— Господин мой, благодарю тебя! — выдохнул он. — О, Тинталья, синяя королева небес, самая сильная и мудрая из всех драконов, приношу тебе мою благодарность!
— Ох, братишка, вечно мне приходится находить тебя в самых невероятных местах! — пробормотал всадник, и Сельден вдруг понял, что это не кто иной, как муж Малты. — Выглядишь паршиво! — добродушно добавил Рэйн.
— Если бы ты знал, что мне пришлось пережить! — отозвался Сельден. От облегчения у него закружилась голова и потемнело в глазах. — Но что ты здесь делаешь? Откуда взялись драконы?
— Откуда взялись драконы? — перепросил Рэйн и хмыкнул. Тинталья не обращала внимания на своих седоков, поднимаясь над городом все выше и выше. — Ты видел их в коконах, ты наблюдал, как они вылупляются. Мы прилетели из Кельсингры, Сельден, и мы явились убить герцога Калсиды за то, что он посмел охотиться на драконов, дабы заполучить их кровь.
Сельден почувствовал, как Тинталья подтвердила слова Рэйна: ее мысль потекла по его телу, приправленная сильным гневом.
— А где ты пропадал так долго? — продолжил Рэйн. — От тебя давненько не было вестей! Сестра уж сочла тебя погибшим, а ваша мать опасалась, что она права. Что с тобой случилось? Судя по всему, ты оказался в башне не по своей воле. И кого это ты прихватил с собой?
Сельден собрался было ответить, но Кассим его опередила:
— Меня зовут Кассим. А если прекрасная синяя королева и ее драконы сумеют сегодня осуществить свое намерение, то к вечеру я стану законной герцогиней Калсиды. И вашей вечной должницей.
Десятый день месяца Всходов,
седьмой год Вольного союза торговцев
От Сельдена Вестрита, певца Тинтальи в Кельсингре, —
Кефрии и Ронике Вестрит, торговцам Удачного
Дорогие матушка и бабушка!
Пока что напишу вам о своих делах лишь вкратце. Это послание Смоляной доставит в Трехог, а оттуда Лефтрин отправит его голубиной почтой в Удачный. Гораздо более пространное повествование о моих злоключениях придет к вам позднее: такой свиток был бы слишком тяжелым, чтобы его мог поднять голубь. Я попрошу, чтобы Элис передала его Альтии, а та — вам.
Пока — основное. Мои спутники оказались предателями и продали меня в рабство. Меня долго держали в плену, и в конце концов я оказался в Калсиде. Но к счастью, теперь все страдания позади: я жив и опять нахожусь в несравненном обществе великолепной королевы Тинтальи, которой обязан жизнью и восстановлением здоровья. Не хочу вдаваться в подробности относительно выпавших на мою долю испытаний, тем более что описать все на этом крошечном кусочке бумаги попросту невозможно. Главное, что сейчас я поправляюсь и окружен хорошими людьми.
До вас, конечно, дошло немало странных слухов относительно моей роли в падении Калсиды и моей дружбы с герцогиней Кассим. Скажу лишь то, что правда звучит гораздо более странно, чем любые сплетни, и вы узнаете все, когда получите мой свиток.
Матушка, ты спрашиваешь, когда я наконец вернусь домой. Не обижайся, пожалуйста, но я обрел свой дом в Кельсингре — среди других Старших и подле драконов. Подобного умиротворения и спокойствия я не испытывал уже много месяцев. Тут живут моя сестра Малта, ее супруг Рэйн, который стал мне братом, и их сын Фрон. Красота здешних мест целительна сама по себе, и я получил доступ к тысячам записей поэтов-Старших, моих предшественников. Теперь, когда я услышал старинные произведения, мне почти стыдно думать, что я считал себя певцом! Мне предстоит столько всего выучить! И традиционные приветственные гимны, и баллады, которыми отмечали первый полет вышедшего из кокона дракона, и песни благодарности этим дивным созданиям. Что ни говори, а драконы осчастливили нас своим присутствием! Думаю, я только лет через двадцать, никак не раньше, смогу снова утверждать, что я неплохой певец!
Однако, матушка, все это вовсе не означает, будто я не хочу вас видеть. Когда здоровье мне позволит, я приеду к вам в гости. И надеюсь, что вы с бабушкой тоже захотите посмотреть Кельсингру и навестить меня. Я покажу вам город и познакомлю с хранителями и другими драконами. Они наверняка вам понравятся, особенно Кало: это самец, которого выбрала себе в пару Тинталья. Он невероятно красивый и сильный! Мне очень приятно видеть их вместе; они подходят друг другу так же, как Малта и Рэйн.
На этом я пока что вынужден закончить свое послание, поскольку уже очень устал. Прошу вас немного потерпеть. Более подробный рассказ вскоре обязательно окажется у вас в руках.
С любовью,
Сельден
Глава 22. Лето
Все началось довольно чопорно, а именно с чаепития в капитанской каюте на борту Совершенного. Однако к концу первого часа они с кружками кофе переместились на нос живого корабля, и даже носовое изваяние приняло участие в их разговоре. Смоляной был пришвартован рядом с Совершенным у причала в Трехоге. Элис гадала, не общаются ли корабли на каком-то недоступном людям уровне, но решила, что спрашивать об этом невежливо. Ей казалось, что с тех пор, когда она в прошлый раз была на борту Совершенного, минуло несколько десятков лет. Она вспомнила свое путешествие в Дождевые чащобы и неловкие беседы с кораблем, с Альтией и Брэшеном Треллом. Элис тихонько засмеялась, но никто не обратил на нее внимания: как раз в этот момент Совершенный высказывался насчет того, насколько унизительно перевозить кур и овец.
