На диване в углу лежал человек-дракон. Он не шевелился; только простыня, укрывавшая его, мерно поднималась и опускалась. На столике рядом поблескивал поднос с недоеденной едой и бокалом, на дне которого осталось вино. Значит, Кассим его кормила и существо подкрепилось. Прекрасно.
— Тут очень много солнца, — добавил герцог, не дождавшись ответа.
— Было бы больше, если бы не решетки на окне.
— Верно. Ты бы хотела, чтобы их сняли? Или чтобы тебя перевели в более просторные комнаты без решеток на окнах?
Это сбило Кассим с толку. Промелькнувшая в ее глазах растерянность согрела герцога лучше огня в очаге.
Она набрала воздуха в легкие, чуть поколебалась и отважно парировала:
— Я хотела бы вернуться обратно в свои покои на женской половине, чтобы свободно гулять в садах и ходить в купальни, как раньше.
— Увы, но я не дам на это согласия. Человеку-дракону не подобает жить среди моих женщин. Я не доверяю им так, как доверяю своей единственной дочери.
Растерянность превратилась в изумление, и Кассим не смогла его скрыть.
— Что тебе нужно? — спросила она настороженно. — Столько лет мне было запрещено находиться в твоем присутствии. Зачем ты сейчас вдруг пришел повидать меня?
Он уставился на нее, и дочь не отвела глаз.
«Кассим похожа на меня, а не на свою мать, — подумал правитель Калсиды. — Мне давно следовало это понять. В ней от меня больше, чем было в любом из сыновей, которые так меня подвели. Я тщетно искал решение задачи, а оно все это время находилось прямо передо мной».
На герцога снизошло вдохновение, и он негромко проговорил:
— Я знаю, что ты сделала. И я осведомлен о твоих честолюбивых стремлениях.
По лицу Кассим пробежала тень страха, однако она промолчала.
— Ты пыталась поднять против меня восстание. Устроить мятеж. Твои призывы были довольно умелыми… для женщины. Но ты не там искала союзников. Чтобы воздвигнуть трон, нужно строить на камне, а не на цветах. Я — камень.
— Не понимаю.
Именно этого герцог и добивался. Ему необходимо было втянуть ее в разговор, заинтриговать, опутать своей паутиной.
— Если ты решила взойти на трон, то со столь амбициозными планами тебе следовало обратиться ко мне. Разве я не твой отец? В твоих жилах течет столько же моей крови, сколько и в любом из зачатых мною сыновей. Так неужели ты думала, что я найду твое стремление к власти чем-то предосудительным? Уверяю тебя, это не так. Напротив, я считаю сие подлинным доказательством того, что ты достойна быть моей дочерью. И хочу сделать тебя своей наследницей.
Герцог понизил голос и с удовлетворением отметил, что Кассим так и подалась вперед, чтобы уловить каждое слово.
Молодая женщина чуть пошатнулась: от его предложения у нее закружилась голова. Но она быстро пришла в себя.
— Ты имеешь в виду — матерью твоего наследника. Эллик рассказал мне об условиях вашего договора, когда недавно… навестил меня. Я стану племенной коровой, которая принесет вам обоим теленка.
Теперь ясно, откуда этот блекнущий синяк у нее на щеке. Эллик поспешил воспользоваться его предложением. Не хватало еще, чтобы Кассим забеременела прямо сейчас. Всему свое время: ни к чему, чтобы она предавалась материнским чувствам, пока его собственное здоровье не восстановится полностью. Сейчас Кассим должна думать лишь о том, чтобы человек-дракон был жив, хорошо откормлен и всегда готов к услугам.
— Я не разрешу Эллику снова «навещать» тебя, если таково твое желание. Я переведу тебя в роскошные просторные покои с окнами без решеток. У твоего подопечного будет собственная комната. — Герцог вспомнил о помещениях в башне неподалеку от его собственных покоев. Окна в ней расположены настолько высоко на отвесной стене, что решетки там действительно не нужны.
Кассим изумленно воззрилась на него, и он бесшабашно продолжил:
— И моей наследницей будешь объявлена ты, а не ребенок Эллика. С правом выбрать себе консорта, когда придет время.
Он умолк. Что еще могло бы ей понравиться?
— Зачем ты пришел ко мне? — вырвалось у Кассим.
Она явно заволновалась и даже не стала притворяться, что ей все равно.
— Ты доказала, что достойна моего подарка, — напыщенно произнес герцог. — Я не верю, что ты пыталась меня свергнуть, — солгал он. — Ты умная женщина и понимаешь, что это неизбежно привело бы к гражданской войне. Все верные мне вожди восстали бы, заявляя права на мой трон, а ты превратилась бы в лакомый кусочек, ибо с помощью тебя любой из них смог бы законным образом прийти к власти. Скольких бы женщин ты ни сплотила вокруг себя, всех быстро скрутили бы их собственные мужья, отцы и сыновья. Нет, милая моя. Ты не можешь воздвигнуть свой трон на хрупких цветочках. Его надо устанавливать на камне мощи твоего отца.
