Я подкрался поближе к концу коридора и увидел одного из метисов. Он находился ещё дальше от меня, чем испанцы, и занимался стряпнёй. Сердце у меня забилось. Если повезёт, я сумею выбраться, подняться на ноги и убежать раньше, чем они меня заметят.
Я подкрался к отверстию и увидел пару ног.
Второй метис сидел возле самого входа. Он спал сидя, похрапывая, голова его болталась из стороны в сторону, а ноги были вытянуты.
Мне требовалось выскользнуть из дыры, перескочить через груду обломков камней, образовавшуюся в результате взрывов чёрного пороха, и бежать, прежде чем метис успеет поднять тревогу и схватить меня.
Это было невозможно, и потому я сделал единственное, что оставалось. Швырнул ему на колени рубашку со скорпионом, выскользнул из отверстия и схватил обломок камня размером больше, чем мой кулак. Метис моментально проснулся и чуть было не выпрыгнул из своей кожи при виде огромного скорпиона. Он не успел опомниться от удивления, когда я шарахнул его камнем по лицу и припустил стрелой. Позади слышались крики Матео и Санчо. К сожалению, никаких зарослей, чтобы надёжно укрыться, поблизости не было. Мне пришлось лезть на пирамиду. Я карабкался изо всех сил, тогда как четверо преследователей разделились, чтобы поймать меня в ловушку. Они медленно окружали меня, отрезая пути к спасению, один за другим.
В результате моё пространство для манёвра всё сужалось, пока я не оказался в дюжине футов от Санчо.
— Где моё сокровище? — рявкнул тот. Он был настроен решительно.
— Я спрятал его. Отпусти меня, и я скажу тебе где.
— Ты скажешь мне, когда я стану отрубать кусочки от твоего тела, начав с носа.
Испанец наступал на меня, играя клинком. Остриё уже оцарапало мне грудь.
— Я буду отрезать от тебя кусочек за кусочком, пока ты мне не ответишь.
Я увернулся от него и бросился бежать, но налетел на Матео.
Тот схватил меня. Санчо снова принялся тыкать в меня клинком, но Матео отразил его удар собственным мечом.
— Прекрати! Если ты убьёшь парнишку, то это ничего нам не даст.
— Это даст мне удовлетворение!
Санчо замахнулся на меня опять, но его клинок снова звякнул о клинок Матео. Picaro одной рукой вцепился в меня, а другой ухитрялся держать на расстоянии Санчо.
— Убейте его! — крикнул Санчо метисам.
Оба метиса двинулись на Матео, но он взмахнул клинком, порезав лицо одному из них. И метисы отступили.
Тут на территории храма показались всадники.
— Солдаты! — заорал один из метисов, и оба они пустились наутёк.
Я увидел, как Санчо скрылся по другую сторону пирамиды. Должно быть, он заметил появление всадников раньше всех нас. Матео по-прежнему крепко держал меня, но попытки убежать не предпринял.
— Скорее бежим! — воскликнули. — За расхищение гробниц вешают!
Он промолчал, а когда всадники подъехали к нам, выпустил меня, снял шляпу и изящно поклонился их предводителю.
— Дон Хулио, вы опоздали. Наша подруга Санчо только что скрылась. А судя по тому, какую она при этом продемонстрировала прыть, она сейчас уже в другом городе.
Я узнал в предводителе всадников того самого доктора с ярмарки, который извлекал стрелу из раненого индейца и перед которым я столь опрометчиво обнаружил свои познания.
— В погоню за ней! — приказал дон Хулио солдатам в мундирах.
«Ну и ну! Почему они называют Санчо женщиной?» — недоумевал я.
А вот со мной всё было предельно ясно: не требовался и Целитель с его предсказаниями по пению птиц. Я попал в руки солдат вице-короля. Если они обнаружат, что я нахожусь в розыске за убийство, то, прежде чем убить, меня подвергнут пыткам.
— Наша подруга Санчо чуть было не убила меня и этого чертёнка, — сказал Матео. — Парнишка выбрался из храма без сокровища.
Ага! Выходит, Матео задумал надуть остальных, сговорившись с этим сеньором. Должно быть, солдаты тоже с ними заодно. Умно придумано, ничего не скажешь.
— Где маска? — спросил меня дон Хулио.
— Я не знаю, сеньор, — жалобно заныл я в самых лучших традициях lépero. — Клянусь всеми святыми, я не смог её найти.
Ох, только бы выкрутиться, а потом я смогу вернуться и забрать сокровище себе.
— Он лжёт, — сказал Матео.
— Ясное дело, лжёт. Этот парень умудрился даже забыть, что умеет изъясняться на хорошем испанском и говорит как человек с улицы.
Дон Хулио бросил на меня суровый взгляд.
— Ты вор, осквернивший древнюю гробницу. Наказание за это полагается весьма суровое. Если тебе повезёт, тебя просто повесят, после чего твоя голова будет выставлена на столбе в назидание другим.
— Он заставил меня это сделать! — Я указал на Матео.
— Вздор, — заявил дон Хулио. — Сеньор Росас — агент вице-короля, так же как и я. Он присоединился к Санчо, чтобы заманить её в ловушку. Мы хотели взять негодяйку с поличным при попытке проникнуть в гробницу.
