– Надо создать перекрывающие знаки, которые развеют силу символов, – без колебаний заявил наставник. – Сегодня мы изучим несколько новых печатей, и вы сможете сделать это самостоятельно.
– Вы уверены, что это безопасно? – вмешался Люций.
– Я уже не первый год преподаю в Академии Снов, Люций. У меня был шанс углубить свои знания, – с вежливой улыбкой отозвался учитель.
Я втянула воздух, подходя к раздраженной Айвен, сложившей руки на груди и глядящей на теневого дива. Она стояла к наставнику ближе всех после Люция. Магические знаки располагались на спине изваяния, а все рассматривали его прекрасное лицо. Оно и правда притягивало взгляд, и, раз обратив на него внимание, глаз было уже не отвести.
И сложно было сказать, что именно служило причиной.
Внешняя красота? Нет. Среди даэвов прекрасный облик нередок. А неприятной наружности и вовсе не встречалось. Лишь шрамы могли нарушить это правило.
Меч и теневая магия, исходящая из глубины темного, переливающегося алым камня? Тоже неверно.
Выражение лица. Вот оно.
Улыбка Фародея, загадочная, хитрая, жестокая и понимающая, – вот где крылся ответ. И его глаза вызывали те же эмоции.
– Может, все же лучше пока не вмешиваться в знаки, кто знает, чем это обернется? – предложил Люций. – Не думаю, что светлый даэв может быть так всеведущ в древних печатях, – не отставал Моран. Но в нынешней ситуации его слова прозвучали как оскорбление. Будто он не доверял опыту и знаниям наставника. – Думаю, будет правильным подняться на поверхность и отправить послание ближайшему ордену.
От Люция веяло настороженностью и нежеланием отступать.
Я же наблюдала за лицом наставника. На секунду оно словно окаменело, но всего на секунду, невнимательный даже не заметит. Лоуз Прауд мягко улыбнулся и хотел было что-то произнести, но его прервали – по залу прокатился пронзительный, пробирающий до мурашек крик.
Голос сорвался, скатившись до всхлипывания и отчаянной ругани.
Я крепче схватилась за меч – сталь отозвалась теплом – и бросилась на шум, как и все остальные. Даже наставник вытащил свой клинок из-под мантии – серебристо-голубое лезвие, слегка тусклое. Возможно, из-за тьмы, что заполнила собой все пространство, делая воздух густым, как кисель.
Что-то мелькнуло в воздухе, заставляя мой взгляд впиться в оружие. Точнее в украшение, что висело на нем. Все мысли и эмоции словно вышибло из меня, а в груди поселилась тяжесть. Меня будто придавило к земле.
Вот оно!
«А теперь, Сара, успокойся», – приказала я сама себе.
Взор скользнул вперед.
Орест лежал у стены, все еще стараясь отползти от нее как можно дальше. Его губы шевелились, он что-то тихо бормотал. Остекленевший взгляд упирался в стену, туда, где находились ранее потухшие символы. Теперь они сияли – ярко, переливаясь, словно в краску, которой они были нанесены, добавили частички золота.
Светлый прижимал одну руку к груди, будто она была ранена.
Но то, что произошло с ней на самом деле, было куда хуже – кожа на его ладони потемнела. Тьма точно перемещалась по его пальцам, запястью и уходила под одежду. Теперь его конечность выглядела так, точно принадлежала ревенанту.
– Жертва. Нужна жертва. Кровь. Он меня убьет… убьет… убьет… – Бормотание стало громче, Орест уперся спиною в колонну. Но все равно продолжал отталкиваться ногами от пола, будто не замечая преграды и все еще пытаясь убежать.
– Убьет… убьет…
– Орест, – позвала Сильфа, аккуратно приближаясь и приседая перед ним на корточки. Ее лицо было крайне напряжено и обеспокоено.
Но раненый див не слушал ее, продолжая шептать.
Наставник подошел, смотря на дива сверху вниз.
– Кто тебя убьет? – Учитель склонился над парнем, отодвинув Сильфу. Орест не услышал. Его потемневшая рука тряслась. Ладони Лоуза Прауда легли на его плечи, встряхивая дива. – Орест! Кто?! Кто тебя убьет? – повысив голос, вновь спросил он.
Парень замер. Прошло несколько долгих, полных молчаливого ожидания секунд перед тем, как див наконец-то поднял руку, указывая в сторону.
Проследив за направлением его ладони, я медленно повернулась. И застыла, смотря на темный камень с проблеском алого внутри. Идеальные плавные линии, даже складки на одежде – произведение искусства. Орест указывал прямо на статую, внутри которой будто горело пламя – зловещее, отражавшее всю суть теневого бога, Фародея.
Указав на статую, див потерял сознание, и в зале надолго повисла напряженная тишина. Сильфа сидела на полу, аккуратно положив голову юноши себе на колени. Наставник, проверив состояние парня и задержав особое внимание на его руке, поднялся, приближаясь к неожиданно наполнившимся магией печатям.
Айвен, немного постояв, все же направилась к раненому, предлагая помощь. Опустившись на пол и положив ладони на виски светлого, она прикрыла глаза. Айвен, как и ее мама, была сильным сомниумом. Но мне всегда казалось, что она с неохотой использует свои способности, а еще она никогда не разговаривала о занятиях, которые проводила с ней Изабель.
