– Очевидно, прямо под тобой, – ответила я, пытаясь не слишком думать об анатомических подробностях того, что давило мне на живот.
Пиас поднял бровь и еще крепче прижался ко мне.
– Ты выжила. – Кажется, он обрадовался.
– Выжила, и это явно не твоя заслуга. А ты мог бы мне помочь, – сказала я.
Его синие брови поднялись еще выше.
– Только два дня без связи, и ты уже скучаешь по мне?
– Это были ужасные дни! Нас чуть не слопал слепой червь!
– Правда?
– Да.
Он улыбнулся.
– Что за глупая улыбка?
– Ты только что подсказала мне, где ты находишься. Оставайся там, я тебя встречу.
– Вот уж нет, не встретишь! – крикнула я, хотя сама хотела к нему. Но все же его присутствие и насмешливый холодный взгляд были так ужасны… Я не могла придумать другого слова для описания этого, кроме как устдружающе. Если такое слово, конечно, имело право на существование. Мэдокс придумал его для того, чтобы описывать свою мать. Это было смесью слов «устрашающе», «удручающе» и «раздражающе». В присутствии Пиаса мой мозг отключался и превращался в тупую щепку. Я не могла это контролировать. Все это было ужасно устдружающе.
– Ты правда хочешь и дальше болтаться по этой пустоши?
Я зарычала:
– Нет, не хочу. Кое-кто дружелюбный уже спас меня, и я пойду с ним. В тебе я не нуждаюсь. Ты следишь за мной и пугаешь меня, прекрати делать это.
Пиас фыркнул:
– Ты появилась в моей комнате и смотрела, как я моюсь!
– Я не хотела этого делать!
– Ой, правда? Твоя душа, значит, совершенно случайно застала меня в душе?
– Я никогда не умела ориентироваться на местности.
Пиас наклонился еще ниже ко мне и тихо прошептал:
– Да, продолжай уговаривать себя, девочка. Но с самой первой нашей встречи мы притягиваемся друг к другу, как магниты. Мне это так же не нравится, как и тебе. Ты приносишь мне только проблемы. Может быть, мне стоит попытаться бросить тебя на съедение собакам? – спровоцировал он меня, холодно улыбаясь. – Но пока, возможно, я оставлю тебя себе. И буду играть с тобой, пока мне это не наскучит.
– Я тебя ненавижу! – вырвалось у меня. Дрожь, пробежавшую по моему телу, я ненавидела еще больше.
Пиас обнажил зубы:
– Это взаимно. Ты самая раздражающая женщина, которая когда-либо мне встречалась. Но я все равно найду тебя.
– Можешь попытаться! Я останусь с Бизаром! – сказала я.
Пиас тут же отскочил от меня. Его ноздри раздулись.
– Ты с Бизаром? – Его вопрос был таким же острым, как и его взгляд. Мне сразу же стало холодно. Дышать было все тяжелее. Синие молнии сердито сверкали в его волосах.
– Он спас меня.
– Убегай оттуда!
– Что?
– Ты что, глухая? Беги оттуда! Бизар – худшее, что может случиться с тобой внизу. Ты что-то брала из его рук? Еду или питье?
– А тебя это как касается?
– Хватит препираться! Ты что-то пила?
– Конечно, пила. Я чуть не умерла от жажды.
– Быстро просыпайся и убегай. – Он так мрачно сказал эти слова, что я видела в его взгляде лишь непроглядную темноту. Мне снова показалось, что я смотрю в бездушную пропасть, которая была столь же глубокой и голодной, как сам Тартар. Теперь мне снова стало страшно, и мое сердце было готово вырваться из груди.
– Почему?
Он выругался и встал на ноги, отпуская меня.
Мне опять стало холодно. Я, округлив глаза, смотрела на него, а он схватил меня за плечи и поднял на ноги.
– Просыпайся и убегай оттуда, Ворриор. Бизар охотится на новых богов, которых он собирается продавать. Тебе не понравится то, что произойдет дальше.
От быстрой смены темы у меня гудела голова.
– Но… куда мне идти? Если ты не заметил, там вокруг только пустыня.
Пиас посмотрел на меня так, словно был готов оторвать мне голову.
– Ты богиня! Пользуйся своими инстинктами, своими силами, – сказал мне он.
Я прошипела:
– Мои силы абсолютно бесполезны! Если, конечно, ты не хочешь повесить меня в своей машине в качестве освежителя!
Пиас гневно заревел. Я испуганно вздрогнула и отошла от него.
– Просто убегай! Иначе я не смогу тебе помочь.
– Я не буду…
– Что это за черт? – Мы оба вздрогнули. Наши головы повернулись в сторону двери, где стояла женщина, уставившаяся на нас с убийственным выражением лица. Позади нее закрылась дверь лифта, который я раньше не замечала. Женщину стало видно еще лучше. Она выглядела просто потрясающе. Высокая и стройная. С формами, за которые любая девушка готова была отрубить свою правую руку. Блестящие каштановые волосы спадали на ее хрупкие плечи. Глаза были ядовито-зеленого цвета, а губы – темно-красного. Я еще никогда не видела женщину, которая бы источала столько сексуальности. Ее глаза с недоверием посмотрели на голого Пиаса, а затем устремились на меня.
– Пиас! – прошипела она. – Кто это такая?
Бог взял себя в руки быстрее, чем я. Мой рот все еще был открыт.
– Успокойся, Шейм! – зарычал Пиас, сердито отталкивая меня в сторону. – А ты исчезни.
– Я не бу…
– Что за потаскуха?
