Несмотря на пронзительную боль, стреляющую в ноге при каждом шаге, он заковылял быстрее. Перед ним открывались покрытые лишайником узкие коридоры, дверные косяки были увиты слоями мха и паутины. Тут был настоящий лабиринт из коридоров и залов, со стен которых, обнажая бетонные плиты, свисали клочья штукатурки.
Пустота: ничего кроме тьмы, облупленных потолков, сырости и нераспознаваемого мусора под ногами. Коридор поминутно пересекали проходы в другие проходы, комнаты и залы различной величины.
Но вот Сэту стали попадаться странные предметы. В одном из бесчисленных залов, на полу валялась покрытая слоем столетней пыли люстра из металла и хрусталя – ничего необычного, если не считать, что в ней еще сохранилась пара ламп накаливания. А на стене одного из коридоров на одном болте висела стеклянная табличка с облупившейся, но еще читаемой надписью и стрелкой.
«Exit». На одном из мертвых языков это значит «Выход».
Прежде чем отправиться в указанную сторону, Сэт заглянул в одну из располагающихся рядом запутанную вереницу комнат. Его внимание привлек какой-то звук, что вероятно, должно было его лишь отпугнуть, но от испытанного ранее ужаса, он будто бы перегорел и теперь не чувствовал вообще ничего.
Правда, несмотря на полное отсутствие страха, заглянув в один из дверных проемов, он понял, что волосы на голове встали дыбом.
Черная от времени чугунная ванна была заполнена болотной жижей… а в ней неспешно плескался скелет. Появления постороннего он не заметил, нырнул глубже с головой, потом вынырнул и стал потирать черепушку…
Забыв о терзающей ногу боли, Сэт развернулся и на негнущихся ногах посеменил прочь из занятой квартиры. Сердце бешено колотилось в груди, требуя выхода. Страх вместе со всеми чувствами вновь вернулся к нему. Теперь он шел заметно медленней, постоянно оборачиваясь и бросая луч фонаря во всех направлениях.
Когда он набрел на центральный холл с широкой бетонной лестничной площадкой, скрипнул зубами от разочарования – выход наверх был полностью завален неподъемными блоками, массивными железными швеллерами и тоннами щебня. Зато лестница, ведущая вниз, была заботливо кем-то расчищена – не видно было даже мелкого мусора.
При взгляде вниз у Сэта засосало под ложечкой, развернувшись на сто восемьдесят, он, с тревогой поглядев на индикатор заряда фонаря, стал искать обходной путь. Из какого-то коридора донесся звук бряцающих шагов. Сэт бросился в угол и, выключив фонарь, замер, казалось, разучившись дышать.
Сначала вокруг стояла кромешная тьма, но по мере приближения шагов, стали кое-как проявляться очертания предметов. Из-за угла выбежала бесформенная фигура, присмотревшись к которой, Сэт распознал скелета в кожаном тряпье, с круглым щитом и палицей. Но еще в его пальцах была какая-то длинная щепка с зажженным кончиком: не свеча – лучина.
Сэт вжался в стену, его рука, лежащая на рукояти булавы, взмокла от напряжения и пота, а сердце уже вырывалось из груди. Что-то почувствовав, скелет закрутил головой, но спустя мгновение продолжил путь – вниз по лестнице.
Сэт сполз по стене, включил фонарь и, направив луч снизу вверх, стал разглядывать тень на потолке, отбрасываемую собственным лицом.
– Я ничего не боюсь, – шептал он.
– Страха нет…
– Я не умру здесь. Всегда есть выход. И даже отсюда…
– Пять, четыре, три…
Когда Сэт досчитал до одного, то встал и распрямил плечи.
Спускаться вниз, дальше от поверхности и в самое логово этих тварей не имело никакого смысла, так что Сэт намеревался продолжить поиск другого пути. Вот только его намерения столкнулись с преградой, стоило ему сделать шаг в коридор и выйти с лестничной площадки.
Свет фонаря высветил в метре от него сгорбленную фигуру с накинутой поверх костей рваной мантией. Если не считать кривой трости, на которую этот скелет опирался, он не был вооружен и передвигался очень неспешно, зато в его глазницах что-то блестело.
Узрев прямо перед собой Сэта, он ткнул в него указующим перстом и, отбросив трость, попытался закрыть глаза мантией.
Сэт бросился в контратаку прежде, чем успел подумать. Он просто не мог позволить горбуну наслать на него какое-нибудь проклятье. Что-то хрустнуло, но совсем не так, как ожидал Сэт. Звук был не таким сухим, как должен быть, когда разлетаются осколки пустой черепушки…
Скелет-маг безвольно упал на пол. Немного над ним постояв, Сэт кончиком окровавленной булавы подцепил край упавшей на голову мантии и вгляделся в его лицо. Первое, что он понял, что глазницы были вовсе не пустыми – свет фонаря отражался от глубоко посаженных глаз… Что бы это значило?
Он мгновенно потерял интерес к трупу, когда позади вновь прогремело бряцание болтающихся на ногах сапог. Скелет, предположительно тот самый, что ушел вниз, все же вернулся и застал момент, когда Сэт стоял над трупом с окровавленной дубиной.
