Уил задумчиво опустил голову.
— Прости меня, Элспит, ты права. Не желаю больше разговаривать о том, что произошло минувшей ночью. Я не могу исправить случившегося — по крайней мере пока — и никого не виню. Но и тебя я не смею потерять. Неужели ты не понимаешь — я вынужден так поступить ради твоей безопасности, а не потому, что мне безразличны твои желания.
— Получается, что Бриавель — все, что ты можешь предложить?
— В настоящее время, да. Для меня это крайне важно. Не только потому, что там тебе ничего не грозит, но и для нашего дела. Хочешь отплатить Селимусу — пожалуйста! Отправляйся к Валентине и живи под ее защитой. Я проберусь к тебе в Веррил, и там мы с тобой придумаем, как помочь Лотрину.
Элспит ответила ему колючим взглядом. Нет, он, конечно, прав, но как она ненавидит и его правоту, и его заботу о ней! Но, с другой стороны, разве кто другой когда-нибудь заботился о ней так, как он?
— И мне нельзя ничего говорить о тебе королеве?
— Разумеется. Все это нужно пока хранить в тайне. Валентина все равно ничего не поймет. Просто постарайся поближе сойтись с ней, если она позволит. Сама найдешь, что ей сказать и как. Там тебе ничто не будет угрожать. Главное, дождись меня.
— Ты вернешься за мной? — спросила Элспит и сжала тонкую руку Илены.
Уил согласно кинул, чувствуя, как за спиной мотнулась коса сестры.
— Обязательно. Клянусь тебе. Похоже, мне смерть не грозит. Я не могу погибнуть, как бы ни искал смерти, — добавил он шутя, но шутка поучилась неуклюжая, и у Элспит не нашлось улыбки в ответ. — По крайней мере пока, — добавил он и сжал плечо собеседницы, после чего повернулся к Пилу.
— Из-за суматохи прошлой ночи я так и не успел поблагодарить тебя за помощь нашей семье.
— Жаль, что я не смог сделать для вас большего, — застенчиво ответил юный послушник.
Уил благодарно взял его за руку.
— Твоя помощь неоценима. Это я подвел тебя, а не ты меня.
— Я по-прежнему ничего не понимаю, — признался Пил. — Так это вы были Роменом Корелди, когда приезжали в Риттилуорт?
Его явно мучило любопытство.
— Да. Прости меня за обман.
Пил покачал головой.
— Мне он показался совсем другим. Я, конечно, был гораздо моложе в ту пору, когда он в первый раз появился у нас. Поэтому в тот раз я подумал, что просто сам стал старше, вот и смотрю на него другими глазами.
— Я был бы признателен тебе, Пил, если бы ты никому об этом не рассказывал.
— Да если бы я кому и признался, меня сочли бы полоумным и до конца дней продержали бы в сумасшедшем доме, — ответил послушник. — Можете на меня положиться, я никому не скажу ни слова.
— Ты запомнил, о чем мы договорились? — решил сменить тему разговора Уил.
Лицо Пила приняло несчастное выражение, но он все равно кивнул.
— Та женщина, Фарил, была у нас, но совсем недолго, и тут же уехала, узнав, что Илены у нас нет.
— Отлично. Все правильно, — похвалил Уил, чувствуя, что юноше тяжело говорить неправду. — Мы лжем ради благого дела, Пил. А ты, значит, отправляешься в Бринт, чтобы повидаться с тем монахом, верно?
— Да, мне нужно вернуть ему ослика. Имя этого человека — брат Льюк. Но если вам нужен осел, я могу оставить его вам, хотя и не знаю, сможет ли этот монах найти себе другого.
— Как знать, возможно, наши судьбы еще когда-нибудь пересекутся, — сказал Уил. — Береги себя, Пил, будь острожен. Да сопутствует тебе всегда благоволение всемогущего Шарра!
Юный послушник почтительно попрощался с хозяевами и их гостями, вскарабкался на ослика и выехал из ворот.
Элспит также была готова отправиться в путь.
— Нам вновь приходится расставаться, Уил, — произнесла она, стараясь скрыть страх и печаль расставания.
— Согласен, я в очередной раз попрошу тебя отправиться в путь и оказать мне еще одну любезность, — ответил Уил и обнял ее. — Спасибо за то, что поверила мне.
Девушка выскользнула из его объятий и, немного отстранившись, пристальным взглядом окинула его новое женское обличье.
— Я верю тебе. Только не подведи меня.
— Ни за что. Кстати, мы придумали пароль. Его предложил герцог.
Элспит кивнула.
— Понятно. Это нужно для того, что точно знать, что передо мной именно ты, а не кто-то другой — вдруг окажешься в каком-нибудь новом теле. Например, в теле врага.
— Совершенно верно. Пароль — «кухонный нож». К счастью, герцог не до конца отчаялся, коль не растерял еще способность шутить.
Элспит грустно улыбнулась.
— Будь осторожен, Уил. А я в свою очередь обещаю присмотреть за твоей королевой. — Ей было приятно, что ее слова заставили Уила пристально посмотреть на нее. Его королева. Любовь к Валентине в это мгновение отразилась даже на его нынешнем, женском, лице.
К Уилу и Элспит приблизился Аремис.
— Пора в путь, — поторопил он их.
— Куда вы направляетесь? — спросила Элспит.
