— Месяц. Может быть, чуть больше.
— Вы себе замедляли сердцебиение и дыхание? Это ведь что-то вроде анабиоза? — поразилась Маделиф. — И вы ничего не ели и не пили всё это время⁈
— Ну, еды-то тут достаточно, — мрачно обронил Дагоберт и застыл, наткнувшись на мой яростный взгляд. — Проклятье…
— Вы за кого меня пронимаете? — прошипел я разозлившись.
По цепи, что сковывала меня вдруг заскользили синие молнии, я пошатнулся и шлепнулся обратно на землю, словно меня резко оставили силы, тяжело дыша прислонился к скале.
На лице Маделиф отразились противоречивые чувства, но среди них я неожиданно разглядел что-то похожее на сопереживание.
— Да, присмотритесь внимательнее к моей цепи, может, что-то поймете, наконец, — прошептал я, закрыв глаза.
— Он теряет сознание, — сказал Орель. — И его аура мага исчезает, словно он превращается в пустышку.
— На цепи заклинания черной магии, сделанные несколькими магами, — произнес Дагоберт. — Дело рук ваших сестер и братьев? Эгихард?
Маделиф, глянула на своих коллег, потом, сорвав фляжку с пояса снова опустилась около меня, похлопала по щекам, возвращая в сознание.
— Попейте, — произнесла она поднеся воду к моим губам.
— Он черный маг, не забывайте об этом, — с неодобрением сказал Дагоберт.
Я сделал несколько глотков, снова посмотрел на волшебницу.
— Спасибо, — поблагодарил я и едва слышно прошептал, коснувшись ее руки: — Освободите меня. Пожалуйста.
Маделиф, оставив фляжку в моих руках, снова отшатнулась.
— Что он вам сказал?
— Всего лишь попросил меня освободить, — я допил воду из фляжки. — И вас тоже прошу.
— Вы — черный маг. Полагаю, вы знаете, что делают высшие светлые с подобными вам?
— Но вы ведь сюда не просто так пришли? Что вам пообещал мой отец?
— Что мы найдем дракона.
— А если точнее?
— Его драгоценную кровь, — произнес Дагоберт. — И если вы действительно носитель драконьей крови…
— Для меня всё неожиданно меняется? — заметил я чуть презрительно.
— Но мы должны ее проверить.
— Уверен, у вас уже есть образец, иначе вы бы не оказались здесь, — произнес я. — Но если хотите, проверьте.
— И вам известно, какого вида дракона в вас течет кровь?
— Золотого.
Маги, пораженные, переглянулись.
— Теодерих нам об этом не говорил. Вы уверены?
Я кивнул.
— Только вот загвоздка, золотые драконы всегда относились дружественно и к людям, и к магам, — заметил Орель и обвел рукой пещеру. — Мы же тут наблюдаем прямо противоположную картину.
— Пожалуйста, освободите, — повторил я негромко. — Я не хочу больше этим заниматься.
— И вы действительно не могли противостоять отцу и своим братьям и сестрам? — с сомнением спросил Дагоберт.
— Если бы мог — меня бы тут не было.
— Его старшему брату уже четырнадцать, — обратился Орель к коллегам. — Чем старше становятся чёрные маги, тем они сильнее и возраст точно не играет в пользу младшего из Райнеров. Кстати, для ребенка его возраста Эгихард рассуждает слишком зрело, так что насчет того, что он носитель драконьей крови я готов поверить.
— Если у мальчика кровь золотого дракона… Немыслимо… — Дагоберт всё еще в сомнении глядел на меня.
— Поклянитесь, что когда мы освободим вас, вы не будете применять колдовство против нас и наших магов, что ждут снаружи, — произнесла Маделиф.
— Клянусь.
— Вы оба готовы поверить? — спросил Дагоберт.
— Драконы не нарушают своих клятв, — сказал Орель. — Даже те, которые были враждебны людям и магам.
Маги переглянулись и Маделиф первая начала выводить заклинания, чтобы разрушить зачарованную цепь. К ней присоединились остальные. По цепи вновь заскользили синие молнии, она заискрилась, а потом вдруг раскалилась докрасна.
— Великая Луна! — испуганно выдохнула Маделиф.
— Не останавливайтесь, — произнес я и они продолжили выписывать заклинания.
Брюки на мне начали тлеть, но я сбивал искры ладонями. Наконец обруч, что сковывал меня, лопнул. Я с ненавистью пнул его и оплавившуюся цепь, затем, забывшись в ярости, сделал в воздухе быстрый золотой росчерк, расплавляя ее окончательно. А потом повернулся к магам, посмотрел на их ошарашенные лица.
— Вы видели? Его заклинания написаны золотым пламенем, — прошептал поражено Орель.
— Значит, в нем действительно течет кровь золотого дракона. И она, похоже, преобладает над сущностью чёрного мага, — сказала Маделиф и позвала: — Эгихард, пойдемте.
Мы направились вон из пещеры.
Уже идя по узкому коридору я ощутил куда более свежий воздух и принялся скидывать с себя одежду.
— Эгихард, что вы делаете? — встревожился Дагоберт, судя по его тону что-то заподозривший.
Но я лишь ускорил шаг, а потом и вовсе рванул к выходу. Увернулся от какого-то мага, попытавшегося меня поймать, сбросил последнюю одежду и опрокинулся навзничь в глубокий снег, с наслаждением вдыхая чистейший горный воздух и смотря на синие тени на снегу крутых слонов ущелья. Надо мной нависли догнавшие меня Дагоберт и Орель. Но через мгновение с облегчением отступили.
