— То есть, драконоборцы должны были надевать что-то чрезвычайно теплое и иметь кислородные баллоны? — спросил кузен.
— Или вполне обойтись специальной магией, — сказал Карлфрид.
— Что-то ещё?
— «Грифоны практически не приручались, но потом древние маги нашли способ, как усмирить их. Обученные звери хорошо поддавались дрессировке и были просты в содержании, являясь всеядными, хотя всей остальной пище они предпочитали мясо.»
Я поглядел на мага.
— Теперь понятно, что можно кормить графиню Померании и ее слуг чем угодно. Но в книгах нет ни слова, что они могли оборачиваться в людей?
— Про это абсолютно ничего не написано. И это, в общем, всё.
— Жаль, почти ничего что пригодилось бы.
— Ну почему, я теперь знаю чем кормить ваших новых питомцев, Ваше Величество, — подал голос Ноткер.
Карлфрид посмотрел на кобольда с неодобрением.
— Тебе бы все-таки следовало относится более почтительно к графине, — заметил он.
— Вы же сами говорили, что в них всё меньше остается человечности и людьми они уже не будут, — кобольд только пожал плечами. — Так что я смотрю на всё с прагматической точки зрения. Как и мой хозяин, кстати.
Я промолчал, потом посмотрел на часы. До пресс-фотосессии еще оставалось достаточно времени и я попросил Ноткера принести нам обед. Мы отложили книги и папку с делами графинь в сторону и занялись едой. Кобольд задумчиво смотрел на грифонов.
— Может быть, попробововать их покормить, Ваше Величество? — спросил он.
— Вообще-то мы в библиотеке, Ноткер, — заметил я. — У нас-то с аккуратностью проблем нет, чего, наверное не скажешь о…
Я смолк, так как графиня подняла голову и посмотрела на меня. В орлиных глазах мне почудился упрек.
— Вы ведь больше суток не ели, — произнес я. — Будете обедать?
Грифоны встрепенулись и поднялись, что-то проклекотав. Мы все поглядели на Финбарра.
— Они не откажутся от той же еды, что и у нас, — перевел Финбарр. — Только просят порции раза в три больше. А еще… они хотят есть за столом.
Мы переглянулись и я кивнул явно озадачившимуся Ноткеру. Через миг он поставил перед обоими грифонами блюда с горой мяса и овощей и те, кивнув в благодарность, принялись с абсолютно аристократическим достоинством есть, подхватывая клювами еду небольшими кусочками.
— А вино или что покрепче им, интересно, можно? — спросил Финбарр.
— Барри, — произнес я на гэльском, в надежде что грифоны меня не поймут. — Это плохая идея. Ты представляешь это прекрасное сочетание — пьяные грифоны и гости? Хотя… Может, эта идея не так плоха — внесет свежую струю в праздник.
У Финбарра округлились глаза — он опять перестал понимать, говорю я серьезно или шучу. Карлфрид вопросительно посмотрел на меня, ожидая перевода. Но я поглядел на грифонов.
— Не откажитесь от вина, графиня?
Грифоны согласно качнули головой. Я поглядел на кобольда.
— Найди подходящую посуду, Ноткер. Побольше, — я прищурил глаза.
Взгляд кобольда стал диким, но, ничего не сказав, он исполнил распоряжение. Через миг перед грифонами оказались приличного размера чаши, в которых тут же исчезли орлиные головы. Оба грифона явно испытывали страшную жажду, также на целые сутки оставшись без воды.
— Если бы вы не были королем, Ваше Величество, я бы пожалуй сказал, что господин Прегиль нас бы за такое убил, — произнес Карлфрид, задумчиво смотря как грифоны выпили все вино до последней капли.
Мы закончили обед и направились обратно в тронный зал. Грифоны бежали за нами, явно повеселевшие после еды и вина. А потом, заигравшись и вовсе отстали в одном из залов, полном гостей. Где-то за нашими спинами раздался женский визг.
— Вы уверены, что они никого не сожрут? — спросил Карлфрид, оглянувшись с опаской.
Я, не останавливаясь, обернулся, увидел как один из грифонов трется о какую-то даму и издает звуки, похожие на мурчание кота.
— Нет, они же оба сытые, — я едва заметно улыбнулся.
Мы дошли до зала. Ленели и Маргарете уже были там. Карлфрид помог накинуть мне мантию и подал корону, а следом Маргарете.
— Ужасно скучное мероприятие, Харди, — пожаловалась Маргарете. — Как-то я себе всё по-другому представляла и ожидала иного.
— Правда?
Где-то снова раздался визг. Маргарете и Ленели напряглись.
— Что происходит?
— Ничего, но может станет чуть веселее.
Ленели поправила мантии и немного развернула Маргарете и, отойдя, сложив из пальцев рамку, прикидывала композицию будущих снимков. После этого открыла дверь, запуская журналистов.
— У вас ровно пять минут, — сказала она. — Потом еще один подход во внутреннем дворе у рождественской ели.
Журналисты не стали терять времени и выражать недовольство из-за таких кратких сроков и занялись своим делом.
После окончания фотосессии мы вернулись в зал. К нам подошел возмущенный Прегиль.
— Подумать только! Кто-то додумался напоить грифонов пока вы были на фотосессии!
— Надеюсь, они в норме? — спросил я с непроницаемым выражением лица. — Кстати, шампанское и вино стоит свободно на столах. Так что мне кажется, вы зря усматриваете дурной умысел там, где его нет.
