— Одна только несостыковчка, — Ниндзя разлепил глаз, — Артефактор решил набрать запчастей на триста лет вперед? Изготовление артефакта — долгая кропотливая работа. А сколько у него было натырено этой бытовой техники?
— Ты прав. Там был целый склад забит этой техникой. Ладно, подумаем еще, — инспектор Сильвего налила себе кофе из кофейника и уселась в кресло, закинув ногу на ногу, — Надо решить, кого отправить в оперу.
— Вместо шпиона?
— Угу. Я думаю, Кротовского.
— Меня? Я ж на того шпиона даже не похож.
— А кто похож? Ниндзя что-ли? Или мы с Травкой?
Вздыхаю и молчу, предлагать кандидатуру Гуся неловко. Он тоже со шпионом не имеет ничего общего.
— Вот и определились, — Сильвего отставила чашку и поднялась с места, — Можете отдыхать пока. А я попробую достать для Кротовского подходящую одежду. Не в полицейской же форме тебе идти.
— А когда будет опера?
— После полуночи выезжаем.
Инспектор с Травкой ушли забирать оставленную у гостиницы машину Сильвего, а я продремал до полуночи и переместился в обычный мир, чтобы уснуть уже нормально и проспать до утра.
Проснулся от какого-то бубнежа за дверью моей спальни. По-моему там кто-то спорит. Один голос, Анютин, я сразу узнал, второй голос незнакомый. Со вздохом гляжу на часы в интерфейсе. Шесть утра. Дадут мне когда-нибудь нормально выспаться? Вопрос риторический… облачаюсь в доспех и открываю дверь.
— Что там случилось? — спрашиваю хриплым со сна голосом.
— Ну вот видите, не спит, — укоризненно сказал Анюте незнакомый усач канцелярского вида, — Извольте расписаться, граф. Курьерская почта. Должен вручить лично в руки.
— Лично так лично… давайте сюда, — ставлю закорючку, забираю конверт, курьер отчаливает, а я передаю конверт Анюте, — Прочитай, пожалуйста. Кому там опять от меня что-то надо.
— Сим уведомляем владетеля Лучковского, правителя Кустового…
— Ань, читай сразу суть… спать хочу…
— Суть… ага, вот суть… ставим вас в известность, что сегодня в полдень состоится внеочередное собрание владетелей республики Кустовой… темы заседания… соответствие текущего правителя занимаемой должности, а так же возможное переизбрание правителя…
— О как!
— Сережка, это что значит?
— Дело ясное. Не понравилось владетелям мое правление. Будут меня переизбирать.
— Так. И что делать?
— Очевидно, поспать уже не получится. Ты вот что. Узнай по процедуре переизбрания. Как проходит, сколько голосов нужно для принятия решения и так далее.
Анюта убежала узнавать, а я присаживаюсь на кровать. Вот так новость. Зашевелились владетели. Уже и не рады, что меня выбрали. Не ожидали, что я начну прижимать промышленников, что в политику полезу… а я конкретно лоханулся. Даже не попытался заранее узнать, насколько крепка власть правителя. Думал, если уж избрали, то все. Четыре года у руля…
Набираю номер на мобиле, Ева берет трубку практически сразу.
— Не разбудил?
— Говори, Кротовский.
— Есть новости по связям собачьего ловца?
— Пока нету. Что-то случилось?
— Владетели решили меня переизбрать. И они это сделают. Так что не вижу смысла создавать политическую партию. Я просто заберу Филиппыча и мы свалим отсюда. Отбой по всем направлениям.
— Обожди, Кротовский. Не руби так сразу. Я скоро буду…
Ева отключилась. А вскоре вернулась Анюта и подтвердила:
— Увы, Сережка. По республиканскому уставу владетели могут в любой момент переизбрать правителя. Для переизбрания требуется набрать три четверти от общих голосов.
— Понятно. Как они меня единогласно выбрали, так же единогласно и снимут.
— Ну вот и я, — Ева вошла в мою спальню, — Что вы там сказали? Три четверти голосов?
— Быстро ты… да, три четверти голосов. Мне в принципе можно даже не ходить. Мой голос ничего не изменит.
— Ну… ты все-таки сходи, — посоветовала Ева, — Ты же умеешь убеждать. Вдруг сможешь кого-то перетянуть на свою сторону.
— Ох. Схожу, конечно. Только боюсь, это бесполезно. За них все решает Чарли Спайдер.
Выпроводил Анюту и Еву из спальни. Не вижу смысла куда-то бежать, что-то решать. Все это будет пустая суета. Лучше посплю еще пару часов. Но едва прилег, ко мне снова постучали.
— Черт. Кто там еще?
— Извини, Кротовский, — слышу голос Белкиной, — Анюта сказала, ты не спишь.
— Заходи, заходи. Я не сплю, — откидываю одеяло, быстро перекидываю из инвентаря на себя доспех.
Белкина зашла с виноватой улыбкой.
— Кротовский, я соскучилась…
А я-то как соскучился. Я вдруг понял это отчетливо. Мне почти нестерпимо захотелось плюнуть на все политические игры и уехать вместе с Белкиной в Кречевск в старый родовой особняк.
— А ты какими судьбами здесь? — спрашиваю Белкину вместо того, чтобы сказать то, что хочу сказать на самом деле.
— Скотина ты, Кротовский, бесчувственная, — обреченно говорит Белкина, — Мы с бабой Нюкой приехали, потому что дорогу по Изнанке скоро доведут до Кустового. Надо пробивать портал.
