— Теперь с ним можно делать все, что угодно, — заметила нимфа. — А ты, оказывается, мне еще больше можешь пригодиться, чем я думала. Если сорвать с человека крест — его хоть на части заживо поруби, он не пикнет.
Она обошла Петра кругом, наслаждаясь его полной беспомощностью.
Люди вокруг притихли. Вернее, почти и не осталось людей. Те, кто еще мозги свои не пропил, давно скрылись, как только речь о боярах да о нечистой силе зашла. Остался только Данила, кабатчик, который боялся трактир свой бесам оставить — жадность в нем так велика была, что страх пересилила. Потап мирно дремал на лавке, да пара пьяниц, что не соображали ничего, сидела в дальнем углу.
— Ладно, — с некоторым разочарованием сказала нимфа. — Стоило бы тебя поучить манерам. Быстро бы у меня привык, смерд, каждый приказ нимфы исполнять. Но времени нет на это. Теперь смотри.
Она прикоснулась тонкими пальцами к его лбу, и начертала рунический символ.
— Это защитит тебя от Воротынского и слуг его. Неуязвимым не сделает, непобедимым тоже. Прости, такое только в сказках бывает. Но проникнуть в хоромы боярские тебе станет проще, да и победить злодея, если застанет тебя вдруг, тоже. Верни ему крест, Хорс.
Скорпион покачал головой.
— Не будь дурочкой, — негромко произнес он. — Ты можешь стереть ему память?
— Могу, конечно, — ответила нимфа. — А зачем? От моего поцелуя у тебя мозги сварились? Кой нам с него толк, если он про амулет забудет.
— Я говорю не о талисмане. Пусть не помнит, как я крест с него снял, а ты ему башку щупала. Он же православный — небось, сразу же в церковь побежит, грех замаливать. Твое благословение и спадет.
— Ты прав, — согласилась девушка. — Напомни тебе за это врезать.
«Нет, дело не в нимфе», — подумал Скорпион. — «Старушка, на что божий одуванчик, и то осерчала, когда я умней ее оказался. Или все женщины такие, или все люди. А вместе с ними и нелюди», — добавил он после некоторого раздумья.
Петр встряхнул головой, словно после тяжелого, нездорового сна пробудившися. Крест по-прежнему на его шее сверкал.
Оксана взяла его за подбородок и подняла ему голову.
— И запомни, — сказала она. — Амулет до поры до времени у себя держи. Никому не отдавай, никому не показывай. Он тебе великую службу сослужит в тяжелый час.
С этими словами девушка развернулась, и вышла прочь.
Глава 22
Велигор поселил троицу в роскошных палатах и велел ждать дальнейших распоряжений. Старик был опытным и умелым интриганом. Он рассудил так: коли можно поверить в существование колдунов, драконов и путешествие во времени, то почему полудикие люди не поверят, что он тоже кое-что умеет? Если бы эти недоумки могли увидеть его машину, пулеметы-автоматы, и все прочее, они, конечно признали бы его великим магом и чародеем.
Игорь недовольно вычитывал отцу, упрекая его в бедственном положении, в котором они оказались.
— И с чего все началось? — театрально вскидывал строптивец маленькую, как маковое зернышко, головку. — С тупого наемника Скорпиона.
— Сын мой, когда он подчинялся мне, то ходил по струнке. А когда я оставил тебе хорошо налаженную фирму, то ты взял и все профукал. А ведь у меня были союзники, обученные ребята. Меня все уважали.
— Ой, папа, только не надо говорить, как тебя уважали.
— Почему это не надо, если это правда.
Семейная сцена грозила затянуться надолго. Наблюдая за конфликтом отцов и детей, Клык возблагодарил небеса, что у него нет детей. Наемнику надоело слушать препирательства и он немного вздремнул.
Проснулся он от разговора на повышенных тонах.
— Вот и договорились, мальчик мой, иди и наведи ясность в этом вопросе. А то папка кругом виноват.
Игорь сидел, надувшись, как мышь на крупу, и весь его злобно растерянный вид говорил о крайнем нежелании идти куда-то чего-то там прояснять. Но и отступать не позволяло самолюбие.
— До чего договорились представители славной династии? — спросил Клык, непочтительно зевнув.
— Отец требует, чтобы я пошел на мельницу к вампиру, чтобы тот меня сожрал, а он будет кругом прав.
— Мельник не вампир, упырь он, — уточнил Клык, от души потешаясь над создавшейся ситуацией про себя.
— Упырь, вампир, какая разница. Не могу я идти в этом скоморошьем наряде.
— Ты, Игорь, лучше иди и делай, как отец велит. Но прежде подойди к нему и спроси совета. Ты, видать, сильно обозлил папашу. Я несколько раз его таким видел. Море крови тогда пролилось. Не зли его.
Взглянув на упертое лицо отца, Игорь решил, что и впрямь переборщил.
— Приходишь на мельницу, — скомандовал Старик, — первым делом поздоровайся.
— Спроси, как дела, погодой поинтересуйся, — встрял Клык.
Старик ожег его таким взглядом, что чуть не испепелил.
