недоверчиво хмыкнул и ушел на кухню. Улех сразу спросил:
— Господин Кротовский, а какого роста у вас дети?
— Смотря какого возраста.
— Десятилетние… извольте, вот здесь у нас гостиная. Когда папа дома, мы здесь сидим за столом. Но папа редко бывает дома. Я по нему скучаю.
— Я тебя понимаю, Улех. На твоем месте я бы тоже скучал.
— А вон там лестница на второй этаж. Там спальни. И там моя комната. Желаете зайти ко мне в комнату?
— Давай зайдем. Любопытно посмотреть комнату мальчика великана.
— Вы так смешно говорите, господин Кротовский, какой же я великан… я еще маленький… а правда, что вместо цетов у вас животные на четырёх ногах?
— Правда.
— Папа сказал, что у тех животных к лапам прибито железо. Разве им не больно?
— Им не больно. У них на лапах костяные наросты.
— Костяные наросты на лапах! — поразился Улех, — Какие же чудовища.
— Ну, мы как-то привыкли.
— Так какого роста у вас десятилетние?
— Вот такого, — обозначаю ладонью.
— Такие маленькие? Эх, жаль, папа не берет меня в ваш мир. Я бы хотел посмотреть.
— Тебе сначала надо многому научиться.
— Папа говорит тоже самое… — Улех не по детски тяжко вздохнул, — Я стараюсь. Вот моя тетрадь. Желаете взглянуть?
— Почему бы и нет. В этой тетради ты делаешь уроки?
— Папины задания, — поправил Улех, — Для уроков у меня другие тетради.
— Ладно. Давай посмотрим, как ты выполняешь папины задания.
— Извольте взглянуть, — Улех подал тетрадку не без гордости, — Я заполнил больше половины тетради.
— Что здесь?
— Описания макров из вашего мира. Их так много. Это ужас. Папа говорит, одной тетради не хватит.
— А в вашем мире сколько макров?
В нашем мало, я выучил их очень быстро… вот здесь, видите? Это наши. Они уместились на одной странице. Я бы предпочел, чтоб в вашем мире макров было поменьше. Скажите, господин Кротовский, мне хватит одной тетради, чтобы записать все макры вашего мира?
Посмотрел на записи первой страницы. Мальчишка коротко заносил самые общие сведения: уровень макра, стихия, цвет, размер, форма. Кое-где добавлены примечания об особенностях прикладного использования.
Я так понимаю, Бокех прививает сыну навык систематизации, заставляет вести своеобразный каталог макров из моего мира. Я пока не понимаю другого. Бокех позволил мне общаться с десятилетним сыном, а мальчишка в том возрасте, когда успел уже нахвататься знаний, но еще не способен критически оценить, что можно выбалтывать чужаку, а о чем следует промолчать.
Или Бокех таким образом показывает мне, что секретов у него от меня нет? Мол, пожалуйста, господин Кротовский, мы перед тобой, как на ладони. Мол нам скрывать нечего…
— А помимо папиных заданий много тебе уроков задают?
— Хватает, господин Кротовский. Особенно я не люблю алгебру. Вы любите алгебру?
— Не очень. Раньше мне нравилась алгебра, а потом я к ней как-то охладел.
— Вот и я. У меня есть амулет отражения, только вы папе не говорите, — Улех вытащил из кармана и показал макр, обрамлённый в металл.
— Не скажу. Я, если честно, даже не знаю, что это за амулет такой.
— Я сбегаю с уроков, — признался Улех, — Чтобы меня не узнали, я применяю амулет отражения. Вместо меня видят кого-то другого.
— Зачётный амулет, — делаю вид, что впечатлен, — Откуда у тебя такой замечательный амулет?
— Мне дал его Береах, мой сосед по парте.
— Понятно, и ты даже маме не сказал?
— Не сказал, — с гордостью заявил Улех.
Это конечно очень милый разговор с десятилетним мальчишкой. Но чем больше я с ним говорю, тем больше убеждаюсь, Бокех позволил мне общаться с ним по простой причине. Мальчишка просто не знает того, что выбалтывать нельзя.
Только Бокех тоже кое-чего не знает. Он не знает, что я в курсе про храм тысячи богов, и я в курсе про статую Горыныча на алтаре. Я своими глазами видел криворукую попытку сделать копию храма возле сингапурского портала.
— А скажи мне, Улех, — задаю вопрос беспечным голосом, будто бы из чистого любопытства, — Что там есть замечательного в вашем храме?
Глава 22
— В нашем храме? — переспросил Улех и нахмурился, — Вы только не говорите отцу, господин Кротовский.
— Обещаю, — понижаю голос до степени полной конфиденциальности, неужели все так просто, и мальчишка выболтает главный секрет?
— Я пропустил все уроки по богословию, они самые скучные.
Тьфу ты, ч-черт. А я уже мысленно потирал ладошки.
— Ну а в сам храм ты хотя бы ходил?
— Нет, господин Кротовский, мне еще рано. В храм пускают в восемнадцать лет. Мне еще очень долго ждать.
Ну что ж, по крайней мере я удостоверился. Улех не может выболтать лишнего, потому что сам не знает.
Нас позвали на ужин, и мы спустились в столовую. За ужином я старался шутить и развлекать собеседников рассказами о своём мире. Как ни странно меня с большим интересом слушал даже сам Бокех. Видимо, безвылазно сидя в лавке, он и вправду получал сведения только из прессы и от помощника Архипки.
Потом Улеха отправили спать, хозяин выставил на стол небольшую такую полведерную бутылочку винца. Я не любитель спиртного, но пить умею. Так что остаток вечера изображал сильно захмелевшего и продолжал развлекать Бокеха с супругой историями. Под конец даже рассказал про встречи с императором.
— Вы на хорошем счету у императора, господин Кротовский.
— Ну, во время нашей последней беседы Петр Алексеич даже хотел меня наградить, — выдаю «с пьяной откровенностью», — Вы знаете, Бокех, что-то я набрался вашего замечательного вина.
Хозяин проводил меня в гостевую спальню на втором этаже. Время близится к полуночи, поэтому никаких действий решил пока не принимать. К тому же после выпитого изрядно штормит. Просто дождался перехода на Наждак и уже там уснул.
Утром меня растолкала Пантера довольно бесцеремонно.
— Кротовский, какого черта от тебя тащит перегаром? Я не шутила, когда говорила, что в походе не пьем ни капли.
— Понятия не имею, — делаю честные глаза, — Ты же чутко спишь, сама знаешь, я ночью даже не вставал.
— Вот это меня и напрягает. Как можно набухаться, не вставая с постели.
Пока я ходил в душ, суровая капитан Пантера перевернула всю постель в поисках пустой тары. Разумеется, она ничего не нашла.
— Черт возьми, показалось наверно.
— Конечно показалось. А кроме того человеческий организм сам по себе вырабатывает алкоголь. Может, просто необычная реакция на непривычные условия обитания.
— Ну, может, и так, — буркнула Пантера, моя гипотеза не показалась ей правдоподобной.
Когда мы вышли из жилого модуля, будто поджидал нас, сразу прибежал Адам.
— Хозяин, стражи готовы выступать, — мелкий крист указал на стройную шеренгу кристаллических длинношеих бегемотов.
— Впечатляют, — сказала Пантера, подойдя поближе, — Скажи, Адам, они вообще крепкие?