— Что-то поторопился царь-батюшка тянуть изнаночную дорогу до Кустового. Если только он не собирается прислать пару полков… м-да… пара полков, пожалуй, могла бы повлиять на решение владетелей…
— Ни про какие полки я не знаю, — расстроилась Белкина, — У Комаринского только одна рота, а и та пока еще неполная.
— Жаль… ну я и не надеялся…
Спросить что-ли у Белкиной как бы в шутку… как бы невзначай, что она делала в Киртасе? Я, конечно, почти уверен, что мне просто показалось… а вдруг?… но нет, не буду я ее спрашивать. Во-первых, глупо, а во-вторых, это прозвучит как-то странно, будто бы я Белкину желаю проконтролировать… будто бы требую от нее отчета. А Белкина отчитываться передо мной не обязана. Я ж сам перед ней не отчитываюсь…
— Кротовский, ты хоть рад меня видеть?
— Вот, ты чудной вопрос задаешь. Конечно рад. Белкина, я вряд ли кого-то еще рад видеть, как тебя… ты на рожу мою хмурую внимания не обращай. Навалилось просто сегодня… пойдем, позавтракаем… и бабу Нюку с собой возьмем. Я по ней тоже соскучился…
А ровно в полдень я зашел в особый зал заседаний на втором этаже городского парламента. Владетели еще не все собрались. Подтягиваются один за другим. Тот самый усач канцелярского вида, что притащил мне в шесть утра курьерскую почту, запускает всех новоприбывших. Видимо, тоже традиция какая-то.
— Ребята, — обращаюсь к владетелям, уже собравшимся за круглым столом, — Мы все отдаем себе отчет, что все это простая формальность. Что решение вы уже приняли. Не буду заламывать руки, не буду пытаться вас ни в чем убеждать…
— Владетель кнышский, — перебил меня усач, запуская последнего… не, еще не последнего, предпоследнего владетеля…
Но мне так-то плевать. Нарисовался предпоследний, сейчас и последний нарисуется.
—…ребята, у меня одно единственное условие. Не знаю, зачем вам понадобилось подставлять моего старого слугу. Но скажу прямо. Я его вам не оставлю. Заберу Филиппыча и свалю из вашего вольного города. Надеюсь, вы меня услышали. Без Филиппыча я не уйду… так, уточняю, чтоб не осталось между нами недоразумений…
Семь владетелей из восьми запереглядывались между собой, не одарив меня ни словом. Вот засранцы. Они, когда меня избирали, словом со мной не обмолвились, будто я мебель какая-то. И теперь, когда снимать с должности собрались, игнорируют демонстративно. Да и хер с ними. Я свое слово сказал. А они, если не дураки, Филиппыча удерживать не станут. А я так думаю, что они не дураки.
— Собрание это решит, — все же высказался сухо один из владетелей.
Вот, значит, как… собрание типа еще будет решать… внутренне подбираюсь. Если собрание желает объявить мне войну, то у меня тоже пара козырей в рукаве имеется. Ныр уже полностью отрегенерировал. Все эти владетели маги, конечно, и уровни у них приличные. Но я им тоже смогу сюрприз организовать. И даже курьера зашлю… даже двух курьеров… одного черного, а другого серого…
В очередной раз растворив дверь, снова засунулся усач.
— Владетель Белышевский… — сообщил он голосом, звенящим от напряжения.
Глава 19
— Ну… чего замер? — не выдержал один из владетелей.
— Владетель Белышевский, — повторил усач, — Скончался.
— Как?
— Когда?
Взволнованные владетели повставали с мест.
— Вот только что. Вышел из машины, — рассказывает усач сдавленным голосом, — Улыбался. Был в хорошем настроении…
— Ну… и… говори толком.
— Вдруг упал… и все… подошли к нему, а он мертвый…
Владетель Кнышский, зашедший последним, полноватый лысоватый дядька вдруг начал смеяться. Прям разобрало его от смеха.
— Ну, Кротовский… ну, Кротовский… — приговаривал он между взрывами хохота.
— Уймитесь пожалуйста, — неприязненно потребовал владетель, — Как бы то ни было, мы должны провести голосование. Кто за то, чтобы снять Кротовского с должности правителя?… кто против?… итого. Шесть голосов за снятие. Владетели Кротовский и Кнышский против… усопший владетель Белышевский, ввиду отстутсвия на голосовании считается воздержавшимся. Таким образ, три четверти голосов не набраны. Владетель Кротовский остается на должности правителя…
Гляжу ошалело, как один за другим покидают зал мрачные как тучи владетели. Через минуту остались только я и поддержавший меня Кнышский.
— Кнышский.
— Кротовский, — пожимаю протянутую мне руку, — Это что сейчас было?
— Голосование. Весело, да?
— Пока не смешно… почему вы не стали голосовать за мое отстранение?
— Не поверите, Кротовский. Только ради того, чтобы увидеть, как скривятся их постные хари. Не верите?
— Честно сказать, так себе мотивация…
— Я вам так скажу, Кротовский. Мне, что англичане, что русский царь — все едино. А с вами весело.
— М-м… а этого владетеля, как его там… Белышевского… вы тоже ради веселья… того…
— А я тут причем? — удивился Крышский, — Постойте-ка. Так это не ваша работа?
— Во всяком случае, я не отдавал приказа его убивать.