— Мать честная! — потрясенно рыкнул поднявшийся одним из первых на пригорок Рикар, и я понял, что меня ожидает и впрямь неожиданное зрелище, ибо услышать от ко всему привыкшему здоровяка подобные слова было в диковинку.
И я не ошибся в своих ожиданиях. Зрелище оказалось не из обычных.
За пригорком отчетливо видна здоровая воронка в земле, конусообразная дыра локтей в пятнадцать глубиной. И там, на дне глубокой ямы, виднеется бело-серая куча мелких-мелких костяных обломков, перемолотых непонятно чем или кем. Удивляли не кости, а их количество — насыпанные из костяной муки «сугробы» поднимались на высоту человеческого роста и выше. Тянулись длинной полосой от верхнего края ямы к нижнему. Все выглядело так, будто из разверзшейся земли вырвалось небывалое чудище, похожее на исполинскую змею, и… и вверху нарвалось на еще более омерзительное и страшное чудовище. И вот итог их встречи.
— Да тут костей столько, будто скелеты с десяти старых кладбищ собрали, на мельницу отнесли и смололи жерновами! — буркнул Рикар. — Да так мелко смололи, что и сжигать не надобно.
— Да, — согласился я. — Сжигать смысла нет. Все в пыль. Кто же нанес удар? И чем? Не в самом же деле мельница ходячая шагает вслед за Тарисом? И где плоть, содранная с костей?
— Пожрали!
— Сам понимаю, что пожрали. Но кто? Проклятье… а это что? — мой палец указал на небольшой предмет необычной формы, лежавший в грязи на краю ямы и странным образом отражающий слабые лучи весеннего солнца. Отполированный камень? Стекло от разбитой пару веков назад бутылки?
— Че… — удивленно выдавил самый молодой из нас, подскочивший к увиденному мною предмету первым. — Че…
— Чешуя, — закончил я слово. — Змея? Что за тварь обитала под равниной?
Чешуя странная, толстенная! — с два пальца толщиной! Вся в царапинах, цвет серо-черный. Я забрал ее у поднявшего парня и, повертев пару мгновений в пальцах, спрятал в свою сумку. Потом рассмотрю получше.
— Да плевать, — пожал плечами Вуорий — светловолосый воин с парой черных прядей надо лбом, причем прядей упрямо торчащих вверх. — Сдохла тварь да и ладно. Нам же лучше, господин.
— Может, и так, — кивнул я. — А может, пусть бы дальше жила… особо нам не мешала, а шурдов, как оказалось, отпугивала от этих мест. А я-то, глупец, все гадал, почему же это за прошедшие века темные гоблины так и не поселились в Подкове — они ведь любят скалы и пещеры. Вот, оказывается, кто их отогнал отсюда и заодно покрыл это место дурной славой для шурдов, — я указал рукой на становящееся все более бесформенным костяное месиво.
— Да уж… — замялся Вуорий. — Это… может…
— Не тужься, — велел Рикар, и воин облегченно выдохнул.
— Но где плоть? — не мог я уняться.
— Зато сжигать ничего не надо, — успокоил меня здоровяк. — Костер палить не придется, дымом себя не выдадим.
— Вот! — поднял я палец. — Как раз хотел сказать — пошли-ка трех конных разведчиков вперед, за армией Тариса. Как далеко мы отстаем от них? Лиг на пятнадцать?
— Двадцать, не меньше.
— Хорошо.
— Пусть скачут вперед, но так, чтобы лошадям ноги не переломать и не загнать их до смерти. Лиг через пять-шесть им надо будет выбрать удобное место. Где-нибудь за холмом, так, чтобы шурдам нельзя было ничего разглядеть. И вот там распалят пусть костер — с дымом погуще. Палок толстых и бревен навалить, чтобы подольше горел, сверх прелой листвы, сырых ветвей, зеленой хвои. Так костер долго тлеть и дымить будет. А сами пусть отойдут обратно, в нашу сторону, а затем спрячутся до тех пор, пока мы не подоспеем.
— И зачем? — удивленно поинтересовался Тикса, картинно заломив бровь, уперев левую руку в бок и при этом продолжая тыкать периодически меня в бок золотым самородком. Золото гулко гремело, ударяя о железный доспех.
— Еще раз ткнешь — заберу и выброшу во-о-он в ту большую лужу, — мрачно пообещал я, и блеснувшее напоследок золото мгновенно исчезло в сумке гнома, а сам коротышка спрятался за широкой спиной Рикара. Не сказав при этом ни единого слова. Гном полностью поверил в мою угрозу и разом потерял дар речи. Уже неплохо. Я нашел ахиллесову пяту Тиксы.
— Приманить пару тварей желаете, господин, — проворчал задумчиво Рикар, проводя пальцем по лезвию топора. — Мысль хороша… а ежели на дым пожалует под сотню уродов разом? Не отмашемся.
— Потому сначала поглядим издали на того, кто пожаловал на огонек, на рожон лезть не станем, — пояснил я и нетерпеливо оглядел спокойно стоящих воинов. — Кого пошлешь?
— Тех, кто полегче будет, — не стал долго думать здоровяк. — Ты, ты и ты! Седельные сумки снять! И по седлам! Да скачите прямо по следу шурдов! — если там ямы скрытые и были, то эти твари темные их еще до нас открыли! Надеюсь, и лапы свои кривые переломали! Ну, вперед! Господина слышали, поди!
— Слышали!
— А то!
— Эх!