Когда девушка воспользовалась даром, воздух со свистом вырвался сквозь плотно сжатые губы парня. Его лицо расслабилось, но оно все еще оставалось слишком бледным.
Люций стоял рядом с Рафаилем, рассматривал знаки и о чем-то переговаривался с другом. Тот хмурился, покачивая головой.
– Надо вернуться к статуе. Сильфа, думаю, ты в силах сама позаботиться о своем товарище, – вдруг произнес Прауд, и слова прозвучали жестоко и странно. Ведь наставник в первую очередь должен был помочь раненому. – Айвен, поможешь мне?
– Да, конечно. – Та, отмерев, с готовностью сорвалась с места. Она будто ухватилась за возможность отойти от пострадавшего.
– Спасибо, – поблагодарил ее наставник. И вновь мягко улыбнулся. Они оба направились к статуе.
– Что происходит? – беспомощно прошептала Сильфа. В ее глазах отражалось искреннее неверие.
Ее слова эхом прозвучали со стороны, когда я двинулась следом за наставником, подавляя свои эмоции. Учитель объяснял Айвен, как создать печати, которые, предположительно, были способны разрушить древние знаки. Его рука лежала на эфесе меча. Наблюдая, как пальцы мужчины сжимают рукоять с болтающейся на ней голубой подвеской с бусинами, я поняла, что более подходящего момента не будет.
Наставник на много лет старше любого из нас, и, без сомнения, он был способен свести каждого в могилу.
Я ускорила шаг, нагоняя их и отводя в сторону Туманный, который сверкал в этой тьме ярче других клинков. Айвен, будто что-то почувствовав, обернулась. Глаза ее в удивлении расширились, когда эфес моего меча точным ударом приземлился на затылок наставника. Он чуть ниже ростом, поэтому у меня было преимущество.
Лоуз Прауд тихо вскрикнул и стал заваливаться на бок, падая на каменный пол, но я подхватила его свободной рукой, замедлив падение, и опустила. Айвен наблюдала за мной, хватая ртом воздух. Пораженная, она переводила неверящий взгляд с моего меча на наставника. Я же стремительно вытаскивала из рукава листы, рисуя печати и покрывая ими учителя, пока тот не очнулся.
Я поступила правильно и верила в это, но мне все равно было тревожно. Никогда не думала, что нападу на собственного наставника. От этих мыслей мир воспринимался странно – будто все происходило во сне, а не в реальности. И даже время словно пошло иначе, гораздо медленнее.
Я делаю все молча, пока все семь символов не оказываются на теле наставника – по одному на ноги и руки, три на грудь. Айвен кричит и даже бросается навстречу, пытаясь мне помешать. Но путь ей преграждает Люций, не позволяя дэве оказаться еще ближе.
– Вы что сотворили?! – эхом разнесся голос Сильфы.
И этот окрик будто привел всех в чувство. Повисла напряженная тишина. В пространстве словно сверкали молнии – еще немного, и воздух бы затрещал. Воспользовавшись всеобщим замешательством, я вновь осмотрела поверженного учителя с безвольно свесившейся головой, убеждаясь, что печатей достаточно.
Закончив, встретилась с внимательным взглядом Морана.
«Думаешь, это он?» – будто говорил взор дива.
Я откинула в сторону полы мантии Лоуза, указывая на его меч и болтающуюся кисточку на эфесе. На ней были нанизаны две сапфировые бусины, такие же, как та, которую мы нашли в библиотеке Туриса.
На нитке подвески оставалось свободное пространство, как раз для еще одной драгоценности. Я запустила руку в карман, вытаскивая находку. Сравнив бусину с остальными, лишь окончательно удостоверилась в ее происхождении.
Люций подошел ближе, принимая драгоценное изделие. А я осторожно коснулась рук учителя – перчатки все так же плотно охватывали его пальцы.
– Люций… – позвал мрачный Рафаиль, но его прервал возглас Сильфы:
– Вы двое! Немедленно объяснитесь!
Девушка была в гневе и выглядела грозно. Она даже готова была сражаться, отчаянно и до последнего. В ней не ощущалось ни капли страха, и это даже восхищало.
– Это долгая история. Но именно он разрушал статуи в Академии Снов, – ответил за меня Люций невеселым, уставшим голосом.
– Может, все же поведаете свою сказочку? – язвительно продолжила Сильфа, придерживая голову Ореста. Парень был плох, несмотря на счастливую улыбку на бескровных губах. Ладони девушки лежали на его щеках, своим даром она поддерживала в нем нужные эмоции и не позволяла яду распространиться.
В этот момент наставник заворочался, раздался стон.
Я нахмурилась.
У нас не было никаких доказательств. Лишь слова. Мои и Люция. Этого явно было недостаточно. Мой поступок наверняка будут расследовать. Ведь не каждый день ученик нападает на своего наставника.
Но я из семьи Сорель. И поэтому разбирательство будет обоюдным. Даэвы проверят жилище Лоуза и опросят всех о его жизни. Если что-то найдут, меня оправдают, если нет, преступник останется на свободе.
«Я бы не вырубила его, если бы… – Мой взгляд вновь невольно коснулся Айвен. – У меня не было выбора…»
Люций четко дал понять, что никто не должен касаться символов. Но Лоуз Прауд собирался поступить иначе. О