Аремис перевел взгляд на небеса и вздохнул.
— Не успела мать уйти, как я взял Сару с собой в лес. Я был жутко зол, что меня не взяли с собой на охоту, а оставили присматривать за сестрой. Разумеется, во всем я винил ее. Вместе с нами пошел Селимус и кое-кто из его друзей. Они сказали, что направляются в то место в лесу, где водятся кабаны. Они де будут там стучать палками, чтобы проверить, испугаются их звери или нет. В общем, что-то вроде их собственной охоты. — Аремис печально покачал головой. — Глупо конечно, но ведь и мы были мальчишками, которым не терпелось стать взрослыми, чтобы наши отцы уважали нас, как больших. Мне и в голову не могло прийти, что тем самым я рискую жизнью Сары. Я пошел вместе с принцем и его друзьями. Скажу одно — нам действительно удалось напугать одного кабана, и тот бросился в бегство как раз по той тропе, что вела в «безопасное место», где меня ждала Сара.
— Разрази меня всемогущий Шарр! Неужели Селимус не догадывается, кто ты такой?
Аремис отрицательно покачал головой.
— Кто я такой в его глазах, чтобы обо мне помнить? Кроме того, в то время мои родители ласково называли меня Реми. Так что для него я никто. Я долгие годы вынашивал план мести, представляя, как убью его. Пойми, в том, что произошло, я винил не себя, а его. Когда я подрос, мне стало ясно, что это юношеская блажь. Я решил, что не стану убивать наследника трона и тем более законного короля, а вместо этого буду вытягивать из него деньги, которые он любит больше всего на свете.
Теперь Уилу все стало ясно.
— Так это твоих рук дело?
Аремис слегка смутился.
— Боюсь, что да.
— Это ты сказал им, откуда должны поступить налоги, — заикаясь, произнес Уил. — Это ты направил Ростира и его солдат в нужное место.
— Верно. И я найду еще немало способов осложнить жизнь нашему королю. И пусть я буду делать для него грязную работу, одновременно мне удастся набивать собственную мошну.
— Но те семеро?
— Они заслужили смерть, продажные душонки.
— То есть, ты профессиональный убийца, только чуть более щепетильный, чем Фарил, — в голосе Уила звучал сарказм.
— Можно сказать и так.
Уил мрачно улыбнулся.
— В отличие от тебя, Аремис, я не склонен прощать. И я буду не я, если не увижу Селимуса мертвым.
— Что ж, готов тебе в этом помочь, — лукаво произнес наемник. — Ведь я ненавижу его не меньше, чем ты. Ну как, теперь ты мне веришь?
Уил кивнул.
— А сейчас давай зашьем твою рану и отправимся на поиски моей сестры. Вместе.
Глава 19
Поместье Доналов состояло из нескольких изящных зданий, расположенных по обе стороны от двухэтажного главного особняка. Оно раскинулось посреди горной долины, защищенное со всех сторон живописными холмами, а с северной стороны — небольшим лесом.
Семейство Фелроти давно служило короне, чем снискало себе звание бесстрашных защитников северных пределов страны. В давно минувшие времена властители Бриавеля пытались завоевать Моргравию с севера, однако всякий раз наталкивались на неприступную мощь Фелроти и бесстрашие его защитников. Как и Тирски на юге, это был род неустрашимых воинов.
Чем не мог похвастаться этот род, так это плодовитостью. Лишь когда герцогская мантия перешла к Йерибу, традиция оставлять после себя одного единственного наследника была, наконец, нарушена. Красавица жена подарила ему сына-первенца, но герцог не оставлял надежды на дальнейшее увеличение потомства.
— Главное — практика, моя дорогая, — говаривал герцог супруге с хитринкой в глазах. Это была коронная шутка первых лет их совместной жизни.
На что юная Аледа отвечала без тени смущения, что практиковаться следует каждую ночь, пока они не добьются в этом деле совершенства.
В результате этих регулярных упражнений на свет появились близнецы, Дарин и Йорге, а спустя еще пять лет, причем довольно неожиданно, Элид, после чего герцогиня предложила мужу несколько поумерить пыл.
— Думаю, учиться нам с тобой больше нечему, — заявила она.
Герцог только улыбнулся.
Йериб сражался бок о бок с таким славным воином, как Фергюс Тирск. Их жены любили проводить время вместе, как только подворачивалась такая возможность. Но самое главное, оба знали, что могут безоговорочно доверять друг другу, а, как известно, в бою верность тех, кто сражается бок о бок с тобой, ценится выше всего.
Фергюс полагался исключительно на Йериба в том, что касалось охраны северных границ от участившихся набегов горцев. Второго такого человека, чья верность короне не вызывала сомнений, Тирск просто не знал. И хотя герцог Фелроти редко выбирался в столицу — за исключением разве что официальных приглашений, — его отношения с королем Магнусом были теплыми и искренними. Однажды холодной ночью, сидя за кружкой эля, Фергюс и Йериб заговорили о том, что настанет день, и их сыновья будут вот так же зорко оберегать целостность страны.