— Тела шурдов возьмем с собой, — приказал я. — На том костре и сожжем потом…
Спустя крайне небольшой отрезок времени я уже мог наблюдать за стремительно удаляющимися тремя всадниками, прижавшихся к шеям лошадей и нещадно их погоняющих.
Я не собирался просто следовать за ублюдком Тарисом — я намеревался изрядно потрепать его солдат. Чем больше этих тварей мы прикончим, тем меньше их явится к стенам поселения. Опыт предков наших… помнится мне почему-то, а может, и просто мнится, что много книг я прочел о подобных действиях. Партизанская война, партизанская… тактика…
Проще говоря — я собирался кусочек за кусочком отщипывать от гнилого пирога Тариса Некроманта. Но при этом стараться не приближаться к основным силам противника. Опять же я не намеревался следовать за восставшим из мертвых принцем слишком долго — для меня главное убедиться, что он именно уходит, а не выполняет крайне хитрый маневр. Привлечь к себе внимание принца я особо не боялся. Просто не боялся. Я слишком часто оказывался на грани гибели в последние месяцы и меня крайне мало страшила старая знакомая старушка смерть с ее кривой и несколько застенчивой улыбкой. Ко всему можно привыкнуть. Особенно если уже умирал до этого пару раз.
Потянувшийся к небу серый столб дыма мы увидели одновременно. Над нашим крохотным отрядом прошелестели слова облегчения — посланные вперед воины не погибли в пути, добрались до цели. Еще достаточно долго мы двигались вперед средним темпом, прежде чем из зашелестевшего кустарника не показался один из разведчиков.
— Никого, — качнул он головой.
— Никого, — поддержал его второй, ловко спустившийся с высоченного древнего дуба в несколько обхватов толщиной.
— Никого, — вздохнул третий, быстро спускаясь с того самого холма, за чьей земляной тушей густо дымил большой костер.
— Смените их, — велел Рикар, почти наугад тыча пальцем, и следующая тройка воинов разбежалась в разные стороны, намереваясь высматривать подкрадывающегося противника. Остальные занялись лошадьми — особенно теми, что все еще дрожали после изнурительного бега по пересеченной местности.
Я прислонился стальной спиной к старому дубу, снял шлем, уперся затылком в бугристую кору, прикрыл глаза. Жить хорошо… легким поскрипыванием старик дуб согласился со мной, подтверждая мою мысль. Он много видал на своем веку этот древесный великан… хотя каком там «веку» — дереву никак не меньше нескольких сотен лет.
Встрепенувшись, я открыл глаза и уставился в небо — там виднелась медленно приближающаяся темная точка. Вскоре стало ясно, что это довольно крупная черная птица, усиленно машущая крыльями. Один из моих сопровождающих схватился за лук, но коротким окриком я его остановил и шагнул вперед. Я уже живо ощущал бьющуюся в птичьем тельце сдвоенную жизненную силу. Это не просто лесная птаха, пролетающая мимо по своим делам. Хорошо, что мы скрыты ветвями деревьев и дымовым столбом.
— Всем спрятаться! — мой голос звучал уже из-за толстого дубового ствола.
Миг! И весь отряд будто испарился. Вокруг костра не осталось никого, издалека тихо доносился приглушенный топот уводимых прочь лошадей. Сейчас ворон спустится ниже… сделает круг вокруг костра…
Нет. Я ошибся. Навестившая нас черная птица не стала летать кругами, не стала ничего высматривать. Она даже зловеще каркать не захотела.
Черный ворон попросту опустился на покрытый зеленым мхом камень неподалеку от костра, встряхнула крыльями, повела по сторонам головой, разинула клюв и заговорила, выплевывая слова четко и с явным оттенком презрительности:
— Считаете меня идиотом?
Какой знакомый голос…
Ш-ш-шах!
А затем мерзкий плеск… тлеющий костер противно зашипел, стараясь испарить ударившую по нему красную жижу, в воздухе запахло паленым пером и жареным мясом.
Все произошло быстро — сначала с шелестом на вороне дыбом встали все перья, после чего его тело раздулось… и лопнуло… во все стороны разлетелась кровь и кусочки мяса.
— Чтоб тебя! — выругался я, выходя из-за дуба и резко опуская металлический сапог на уцелевшую птичью голову, отлетевшую в мою сторону. Под ногой едва слышно хрупнуло. Лежащие вокруг камня кусочки плоти дергались, пара обрывков мяса старалась отползти прочь от костра.
— Сожгите всю эту мерзость, — велел я. — И тела гоблинов туда же. А потом… потом затушите этот чертов позор!
— Если не Тарис, то Риз, — успокаивающе прогудел Рикар. — Они много повидали, господин. Обхитрить их тяжело.
— Ты знал, что так выйдет?
— Нет. Но предполагал. Однако почему не испробовать? И старик порой при бритье по щеке кровь пускает.
— И на старуху бывает проруха, — перефразировал я. — Чтоб их! Час отдыха! А затем следуем за ними дальше!
— А если Тарис идет дорогой, ведущей прямо в ад, господин?
— Значит, доведем его до самого входа и поплотнее захлопнем за ними ворота! — отрезал я. — Куда же он ведет свои войска? Да еще так быстро?
— Хорошо, что быстро, господин, — хищно усмехнулся Рикар. — Шурды ходоки никудышные. Скоро начнут падать и дохнуть. А мы добьем тех, кто еще не подох. Эй! Оглохли, что ли? Привал! И тащите тех дохлых тварей сюда! Пора их обратить в уголья!