— Нет, уверен, что кто-то однозначно захотел подпортить вам праздник, Ваше Величество, — Прегиль с подозрением огляделся, а потом охнул, увидев что-то в окно.
— Что еще, Базилиус? — спросил я.
— Подойдите, посмотрите.
Темные воды замкового пруда засветились. Я разглядел скользящие в глубине силуэты, бледную, синеватого оттенка кожу и такую же чешую, длинные зеленоватые, больше похожие на тонкие нити водорослей, волосы.
— Остзейские русалки, — произнес ошарашено Прегиль. — Уже лет сто не заплывали в залив и тем более не поднимались вверх по руслу к городу. — Страшные создания! Одно время мы попытались всех переловит и уничтожить, но они множатся со страшной скоростью. И начали еще больше в отместку нападать на суда.
Прегиль снова принялся растерянно оглядываться, явно отыскивая магов-охранников. Но в этот момент русалки всплыли на поверхность. В их руках были фонари, в которых ярко горели, не гаснущие под водой огоньки. А еще они расположились в пруду так, что образовали контур короны. Прегиль увидел это и побледнел.
— Похоже, про вас они каким-то образом прознали и признают вас королем.
— Тоже читали «Вестник Пруссии»? Непромокаемый вариант для морских жителей? — полюбопытствовал я, прищурив глаза.
— Они бы успели и обычную газету прочесть, прежде чем она размокла. Однако, то что они появились тут, означает, что темные вас признали… И это несколько тревожно. С другой стороны, может быть теперь нападений на корабли станет меньше.
— И что? Мне нужно что-то делать? — спросил я. — Спуститься к ним?
— Если вам не сложно. Мне точно лучше туда не ходить. Да и остальным тоже.
— Харди, может не надо? — запротестовал Финбарр. — Я сразу вспомнил Ваттово море и как нас пытались утопить.
— Все будет хорошо, Барри, не волнуйся.
Я спустился вниз, вышел наружу. У пруда было промозгло и вдалеке над ним вновь начал подниматься туман. Я подошел к берегу. Одна из русалок подплыла ко мне и, высунувшись из воды по пояс, протянула мне шкатулку.
— Вам, Ваше Величество, от нашей королевы, — произнесла она.
Голос у нее почему-то оказался низким, шипящим, словно она была простужена.
— Что это? — спросил я, разглядывая русалку.
Ее синеватая кожа была словно у утопленницы, ореолы сосков на маленькой груди как и ее губы были выкрашены в цвет индиго, а может имели такой оттенок от природы. На шее я увидел едва заметные жаберные щели.
— Небольшой скромный подарок в честь начала вашего правления, — сказала русалка. — Жест уважения, ни к чему не обязывающий. Но в шкатулке также находится письмо. Возможно, предложенное нашей королевой вас заинтересует. Долгой жизни!
— Долгой жизни, — задумчиво отозвался я, взяв шкатулку, а потом поймал другой рукой кулон-раковину, который висел у нее на шее на веревочке, сплетенной из водорослей.
Русалка замерла и на ее лице отразился испуг.
— Зачем письмо, когда вы можете сказать всё сейчас лично, Ваше Величество? — спросил я и выпустил кулон.
Она чуть наклонила голову.
— Сейчас нет времени — речная вода на нас плохо влияет. В письме обозначена встреча на море. Если вас заинтересует мое предложение, мы будем ждать вас там.
Русалка ушла под воду. Следом за ней исчезли остальные и огоньки их фонарей вскоре затерялись в глубине.
Озадаченный, я вернулся обратно.
— Что она хотела, Ваше высочество? — спросил Прегиль.
— Передала подарок и письмо от их королевы.
Я раскрыл шкатулку. На крошечной бархатной подушечке лежала огромная жемчужина с голубовато-серебристым отливом.
— Какая красота! — охнула Маргарете. — Можно, Харди?
Я забрал из шкатулки лист бумаги, больше похожий на записку, чем на письмо и положил во внутренней карман куртки.
— Вы не прочтете? — на лице Прегиля отразилось разочарование.
— Завтра — обязательно. Хотя, нет, еще позже, — я поглядел на Прегиля с недовольством. — У нас есть более важные дела, чем улаживать ваши прежние конфликты с русалками, Базилиус.
Я поглядел на часы, но время как назло ползло медленно, и до конца празднества, судя по тому расписанию, что давала мне Ленели, было еще далеко.
— Проклятье, — только и сказал я. — На самом деле я бы уже собрал всех в каком-нибудь кабинете и обсудил завтрашние планы.
— Все и так тут неподалеку, — сказал Прегиль, махнув в сторону гостевого уголка, где расположились главы Гильдий.
— Хм, а где Маделиф? Я ее сегодня больше не видел, как она ушла после коронации. Ноткер, найди госпожу Халевейн и пригласи сюда.
Кобольд посмотрел на меня так, словно я дал ему непосильное задание.
— Не могу, Ваше Величество. Когда маг не хочет, чтобы его нашли, я не могу его найти, — выдавил он из себя.
Я поглядел на Прегиля.
— Я ее тоже не видел с того же самого момента, — сказал глава Прусской Гильдии и тихо добавил: — Сдается мне, что госпожа Халевейн всё же сильно обиделась на вас за Фризию, Ваше Величество.