Страж царства мертвых бросился на живого, занеся дубину над головой. Но свет фонаря, ударивший в глаза ночного кошмара, подействовал как солнечный луч на нежить: оскаленный череп дернулся и нападавший смазал удар. Пользуясь выгодным положением, Сэт контратаковал, но «живой мертвец» оказался опытным противником. Он принял серию быстрых ударов на тяжелый щит, а после вновь попыталась зацепить человека таранным ударом.
Адреналин вскипел в крови и ввел Сэта в полубезумное состояние. Вместо того, чтобы продолжить бой по канонам искусства воина, Сэт со всей дури ударил древний щит ногой, и, воспользовавшись тем, что скелет замешкался, сократил дистанцию и врезал палицей по испещренному трещинками черепу.
– Получи!
Череп врага прогнулся, осколки впились вовнутрь, из полученной раны потекла темная жидкость. Уронив дубину, скелет повалился на пол бесформенным кулем.
Сэт не успел перевести дыхание и обрадоваться победе над противником, как услышал еще шум и лязг металла – на этот раз из коридора к нему приближался целый табун.
Он ничего не успел сделать, как помещение заполнил отряд скелетов. На многих из них были ржавые латы, но самое плохое – у некоторых были копья и алебарды.
Скелеты, построившись боевым порядком, как вкопанные встали перед ошарашенным Сэтом.
– Вот теперь мне конец, – решил он.
Но мертвые рыцари в гнилых доспехах медлили, крутя ржавыми шлемами, когда Сэт светил им в лица и не выказывали сиюминутного намерения атаковать. Похоже, они ждали чьего-то приказа.
Индикатор заряда фонаря предупреждающе мигнул последний раз, и коридор погрузился во тьму. Теперь Сэт остался во мраке, полностью ослепленный, наедине с отрядом скелетов. Он не чувствовал смертельного ужаса, но тело начало дрожать. Ему хотелось надеяться, что это из-за скопленного в теле адреналина…
Цок. Цок. Цок.
На лестнице за спиной раздались легкие шаги, но в этих бетонных коробках и коридорах каблуки поднимающейся нежити гремели колокольным набатом.
Слабое сияние за спиной заставило Сэта развернуться и полностью игнорировать стоящий в темноте отряд скелетов. Сила сияния возрастала по мере того, как некто, поднимающийся по лестнице, преодолевал очередной пролет. Наконец, Сэт сообразил, что это сияние распространялось от настоящего огня, танцующего на вершине факела.
«Человек?… Тут?»
Возникшая слабая надежда истлела одновременно с появившимся с факелом в руке новым скелетом…
Сэт потряс головой, силясь осознать, что встало перед его глазами. Маленький, ростом вдвое меньше Сэта и с сохранившейся шевелюрой. Возможно, длинную и пыльную копну волос удерживал обруч на черепе, но больше всего внимание привлекли обноски платья… Женщина. То есть, девочка.
Он вновь повернулся к скелетам. Все они замерли и ничего не выражающими глазами следили за Сэтом. Тем временем, девочка-скелет… Если бы сейчас он не считал себя сошедшим с ума, то готов бы был поклясться, что девочка-нежить переводила задумчивый взгляд с него на останки скелетов, распростертые у ног Сэта.
Наконец, мертвая девочка пришла в движение: шагнула вперед, протягивая руку в жесте приветствия…
Все, что на него навалилось за последние часы и дни, приобрело столь критическую массу, что разум окончательно расплавился, и он без раздумий протянул навстречу свою руку…
Хрупкие косточки легли в его руку; теплые, шершавые фаланги пальцев чуть дрогнули и щекотнули мокрую от пота кожу. Девочка смотрела на него глазницами, глубоко в которых горели мудрые глаза. Он почувствовал себя тонущем в чуждом разуме…
Она слегка дернула руку и, повернувшись, повела его за собой.
Оставив отряд скелетов на месте, девочка, освещая путь факелом, провела его на два этажа вниз, а потом свернула в один из коридоров и повела по подземным катакомбам, пересекая огромные пустующие залы, проходя сквозь мелкие комнатки. Сэт наблюдал необъяснимые картины.
Полуразрушенные монументы и памятники пугали и поражали своими образами из древности, длинные галереи – былым величием, а уцелевшие колоннады – мощью и мастерством сгинувших во тьму строителей.
Запечатленные в камне образы героев и вождей прошлого выстроились в ряды, чередуясь друг с другом по критериям, известным лишь здешним обитателям. Их великие деяния и грандиозные свершения были давно позабыты – по крайней мере, их имена не знал даже ученик Академии.
Под нишей, в которой находился бюст кудрявого мужчины в глупой треугольной шляпе, было написано «Прорубим окно в Европу»; под человеком в полицейском шлеме было: «Поехали!»; у некоего плохо сохранившегося монумента человека с большой лысиной виднелись слова «Учиться, учиться и еще раз учиться». У другого – «Ведь если звезды зажигают – значит это кому-то нужно». Под тем, что с курительной трубкой было сказано о каком-то лесе и летящих щепках; и даже тот, у кого на лбу красовался не то ожог, не то родимое пятно, пытался что-то сказать из прошлого, но надпись на камне была отколота.
Что бы все эти слова некогда не значили, какие бы массы в свое время не двигали, Сэт считал, что об этом не помнят даже эти существа, затерявшиеся в подземных бомбоубежищах.