— Драконы атакуют дворец! — возбужденно проговорила Кассим. — Они что-то выплевывают — и все вокруг сразу же превращается в прах! Быстрее! Надо спрятаться!
— Нет, — с тоской произнес Сельден. — Это бесполезно. Ты ведь не хочешь оказаться под обломками дворца. — У него пересохло во рту, а голос охрип. — Кассим, мы сегодня умрем. И ничего поделать нельзя.
Она посмотрела на него округлившимися глазами и вновь обвела взглядом город. Полоса разрушений, окружавшая твердыню герцога, была хорошо видна с их башни — и она постепенно увеличивалась. Все ближе к их убежищу здания рушились, а тела растворялись под действием яда. Теперь было ясно, что задумали драконы: все, что оказалось внутри кольца, будет залито кислотой. Они оба угодили в ловушку.
— Мой народ… — прошептала Кассим.
— Люди убегают. Посмотри на улицы — на те, которые дальше.
Сельден с трудом сел. «Страх придает человеку силы», — мысленно сказал он себе.
— Драконы их не преследуют. — Кассим говорила медленно, не отводя взгляда от города. — Им нужен мой отец. Герцог Калсиды. Они ведь явились за ним, да?
Сельден кивнул:
— По-моему, драконы намерены добраться до него во что бы то ни стало.
— Ну и пусть! — заявила Кассим без всякого сочувствия. — Но мне жаль мой народ. Как печально, что я даже не могу помочь людям! А мой отец сам во всем виноват и вполне заслужил столь ужасный конец. Теперь он, по крайней мере, не высосет из тебя кровь, вернув мне твой труп. Хотя бы от этого судьба меня избавила.
Она присела рядом. Сельден потянулся к ней и сжал ее пальцы. По щекам молодой женщины текли слезы, однако на губах дрожала улыбка.
— Зато мы умрем вместе. — Кассим трясущейся рукой взялась за чайник. — Не желаешь ли выпить со мной последнюю чашку чая?
Сельден перевел на нее взгляд. В нем зарождалось странное спокойствие.
— Я бы предпочел поцелуй. Мой первый и, наверное, последний.
— Неужели первый?
Юноша смущенно засмеялся:
— В моем положении я не имел возможности ни раздавать, ни получать поцелуи.
Кассим заморгала, и слезы потекли быстрее.
— Я тоже. — Она чуть подалась к нему и замерла.
Сельден посмотрел на Кассим. Она закрыла глаза. Волосы у нее были шелковистые, губы розовые, а кожа — как нежные сливки. Свой первый поцелуй она получит от «человека-дракона». Он придвинулся и нашел ее губы. Сельден целовал Кассим осторожно, не зная точно, как это делается, ожидая, что она с отвращением отпрянет. Но когда отодвинулся от нее, то увидел, что она улыбается сквозь слезы.
— Оказывается, прикосновение мужчины может быть очень нежным! — заметила Кассим с таким удивлением, будто это было великим чудом, перед которым померкли даже страшные крылатые создания, парящие в воздухе.
Юноша обнял ее, а она прижалась к нему, и теперь они вместе наблюдали за стаей. Драконы исчезли, но вскоре вернулись. Сельден заметил, что два из них несут на себе всадников, чешуйчатые тела которых ярко сверкают на солнце.
Внезапно один из драконов затрубил, и стая пошла на снижение. Калсиду огласили воинственные кличи. Сверкающие капли страшного яда выплыли из разверстых пастей драконов, после чего они мощнее замахали крыльями и поднялись выше — туда, где не было тумана, разрушающего все живое.
Кассим крепко прижала Сельдена к себе. И, побледнев, тихо проговорила:
— Похоже, нас ждет быстрая смерть. И даже никуда прыгать не надо…
Она помогла ему встать. Юноша вцепился в балконные перила, и оба принялись смотреть на то, что происходило в Калсиде.
Вдали улицы заполонили толпы убегающих людей. Звуки горнов соперничали с истерическими воплями, но все перекрывала громогласная перекличка драконов. Жители Калсиды бежали прочь от выжженной земли, кольцо которой все расширялось. А мертвых тел и рассыпающихся строений вокруг герцогского дворца становилось больше и больше.
Сельден ясно понял намерения драконов.
— Они запечатают замок, чтобы оттуда нельзя было выбраться, не угодив в облако яда. А потом не спеша его разрушат, — констатировал юноша.
Он четко представил себе весь план. Он разворачивался перед ним, как свиток, как будто Сельден и сам находился там, вместе с драконами. Он вздохнул.
— Жаль, что все так получилось, — с грустью вымолвила Кассим. — Теперь я уже не увижу Калсиду, освобожденную от гнета моего отца! — Она обратила лицо к небу. — Как бы мне бы хотелось, чтобы мы оба выжили!
— Тинталья! — вырвалось у Сельдена, и он опять выкрикнул имя драконицы, вложив в этот порыв все свои силы: — Тинталья! Если ты жива, то спаси нас! Синяя королева, сапфир небес, где ты?
Рэйна мутило от ужаса происходящего. Под ним медленно рассыпа́лись здания. Те, кто не успел убежать, погибали в облаках драконьего яда. Сам он предусмотрительно натянул на голову тунику, а пальцы спрятал в рукавах. Рэйн смотрел на мир через узкое оконце ткани и всем сердцем желал перенестись куда-нибудь в другое место, подальше отсюда.