— Туда, наверное, куда никто не осмеливается ступать, — признался Аремис и на какой-то миг задумался. Затем обнял Элспит и добавил: — Береги себя, болтушка.
Они решили отправиться в путь под видом госпожи Рэчил Фарроу из Гренадина и сопровождающего ее спутника-мужчины, полагаясь на благосклонность всемогущего Шарра и на то, что Селимус вряд ли станет ломать голову над тем, откуда ему известно это имя.
— Фарроу — это фамилия, верно? — поинтересовался Уил у Аремиса. Тот сидел, потягивая из кружки крепкий эль, в то время как ему самому пришлось довольствоваться разведенным. Как и подобает даме благородного происхождения, они остановились на постоялом дворе в Бринте.
— Да, — ответил Аремис. — Об этой семье я могу рассказать немало, если потребуется.
— Ты уверен, что Селимус не помнит о Рэчил?
— Когда наши семьи вернулись, он был юн, так же, как и я. Ты вполне можешь выдать себя за мою младшую сестру, которая в те дни якобы была еще в колыбели.
— То есть она родилась после твоей настоящей сестры, ты это имеешь в виду?
Наемник сделал еще один глоток эля.
— Именно. Не стоит беспокоиться, Моргравия имеет очень слабое представление о Гренадине. Наши отцы знали друг друга, но это потому, что они когда-то сражались вместе. В представлении Селимуса Гренадин — унылое захолустье, дикая страна, которая славится лишь тем, что там разводят хороших лошадей. Больше он ничего не знает о наших краях.
— Скажи, как я выгляжу? — спросил Уил, поправляя платье, в которое он только что переоделся в гостинице.
— Как настоящая знатная дама, — похвалил Аремис, разглядывая новое одеяние своей спутницы. — Я считаю, что тебе пора замуж.
— Жду, не дождусь той минуты, когда смогу снять платье и снова влезть в штаны для верховой езды. Но это будет только завтра.
— Придется немного потерпеть для нашего общего блага.
— Кстати, где тело Фарил?
— Ее похоронили в одном далеком месте.
— Это хорошо. Если люди короля начнут искать и…
— Они ничего не найдут и решат, что она отправилась в Бриавель или куда-то еще. Кому какое дело?
Уил отвернулся и устремил взгляд на свою кружку с элем.
— Боюсь, как бы Пил не подвел нас.
— Это почему же?
— Он ведь служитель культа Шарра. Ложь противна его душе. Ему будет нелегко сказать неправду об Илене и Фарил.
— А в королевской темнице ему, по-твоему, будет легче?
Уил поморщился.
— Думаю, нам не стоит беспокоиться по этому поводу. В любом случае, это уже не в нашей власти. И все-таки, хотел бы я знать, почему колдун не сказал мне, куда именно следует отправиться.
— Может, он просто не смог? — предположил Аремис.
Уил нахмурился.
— Я не вижу причин, почему он не смог бы этого сделать. Но, насколько мне помнится, он вообще ничего не уточнял. Даже не назвал своего имени. Думается мне, что он скорее всего имел в виду Глухомань.
— Пожалуй. Глухомань — то самое место, куда никто не осмеливался проникнуть.
— Что тебе о ней известно?
— Не слишком многое, — печально вздохнул Аремис. — Говорят, что она заколдована. Да ты и сам знаешь, какими суеверными были в прошлом моргравийцы и бриавельцы.
— Это все бабушкины сказки. И ты в них веришь?
— Правильнее сказать, хотел бы верить.
— Я слышал, что оттуда никто ни разу не возвращался.
— Я тоже слышал. Вот это скорее всего правда. Как ты считаешь?
Уил безрадостно покачал головой.
— До того, как я стал Роменом Корелди, я бы сам посмеялся, скажи мне кто-то, что магия существует. Но теперь мне пришлось поверить в колдовские чары. Я всегда считал, что Глухомань — плод воображения, сказка, придуманная для того, чтобы объяснить, почему в ней никто не живет.
Аремис допил свой эль и с нескрываемым наслаждением потянулся.
— Если бы это место не представляло собой никакой опасности, оно давно бы стало частью Бриавеля или другого королевства. Каким бы ни был на самом деле этот дикий край, на него до сих пор никто не смеет посягать.
— Есть кое-что еще, — задумчиво проговорил Уил, потягивая эль мелкими глотками.
— Рассказывай!
— Нейв.
— Тот самый пес, о котором ты как-то упоминал?
— Мне кажется, он непременно отыщет меня и отведет куда надо.
— Странно как-то все это звучит, — признался Аремис, вытирая ладонью губы. — Неужели нам придется дожидаться этого самого Нейва?
— Нет, мы сейчас отправимся дальше. Он нас сам найдет. У меня почему-то такое чувство.
— Мы можем доверять Элспит?
— Можем, — с выразительной интонацией ответил Уил.
— Я имел в виду другое. Я хотел вот что спросить — не собьет ли ее с пути любовь к этому парню, как там его, Лотрину?
— Самое трудное, Аремис, — необходимость полагаться на других. Я полагаюсь на то, что Элспит удастся передать мои слова королеве Валентине. Что же касается герцога, то хочется верить, что, несмотря на его боль и гнев, он все же сохранит ясную голову, покажет королю свою преданность, сдержит желание броситься вместе со своим войском в Перлис. Я надеюсь, что Валентине достанет выдержки, и она откажет Селимусу. Я также надеюсь на то, что и Кайлех воздержится от необдуманных действий.