ых конструктивных решений, применяемых материалов, отработки топлива и зарядов в американских и отечественных ракетах на твердом топливе и в целом повышения уровня разработки ракет на твердом топливе, секция № 1 Научно-технического совета Государственного комитета по оборонной технике СССР
Постановляет:
Первоочередными задачами считать:
1. Отработку технологии производства твердого топлива и зарядов, обеспечивающих стабильность характеристик топлива и надежную работу заряда».
Для нашей страны создание твердотопливных ракет было вопросом жизни и смерти… Вторым после создания ядерного оружия. Да, вчера мы радовались созданию атомной бомбы — она давала нам право на жизнь. Сегодня этого оказалось мало. «Ядерный джинн» не имел крыльев и был бессилен, как младенец. Предстояло вырастить крылья и научить «джинна» летать. Крепко помог нам в этом агент Бернар. А что же суперагент Мюрат.
За период с 10 по 30 октября цепочка Мюрат— Луиза — Любимов срабатывала четыре раза. И это в период всеобщей огромной напряженности.
24 октября Мюрат сообщил о введении в вооруженных силах НАТО в Европе состояния «всеобщая настороженность». 28 октября он подтвердил, что это состояние остается в силе и характер его даже усилен. Подчиненные штабы предупреждены о необходимости быть в готовности в течение 3 часов перейти к действиям, предусмотренным по сигналу «всеобщая тревога». А это не что иное, как начало боевых действий.
По словам Мюрата, напряжение в войсках НАТО было огромно. В частности, в 17-й воздушной армии состояние тревоги еще сохранялось и после 17 ноября, несмотря на обмен посланиями между Кеннеди и Хрущевым об урегулировании кризиса.
Сейчас можно со всей убежденностью и достоверностью утверждать, что информация стратегической разведки ГРУ позволила военному и политическому руководству СССР принять правильное решение об урегулировании кризиса. Главенствующую роль в этом сыграли обоснованные, достоверные данные от Мюрата. Военная разведка выполнила задачу по предотвращению развязывания атомной войны.
«ОДНА ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ПАРА…»
«Совершенно секретно Экз. един.
Справка
по работе агента ГРУ Генштаба во Франции связника-резидента Луизы
Луиза беспартийная, придерживается коммунистических взглядов и глубоко предана Советскому Союзу. Привлечена военной разведкой к сотрудничеству на идейной основе в июле 1957 года.
С июня 1962 года Луиза осуществляет руководство и поддерживает связь с ценным агентом Мюратом, работающим в штабе НАТО. Луиза добилась регулярного получения ценных и особой важности документов о состоянии Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе.
В руководстве работой Мюрата она оказывает на него постоянное влияние и ведет большую воспитательную работупо повышению безопасности и конспиративности работы при добывании для нее документальной информации. Благодаря этому он стал работать увереннее и активнее.
В условиях сложной обстановки Луиза лично проводит большую и трудоемкую работу по фотографированию наиболее важных и объемных совершенно секретных документов по вооруженным силам НАТО, рискуя при этом своим благополучием.
Инженер-контр-адмирал В.Васильев».
Весенним теплым вечером в тихой гостинице на окраине города появился высокий элегантный полковник. Он заказал номер. Сразу оплатил счет на три дня вперед.
На следующий день, ближе к полудню, он встретил на вокзале женщину, отвез ее в гостиницу, разместил. Сам уехал, не задерживаясь. И только вечером появился вновь в гостинице, забрал подругу. Они отправились в ресторан поужинать. Рано утром полковник покинул гостиницу. Вскоре вниз, к стойке портье, спустилась и женщина. Она сказала, что идет прогуляться, и в ее отсутствие просила привести в порядок номер.
Ни у кого из служащих этой уютной немецкой гостиницы не возникло сомнения: в номере на втором этаже поселилась любящая пара. Женщина-француженка приехала на встречу со своим другом-офицером, который служил в одной из воинских частей, густо населявших округу.
Просьба клиента — закон. Пока француженка гуляла, ее номер был убран, проветрен. Накануне обеда появился полковник. В номере негромко зазвучала музыка. Видимо, кто-то из них прихватил с собой транзисторный приемник. Что ж, милые тешатся…
Так, со стороны вполне убедительно, выглядела оперативная встреча Мюрата и Луизы. В ней ничего не было случайного. Утром Луиза, выходя на прогулку, неспроста попросила убрать номер. Мало ли что взбредет в голову гостиничной прислуге — убрать номер, когда они развернут работу, разложат документы, начнут фотосъемку. Надо ли рисковать?
Что касается музыки, то транзистор в такие минуты был просто необходим. Тогда, в 60-е годы, еще не изобрели фотоаппаратов с бесшумным спуском. Тонкие двери гостиничного номера не могли заглушить щелканье затвора. Тем более, что затвор щелкал полтора-два часа подряд.