Калсидийские солдаты сражались отважно. Они выпускали стрелы, но те не долетали до драконов, и их отряды буквально таяли под едким дождем. Некоторые поддавались чарам пролетавших над ними драконов и бросались наутек. Однако люди бежали не в ту сторону — прочь от крепости, прямо на изъеденные ядом улицы Калсиды. Бедняги! Рэйн ощутил жгучий запах и плотнее прикрыл лицо.
Его удивляло, насколько четко и слаженно действовали драконы. Ни один не взлетал выше и не опускался ниже других. Стая разделилась — и в каждой группе все сородичи летели рядом. Они выпускали свой яд так, чтобы он оказывался ниже их самих, а затем поворачивали и повторяли все заново, неумолимо приближаясь к центру герцогского замка. Драконы идеально рассчитывали время, и отдельные группы не встречались друг с другом. Внешние стены цитадели потребовалось облететь несколько раз. Старые стены оказались весьма прочными, но драконы были нацелены на убийство людей, а не на разрушение камня. После их атаки не оставалось ничего живого.
Тинталья внезапно содрогнулась и покинула строй. Она набрала высоту так резко, что Рэйн вынужден был вынырнуть из защищавшей его ткани и выпростать руки. Когда он ухватился за сбрую, ему почудилось, что сейчас драконица заложит петлю, опрокинувшись на спину.
— В тебя попали? Тебя ранили, Тинталья?
— Слушай! — ответила она и так стремительно взлетела вверх, что у всадника дух захватило.
Поднявшись над стаей, Тинталья заложила крутую спираль вокруг герцогской крепости.
— Где? Где? Где? — вопрошала она, не обращая внимания на отчаянные крики Рэйна:
— Да в чем дело? Что случилось?
А потом драконица снизилась: спикировала в одиночку к самой высокой башне крепости, полностью игнорируя гневный рев Айсфира, пытавшегося напомнить ей, что она нарушает их планы. Рэйн мог только изо всех сил цепляться за сбрую и вопить, видя, как Тинталья несется прямо к маленькому балкону.
— Вот она — синяя звезда, падающая с небес. Истинная императрица разрушения, королева мщения, и если мне суждено умереть, то пусть именно она принесет мне погибель!
— Она похожа на огонь в синем опале!
Кассим смотрела на приближающуюся драконицу, широко распахнув глаза, полные одновременно ужаса и восторга. Она стояла у Сельдена за спиной, притиснув юношу к каменной балюстраде, чтобы он мог наблюдать, как к ним несется синее чудо.
Сельден повысил голос и обнаружил, что музыка все-таки не покинула его душу.
— Она мудра и ужасна. Ее ум безграничен и беспределен — о, моя быстрокрылая, зоркая Тинталья! — На последнем слове его голос сорвался.
Драконица отклонилась назад, продемонстрировав им свой мерцающий живот и сверкающую чешую.
Кассим крепко держала Сельдена, но тело юноши сотрясалось от дрожи.
— Она подобна сверкающей стали! Неси мне смерть, о прекраснейшая! Мы ждем тебя!
Однако к ним протянулась не огромная пасть, а цепкие когти передних лап. Кассим отшатнулась от края балкона: Тинталья ухватилась за каменную балюстраду и удержалась, поднимая своими мощными крыльями настоящий ураган. Когти драконицы царапали камень и скользили по нему, а задними лапами она упиралась в стену башни. По каменной ограде мигом зазмеились трещины.
— Залезай быстрее! Ну же, пошевеливайся!!! — заорал мужчина, сидевший на спине у Тинтальи.
Мигом! — приказала драконица с громоподобной мощью, и ее мысленный возглас пронзил Сельдена до мозга костей.
Он старался выполнить ее приказ, но его тело было предательски слабым. Сельден почувствовал, как Кассим схватила его за рубаху и толкнула вперед. Он вцепился в ремень на драконьей груди. Всадник Тинтальи пролез по сбруе, сгреб Сельдена в охапку и втянул наверх. Юноша закричал от боли и заработал ногами, а через мгновение нащупал перебинтованной рукой кожаные и железные кольца. Куски балкона уже летели вниз: драконица отрывала их в своих отчаянных попытках удержаться на стене. Всадник наконец-то втащил Сельдена на чешуйчатую спину Тинтальи и усадил прямо перед собой. Юноша бессильно завалился вперед, но тут же судорожно вцепился в ремни, а драконица оттолкнулась от башни. Она взмыла в воздух, а он запоздало захрипел:
— Кассим! Нет, вернись обратно, о Тинталья, прекрасная королева! Кассим!
— Я… здесь! — Ее голос замирал от страха.
Сельден оцепенел. Кассим упрямо цеплялась за кольца на сбруе Тинтальи. Драконица сделала пируэт, заставив платье молодой женщины плескаться на ветру. Сельден на мгновение зажмурился, услышав ее отчаянный вопль, а Тинталья ринулась вниз.
А потом последовал тошнотворный рывок — и падение перешло в парение. Тинталья равномерно взмахивала мощными крыльями, теперь она медленно шла на подъем. Кассим, оскалив зубы, с развевающимися на ветру великолепными волосами, упрямо ползла вверх, кольцо за кольцом — и в конце концов Сельден протянул руку и нашел ее запястье. Она благоразумно не стала полагаться на его хватку, однако он не смог ее отпустить. Кассим карабкалась все выше — и вот она уже обхватила Сельдена руками так же крепко, как и удерживавший его самого мужчина. Сельден обернулся к всаднику и обнаружил, что смотрит на настоящего Старшего: таких он прежде видел только на древних гобеленах.