Несколько лет назад такое сооружение вызвало бы у Тимары недоумение. Сейчас же она сразу сообразила, что здесь драконы могли растянуться на мягком песке, наблюдая за жизнью, кипящей внизу, или любуясь медленным хороводом звезд в небе. Впервые девушка попала сюда, когда ее позвала Синтара. Синяя королева приказала ей поискать старинные инструменты для ухода за драконами, которые могли храниться на полках. Пока Тимара рылась в шкафах, Синтара извивалась и крутилась в песке, почти полностью зарывшись в него. А потом вынырнула оттуда, сверкая, как расплавленный синий металл, только что выплеснувшийся из печи.
Время превратило большинство древних приспособлений в ржавчину и пыль, но кое-что сохранилось. Тимара обнаружила дюжину орудий с зубцами из какого-то твердого материала, не подвластного коррозии, и каменные щетки с пучками жесткой щетины. Здесь же имелись металлические скребки, у которых давно сгнили деревянные ручки, стеклянные фляги с загустевшими лужицами масла и черный ящичек с набором острых игл причудливой формы. Наверное, это и были специальные средства для ухода за драконами. Интересно, наступит ли день, когда все тонкости этого утерянного ремесла будут восстановлены?
С помощью самой маленькой щетки Тимара осторожно почистила Синтаре чешую возле глаз, ноздрей и ушных отверстий, удаляя остатки неаккуратных трапез. Они почти не разговаривали, но Тимара подметила у своей драконицы множество изменений. Ее когти, когда-то затупившиеся от ходьбы и растрескавшиеся от постоянного контакта с водой и илом, стали более прочными и острыми. Расцветка обрела яркость, а глаза — ясность. Вдобавок Синтара увеличилась в размерах: она не только нарастила плоть и мускулы, но у нее также значительно удлинился хвост. Форма тела драконицы совершенствовалась по мере того, как ее мышцы тренировались во время полетов. Теперь Синтара забыла о долгих годах жизни на суше, когда ей приходилось топать по грязи. Так что сейчас Тимара ухаживала не за огромной ящерицей, а за крылатым хищником, одновременно прекрасным, как экзотическая птица, и опасным, словно живой клинок. Девушка и сама в глубине души удивлялась тому, что осмеливается прикасаться к такому созданию. И только заметив, что глаза у Синтары вращаются от удовольствия, хранительница спохватилась, сообразив, что драконица читает ее мысли и наслаждается ее изумлением.
А Синтара подтвердила эту догадку:
— Ты благоговеешь передо мной. Пусть ты и не можешь петь мне хвалу во весь голос, но, отражаясь в тебе, я вижу, что я — самый великолепный дракон из всех, кого ты видела.
— Отражаясь во мне?
Драконы не улыбаются, но Тимара ощутила, что Синтару ее реакция позабавила.
— Напрашиваешься на комплименты?
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — честно ответила Тимара.
Вообще-то, слова Синтары слегка возмутили девушку, поскольку подразумевали, что она гордится собой. А чем, спрашивается, Тимаре гордиться? Тем, что ее Синтара — прекрасная синяя королева — то игнорирует свою хранительницу, то насмехается над нею, а то и напрямую оскорбляет?
— Я не только самая красивая из драконов, — уточнила Синтара, — но также превосхожу всех прочих умом и талантами. Ведь это же очевидно, поскольку именно я создала самую ослепительную Старшую, то есть тебя!
Тимара уставилась на нее, лишившись дара речи и растерянно сжимая в руке щетку.
Синтара издала тихий рык, показывавший, что ей смешно. И пояснила:
— Увидев тебя, я с самого начала поняла: из этой девушки будет толк. Именно поэтому я и выбрала тебя.
— А мне казалось, что это я тебя выбрала, — пролепетала Тимара.
У нее отчаянно стучало сердце. Драконица считает ее красивой и способной! Она сразу оценила Тимару! Девушка испытала необычайный душевный подъем, но затем насторожилась: а что, если Синтара просто в очередной раз навела на хранительницу чары? Тимара попыталась взять себя в руки и рассуждать трезво, но почему-то была уверена, что драконица не обманывает ее. Неужели Синтара и впрямь высокого мнения о ней? Удивительно!
— О, тебе, без сомнения, казалось, что это ты меня выбрала, — продолжила тем временем Синтара с небрежным высокомерием. — Но все обстоит наоборот: это я притянула тебя к себе. И, как видишь, тебе невероятно повезло: я сделала тебя самой красивой и необычной из всех ныне живущих Старших. Точно так же, как и я сама превосхожу великолепием всех прочих драконов.
Тимара молчала. Ей хотелось бы хоть немного осадить вовсю расхваливающую себя драконицу, но она понимала, что это будет полным безрассудством. И тем не менее девушка отважилась на робкое замечание:
— А как же Меркор? Он ведь сверкает, как золото…
Синтара презрительно фыркнула:
— Самцы! У них есть яркие цвета и мышцы, но, когда дело доходит до подлинной красоты, им не хватает внимания к деталям. Присмотрись к чешуе Сильве, а потом сравни ее со своей собственной. У этой девчонки она примитивная, как трава. Даже в окраске чешуи остальные драконы от меня отстают. — Она встряхнулась, резко вскочила на лапы, вырываясь из горячего песка и одновременно распахивая крылья. — Смотри! — гордо провозгласила Синтара, потрясая крыльями так, что Тимаре в лицо полетели песчинки. — Ты где-нибудь видела такое изящество и настолько бесподобный узор?
