рестал бросать ветки в дыру и выпрямился. – Что-то не так с Тартаром. Несколько заключенных снова пытались вырваться из тюрьмы.
Мое сердце заколотилось, а по спине побежали мурашки.
– Что?
Он пожал плечами, ломая маленькие ветки.
– Не беспокойся, принцесса! Я думаю, им это не удалось. В этот раз точно нет. Старик сейчас просто бешеный, он утроил количество охранников. Ад снова заколочен сверху донизу. Ох, черт побери! – Мэдокс, ругаясь, тряс рукой.
– Господи, что случилось? – Я тут же подбежала к нему и схватила его за руку. На ней красовался десятисантиметровый порез. Он не сильно кровоточил, но выглядел очень болезненно. – Боже, Мэдокс, все в порядке?
Он театрально закатил глаза и захрипел:
– Свет! Я вижу свет! Бабушка, это ты?
– Ой, ну что за придурок! – Я раздраженно отпустила его.
Мэдокс засмеялся и вытер кровь о брюки.
– Не волнуйся, принцесса, это лишь небольшой порез.
– Придурок!
– Ты повторяешься.
– Плевать. Скажи мне, я уже некоторое время думаю об этом… Как тебе удалось так быстро до меня добраться? – Я устало упала на матрас. Посередине его проткнула ветка, и перья летели во все стороны.
Мэдокс тяжело упал рядом со мной и притянул меня к себе.
– Ну, я думаю, Глэдис питает ко мне слабость. Она выпустила меня из ада без пропуска.
– Что? Эта старая фурия?
– Именно она. – Его смех щекотал мое ухо.
– Мир суров и несправедлив!
– Так и есть.
– А судьба – настоящая сучка!
– Очень грязная к тому же, с венерическими заболеваниями, – согласился со мной брат. Он успокаивающе качал меня из стороны в сторону.
Я зевнула.
– Что это все значит? То, что со мной происходит? – тихо спросила я.
До этих пор мы избегали темы о проткнутом насквозь животе. Мы оба не знали, что и думать об этом.
– Я не знаю, – прошептал Мэдокс мне в ответ. Я слышала его сердцебиение под своими пальцами. – Это ненормально.
– Да, согласна.
– И твоя кровь серебряная!
– Да, так и есть.
– Почему?
– Понятия не имею.
– Хм. Извини, принцесса, но… единственное объяснение, которое приходит мне на ум, – это то, что ты приобрела своего рода бессмертие.
У меня перехватило дыхание.
– Но ведь это невозможно! Только боги бессмертны.
– Видимо, ты просто выродок.
– Эй! – Я гневно ударила его по бедру. Мэдокс засмеялся, а у меня заболела рука.
– Извини, Ворриор, но все это правда безумно. Не каждый день увидишь свою сестру, проткнутую деревом и при этом ругающуюся, как сапожник. Вот ведь… деревом! Кто вообще может пережить такое?
– Очевидно, я. Что будем делать?
– Сейчас? Спать. Ты выглядишь уставшей как собака. Я останусь с тобой, а завтра вечером после твоего рабского труда мы подумаем, что делать дальше. Если ты и вправду бессмертная, мы достаточно быстро это поймем, не так ли?
– Ты что, собираешься толкнуть меня под колеса автомобиля? – Я недоверчиво посмотрела на него.
В его зеленых глазах танцевали искорки.
– Нет! Конечно нет! Я, скорее, думал о бензопиле.
– Мэд!
– Ну что? У человека всегда должен быть план Б в запасе. – Смеясь, он погладил меня по голове, и я представила, каково это, если бы он мог провести рукой по моим волосам.
Я услышала, как Мэд вытащил ветку из матраса, и пара перьев затанцевала вокруг нас. Он опустился, сбросил обувь с ног и прижал меня к своей груди. Хотя эта близость и была опасной, я не могла заставить себя прогнать его. Моя душа и тело чувствовали себя усталыми и избитыми, мои веки горели. Словно по команде, я услышала, как Мэдокс сделал вдох. Его мычание защекотало кончики моих пальцев.
– Ты пахнешь просто фантастически, Ворриор! Словно запрещенный десерт. – Его голос звучал тихо и немного задумчиво.
Моя шея тут же напряглась. Я слегка отодвинулась от него.
– Не нюхай слишком долго! – отвадила я его, вставая с матраса.
Мэдокс тут же сел:
– Что ты делаешь?
– Ищу духи.
– Нет! Стой! Ты хорошо пахнешь!
– В этом и проблема! – огрызнулась я на него. Прозвучало слишком грубо, поэтому я тут же увидела обиженное выражение на лице Мэдокса. Моя грудь сжалась. Я сглотнула.
– Мне жаль, но так будет лучше для всех.
Прежде чем он смог сказать что-то еще, я вышла из комнаты. У Даймонд было несколько флаконов духов, которые я могла бы одолжить. Мои лежали в виде осколков под обломками моего прикроватного столика. Комната сестры находилась на этаж выше моей. Мои ноги бесшумно опустились на красный ковер, который покрывал пол во всем коридоре. Готические остроконечные окна размером с человека бросали узорчатые тени на стены. Дождь почти прекратился, он лишь слегка моросил. И тем не менее молнии продолжали биться о землю. Гром, следующий за ними, заставлял окна вибрировать. Тяжелые бархатные шторы бургундского цвета тихо зашуршали, когда я наконец остановилась перед дверью Даймонд и неуверенно постучала. Никто мне не ответил. Колеблясь, я сделала шаг назад, но увидела свет из-под двери. Значит, она еще не спала. Я снова постучалась. Когда мне опять никто не ответил, я надавила на ручку и заглянула в комнату:
– Есть здесь кто?
