— Осторожнее, господин Райнер, вы начали вновь торговаться, но не забывайте, что в наших руках то, что вам очень дорого, — предупредил Дагоберт перед тем как уйти.
— Что за спектакль ты устроил, Харди, — тихо спросил отец, когда мы остались одни.
— Я? А ты что устроил, пытаясь меня очернить?
— Ты действительно поклялся?
— Конечно, нет, — я незаметно показал ему скрещенные пальцы, а потом поглядел на него. — Но знаешь, я не буду их убивать.
— Ты должен думать о благополучии нашей семьи! — прошипел Теодерих зло.
— Благополучии? О каком благополучии речь, когда ты запер меня в этой проклятой пещере и снова оставил в одиночестве на месяц, словно позабыв о моем существовании?
— Ты мне будешь за это только благодарен. Тебя это сделало сильнее.
— Да уж я как-нибудь обошелся бы. Как только мама согласилась на это… — Я увидел выражение лица Теодериха и во мне заплескалась ярость. — Она не в курсе? И как ты ей объяснил мое отсутствие? Впрочем, уже не важно. Тебя поймали и прижали к стенке. Это должно было когда-то случится. Не черные, так высшие светлые до тебя бы добрались.
— И тебя это радует?
— Меня радует свобода.
— Не будь таким наивным. Они тебя засадят в магическую темницу и будут точно так же забирать твою кровь. Да, засадят, узнав, на что ты способен.
Я нахмурился.
— Убей их, когда мы начнем спускаться в долину, — прошептал Теодерих. — Убей своей кровью. Они подобного от тебя ожидать не будут.
Но я покачал головой.
— Это тупик. Тут двое Глав Гильдий. Хотя те фризские маги, пожалуй, тоже из главных. Если их убить на тебя будут охотится все высшие светлые, отец.
— И что ты предлагаешь? Сдаться?
Я пожал плечами.
— Эгихард, соберись, в твоих силах спасти нашу семью…
— Я устал ее спасать, — произнес я заледеневшим голосом. — Тебе надо было отдать моих братьев и сестер тому черному магу — и тебе не пришлось бы больше скитаться по горам и прятаться.
— Как ты смеешь! — Теодерих подскочил на месте. — Твои братья и сестры…
— Уверен, даже не вспоминали обо мне. И о тебе они тоже очень быстро забыли бы, поверь.
Теодерих поднял руку, а я поглядел на него со скепсисом.
— Хочешь попробовать, правда? Одно мое слово сожжет тебя на месте.
— Твоя кровь сейчас на минимуме силы, так что не сожжешь.
Я покривился, потом задумчиво поглядел на отца.
— Твое спасение только в одном — как можно выгоднее «продать» меня. Ты ведь об этом договорился, когда привел их сюда? Добавь им еще несколько условий и, может быть, ты оттянешь агонию еще на некоторое время.
— И это всё, что ты готов мне предложить? — в голосе Теодериха прозвучало разочарование. — Придется советоваться с твоей матерью. Кстати, зачем ты назвал им свое полное имя?
— Они всё равно про Наэров ничего не знают, — я дотянулся до оставленного у костра термоса, налил в кружку еще чая, всем видом показывая, что разговор окончен.
— Проклятый змееныш! — в сердцах бросил Теодерих напоследок и пошел прочь.
— Тоже «обожаю» тебя, отец, — прошептал я, недобро глядя ему вслед.
Глава 17
Я открыл глаза и уставился на люстру под потолком. На ней по-прежнему плясали отсветы огня от камина, правда уже совсем слабые из-за наступившего пасмурного утра. Маделиф всё еще спала, прижавшись лицом к моей щеке, а ее спокойное дыхание щекотало мне шею. Ладонь волшебницы лежала у меня на животе, а согнутая в колене нога — точно в области паха. Рубашка, пуговки на которой так и остались не застегнутыми, чуть сбилась, показывая оголившуюся грудь, плотно прижатую ко мне. Чертово одело, валялось где-то на полу.
Вид притягательных форм ненадолго отвлек меня от мрачного состояния, в котором я пробудился после привидевшегося сна. Впрочем, мысли о волшебнице очень быстро испарились, когда в голове эхом прозвучали мои же собственные слова: «Они всё равно про Наэров ничего не знают».
Самое скверное, что я ни черта об этом не помнил. Какие тайны скрывал род моей матери? Я подумал, что надо вернуться в Хоэцоллерн и разобраться с документами, которые я привез из Ирландии, забрав их у дядюшки Даллана. Да и самого дядюшку расспросить поподробнее.
А еще сон оставил смутное и неприятное подозрение о происхождении эликсира, который отшибал мне память в детстве и влиял на мое поведение целых три года — до тех самых пор пока не погибла вся моя семья.
Рецепт, как усыпить дракона, имелся у Чистослава, но в эликсир явно входили иные компоненты и значит… Нашлось что-то, что влияло на текущую во мне кровь Наэров. И рецепт этого, скорее всего, знала только моя мать.
Скверное открытие, если всё действительно обстояло так. Еще Маделиф вполне могла об этом что-то знать, и я решил что чуть позже ее расспрошу.
Я аккуратно, чтобы не побеспокоить волшебницу, выбрался из постели, укрыл ее одеялом и направился в душ, чтобы смыть неприятный осадок от прошлого, принесенного сновидением, и мерещащийся теперь отвратительной запах той пещеры.
Приняв душ, я позвал Ноткера чтобы тот принес мне свежую одежду.
— Вам просили передать, что в час дня состоится заседание Объединенного Совета по поводу Чистослава Чёрного, — сообщил кобольд. — Вас тоже позвали, Ваше Величество.
— Сколько уже время, Ноткер?
— Уже почти полдень. Как раз успеете не спеша позавтракать, — сказал кобольд и, чуть помявшись, добавил. — Надеюсь, что успеете. Там в коридоре ожидает Ее Величество.
— В каком смысле — ожидает?
— Я ее попросил вас не беспокоить. Надеюсь, что сделал правильно.
Я кивнул и, выйдя из ванной, увидел уже проснувшуюся Маделиф, сидевшую в постели.
— Доброе утро, — сказал я и, надев на руку Омегу, глянул машинально на часы и увидел что до полудня дейтствительно осталось всего десять минут. — Позавтракаете с нами?
— С вами?
— В коридоре стоит Маргарете, — произнес я, с легкой улыбкой наблюдая за тем как подскочила Маделиф. — Чего вы всполошились? Я ведь вас вчера предупреждал.
— Но я надеялась, что успею вернуться к себе. Можно ваш халат одолжить?
— Нет. Так сделаете еще хуже. Садитесь за стол. Ноткер, накрой на… четверых, — я кивнул на пробудившегося грифона и, подойдя к входной двери, чуть приоткрыл ее.
У окна стояла хмурая Маргарете, которая живо направилась ко мне, но потом замедлила шаг.
— Ты не один, Харди? — спросила она, внимательно смотря на меня.
— Нет. Вообще у меня там целая компания.
— Не смешно, — в глазах Маргарете засверкала ярость. — Дай угадаю, к тебе в постель все-таки забралась Белоснежка.
— Что? — я чуть не рассмеялся. — Ну и прозвище ты придумала.
— Так я права?
— Не совсем. Маделиф попросила побыть с ней, поскольку всё еще чувствует страх.
— Страх?
— Ты бы чувствовала что-то иное, если бы безумный драконоборец-некромант вырезал твое сердце, а твой дух — поместил в капсулу? — спросил я.
Синие глаза Маргарете распахнулись в ужасе.
— И ее удалось вернуть?
— Наш знакомый черный маг, который посещал нас на церемонии в Эвербурге, сделал это. Правда, закончил он плохо, — я распахнул дверь и, посторонившись, шепнул. — Так что будь хорошей девочкой.
— А что с мастером-драконоборцем? Как вы его одолели? — спросила Маргарете, заходя внутрь, и едва не запнулась, увидев Маделиф и оценив взглядом ее внешний вид.
— Гретке, — предупреждая произнес я.
— Добрый день, госпожа Халевейн, — сказала Маргарете, следом изучив комнату и остановив взгляд на грифоне. — А что — графиня тоже тут всё это время была?
Я, оставив ее без ответа, уселся за стол и занялся завтраком.
— Добрый день, Маргарете, — отозвалась Маделиф. — В Кёнигсберге всё спокойно?
— Да. Господин Прегиль сообщил, что с мастером покончено, правда без подробностей. Я решила, что обстановка достаточно безопасна, и приехала сюда.
Несмотря на обмен вежливыми фразами между ними явно чувствовалось напряжение. Маргарете, так и вовсе едва сдерживалась, чтобы не вцепиться Маделиф в волосы и не наговорить грубостей, поскольку прецедент уже имелся. Но мой не слишком добрый взгляд удерживал ее от подобного.
— Надеюсь, они переловили оставшихся последователей мастера. Или они все благополучно самоубились — уж это он вполне мог им внушить, — заметил я.
— Прегиль только сказал, что они отловили оставшихся грифонов. Наверное, графиню это порадует, — произнесла Маргарете, смотря как аккуратно ест с тарелки грифон.
Услышав слова Маргарете графиня действительно оживилась и, похоже, обрадовалась, что-то проклекотав. Но мы без Финбарра, разумеется, ничего не поняли. Разговор затух. Я посмотрел на часы, глянул на Маделиф.
— Поторопитесь немного с завтраком. В час состоится Объединенный Совет насчет Чистослава, а вам себя еще в порядок приводить.
— Да, Ваше Величество, я уже почти закончила, — Маделиф допила кофе, поднялась. — Спасибо, что уделили мне время. Вас ведь тоже позвали?
— Да.
— Что ж, тогда увидимся на Совете. Маргарете, — Маделиф чуть склонила голову и вышла.
— Так бы и вцепилась ей в волосы, — прошипела Маргарете, когда волшебница вышла.
— Ты ей в госпитале уже достаточно наговорила, так что избавь меня от всего этого, — жестко сказал я.
— То есть я должна смириться?
— Именно. И я, кажется, тебя давно предупреждал.
— Так не честно, Харди, — она прищурила глаза. — Тогда сними с меня свою собственническую печать.
— Угу, вместе с разводом. Хочешь? — я, завершив завтрак, поднялся.
Маргарете посмотрела на меня почти в панике.
— Нет, не хочу, — она подошла ко мне, обняла, уткнувшись лицом мне в шею. — Прости, Харди, я постараюсь не реагировать.
— Вот и хорошо. Очень полезный навык.
— Что будешь делать дальше?
— Вернусь в Хоэцоллерн, надо заняться домашними делами.
— Господину Прегилю, это не понравится, — Маргарете посмотрела на меня и улыбнулась. — В Пруссии осталось тоже куча недоделанных дел.