Тимара прищурилась, а потом молча стащила с себя тунику, чтобы расправить собственные крылья. Один взгляд через плечо — и девушка убедилась в том, что ей не показалось. Разница была только в размере, а расцветка и узор полностью копировали великолепие Синтары. Драконица опять издала непривычный для человеческого уха звук, ясно свидетельствовавший о том, что ей смешно.
Она снова устроилась на песке, раскинувшись на нагретом ложе. И заключила:
— Вот так-то. Когда в следующий раз вновь надумаешь ныть и стонать из-за того, что твоей драконице якобы нет до тебя дела, посмотри себе за спину и убедись, что ты тоже носишь мои цвета. Разве можно желать чего-то другого?
Тимара любовалась своей нежащейся в песке синей королевой, разрываясь от противоречивых чувств. Синтара сегодня пребывает в добром расположении духа и сказала хранительнице много приятного. Но вот можно ли ей верить?
— Кажется, ты стала другой, — неуверенно пробормотала девушка, гадая, какое из ее чувств драконице легче уловить: подозрительность или надежду?
Она уже приготовилась к очередным насмешкам. Однако их не было.
— Конечно, я теперь другая. Я не страдаю от вечного голода и холода. Я перестала быть увечной жалкой тварью. Я более не нуждаюсь в тебе, Тимара.
Синтара встряхнулась, и песок, попавший драконице под чешую, ручейками стек с ее боков. Не дожидаясь просьб, Тимара выбрала щетку на длинной ручке, сделанную из странного легкого материала. Девушка внимательно рассмотрела щетинки: они отливали металлическим блеском, но были мягкими и легко сгибались. Тимара решила, что здесь наверняка не обошлось без магии Старших. Она принялась обрабатывать щеткой Синтару, начиная с затылка и осторожно двигаясь вниз. Драконица зажмурилась от удовольствия. Когда хранительница добралась до кончика ее хвоста, она решилась задать вопрос:
— Я не нравилась тебе из-за того, что ты во мне нуждалась?
— Никому из драконов не по душе зависимость. Даже Старшие в конце концов это поняли.
— Драконы зависели от Старших? — Тимара почувствовала, что вступает на опасную территорию, но все-таки уточнила: — А почему?
Синтара сурово уставилась на нее. И Тимара тут же пожалела о своей дерзости: было заметно, что драконице крайне неприятно обсуждать эту тему.
— Из-за Серебра, — проворчала она наконец и воззрилась на Тимару, вращая глазами, словно ожидала, что девушка начнет с ней спорить. Но хранительница терпеливо ждала дальнейших объяснений. — Раньше Серебро текло здесь рекой и его было легко найти. Потом произошло землетрясение, и все стало гораздо сложнее. Какое-то время Серебро текло слабо. Порой драконам удавалось его отыскать, ныряя в неглубокое место или откапывая источник. Иногда оно вдруг начинало бить сильнее и проявлялось, как яркая полоса в реке. Но чаще всего его не было. Тогда мы могли получить Серебро только от Старших.
— Не понимаю. — Тимара постаралась говорить мягко и спокойно. — Серебро? Это какое-то сокровище?
— Я тоже не понимаю! — Драконица в ярости вырвалась из песка. — Это не сокровище — по крайней мере, не в человеческом понимании. Не металл, из которого делают маленькие кругляшки, чтобы обменивать их на еду, и не украшения для тела. Однако это Серебро бесценно для драконов. Оно издавна находилось здесь: сначала в реке рядом с Кельсингрой, а потом, пока были живы Старшие, в самом городе… Все остальное у нас уже есть. Мы можем наслаждаться ваннами с горячей водой, отдыхать в зимних укрытиях, беззаботно нежиться в песчаных ямах и полировать чешую… В общем, Серебро тоже должно быть где-то здесь. Но никто из нас не может его обнаружить. В городе есть особые места, где Старшие помогали нам получить Серебро. Только никто из нас толком не помнит, где именно они находились. И это кажется очень странным: словно бы у нас преднамеренно отняли четкое воспоминание. — Синтара раздраженно хлестнула хвостом. — По нашему мнению, один из участков пропал вместе с обрушившейся улицей у берега. Второй мог находиться там, где земля треснула и куда потекла река. Но все это уже потеряно. Балипер попробовал там нырнуть, но впадина слишком глубокая, а вода ледяная. Так что Серебра он не нашел. Но мы верим, что были и другие места, и они могли сохраниться. Однако повторяю: воспоминания о Серебре для нас потеряны — мы вышли из коконов, лишенные их, как и других сведений, о которых мы не можем даже догадываться. Нам не стать настоящими драконами, а вам — Старшими, пока мы не отыщем источники Серебра. Но вы не желаете ничего делать! Ни один из хранителей не грезит Серебряными колодцами. И, как я ни стараюсь, я не могу даже заставить тебя подумать о них!
Синтара содрогнулась и еще раз дернула хвостом. Тимара отскочила назад и смотрела, как драконица выбирается из песчаной ямы, а затем шагает к дверям. Створки распахнулись перед нею, а потом закрылись, оставив девушку растерянно взирать ей вслед.