– Что-то важное для твоего благополучия? – медленно спросил он.
– Ты говорил, что это крайне важно для безопасности Амбера.
– Ах, ты имеешь в виду это…
– Буду рад, если ты раскроешь и другое.
– Извини. Я обещал продать тебе лишь один секрет. Какой выбираешь?
– Важный для безопасности Амбера, – ответил я.
– Далт, – произнес он.
– Что ты хочешь сказать о нем?
– Дила Дизакратрикс – его мать.
– Это мне и без того известно.
– …Она была пленницей Оберона; за девять месяцев до рождения Далта он ее изнасиловал. Поэтому Далт ненавидит тебя и всех, в ком течет кровь Амбера.
– Чушь собачья! – воскликнул я. – Мы-то тут при чем?
– Я то же самое говорил ему тысячу раз. Я уговаривал его пройти по Огненному Пути.
– И что же?
– Он прошел.
– О-о!
– Я недавно узнал об этом, – вмешался Рэндом, – от одного лазутчика, которого засылал в Кашфу. Но о том, что Далт прошел Огненный Путь, я и не догадывался.
– Догадывался или не догадывался, я все равно должен был тебе об этом сказать, – почти рассеянно ответил Люк. – Ладно, могу еще сообщить, что он после того навестил меня на Теневой Земле, организовал разграбление моего склада, украл много оружия и боеприпасы особого назначения. Потом сжег склад, чтобы скрыть кражу. Но у меня есть свидетели. Далт готов напасть на вас в любое время. Когда? Никто не знает.
– Еще один родственничек с визитом, – усмехнулся Рэндом. – И почему только я не единственный сын у родителей?
– Используйте эти сведения по своему усмотрению, – добавил Люк. – Теперь мы квиты. Подай мне руку!
– А где ты? – спросил я.
Он засмеялся, и весь зал будто дрогнул. Откуда-то из воздуха протянулась рука и схватила мою руку. Творилось что-то неладное.
Я попытался тащить Люка к себе, но почувствовал, что у него это получается лучше. С такой безумной силой бороться было бесполезно. Казалось, Вселенная разверзлась и приняла меня в свои объятия. Созвездия расступились предо мной, и я снова увидел лестничную площадку с блестящими перилами. На ней стоял сапог Люка.
Откуда-то издалека до меня донесся голос Рэндома:
– Бэ-двенадцать! Бэ-двенадцать! Конец связи!
А затем я забыл про все проблемы на свете. Это было прекрасное место…
Глупо, что я принял грибы за зонтики! Я поставил ногу на площадку, и в тот же момент Болванщик наполнил мой кубок и долил вина в кубок Люка. Люк показал жестом налево, и Мартовскому Зайцу тоже плеснули вина. Шалтай весело качался на краю мира, Тра-ля-ля и Тру-ля-ля, Додо и Лягушонок в ливрее услаждали наш слух дивной музыкой. А Гусеница знай себе сосала кальян и выпускала дым кольцами.
Люк похлопал меня по плечу. Я пытался что-то вспомнить, но не смог.
– Я чувствую себя отлично, – сказал Люк, – теперь все в полном порядке.
– Нет, что-то важное… Никак не вспомню…
Он поднял свой кубок, и мы чокнулись.
– Наслаждайся! Жизнь – это кабаре, дружок!
А Кот на стуле возле меня безмятежно улыбался.