— Я уже было решил, что он готов был превратиться в дракона, — сказал негромко Дагоберт Орелю.
Я сел в снегу, принялся натирать им кожу, пытаясь избавиться от ненавистного запаха пещеры, который, как мне казалось, въелся в кожу. Нырнул с головой в сугроб, тем же способом очищая волосы.
— Эгихард, выбирайтесь из снега, иначе простудитесь, — произнесла подошедшая Маделиф. — Спустимся в долину, вы там нормально вымоетесь. Наденьте пока это.
Она протянула мне чью-то одежду, явно сильно не по размеру. В этот момент я увидел отца, мрачно, с неудовольствием наблюдавшего за мной.
— Ненавижу тебя, — прошипел я, беззвучно выдохнув драконье слово.
Теодериха отбросило к скалам, словно тряпичную куклу. Все маги мгновенно повернулись ко мне, готовые атаковать, но я шлепнулся обратно в снег, тяжело дыша — использование магии, спустя месяц без еды и воды, пожирало последние силы.
— Что происходит? — к нам подошел Карлфрид. — Будь я проклят, если это не драконья магия.
— Эгихард Райнер, младший сын Теодериха и носитель крови золотого дракона. По нашим предварительным выводам, — произнесла Маделиф и протянула мне руку, помогая подняться. — Одевайтесь скорее.
Я натянул одежду и покривился. Маделиф закатала мне штанины, подвязав их веревочками, затянула по максимуму пояс на штанах. Чья-то рубашка и куртка достигали мне колен.
— Это ужасно. Я выгляжу как пугало, — прошептал я.
— Надо же, какой эстет, — удивился Карлфрид.
— Тут как раз удивляться не стоит — мы с вами просто позабыли, что Теодерих происходит из древнего баронского рода. Ведь когда охотишься за черными магами, титулы уже не имеют значения, — заметила Маделиф и снова посмотрела на меня, а потом, наклонившись, поцеловала в щеку, чтобы приободрить. — Не переживайте, это не надолго, в долине подберем вам нормальную одежду.
— Вы не слишком прониклись? — спросил Дагоберт. — А то я уже начинают подумывать, не попали ли вы действительно под драконье очарование?
— Вы же сами всё видели. И я уверена, что он делал всё это не по своей воле. И золотые символы заклинания. Он не черный маг, господин…
Дагоберт знаком прервал ее, посмотрел на меня.
— Еще, в книгах написано, что драконы знают имена тех, с кем они встречаются. Вы слышали только фамилию господина Ореля. Можете назвать остальных?
— Берне Орель, вы — Фридемар Дагоберт, это Маделиф Халевейн и Карлфрид Моор, — произнес я под их удивленными взглядами, а потом назвал остальных магов, которые стояли в отдалении.
Я пошатнулся и Маделиф поддержала меня за локоть.
— Мальчик истощен, думаю его нужно накормить, прежде чем мы начнем спуск обратно, иначе он улетит с крутой тропы куда-нибудь в пропасть, — заметил Карлфрид.
Маги развели костер, поджарили колбаски и положив на подогретые над огнем булочки протянули мне. Я с наслаждением поел, после чего Маделиф дала мне чашку заваренного из горных трав чая. Я вдыхал аромат, напомнивший о лете, пил мелкими глотками кипяток и, когда меня потянуло в сон, невольно привалился к боку сидевшей рядом волшебницы. Она едва успела перехватит опустевшую кружку.
— Нет, не спите, Эгихард, нам еще спускаться вниз.
Я с трудом разлепил веки, а потом услышал голос отца, подошедшего к костру под охраной двух магов.
— Дайте мне поговорить с сыном, — потребовал он.
— Родители так со своими детьми не обращаются, — заметил Дагоберт. — Вероятнее всего вас лишат вашего родительского права.
— Не надо меня пугать, я знаю закон, — ответил Теодерих. — И пока я в любом случае в своем праве.
— Что ж, говорите.
— Наедине.
— Зачем? Надеетесь подговорить на очередное злодейство? Ваш сын поклялся не применять магию против нас. Так что даже не старайтесь, — сказал Орель.
— Тогда вам опасаться нечего, верно? — спросил Теодерих. — И кроме того, я единственный знаю, как правильно забирать у него кровь.
— Что это значит? — нахмурился Дагоберт.
— Суть такова, что если на забрать кровь в нужный момент, драконья сущность поглотит его. И он потеряет разумность, превратиться в чудовище, которое будет убивать всех вокруг.
— Это ложь, — произнес я.
— А еще он не помнит, что творит, — Теодерих бросил на меня быстрый взгляд и хищно усмехнулся. — Но ему нравится убивать. Вы всё это видели в пещере.
— Ты лжешь, — прошипел я.
— Мы видели цепь, из-за которой он не мог колдовать, — произнес Дагоберт.
— Вот только его драконью магию она не сдерживает.
— В нем течет кровь золотого дракона, — вмешалась Маделиф. — Они не могут такое сотворить, по крайней мере, добровольно.
— Его золотая кровь сильно подпорчена кровью черного мага. Увы-увы. Так что дайте мне десять минут, иначе вы не узнаете, как правильно забирать кровь у Эгихарда.
Я посмотрел на отца с ненавистью, а потом опустил взгляд на огонь костра, когда маги всё же отошли.