– Я сказал, исчезни. – Он снова так сильно толкнул меня, что я споткнулась и упала. Пол подо мной проломился, а осколки полетели мимо моих ушей. Пронзительный крик Шейм звучал в моих ушах, когда я открыла глаза и села. По крайней мере, я попыталась, но что-то потащило меня назад. Я сильно ударилась головой и почувствовала боль в висках. Со стоном я повернулась на бок, но мои руки и ноги были связаны. Они так сильно ограничивали меня в движении, что я могла только дергаться, как утенок. Кроме того, у меня во рту был кляп. Когда все это произошло? Я попыталась отойти ото сна и часто моргала, но все было таким размытым, будто я выпила слишком много алкоголя.
– М-м-м… – Я услышала подавленный стон. Похожий на тот, который я слышала перед тем, как заснуть. Я с трудом повернула голову. Цепи зазвенели, и я увидела сидящего полулежа Брейва, чьи руки и ноги были связаны вместе. Его глаза были широко открыты, и он пытался говорить что-то невнятное в свой кляп.
– Мммгф… ммм… мпф!
– Ммпф? – спросила я, пытаясь усесться на своих трясущихся ногах. Цепи тут же потянули меня назад. Последовал сильный удар. Я услышала шаги. Брезент над нашими головами отодвинулся в сторону, и я увидела в проеме лицо Бизара. Темно-красный свет освещал кузов грузовика, в котором мы, очевидно, сидели.
– Ворриор! Ты проснулась, как чудесно. Надеюсь, тебе снились хорошие сны? – галантно поинтересовался он.
– Поч… Чт… – сказала я.
Бизар засмеялся, и его темные глаза сверкнули.
– Не принимай это близко к сердцу, милая. Я торгую вещами, которые всем нужны, а сейчас это свежее мясо вроде вас. Но не беспокойся, я, как и обещал, вытащу вас из этой песчаной дыры. Я уже знаю, кто вас купит.
Мне стало жарко и в то же время холодно. Что за мерзкий урод!
– Мммпфмпф! – ревела я в свой кляп.
– Расслабься, милая. Нас ждет долгая поездка, – ответил Бизар, снова опуская брезент. Мы вновь оказались в темноте.
– Ммпфгр! – ругалась я себе под нос, пытаясь усесться. Подняв тяжелые веки, я уставилась на Брейва, который так же беспомощно смотрел на меня. Просто представить себе не могу! Бизар, чертов предатель. Пиас был прав. Снова. Я была такой тупой идиоткой!
Я гневно ударилась головой в стену грузовика, который только тронулся с места. Мотор заревел под нами. Скрипящие шины понесли машину вперед. Не имея возможности держаться, мы с Брейвом болтались в грузовике до тех пор, пока не ударились друг о друга головами.
– Ммпф! – зарычал Брейв.
– Ммпф! – ответила я, окинув его ледяным взглядом. Это все было по его вине! Если бы он не съел плоды с этого дерева слепого червяка, мы бы не попали в такую ситуацию. А мне не надо было так быстро доверяться Бизару. И на что я только надеялась? Как же глупо было думать, что, оказавшись в Тартаре, я тут же найду себе лучшего друга! Надо было пораскинуть мозгами! Моя интуиция все это время подавала мне знаки. Я смиренно закрыла глаза, проклиная свою жизнь.
Я почувствовала, как пальцы Брейва гладят меня по руке: он извинялся. Я растерянно схватила его связанную руку и сжала ее. Грузовик резко дернулся, и мы закатались по кузову, как шарики. Я начала думать над тем, не стоит ли мне позвать Бладклоу на помощь. Пес еще спал, но он явно мог спасти нас из этой беды. Бизар ничего о нем не знал. И все же я колебалась: Бладклоу был тузом в моем рукаве. Но даже он не мог вытащить нас из пустыни. Если бы мы потерялись там, это было бы нашим смертным приговором, что совершенно очевидно. Бессмертные мы или нет, в какой-то момент мы бы остались лежать в песке, как иссушенные скелеты, и больше бы не могли двигаться. Бизар с высокой вероятностью мог доставить нас в более цивилизованное место. Шансы вырваться оттуда и выжить были несколько больше, чем в этой пустоши.
Кроме того, есть еще Пиас, хотя я не могла решить, был он лучше Бизара или хуже. Мне однозначно придется выбирать из двух зол. Но сейчас я лежала в грузовике, как индейка, и ждала. Даже если мне было ужасно неуютно и железные оковы ограничивали мое кровообращение, я бездвижно лежала, раздумывая о своем сне. Хотя я знала, что это нельзя было назвать сном. И как тогда это описать? Астральное путешествие? Путешествие во сне? Нет, вряд ли. И все же что-то во мне искало Пиаса. Он притягивал меня, как сыр пленил мышь. Мое тело оживало от воспоминания о том, как он прижимал ко мне свое сильное тело. Горячее и тяжелое. С мышцами, которые мне бы хотелось укусить. Хотя этой Шейм это наверняка бы не понравилось. Ха! Еще одна причина сделать это. Ее взгляд, полный ужаса и ревности, когда она увидела меня с Пиасом, был просто бесценным. Господи, как это звучало. Она же не за чем-то грязным нас застала, а за ссорой. Ну да, он был голым, но я же нет. И кроме того…
Я вдруг услышала громкий взрыв. Я открыла глаза и испуганно прислушалась. Брейв сделал то же самое. Мы большими глазами наблюдали за тем, как брезент снова отодвинулся в сторону, а Бизар радостно наклонил к нам свою голову: