Я собрал в зале всех глав Гильдий, Карлфрида, тетушку Цецилию с кузинами и Финбарра с Ленели. На противоположном от меня конце стола устроили место для графини, поставив туда низкий, но достаточно широкий диванчик, способный вместить грифона. Тут также присутствовали корветтен-капитан «Падуи» Кай Маер и Бастиан Зебальд, бывший директор полиции в Эмдене, назначенный мной главным в Управлении магической полиции, которое с завтрашнего дня получало в название слово «Имперское». Оба вместе с магами несколько дней назад занимались задержанием причастных к заговору чиновников.
Ко мне подошли появившиеся Маделиф с Маргарете, чуть удивленно огляделись.
— Что происходит, Харди? — спросила Маргарете. — В честь чего торжество? И ты хоть бы предупредил — мы бы переоделись.
— Ничего особенного — всего лишь ужин в узком кругу, — произнес я. — И вы обе отлично выглядите.
Я приобнял их, поцеловал в щеки.
В зал вошёл гном с деревянным ларцом в руках — глава гильдии горняков-ювелиров, Дагмар Эрц. Увидев меня, гном поспешил подойти.
— Прошу прощения, что задержался, Ваше Величество. Заплутал в коридорах замка.
— Вы заплутали? Это после настоящего лабиринта в Идар-Оберштайне? — я рассмеялся.
— Поверьте, в проходах шахты мне куда проще ориентироваться, — гном улыбнулся и постучал по ларцу. — Это когда отдать?
— Я вам скажу.
Последними в зал вошли Ноткер и Тим. Клабаутерман выглядел немного растерянным и смущенным, чуть нервно крутил в руках потухшую трубку.
— Не хотел идти, Ваше Величество, насилу уговорил, — доложил Ноткер.
— Это правда излишне, Ваше Величество, — произнес клабаутерман. — Да и одет я неподобающе…
— Вовсе нет, Тим, — произнес я. — И ты по-прежнему можешь звать меня по имени.
— Сегодня, Харди, пожалуй еще смогу, но завтра точно нет, — старый корабельный дух рассмеялся. — И спасибо за приглашение. Для меня большая честь.
Наконец все расселись. Маги Гильдии глядели на меня с некоторым недоумением. Но тут появившиеся кобольды разлили вино и я, подняв наполненный бокал, заговорил:
— Прошу прощения, что собрал вас всех без предупреждения. Постараюсь обойтись без пафоса… Хотя, к черту. Тут собрались все, кто внес самый большой вклад в дело объединения страны, кто помогал мне. Да, даже вы, господин Дагоберт, не стоит смущаться, — я невольно оскалился в усмешке, когда глава Австрийской Гильдии явно смешался от моих слов. — Все мы оказались на борту огромного корабля, который завтра получит название империя, и наша задача ввести его правильным курсом, избегая мелей и скал, без потерь преодолевая любые шторма. И хотя все мы с вами достаточно разные, общая цель сплотила нас — все мы готовы заботиться о благополучии тех, кто находится на борту и кто нам доверился. Мы не станем забывать с вами о давних традициях, но и не станем пренебрегать открывающимися возможностями, которые дарит будущее — уравновешивание этих двух полюсов сделает наш корабль непотопляемым, а жизнь на нём — процветающей. И ещё — пусть каждый из нас так же следует за своей путеводной звездой и достигает желаемого. Долгой жизни.
Я встал и вслед за мной дружно поднялись остальные.
— Отлично сказано, Харди! — не сдержался клабаутерман и даже смахнул слезу. — Долгой жизни!
— Долгой жизни! — отозвались остальные, а грифон, распахнувший крылья чуть ли не во всю ширь зала, проклекотал судя по торжественности тона то же самое.
Мы пригубили из бокалов и снова сели за стол.
— Вы вполне сможете повторить это в своей речи завтра, Ваше Величество, — заметил Адельман. — Поскольку мы получили новые выходы к морям, сравнение империи с кораблем более чем уместно. А Базилиус, уверен, не удержится и добавит к вашей речи своё излюбленное про возрождение Ханзейского союза и прежних торговых морских путей!
Маги невольно засмеялись, и Адельман похлопал сконфуженного Прегиля по плечу.
— Я-то добавлю, если Его Величество позволит, — сказал Прегиль. — Только боюсь, что окажусь слишком многословным и моя речь затянется.
— Да-да, Базилиус, — гости заскучают и разбегутся, — я засмеялся. — А уж если российский император решит также блеснуть своими знаниями по истории Ханзы, отчего я едва не заснул в позапрошлую с ним встречу, то…
— Я уже понял, на что вы намекаете, — отозвался чуть ворчливо маг. — С удовольствием займу завтра российского императора разговорами про Ханзу, раз вы находите его скучным собеседником.
— Буду вам признателен, Базилиус, — я улыбнулся и перевел взгляд на гнома. — Мастер Эрц.
Тот, кивнув мне, быстро прошел вдоль стола, раскрыв свой деревянный ларец и вручая каждому небольшую подарочную коробочку, подписанную именами присутствующих. Внутри обнаружились кольца из светло-золотистого сплава с печаткой в виде свернувшегося кольцом дракона — более массивные для мужчин и более изящные для женщин. Ноткеру и клабаутерману достались совсем небольшие по размеру. А грифону на шею вместо кольца гном надел цепочку с кулоном с той же печаткой, после чего мастер Эрц прокашлялся, привлекая к себе внимание.