Постороннему человеку все это может показаться мелочами. Но в разведке, как известно, мелочей не бывает. Поскольку работа шла каждый день примерно в одно и то же время, в период обеда, когда Мюрат вывозил документы из штаба, Луизе иногда приходилось разыгрывать больную. Она спускалась к портье, жаловалась на головную боль, просила таблетку и запиралась в номере. Начиналась работа.
Она никогда не забывала совета Любимова — во время съемки работать лишь слегка накинув халатик. На случай стука в дверь есть возможность потянуть время: надо же женщине, вставшей с постели, хотя бы набросить халат.
Были сложности и в фотосъемке документов. Мюрат, как правило, привозил бумаги и сразу уезжал. Остальное ложилось на плечи Луизы— освещение при съемке, фокус, расстояние… Страницу приходилось переворачивать и держать одной рукой, фотоаппарат — другой. Следовало спешить. Задержка с возвращением секретных документов могла вызвать подозрение. И если Луиза опаздывала, Мюрат волновался, нервничал.
После нескольких дней упорного труда, когда материалы были отсняты, наступал следующий этап— все это следовало перевести через немецко-французскую границу. Сложная внутриполитическая обстановка в самой Франции сказывалась на пограничном режиме. Досмотр на границе был весьма серьезный.
Мюрат сам однажды находился на грани провала. Накануне его въезда во Францию в Париже произошло покушение на президента де Голля. На границе трясли буквально каждого. А у него с собой несколько отснятых кассет. Пришлось устроить шумный спектакль. Мюрат кричал, что он старший офицер штаба НАТО и оскорблен наглым вмешательством в его личную жизнь. Он будет жаловаться Главнокомандующему! В общем, едва удалось отбиться.
Так что, имея собственный горький опыт, Мюрат не разрешал Луизе перевозить через границу более 2–3 отснятых пленок. Она размещала кассеты на дне сумочки, а сверху — «дамские фенечки» — помаду, пудру, платочки, баночки и многое другое, что так необходимо каждой женщине. Сумочку оставляла открытой прямо на столике в купе. Этот нехитрый прием, тем не менее, срабатывал безотказно: ни один пограничник, таможенник не решался копаться в женских принадлежностях.
Сама же Луиза вела себя непринужденно, но в то же время была внимательна и учтива с пограничными чиновниками. Чего это ей стоило, знала только она сама.
Так началась «челночная дипломатия» Луизы. Теперь Центр уже не упрекал резидентуру в том, что агент не умеет писать, а тем паче — фотографировать. Документы, с которыми работала Луиза, на фотопленке имели хорошее качество. Срывов практически не было. Даже когда продавец магазина по ошибке вручил ей цветные пленки вместо черно-белых, она не забыла предупредить резидентуру: мол, это цвет, товарищи, его обрабатывать надо иначе. Интересно, что, не имея опыта работы с цветной фотопленкой, она нашла нужные параметры при съемке и отсняла материал с высоким качеством.
В оперативных поездках, встречах бывало разное, но неизменным оставалось одно— высочайшее напряжение. Казалось бы, сделана огромная работа — отснят целый том документов, но Мюрат добывает еще один том, и все начинается заново. Но чтобы отснять сотни документов, нужно время. А времени нет. Мюрат напряжен, как струна.
Зато каков результат! 1093 цели на территории СССР и стран Варшавского Договора, подлежащие уничтожению ядерным оружием. На каждую цель подробная характеристика. Страна, координаты, маршруты движения к цели, расчетная мощность ядерного боеприпаса. Все это было закодировано. Однако Мюрату удается сделать в реальном масштабе фотографию специальной линейки, которая явилась ключом к прочтению документа.
Мюрат полностью осознавал степень напряженности международных отношений и ее возможные последствия. Он просил верить, если от него поступит сигнал начала боевых действий, и просил наносить удар первыми. Это была не бравада, а убежденный подход к пресечению агрессивных намерений США в Европе. Зная, что лучшим стимулом для Мюрата является признание его заслуг, Любимов по своей инициативе передал ему через Луизу благодарность командования военной разведки и признательность от себя лично за мужественные и результативные действия.
В ноябре— декабре 1962 года Мюрат продолжал свои усилия по добыванию совершенно секретных программных документов вооруженных сил НАТО и США.
В середине ноября он приезжает в Париж, встречается с Луизой и передает ей одну фотопленку с дополнениями к «Перечню целей для атомных ударов», а также рукописную информацию. Из-за важности и срочности этой информации Мюрат пошел на нарушение договоренности не передавать через Луизу рукописных текстов. В пленке находились данные на 26 дополнительных целей на территории СССР для 17-й воздушной армии США. В рукописном донесении на 11 листах текста приводились точные сведения о распределении ядерных сил и средств по планам авиационных командований НАТО. В частности, в плане «Кенгуру» указывались 32 цели, в плане «Вомбат» — 95 целей, «Пикок» — 91 цель, «Динго» — 191 цель.
Невозможно представить, что произошло бы в Европе в случае реализации этих планов. Разрушения, массовая гибель людей, радиоактивная зараженность территории. Это была бы катастрофа планетарного масштаба.