— Почему вы всё время говорите о Санчо как о женщине? — спросил я.
— Отвечай на мои вопросы, Чико. Где ты спрятал сокровище?
— Я не нашёл никакого сокровища.
— Повесить его! — рявкнул дон Хулио.
— В проходе. Я спрятал сокровище в проходе. Я принесу его вам.
Они заковали мои ноги в оковы, закрепив их для надёжности отрезком цепи, и спустили меня в туннель, как рыбу на крючке, которую можно в любое время вытащить обратно. Обоих метисов заковали одновременно со мной. Разница заключалась в том, что, когда я полез в дыру, их погнали в Оахаку, в тюрьму.
С маской в руке я выполз наружу. Сердце вырывалось у меня из груди. Я полз прямиком в петлю палача. Дон Хулио, Матео и солдаты собрались, чтобы рассмотреть старинное сокровище.
— Это настоящий шедевр, — промолвил дон Хулио. — Мы передадим находку вице-королю. А он со следующим казначейским флотом отправит её королю в Мадрид.
По указке дона Хулио Матео набросил мне на шею особого рода петлю: вместо узла там было специальное деревянное устройство.
— Если ты попытаешься бежать, верёвка затянется на шее и удушит тебя, — пояснил он. — Этому трюку я научился, находясь в плену у алжирского бея.
— Зачем ты спасаешь мне жизнь, если меня всё равно отправят на виселицу? Скажи дону Хулио правду. Я невиновен.
— Да неужели? Может быть, на сей раз виновен лишь частично — но полностью невиновен?
И снова между нами не прозвучало ни слова о том, что Матео некогда убил человека, чтобы спасти меня. Однако мне и самому было выгодно об этом помалкивать.
— Ты предал Санчо, — заметил я.
Матео пожал плечами.
— Её нельзя предать. Можно только самому подстраховаться, чтобы избежать предательства с её стороны. Разве могли мы с тобой рассчитывать получить от неё хоть какую-нибудь награду, кроме удара ножом в спину? Эх, amigo, дон Хулио и на мою шею накинул верёвку, просто ты её не видишь. Но он человек чести и слова. Если я буду верен ему, верёвка меня не задушит.
— А кто он? Я думал, что он врач.
— О, дон Хулио — человек разносторонний! Знает толк и в хирургии, и в лекарствах, но это лишь малая часть его познаний. Ему известно, когда и зачем были построены эти памятники и почему солнце восходит утром и заходит ночью. Но самое главное для тебя то, что он агент вице-короля и занимается расследованием заговоров с целью похищения принадлежащих короне сокровищ и прочих интриг. И он вправе повесить человека без суда.
— А как он поступит со мной?
Матео пожал плечами.
— А как ты сам думаешь, чего ты заслуживаешь?
Аййя, вот уж чего мне совсем не хотелось, так это чтобы дон Хулио выносил приговор, учитывая все мои многочисленные прегрешения.
58
Ночь я провёл привязанным к дереву, меня лишь прикрыли одеялом, чтобы я не замёрз. Из-за беспокойства и неопределённости положения я не сомкнул глаз: ночь прошла в тревоге и терзаниях. При всей опасности, исходившей от Санчо, с подобными типами я привык иметь дело, а вот этот таинственный предводитель солдат представлял собой сплошную загадку, что пугало меня гораздо больше.
На следующий день, ещё до полуденной трапезы, из Оахаки прибыли рабочие — исправлять повреждения, причинённые храму.
Сидя привязанный, как собака, к дереву, с мерзким ошейником на шее, я внимал гневным проклятиям дона Хулио в адрес негодяйки Санчо, нанёсшей ущерб древнему памятнику. Тот малозначительный факт, что дырку в стене пробил не кто иной, как его собственный агент Матео, дон Хулио почему-то игнорировал. Индейцам было велено произвести починку с помощью строительного раствора, изготовленного на основе соломы; из него также изготовляют кирпич-сырец. При этом дон Хулио весьма сокрушался по поводу того, что теперь придётся исказить облик великого строения древности какой-то саманной заплатой. В равной степени его также печалило и то, что великое древнее искусство каменного зодчества безвозвратно утрачено. Временная заплата сгодится, решил он, пока из Мехико не пришлют индейцев-каменщиков.
Когда пришло время обеда, дон Хулио с Матео присели под тем же деревом, к которому был привязан я, и дон Хулио сказал:
— Сними с парня верёвку. Если он попытается убежать, убьёшь его.
Я ел солёную говядину и тортильи, сидя в тени дерева и слушая дона Хулио. Да, вот уж дурака я свалял на ярмарке, болтая и хвастаясь перед таким умным человеком. Попробую-ка задурить ему голову. На сей раз надо постараться более тщательно подбирать слова и хорошенько всё наперёд обдумывать.
— Как твоё настоящее имя? — спросил он.
— Кристо.
— А фамилия?
— У меня её нет.
— Где ты родился?
Я придумал название деревни, заявив, что это неподалёку от Теотиуакана.
Дон Хулио продолжал расспрашивать меня о родителях и о том, какое я получил образование.
— ¡Ау de mi! Мои родители умерли от чумы, когда я был совсем маленьким. Я воспитывался в доме дяди. Он был очень учёный человек. Он научил меня читать и писать, но вскоре тоже умер. И я остался один на всём белом свете.