— Кольца, изготовлены по индивидуальному заказу Его Величества из сплава платины и золота. Все они — именные. Ваши имена выгравированы на внутренней стороне. А вот про магические свойства лучше меня расскажет Его Величество.
— Мы очень польщены и благодарны, — произнес Прегиль. — Но не стоило — вы и без того пролили достаточно крови на наши артефакты в прошлый раз, Ваше Величество.
— Не всё так просто, Базилиус. У всех высших магов — это перемещяющий артефакт, — пояснил я. — Как раз на днях разобрался с устройством, в котором использовалось мое заклинание. Карлфрид вчера испытал свой перстень. Однако, не рекомендую никому из вас использовать кольца, пока не пройдете обучение.
Маги уставились на Карлфрида.
— Чуть не убился вчера… — отозвался негромко он, но при этом довольно улыбался, уже надев кольцо на палец. — Уверен, под присмотром Его Величества у всех получится.
— И ты мне ничего не сказал? — тихо возмутилась Маделиф, наклонившись ко мне.
— Тогда бы сюрприза не получилось, — отозвался я с улыбкой.
Рядом тяжело вздохнула Маргарете.
— Так не честно, Харди, — прошептала она, поглядев как Маделиф надевает кольцо.
— У твоего кольца точно такое же свойство, Гретке, — шепнул я в ответ. — Но тебя сперва надо научить колдовать. И только после этого ты сможешь его использовать. Знаю, что это будет не быстро, но иначе артефакт будет для тебя опасен.
— О, я наберусь терпения, спасибо, Харди, — Маргарете всё еще не веря с благодарностью поцеловала меня, а я повысил голос, продолжив пояснения:
— У остальных — это мощный охранный артефакт — убережет от практически любой враждебной магии.
— Огромное спасибо, Ваше Величество! — поблагодарили меня остальные.
После этого явились слуги, которые поставили перед каждым горячее блюдо, причем каждому свое, согласно предпочтениям, о которых я приказал узнать кобольдам. После этого все занялись едой под неспешные, но весьма воодушевленные разговоры. Музыканты квартета заиграли чуть тише, чтобы не мешать, и обстановка сделалась совсем уютной и теплой. Все остались чрезвычайно довольны подарками и оказанным вниманием. Даже Дагоберт, который всегда меня недолюбливал и относился с крайним подозрением, поглядывал на меня так, словно открыл что-то новое.
После ужина мы попрощались до завтра, а я, поглядев на стрелки «Омеги», приближающиеся к полуночи, повел Маделиф и Маргарете показывать обещанное. Мы поднялись на одну из башен, обращенную в сторону замкового парка, вышли на балкон. Над городом царила ясная безветренная ночь, хотя было довольно прохладно и от нашего дыхания вырывались облачка пара. В глади озер, раскинувшихся вокруг, отражались звёзды и огни стоящего неподалеку на якоре барка «Падуя».
В парке, что раскинулся перед нами длинной темной полосой, местами тоже мелькали огоньки — где-то среди деревьев ходила охрана из магов.
Я начал выводить в воздухе заклинание. Золотые символы затрепетали огнем в окружающей нас темноте.
— Это на драконьем, Харди? — тихо спросила Маргарете, завороженно смотря на символы.
— Да.
Я завершил заклинание, беззвучно выдохнул несколько слов. Символы, ярко вспыхнув, выстрелили в ночь снопом искр. Нас обдало горячим ветром, следом по парку пронесся вихрь, чуть растрепав голые ветви деревьев, а затем весь парк окутало золотистое сияние.
— Ничего же толком не видно, — подосадовала Маргарете.
— Надо было пойти в сам парк, — улыбнулась Маделиф.
— Я лучше предложу пойти спать, — смеясь отозвался я. — Завтра сложный день и неплохо было бы выглядеть бодрыми.
— Сложный день? — Маделиф посмотрела на меня с неверием.
— Ну вы же знаете, я терпеть не могу официальные церемонии и всю эту суету, — я обнял обеих и увлек в сторону покоев.
— Харди, погоди! — Маргарете замерла на пороге, обернулась обратно к парку и глубоко вдохнула. — Липы! Липы цветут! Этот божественный аромат перепутать невозможно!
— Наши окна как раз выходят на парк, так что сможешь наслаждаться этим всю ночь, — с улыбкой сказал я. — Пойдемте.
Утром я проснулся от яркого солнечного света, ворвавшегося через распахнутые окна. Комнату по-прежнему наполнял сладковатый и бодрящий запах липового цвета. С улицы врывался легкий теплый ветер, принеся немного ноток озерной родниковой свежести. Настенные часы показывали пол девятого — пора было вставать. Через несколько минут, искупавшись, мы уже завтракали. Ноткер заварил чай с собранными свежими цветками липы и обе мои супруги с наслаждением вдыхали его аромат.
После завтрака мы занялись гардеробом. Маделиф и Маргарете облачились в роскошные светло-кремового цвета платья, расшитые платиновыми нитями и скроенные так, чтобы длинные подолы не были помехой при верховой езде. Следом одели сапоги из тонкой кожи, облегающие их стройные ноги до колен. Я, уже одетый в костюм аналогичного цвета, наблюдал, как их длинные светло-золотистые волосы укладывают в сложные прически. Когда с этим завершили, я протянул Маделиф подарочную коробку и крошечный букетик эдельвейсов, перевязанный лентой в тон одежды и прикрепленной к платиновой булавке. От вида эдельвейсов глаза волшебницы наполнились изумлением, словно она уже не ожидала, что я когда-то еще их снова ей подарю.