Комната была очень похожа на мою собственную. Большая кровать с балдахином, письменный стол с компьютером и прочим хламом. Телевизор, удобное кресло для чтения и гигантский платяной шкаф. И зеркало! Повсюду были зеркала, даже над кроватью.
– Эй, Даймонд? – Я со скрипом открыла дверь и зашла в комнату. Мое отражение смотрело на меня из десятка зеркал. Худая и маленькая фигура в бесформенных брюках, темных конверсах и огромной розовой толстовке Hello Kitty, капюшон которой закрывал все лицо. Господи, и это я. Стыд горькой желчью поднялся к моему горлу. Я знала, что нужно смотреть на себя, принимать и любить свои особенности… бла, бла, бла. К сожалению, мне это не удавалось. Посмотреть в зеркало для меня было равносильно пощечине. Все, что я чувствовала, – стыд и всепоглощающую ненависть к себе. Я быстро опустила глаза, не в силах выдержать этот жуткий вид, и убежала в санузел. Даймонд хранила свои духи там. Идеально упорядоченные, они стояли на мраморном столике. От Диор до Шанель, все ароматы и цвета. Ни один из флаконов не был дешевым. Я взяла розовый, потому что знала, что он очень интенсивно пах ванилью. Я уже собиралась идти обратно, как вдруг услышала голоса. Кто-то вошел в комнату, и дверь захлопнулась.
– Не думаю, что Зевс отменит встречу из-за такой мелочи! – Глубокий голос безоговорочно принадлежал Брейву.
– Ты уверен? – Даймонд казалась обеспокоенной.
Я замешкалась и сквозь щель между дверью и дверным косяком увидела, как они упали на два белых кресла напротив ванной.
– Два инцидента за пару дней – это уже не мелочь, Брейв. Они опасны! Один из них чуть не убил Ворриор. Проводить встречу в такое время просто безответственно.
– Ты говорила об этом с Герой или своей матерью? – Брейв взял ноги Даймонд и стал мягко их разминать. Моя сестра закрыла глаза и напряженно вздохнула.
– Да, говорила. Гера и слушать меня не хотела, а мать лишь спросила, все ли в порядке с моей головой.
Брейв сочувственно кивнул.
– Посмотри на это с ее стороны. Если боги отменят встречу, они признают, что пленники имеют больше власти, чем богам бы хотелось. Они дадут всем понять, что эти отбросы из Тартара имеют на них какое-то влияние. Ни один бог не станет добровольно делать такое.
Даймонд вскинула руки в воздух:
– Возможно! Но это высокомерие однажды сыграет против них.
Брейв громко засмеялся:
– И как же? Они боги, Даймонд. Бессмертные. Никто и ничто не сможет им помешать.
– М-м-м…
– Что, милая?
– Ничего!
– Я уже видел это выражение лица. Скажи мне, что еще тебя беспокоит?
– Разве что… – Она медлила. В ее глазах появился странный блеск. Ее длинные худые пальцы нервно перебирали шов на кресле. – В последнее время я слышала странные разговоры богов.
– Ты не должна их подслушивать!
– Я знаю… Но разве ты не заметил, что твой отец начал хромать? Мать недавно заказала крем от морщин, Аполлон выглядит так, будто он носит парик, а Деметра…
– Что с ней? – Брейв мягко взял Даймонд за руку и поцеловал костяшки ее пальцев.
При виде этого в моей груди что-то сжалось. Уголки рта Даймонд поднялись, но взгляд оставался таким же обеспокоенным, как и раньше.
– Говорят, что богиня плодородия стала бесплодной.
– Что? – Брейв посмотрел на нее с недоверием. – Кто распространяет такие глупости?
Моя сестра прикусила нижнюю губу.
– Это только слухи. Большинство из них пришло из Аваддона.
Брейв насмешливо фыркнул, и его напряженные плечи опустились.
– Почему ты слушаешь то, о чем болтают эти отбросы, Даймонд? У тебя явно есть дела поважнее, чем прислушиваться к бредням из мусорного ведра.
– Да, но…
– Кроме того, чтобы отец хромал… – прервал ее Брейв. – Это просто невозможно! Еще вчера мы играли в гольф, и его удар был божественным, как и всегда. – Он захихикал над своей собственной шуткой.
– Возможно. Может быть, я просто заработалась. Плевать. И все же Гера кажется более нервной, чем обычно. У нее частые перепады настроения. Она говорила о том, что медосмотры будут проходить чаще, чем обычно, и о том, что скоро будет использоваться какая-то вакцина. Очевидно, некоторые дети богов…
– Так?
– Я не знаю, они ничего не уточняли, но я думаю, это похоже на вирус. Некоторые дети богов страдают от этой болезни. В прошлом месяце дочь Артемиды покинула Олимп в саване. Я волнуюсь.
– За себя? Не волнуйся! Я тебя защищу!
Даймонд засмеялась. Не могу поверить, она и вправду засмеялась, еще и прихрюкнула.
– Я знаю. Но нет. На самом деле я волнуюсь за Ворриор. Она пытается делать вид, что все в порядке, но я заметила некоторые симптомы, которые могут свидетельствовать о наличии вируса у нее.
– Может, нам рассказать об этом богам?
Что?! От страха я уронила флакон. Он разбился на десятки мелких кусочков. Розовая жидкость разлилась на мою обувь и потекла по всей ванной комнате.