— И с удовольствием передам гадких тварей Смоляному. Они хуже чаек: постоянно орут и загадили всю палубу.
— Но наш Эйсын будет по ним скучать, — заметил Брэшен.
— Думаю, в основном он будет скучать по свежеснесенным яйцам, а не по уборке, — со смехом возразила Альтия. Она встала и чуть отклонилась, чтобы заглянуть за рубку. — Они с Клефом уже закончили выгрузку живности на палубу Смоляного. Значит, у нас на взрослые разговоры осталось около десяти минут, а потом вас засыплют вопросами о драконах и Однодневной войне.
— Мы с удовольствием ответим, если только сможем: ведь сами мы при разгроме Калсиды не присутствовали. А каждый из драконов утверждает, что это он лично разрушил город и убил герцога.
— И привел к власти герцогиню Кассим, — добавила Альтия. — Мы получали по голубиной почте сообщения от Сельдена, но их явно недостаточно. Мы только в общих чертах знаем, что там случилось. Хорошо хоть Сельден регулярно шлет нам письма, но он по-прежнему считает, что пока никак не может приехать домой. Дескать, ему кое-что надо «уладить» в Кельсингре.
По тону Альтии было ясно: она уверена, что племянник рассказал ей далеко не все. Она перевела взгляд с Элис на Лефтрина, возможно рассчитывая получить какое-то подтверждение слухам.
Лефтрин быстро выпалил:
— Похоже, ваш юнец чувствует себя на палубе весьма уверенно. Когда вы решите, что ему пора попробовать свои силы под командованием другого капитана, буду рад видеть его на борту Смоляного. У нас все попроще, так что ему придется спать в надстройке вместе с командой, но я с удовольствием возьму его в рейс, чтобы обучить всем премудростям.
Брэшен с Альтией переглянулись, но ответила Лефтрину не мать парнишки.
— Еще не дорос. Однако ловлю тебя на слове! Я знаю, что он хочет повидаться с дядей и тетей. Не говоря уже о его кузене Фроне. — Брэшен улыбнулся и попытался сменить тему. — Как по-вашему, когда Малта с Рэйном могли бы приехать с малышом погостить здесь?
— Вы заберете у меня Эйсына? — ужаснулся Совершенный.
— Ненадолго, кораблик. Понимаю, что он не только наш, но и твой тоже, — примирительно отозвался Брэшен. — Но ему не помешало бы набраться опыта.
— Хм! — Резная фигура скрестила руки на груди и недовольно поджала губы. — Может, потом, когда Фрон настолько повзрослеет, что на время займет его место? Произведем, так сказать, обмен заложниками.
Брэшен выразительно закатил глаза:
— Совершенный сегодня не в настроении.
— Ничего подобного! Просто напоминаю, что вы — семья живого корабля и вам следует хорошенько подумать, прежде чем отдавать своего ребенка. А вдруг его не вернут обратно? В идеале мне бы пригодился один из членов семьи Смоляного. — Резная фигура повернула голову к Лефтрину и Элис. — Вы намерены в ближайшее время родить ребенка?
Лефтрин подавился кофе.
— Пока нет, — сдержанно ответила Элис.
— Жаль. Но сейчас у вас как раз хорошие шансы зачать его, — радостно сообщил Совершенный, словно пытался сказать приятное.
— А нельзя ли без этого? — мрачно осведомилась Альтия. — Хватит и того, что ты замучил нас с Брэшеном своими полезными советами. Вовсе не обязательно распространять свою мудрость также и на наших гостей.
Элис гадала, почему так покраснел Брэшен: от смущения или от сдерживаемого хохота?
А вот Совершенный нисколько не смутился.
— Между прочим, сам Смоляной заявил мне, что подобного рода сведения будут весьма полезны: ведь эти двое с некоторых пор с удовольствием работают над продолжением рода, но пока безрезультатно. Вот так-то.
Брэшен откашлялся:
— Кстати, если уж мы заговорили о заложниках…
— А мы о них заговорили? — полюбопытствовал корабль.
— Разумеется. Так вот, в Удачном ходили всякие слухи о заложниках, но мы тогда отправились на юг за вашим заказом, а потом сразу ушли вверх по реке. И потому даже не в курсе, удалось ли вам доказать свою правоту…
— К сожалению, развязка оказалась печальной, — произнесла Элис. — Вы, конечно, знаете, что калсидийцы предпочли утопиться, лишь бы не отвечать перед Советом и не быть выкупленными своим герцогом. А Совет нам все-таки заплатил — но, наверное, только потому, что там присутствовала я и могла говорить от имени хранителей. Я засвидетельствовала, что ни с кем из нас не случилось ничего ужасного, не считая тех гадостей, каковые были подстроены некоторыми членами Совета. Торговец Кандрал отказался от своих слов и все отрицал — даже когда ему предъявили признание, которое он собственноручно написал во время пребывания в Кельсингре. Он клялся, что мы принудили его к этому, а один из джамелийских купцов все подтвердил. Лично я подозреваю, что по пути сюда они заключили торговую сделку, которая оказалась для джамелийца очень выгодной. Боюсь, что так мы не добьемся для предателя справедливого наказания. Вероятно, нам следовало изолировать Кандрала от остальных пленников.