Серрин пробормотал что-то невнятное — во рту у него была зубная паста.
Он прополоскал рот стерилизованной водой из кувшина, по совету Майкла избегая пользоваться водой из-под крана, а потом взял полотенце и направился в ванную. Открыл дверь, забыв предварительно постучаться, — и столкнулся с обнаженной девушкой, которая только что вылезла из ванны. Эльф смутился и начал бормотать извинения как раз в тот момент, когда на ступеньках лестницы появилась Кристен.
Девушка скользнула мимо, а он застыл с открытым ртом. Майкл же, стоявший у него за спиной, рассмеялся.
— Я не знал, что там кто-то есть, — начал оправдываться эльф.
— Норвегия во время последней мировой войны тоже это утверждала, однако ее сопротивление было куда более серьезным, чем твое, — усмехнулся Майкл и исчез в своей комнате, оставив пространство коридора между Серрином и Кристен свободным.
Кристен зашипела вслед девушке, а потом перевела свирепый взгляд на Серрина. Он устремился в ванную и закрыл за собой задвижку.
«Что за дьявольщина? — подумал эльф, намыливая лицо. — Мне тридцать пять лет, а она вдвое моложе. И тут нет никакого влечения, во всяком случае, с моей стороны. Может быть, комплекс старшего брата? Почему у меня такое чувство, будто мы с ней всю жизнь знакомы, хотя я никогда не испытывал такого даже с теми, кого действительно знал много лет? Почему, черт возьми, я только что порезался?»
Утро прошло в сборах и проверке документов, а закончилось неизбежным ожиданием в аэропорту из-за отложенного на час вылета.
Причем лететь они должны были даже не суборбитальным рейсом. Гордость федеральной авиации «Боинг-777А», примерно 2020 года. Не хватало только Международной организации по спасению, которая занялась бы полировкой хвостовой части их самолета.
— Просто замечательно, — мрачно проговорил Серрин. — Ты проверял сводки о последних авиакатастрофах?
— Да, но не хотел тебя тревожить. Гораздо больше шансов быть убитым в пригородном поезде, потому что кому-то понадобился твой бумажник, хладнокровно заметил Майкл.
Не зная, шутит англичанин или говорит серьезно, Серрин подхватил свой ручной багаж и заковылял через жаркое марево к фургону, который отвезет их через поле к ожидающему пассажиров летающему гробу. Совершенно бессмысленная акция. Он мог бы пройти это расстояние за минуту, но почему-то должен потеть в течение двадцати минут внутри перегретого автобуса, дожидаясь, пока в него заберутся другие туристы.
Они подошли к «боингу», но перед тем, как вступить на раскачивающиеся металлические ступеньки трапа, Кристен схватила его за руку. Серрин вдруг сообразил, что она никогда раньше не летала на самолете, поэтому посадил ее у иллюминатора, а сам устроился рядом. Майкл и Том расположились впереди. Когда взревели двигатели, Майкл повернулся назад.
— Да, совсем забыл тебе сказать, — весело сообщил он, — нам доставили необходимые лекарства — обычный набор и еще кое-что. Мы должны благодарить Кристен: ее врач постарался. И взял с нас не слишком много. — Англичанин отвернулся, а девушка радостно улыбнулась.
Кристен не знала, куда летят и что ищут эти люди, но ей ужасно нравилась ее новая одежда. Да и вообще она и в самых радужных мечтах не могла рассчитывать на то, что ей когда-нибудь доведется попасть в самолет.
Летающая развалина вздрогнула и, медленно набирая скорость, побежала по взлетной полосе. Серрину захотелось закрыть глаза, его охватила паника, но ради Кристен приходилось сохранять спокойствие. Ее пальцы с обкусанными ногтями впились в его предплечье. Она была в ужасе.
С изяществом издыхающего гиппопотама, издавая глухие стоны, самолет наконец оторвался от земли и начал лениво подниматься в прозрачное небо. Пассажиры отстегнули привязные ремни, а Майкл повернулся к Серрину с перекошенным от страха лицом.
— Смотрите, террористы! — прошипел он.
Откуда-то спереди раздался резкий хлопок, словно кто-то выстрелил.
Серрин резко метнулся к Кристен, прикрывая ее своим телом и отчаянно пытаясь отыскать взглядом стрелка. На лице Майкла появилась насмешливая улыбка, и он протянул эльфу бутылку, в которой все еще клубились пузырьки газа; в другой руке англичанин держал два бокала для шампанского.
— Ну ты ублюдок! — прорычал Серрин. — У меня чуть инфаркт не случился!
Майкл молчал, внимательно глядя на эльфа, а тот, слегка покраснев, взял бокалы и наклонился вперед, чтобы Кристен не заметила его реакции. Англичанин наполнил их и поднял свой бокал.
— А что, все англичане помешаны на шампанском? — поинтересовался Серрин, надеясь хоть немножко отыграться.
— Обязательно, старина. Ирония судьбы: всякий порядочный англичанин знает, что французы — самая предательская и подлая нация на свете, и все же мы покупаем в три раза больше их шипучек, чем любой другой народ на планете. Даже они сами столько не пьют; впрочем, дело в том, что французы слишком ленивы и равнодушны, чтобы себе это позволить.
— Ты самый настоящий клон Джирейнта, — простонал Серрин.
