— Ух ты, — произнес я. — Я думал такая реакция на меня только у моего кузена. Что ты увидел?
— Ваша Светлость… — кобольд побледнел.
— Говори правду, не бойся.
— Всего лишь вашу сущность… когда вы так улыбаетесь и смотрите, я вижу дракона. Который ради своей цели готов… разорвать любого. Простите.
— Знаешь, в чем сходство между гномами, цвергами, кобольдами и драконами? — спросил я.
Ноткер перевел взгляд на свой ошейник.
— Любовь к золоту… Оно порабощает нас всех. Хотя вы к нему, как мне показалось, довольно равнодушны.
— И в этом между нами разница. Золото для меня всего лишь метафора.
— Метафора для чего?
— Власти.
Я вернулся к завтраку, переключив своей внимание с кобольда на рыцарские доспехи. Подумал, что надо доработать заклятия, наложенные мной когда-то на рыцарей исключительно ради развлечения. Сделаю из них охранников, которые в следующий раз порубят непрошеных гостей в капусту. Хотя, с другой стороны, тогда я не успею узнать, кто ко мне пожаловал. Мысли об охранных заклятиях вдруг приняли совсем другой оборот.
— Ноткер, с этой минуты слушаешь только мои приказания. От родственников — только в случае опасности или если я им понадоблюсь, — сказал я, закончив завтракать. — Сейчас мы едем в Хайдельберг. Кстати, найди садовника, возьмем его с собой, осмотрите зимний сад Гильдии, пока я буду беседовать с Ульрихом. Встречаемся у моей машины. Кстати, где сейчас моя тетушка?
— В гостиной, Ваша Светлость.
Ноткер надел отполированный ошейник, убрал все со стола одним взмахом руки и, поклонившись, исчез.
Я вышел из своих комнат и не долго думая запер дверь ключами от «Бронко». Вот теперь в мою комнату вообще никто не зайдет. Ну или кому-то придется разнести дверь в щепки. Вернусь, чуть подправлю заклятие, и тогда внутрь можно будет проникнуть, только обратив стены в пыль.
Я прошел в другое крыло замка, добрался до гостиной и застыл на пороге. Тетушка была не одна. Она сидела в кресле за чтением книги, а чуть в стороне у камина на диване расположились кузины, о чем-то весело болтая с сидящей между ними Маргарете. Увидев меня, троица смолкла, заулыбалась, помахав мне в приветствии руками.
— Доброе утро, Ваша Светлость, — негромко поприветствовала Маргарете, и кончик ее языка едва заметно скользнул по губам.
Кузины, прищурив глаза, тоже смотрели на меня весьма недвусмысленно. Обалдев от увиденного я подошел к Цецилии.
— Отойдемте-ка в сторону, тетушка, — произнес я и кивнув в сторону троицы поинтересовался: — Это что такое?
— Они подружились, — произнесла Цецилия обыденным тоном.
— Подружились? Кузины не придушили ее?
— Ее Светлость весьма умная девушка…
— Её Светлость? Черт, а ведь это теперь вдвойне забавно, что она, темная ведьма и ее тоже будут звать Светлостью.
— О да, вы оба — «Светлость» в квадрате', прости за каламбур.
— Охренеть просто, — не сдержался я.
— Эгихард, — упрекнула Цецилия.
— Простите. У меня просто нет слов. Знаете что, позвоните Маделиф, пусть увезет ее к чертям обратно во Фризию.
— Маделиф и так уже едет сюда. Должна прибыть с минуты на минуту. Хочет поговорить с тобой насчет всего.
Я, нахмурившись, посмотрел на тетю.
— И вы мне сообщили?
— Никто после вчерашнего не хотел тебя беспокоить. Вижу, что не зря — ты выспался, выглядишь бодрым.
— Так, знаете что, решите проблему с Маделиф и ее подопечной без меня. И чтобы когда я вернулся, духа ее тут не было. Буду видеть свою супругу только на официальных встречах. И… — мой взгляд потяжелел. — Если Маделиф вдруг будет настаивать оставить ее здесь, скажите что в этом случае я ее убью.
Цецилия посмотрела на меня с непониманием, но видя, что мое настроение готово резко перемениться, расспрашивать не стала.
— Хорошо, Эгихард.
— Спасибо. Я в Хайдельберг часов на пять. Маделиф скажите, что я уехал на весь день.
Я шагнул в сторону выхода, но там вдруг возник Йеске.
— Ваша Светлость! Доброе утро! — произнес он взволнованно. — Там внизу машина высших магов. Госпожа Халевейн просит их впустить.
Видимо у Йеске возник некоторый когнитивный диссонанс с субординацией. Маделиф наняла его для работы в замке, хозяином которого являлся я.
— Доброе утро, Йеске. Впусти, но только через пять минут.
Я, бросив на тетушку напоследок многозначительный взгляд, прошел мимо несколько растерявшегося распорядителя и спешно вышел на замковый двор. Там уже дожидались садовник и Ноткер.
— Доброе утро, Ваша Светлость! — садовник поприветствовал меня.
Я кивнул в приветствии, сел за руль. Кобольд и садовник поместились на заднем сиденье. Я повернул ключ и «Бронко», зарычав, сорвался с места, выбив из-под колес облако щебня. Я, руля одной рукой, другой выписывал заклинания. Колбольд и садовник, сидели, вжавшись в кресла. Последний, кажется, читал в испуге молитву. Я усмехнулся, и выжал газ на максимум.