— Начни разговор издалека. Расскажи немного о нашей важной миссии. Сам не открывайся, а у него старайся вытягивать больше информации. Может, через него мы найдем выход на других колдунов. Кто знает, возможно, есть и другие, более могущественные, которым отправить нас домой все равно, что зайцу за ухом почесать. Вон, к примеру, встретили образину зеленую. Он ведь тоже величина в их мире. Короче, нам нужны союзники вместо лживого Велигора.
— А если он не захочет говорить?
— Напусти на себя важность, больше туману, ничего определенного не обещай. Спиной к нему не поворачивайся.
— Вдруг там сам Велигор будет, решит, что я предал его, и убьет.
— Поверни все так, будто бы ты упыря проверяешь, так как засомневался в его честности.
— Чего бы я вдруг сомневался в его честности?
— Того, что мы зависим от колдуна. Плохо будет колдуну, и мы пострадаем. Вот ты подстраховался. Дескать, такая в нашем времени сложилась практика.
— Не понял все-таки, как это я ни с того, ни с сего начал его подозревать?
— И с того, и с сего. Дракон плоскомордый вызвал твои подозрения своими словами.
— Папа, он правда говорил, что упырь предатель?
— Нет, Игорь, это так, на всякий случай, отвлекающий маневр.
— Ладно, так бы сразу и говорил.
Игорь пошел отдохнуть перед дальней дорогой.
— Не страшно сыночка отпускать? — с допустимой фамильярностью своего человека спросил Клык.
— Ты веришь, что мы отсюда когда-нибудь выберемся? — вопросом на вопрос ответил Старик.
— Ну, хотелось бы позитива хоть немного, — неуверенно протянул подручный.
— Вот то-то и оно-то. Я не вечен, мальчишка останется один в этом мире, нужно всем показать, что он ведет переговоры. Хоть какой-то вес придать ему хочу.
— А если провалится?
— Никто об этом не узнает. Мы упыря убьем, но, скорее всего, ему никто не поверит.
— Что ж, в этом есть свой резон, — согласился Клык.
— Но ты тоже не расслабляйся. Проводишь Игоря до мельницы, гляди там в оба, а если получится, то и во все четыре. Ладно, шучу. Помни, поодиночке нам с тобой никак. Во всяком случае пока.
Решили идти под вечер. Меньше прохожих, безопасней дорога. Против возможных разбойников есть велигоровы посохи, они могут послужить пропуском, если повстречается какая нечистая сила.
Игорь с Клыком шли быстро, стараясь не привлекать внимания. Оно было им ни к чему. Незачем было колдуну знать об их планах. И с посторонними нечего разбалдыкивать по дороге.
Около мельницы Клык огляделся, но не заметил ничего подозрительного. В глубине души он был рад, что не ему досталась честь наводить мосты с нечистью. С другой стороны, кто знает, вдруг им так и не удастся вернуться. Тогда нужно обрастать нужными людьми, устанавливать важные связи и договоренности.
Однако, решив не заглядывать так далеко вперед, Клык спрятался от поднимающегося ветра, поднял воротник и принялся ждать.
Игорь опасливо открыл высокие двери мельницы и срывающимся от страха голосом позвал хозяина.
— Дома кто есть?
Сперва никто не ответил, и гость решил быстро уйти, объяснив отцу, что никого не застал. Но совсем некстати хозяин отозвался дребезжащим каким-то козлиным тенорком.
— Заходи, добрый человек, вместе отужинаем, чего по сусекам наскребем.
«Ишь, гад какой, сразу видно нечистый. Все порядочные люди говорят, чем бог послал», — подумал Игорь и весь от злости перекосился.
— Чего, хозяин, по сусекам скрести, мышиный помет собирать, лучше бы рачительно к чужому добру относился. Вон сколько муки сгноил, а бедные люди небось с голоду пухнут.
Маленький старичок в удивлении вытаращил на него глаза.
— А ты что, стало быть, бывал здесь?
— Нам все известно, от нас ничего не скроешь. Кругом видеокамеры и слежка. Много оружия и мертвые с косами наготове.
Относительно мертвецов было сказано для красного словца и сгоряча.
— А чего ж мертвых-то не похоронили? — недобро осклабившись спросил мельник. — Их хоронить положено, что, не знаете?
— Вопросы задавать буду я, — заносчиво ответил Игорь, входя в роль крутого парня. — Рассказывай, мельник, собака этакая, доложить обстановку.
— Чтой-то ты, мил человек, совсем странно себя ведешь. Если я мельник, то уж точно не собака. А если собака, то она не только укусить, но и до смерти загрызть может.
— Ты меня не стращай, у меня и не такие как ты раскалывались.
— У меня к тебе вопросик, — загнусавил мельник. — Это где ты мукичку у меня увидел? Как помололи по осени, все по сусекам собрал, лепешечки пресные испек на камушке. А ты говоришь сгноил, сгноил. Кто чего сгноил?
— Ты меня не путай, я сам видел мешки с червями.
— Я, мил человек, червями не занимаюсь, не продаю, не покупаю, а также для помола мне червей не предлагать.
«Какой-то бессодержательный у нас разговор получается, — огорченно подумал Игорь. — Начну-ка я сначала».
— Ладно, дед, не боись, — миролюбиво начал Игорь.
— А я и не боюсь, чего мне бояться? У меня глаза оловянные, а зубы деревянные. Такие, как я, ничего не боятся. Боятся таких как я, — старик обнажил желтые зубы, очень похожие на деревянные и мелко захихикал.