Он поднял руку и небрежно махнул в сторону человека-дракона:
— Я дал тебе задание, решив проверить тебя, выяснить, что же на самом деле таится в твоем сердце. Выполнишь ли ты мое пожелание или намеренно убьешь ценное существо, которое доверили твоим заботам? Ты знала: я желаю, чтобы человек-дракон исцелился. И ты, моя Кассим, выдержала испытание. Вчера ночью, когда его доставили ко мне, я убедился, что его здоровье значительно улучшилось. И это свидетельствует о том, что наши желания совпадают.
— Пленник был без сознания, когда его вернули ко мне, а его запястье изжевано, словно несчастного терзал дикий зверь.
Ее негромкий голос звучал обвиняюще. Герцог почувствовал, что веко его слегка дергается, и подумал, не убить ли дочь за подобную дерзость. Да как она смеет? Но вместо этого он добродушно усмехнулся:
— Вот еще одно испытание, которое ты с блеском выдержала. Я вижу, что ты заботливо уложила нашего пленника и убедила его поесть и попить. Не сомневаюсь, что, продолжив ухаживать за человеком-драконом, ты вскоре добьешься успеха и его здоровье окончательно поправится. Ты молодец, дочь. Поэтому я и явился сюда. Я хочу предложить тебе заслуженную награду. Продолжай в том же духе. Сегодня тебя и твоего подопечного переведут в чудесные покои. Если ты пожелаешь чего-нибудь: блюд или напитков, книг или цветов — только прикажи слугам, которых я к тебе приставлю, и получишь все это.
— А как насчет свободы приходить и уходить, когда я пожелаю?
Герцог улыбнулся, но его терпение уже было на исходе.
— Возможно, со временем. Пока, я полагаю, ты будешь слишком занята заботой о нашем особом госте. Займи свои помыслы уходом за ним. Как видишь, мое состояние улучшается. Вскоре я начну посвящать тебя в тайны правления. Прежде чем я смогу официально объявить тебя наследницей, тебя надо будет тщательно подготовить к этой роли. Давненько уже женщина не занимала трон Калсиды. Тебе следует помочь, дорогая моя.
Герцог перевел дыхание, почувствовав, что устал. Пора вернуться в постель, уснуть. Он утомлен, но не болезненно измучен. Это обычная усталость человека, который был вынужден общаться с ведьмой.
Кассим открыла рот, собираясь заговорить. Однако отец предупреждающе воздел палец вверх.
— Позже, — сказал он. — Сперва все как следует обдумай и еще раз покажи мне, на что ты способна из любви ко мне. Приложи все усилия. — Он кивнул в сторону неподвижно лежащего человека-дракона и возвысил голос: — Стража!
Телохранители поспешно вернулись. Кажется, они опасались за него? Отлично. На прощание герцог многозначительно произнес:
— Видишь, дочь моя? Они уважают твои способности не меньше, чем я.
Когда носильщики подняли паланкин, он откинулся на подушки. Пусть Кассим на досуге хорошенько поразмыслит над этими его словами.
— Ты очнулся.
Сельден открыл глаза. В комнате оказалось очень светло, и он поспешно снова опустил веки. Пленник ощутил прикосновение Кассим, ее осторожных прохладных рук: она пощупала ему лоб, а потом приложила пальцы к шее, проверяя пульс.
— Не засыпай. Сначала тебе надо поесть и попить.
— Чтобы набраться сил, — тихо прохрипел юноша. — Чтобы твой отец смог опять пустить мне кровь.
Кассим не стала ничего отрицать.
— Я знала, что ты очнулся и слушаешь. И сейчас нам надо подчиниться, чтобы выгадать время.
— Мне надо жить, дожидаясь, когда герцогу захочется мною воспользоваться? И ради него мне следует выздоравливать? — У Сельдена не хватало сил, чтобы выразить голосом всю глубину своего возмущения.
— Это не так сильно отличается от того, что приходилось делать мне, причем не единожды! — прошипела она в ответ. — Думаешь, намного лучше сидеть взаперти в стойле и чувствовать себя племенной коровой, которая нужна исключительно потому, что может родить теленка? Да, нам обоим сейчас несладко. Но мы по крайней мере уцелели. И пока мы дышим, нам надо быть предельно осторожными и составить какой-нибудь разумный план.
— И что именно ты предлагаешь?
Сельдену было очень противно, но он согласился с ее словами. Если бы и впрямь нашелся какой-то выход! Он хотел бы иметь будущее, в котором не маячили бы жуткие старческие губы, присасывающиеся к его запястью.
— Если бы я уже что-нибудь придумала, то нам не пришлось бы составлять план, — вздохнула Кассим. — Ну ладно… Давай я помогу тебе приподняться. Тебе надо выпить вина и поесть. Похоже, сейчас ты можешь потребовать себе любые яства. Тебе чего-нибудь хочется? Подумай, что бы пробудило у тебя аппетит?
— Свежее мясо! — внезапно потребовал Сельден и резко замолчал. Подняв глаза, он поймал ее недоумевающий взгляд. — Это говорит дракон, — пробормотал он, намереваясь пошутить.
Молодая женщина молчала.
Да и сам он не был уверен, что это шутка.
Двенадцатый день месяца Пахоты,
седьмой год Вольного союза торговцев
От Силии Финбок, супруги торговца Удачного, —
Гесту Финбоку, ее единственному сыну
До востребования хранить в Зале Торговцев Кассарика
Дорогой мой сынок, как ты можешь столь долго оставлять нас в неведении? Мои подруги получили из Дождевы