Внедорожник, рыча, понесся вниз с холма по серпантину. Где-то среди деревьев мелькала поднимающаяся нам на встречу машина высших светлых и мы обязательно столкнулись бы на следующем повороте. Но в этот миг «Бронко» влетел в туман, а следом черный, наполненный синими молниями туннель и через несколько секунд вынырнул на одной из пустынных проселочных дорог, неподалеку от Хайдельберга.
Глава 20
«Бронко» взметнул волны снега на дороге, его слегка занесло, но я резко сбавил скорость и поехал дальше уже не торопясь. Из-за холма показался Хайдельберг, весь в снегу и сверкающий под утренним солнцем. Спустя пять минут я съехал на очищенное от снега шоссе и еще через пять въехал в город.
На улицах было довольно оживленно. Дорожные службы продолжали чистить улицы и тротуары, горожане украшали дома и лавки рождественскими гирляндами и венками. На площади перед ратушей уже вовсю работала ярмарка. Я приглядывался к лицам людей, но ничего кроме радостного предвкушения наступающего праздника на них не обнаружил. Словно недавно и не было на городе страшного проклятия.
Миновав центр, «Бронко» заехал на холм, на котором возвышался Хайдельбергский замок, и остановился на автостоянке Гильдии. На входе в Гильдию на меня уставились маги-охранники. На этот раз их было аж двадцать и никаких раздолбаев-студентов. Похоже, Адельман хорошо усвоил прошлый урок.
— Господин Райнер-Наэр? — удивился один из них. — Мы вас ждали завтра…
— Мне нужно поговорить с господином Адельманом. Где он?
— Он на весь день ушел в Академию, где идет подготовка к пресс-конференции. Его вызвать сюда?
— Не надо, сам его найду, — я обернулся и показал на стоявших за моей спиной садовника и кобольда. — Пропустите моего садовника и кобольда — им нужно осмотреть зимний сад.
— Но… по правилам Гильдии мы не пускаем ни одного человека.
— Господин Адельман в курсе. Для меня он сделал исключение. За человека не беспокойтесь — за ним Ноткер присмотрит.
— Вы сделали кобольда рабом? — один из магов нахмурился.
— Рабом?
— Вовсе нет! — Ноткер, придав себе оскорбленный вид, стащил с себя золотой ошейник, подышал на золото, протер рукавом, надел обратно. — В отличие от вас, его Светлость весьма щедрый хозяин.
Магам на это сказать было нечего. Они посторонились, пропуская садовника с кобольдом. Я развернулся и зашагал с холма вниз. Перед Академией на Карловой площади стояло несколько фургонов телевидения. На входе в главное здание постоянно кто-то входил и выходил. В отличие от Гильдии, с охраной тут дела обстояли худо, я прошел внутрь — и на меня вообще никто не обратил внимания. Следуя за суетящимися магами и репортерами, я дошел до корреспондентского центра, устроенного в студенческой столовой. Тут установили несколько мониторов, на которые выводились изображения, транслируемые камерами из конференц-зала. Операторы и техники проверяли изображение и звук. За столами сидели журналисты, делали какие-то пометки в блокнотах, пролистывая газеты и журналы, в которых я заметил свои фотографии с церемонии прощания со старым герцогом. На отдельном стенде также были пришпиленные фото со мной, снятые с различных ракурсов. Поставь меня рядом со стендом — никто бы даже не понял, что я и маг на фото — одна и та же личность. Черный костюм и солнечные непроницаемые очки меняли внешность до неузнаваемости.
Около стенда обнаружился глава Хайдельбергской Гильдии, который сортировал какие-то бумаги. Рядом с ним стояло несколько журналистов.
— Господин Адельман, ну вы же понимаете, что у нас очень мало информации. Может быть дадите о господине Райнере-Наэре что-то еще? Как мы будем задавать вопросы?
— Не могу вам дать ничего, ранее завтрашней конференции, — устало отозвался Ульрих.
А потом, словно почувствовав мой взгляд, он оторвался от бумаг, посмотрел в мою сторону. Когда Адельман меня увидел, у него был такой вид, точно он решил, что я ему уже мерещусь. Но я сделал ему знак подойти и отошел в сторону.
— Прошу прощения, мне надо ненадолго отлучится, — сказал Адельман журналистам, а затем, достав платок и вытерев пот, подошел ко мне. — Ваша Светлость, вы что тут делаете? Знаете, что сейчас начнется, когда вас опознают?
— Да бросьте, господин Адельман, сейчас на меня тут и малейшего внимания не обратят, — с усмешкой отозвался я.
— О да, я помню ваше первое появление в Хайдельберге, — Ульрих поморщился, как от головной боли.
— С охраной в замке стало получше, но тут у вас по-прежнему проходной двор.
Адельман хмуро поглядел на меня.
— Вы думаете, что завтра что-то может угрожать конференции?
— Сегодня ночью ко мне в замок заявилась моя сбежавшая от Маделиф супруга в сопровождении суккуба, который ее иницировал, и пяти вампирш.
— Чем все кончилось? Все умерли?
— Кроме Маргарете. Маделиф сейчас разбирается со всем этим. Но да, мне бы не хотелось получить завтра какие-либо сюрпризы. Организуйте тут нормальную охрану. Кстати, именно по поводу охраны я к вам и приехал. Мне нужно знать про охранные заклятия на Хайдельберге. Хочу использовать вашу систему для своего замка.