И вот теперь дочь генерала Тирска ожидало то же самое сердечное гостеприимство, что когда-то и ее отца. Илена держалась за талию высокого красивого юноши, который напоминал ей того, кого она так любила. Она не стала садиться на лошадь по-женски, боком, а просто аккуратно приподняла юбку и уселась верхом по-мужски. Пил лишь помог ей заново расправить полы. Крис отдал своим людям распоряжение, чтобы те возвращались в герцогство, а они с Иленой тем временем поспешили вслед за герцогом в Тентердин. Герцог не стал ждать. Прихватив с собой лишь двоих солдат, он сломя голову поскакал в родовое гнездо, чтобы сообщить жене и всем, кто там был, скорбную весть о гибели сына и поведать о том, какая жуткая доля постигла его нареченную.
— Добро пожаловать к нам домой, госпожа! — произнес Крис, обернувшись через плечо. — Здесь вы будете в полной безопасности.
Его голос и участливый тон напомнили ей покойного мужа. Илена улыбнулась. Любой, кто увидел бы ее в эти мгновения, наверняка был бы очарован ее красотой, несмотря на растрепанные волосы и грязную одежду.
— С вами все в порядке? — поинтересовался Крис.
— А с вами? — вопросом на вопрос ответила Илена.
— Честно говоря, я до сих пор не могу прийти в себя после того, что вы нам рассказали, — честно признался Крис. Илена по достоинству оценила его искренность. — Правда, боюсь, что худшее еще впереди. Не знаю даже, как рассказать матери все это, хотя отец уже наверняка подготовил ее. Дело в том, что Элид был их любимцем.
Говоря эти слова, Крис обернулся. Ответом ему стала грустная улыбка.
— Нет, не потому, что требовал к себе внимания, просто он был самый младший из нас… Разумеется, все обожали его и баловали. Как вы понимаете, и то и другое не составляет особого труда.
Илена с трудом заставила себя не расплакаться.
— Я готова, Крис. Я приехала сюда не для того, чтобы прятаться от людей, но чтобы просить помощи у вашего отца. Пора дать отпор тому, на чьей совести эти зверства.
— Здесь вы найдете храбрых воинов, госпожа, готовых отомстить за Элида.
— Не говорите так, пока не узнаете, кто он, ваш враг, — довольно резко произнесла она.
Крис рысью пустил лошадь вниз по склону холма. На крыльце дома их уже ждал отец, и Крис помахал ему рукой.
Аледа встретила их, стоя рядом с мужем. Лицо ее было мертвенно-бледным, с проложенными горем глубокими морщинами, однако она нашла в себе силы улыбнуться нежданной гостье.
— Добро пожаловать, дитя мое, — довольно бодро произнесла герцогиня, обнимая Илену, которую до этого видела только малым ребенком.
Для обеих женщин то была трудная минута: чувства рвались наружу, сметая на своем пути все условности и церемонии. В конце концов, не в силах больше сдерживаться, обе обнялись и тут же разрыдались — две совершенно чужие друг другу женщины, объединенные любовью к тому, кого каждая из них потеряла. Мужчины, не в силах наблюдать эту душераздирающую сцену, поспешили в дом.
Первой пришла в себя Аледа.
— Я рада, что ты приехала к нам, Илена, — сказала она.
— Мне больше некуда было податься, сударыня. Простите, если моя история покажется вам кровавой и страшной. Я ее не выдумывала.
— Мы выслушаем тебя, дитя мое, какой бы горькой ни была правда. А сейчас пойдем со мной, тебе надо принять ванну и отдохнуть.
Илена недоуменно посмотрела на герцогиню.
— Тебе будет легче рассказывать свою историю после того, как ты отдохнешь и наберешься сил. Не переживай, я могу немного подождать.
Илена тотчас прониклась симпатией к матери покойного мужа. Ее восхитила сила духа Аледы, в которой она не сомневалась. Каким мужеством надо обладать, чтобы вот так сердечно принимать невестку, зная, что та принесла с собой черную весть.
Рука об руку они прошли дальше, утирая с глаз слезы, и вскоре вошли в широкие двери дома, известного под названием Тентердин.
Герцога внутри не оказалось, и Аледа обратила взгляд на старшего сына. Тот кисло улыбнулся, и в этой улыбке она узнала не только мужа, но и младшего сына, отчего у нее снова заныло сердце. Плотно сжав губы, она кивнула ему.
— Девушке нужно принять ванну и отдохнуть. А потом мы поговорим, — произнесла она не терпящим возражений тоном. — Будь добр, поставь в известность отца и позови остальных, — добавила она, имея в виду братьев Криса. — Мы соберемся через час.
Илену отвели в ее комнату и дали время отдохнуть и привести себя в порядок. Крис увязался за матерью в так называемую «комнату для чтения». По правде сказать, это была не столько комната для чтения, сколько комната для уединения, где Аледа могла побыть одна, отдохнуть от шумного мужского окружения. Здесь она действительно иногда читала, но чаще предавалась размышлениям. Это была тихая светлая комната в желто-зеленых тонах: на стенах изысканные гобелены, вытканные по ее собственным рисункам, мягкая, располагающая к отдыху мебель, и, наконец, потрясающий вид из окна. Крис любил проводить здесь время вместе с матерью. Правда, на этот раз его страшил предстоящий разговор. В комнату с подносом в руках вошла служанка и, налив каждому по бокалу сладкого вина, удалилась.