— Не совсем, приятель. Не совсем. Мне не хватает кельтской романтики. В Кембридже он делал карьеру, а я занимался компьютерами. Ладно, хватит об этом. Лучше прочитай памятку для туристов. Убедись в том, что сможешь узнать все ядовитые существа, которые встретятся на твоем пути.
Когда они подлетали к Нью-Хлобейну, Серрин привычно откинулся на спинку кресла, а Кристен, чья голова слегка кружилась от шампанского, которого она никогда не пробовала, прикорнула у него на плече. Майкл посмотрел на них, а потом ткнул в бок Тома. Повернувшись и взглянув на умиротворенные лица, тролль улыбнулся. Майкл выглядел задумчивым и даже слегка печальным.
— Не знаю, чем это кончится, Том. Какие у нее могли возникнуть иллюзии? Серрин не в состоянии разобраться в собственных побуждениях, не говоря уже о том, чтобы понять Кристен, — с беспокойством сказал он.
Тролль с сомнением посмотрел на Майкла. Ему не нравился этот человек, который был так сильно уверен в собственной непогрешимости и у которого всегда находился мгновенный ответ на любой вопрос. Казалось, англичанин начисто лишен интуиции.
Майкл почувствовал эту неприязнь практически сразу.
— Пожалуйста, не суди меня слишком строго, Том. Из того, что я не ношу мое сердце приколотым к рукаву, вовсе не следует, что у меня нет глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать. Просто я делаю то, что у меня хорошо получается, — сказал он, постучав пальцем себя по виску.
Тролль смутился. «Может быть, и я немногим от него отличаюсь, подумал он, — пытаюсь делать то, что у меня хорошо получается, и недолюбливаю тех, кто освоил свое ремесло лучше меня. А если это так, то я не на высоте».
— Извини, приятель. Я просто долго привыкаю к новым людям, вот и все, — пробормотал Том.
— Я заметил. Но иногда мне становится жаль, что я не умею делать того, что делаешь ты, — признался англичанин.
Тролль удивился:
— Да ты меня дразнишь!
— Ну, если хорошенько подумать, может быть, и нет, — рассмеялся Майкл.
Том сообразил, что тоже не хотел бы зарабатывать себе на жизнь тем, чем занимается этот человек, и принялся хохотать вместе с ним.
17
Магеллану понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить то, что его интересовало. Частные детективные агентства Манхэттена с радостью были готовы за умеренную плату просмотреть списки улетающих пассажиров информация, которую авиакомпании не слишком скрывали от тех, кто хотел ее получить. Группы, состоящие из эльфа, человека и тролля, отбыли в Нагойю, Москву, Кейптаун и Азтлан. Кейптаун бросался в глаза, как гноящийся большой палец. Магеллана удивило, что они сразу не отправились в Нью-Хлобейн, но потом вспомнил: в досье Сазерленда говорилось, что англичанин работал в Кейптауне. Видимо, он решил сначала остановиться в Кейптауне, чтобы разыскать старых приятелей. Возможно, собирался нанять крепких парней, перед тем как отправиться в страну зулусов.
Магеллан вставил карточку с секретным кодом в телеком и соединился с Дженной. Сообщил ей, что собирается проследить за Серрином и его друзьями. Дженна говорила мало; судя по коротким ответам, обдумывала что-то свое.
Магеллан заказал билет на ближайший рейс в Кейптаун и страшно развеселился, сообразив, что в любой момент может заложить всю компанию полиции — стоит лишь сообщить об их фальшивых документах. Томпсон, Рэндольф и Свифтуотер, это надо же!
До отлета оставалось еще несколько часов, поэтому он не спеша просмотрел собственные фальшивые паспорта, чтобы выбрать что-нибудь подходящее. Кроме того, Магеллан спрятал в потайное отделение чемодана платиновые кредитные карточки и пачку крупных купюр. Конечно же их обнаружат на таможне, далее последует обычный ритуал — сладенькие улыбки, пожатие плеч и взятки, которые азанийцы, делающие вид, будто ввозить кредитные карточки или наличные запрещено, возьмут с удовольствием.
Еще раз все проверив, Магеллан вызвал такси.
Международный аэропорт Нью-Хлобейна оказался совсем не таким, как ожидал Серрин. У него остались смутные воспоминания об Иоганнесбурге как о грязном, американизированном, мрачном городе, где по окраинам царит чудовищная нищета, а уровень преступности сравним с нью-йоркским. Однако аэропорт и дорога в центр, ведущая через пригороды, производили совсем другое впечатление. Питермарицбург — так назывался город до тех пор, пока зулусы не переименовали его и не превратили в свою столицу по соглашению 2039 года. Они даже вынесли крупные заводы за кольцевую дорогу. Страна была богатой, сомнений нет, а если где-то и существовали кварталы бедноты, они были прекрасно спрятаны. Ощущение изящества и стиля, которое возникло еще в аэропорту, только усилилось, когда они выехали на широкие бульвары столицы.
— Поразительно, — пробормотал Серрин, обращаясь к Майклу. — Вот и рушатся все стереотипы относительно слаборазвитых наций.
— У них второй на континенте доход на душу населения, — спокойно сообщил Майкл. — Туризм — выгодный бизнес, а здесь очень спокойно. Никаких бандитов или браконьеров, которые могут подстрелить тебя во время сафари. На севере имеются угольные карьеры размером с Небраску, а король владеет половиной ПУВ. Они удачно вложили свои деньги. Здесь полно отделений швейцарских банков, причем не только в самом Нью-Хлобейне.