чевидно, он намеревался зажечь все печати на стенах этой комнаты.
«Ему понадобились бы все мы…» – вспыхнуло четкое осознание, а взор метнулся к Оресту, который с каждой секундой становился все бледнее, будто жизнь капля за каплей утекала из него.
– Сорель… – наставник открыл глаза. – Это ты меня ударила? – уставился он на меня снизу вверх.
– Да, – холодно ответила я. То, что именно мой наставник был истинным преступником, все же меня потрясло. – Это ведь вы разрушали реликвии в Академии Снов и пытались подставить Люция Морана?
– Что? – Глаза учителя расширились. Он выглядел потрясенным и таким невинным. – Сорель, с чего ты это взяла? И зачем ударила меня? Ты хоть понимаешь, что ты напала на наставника? Убери печати, и мы поговорим. Я не знаю, почему ты так решила, но я готов выслушать.
Слова звучали так правильно, что на мгновение я даже засомневалась. Можно было прикоснуться к нему, проверить его чувства, но он намного опытнее меня, и я боялась попасть в чужую ловушку. Не стоило недооценивать того, кто на три десятка лет старше.
– У вас имеется достаточно знаний, чтобы изменить даже самые сложные и редкие печати… – произнесла я для самой себя. Но наставник лишь с искренним возмущением заявил:
– А я не должен их знать? Я ведь учитель.
Надо же, сколько лицемерия…
Я отвернулась, тяжело втягивая воздух через зубы.
Где свет, а где тьма? Пожалуйста, кто-нибудь объясните мне!
– Сара Сорель, убери печати! Ты хоть понимаешь, чем тебе это грозит?! – стал угрожать див.
– Наставник… – позвал почти ласковый голос. Я обернулась. Люций присел перед Праудом на корточки, внимательно разглядывая его лицо. Взгляд был изучающим, а тон все таким же дружелюбным, будто Моран разговаривал с другом. – Что же вы искали? Что же вы так настырно и упорно пытались отыскать?
Всего один вопрос, а выражение праведного гнева на мгновение схлынуло с лица мужчины. Его будто взбесило, что Люций говорил с ним так. Будто с ничего не смыслящим нашкодившим ребенком.
Что ж, Моран прекрасно умеет выводить из себя, этого у него не отнять.
Почему-то увиденная сцена остановила сумятицу мыслей в моей голове.
Но сознание потревожил крик, полный боли и муки. Орест вздрогнул, хрипло вдохнул, так сильно, что его грудная клетка на пару мгновений вздыбилась и вновь опала. Он прокусил губу, и теперь из нее сочилась кровь, рисуя алые дорожки по подбородку.
Руки Зефирос заметались по его лицу – она ничем не могла ему помочь. Не здесь. Не в подземелье. Им нужны были лекарства.
– Он… он… – забормотала она, а в следующую секунду подхватила раненого парня на руки и процедила, едва не выплевывая слова: – Мы уходим отсюда. Немедленно.
Человеческая девушка ее комплекции никогда бы не удержала своего сверстника, но Сильфа даэв, и это в корне меняло дело. Если в ее крови достаточно магии и она развивала свою силу, то она донесет его даже до города. Пусть и не без труда.
– Зефирос, уговори их освободить меня. Наверху опасно. Ты не можешь уйти одна, – заявил наставник.
Но девушка даже не оглянулась, убегая с дивом на руках и скрываясь в коридоре.
Ей надо помочь…
«Плюх-плюх», – прокатилось по залу. Шум отдаленно напоминал капли дождя.
Я медленно подняла голову, чтобы увидеть, как несколько лягушек, спрыгнув с потолка, неслись к земле. Дождь из тварей. Я такое встречала только в сказках.
– Что за безумие! – воскликнул Рафаиль, создавая печати вслед за Люцием. Многочисленные знаки активировались над головой, разрывая маленькие тельца, раскидывая ошметки плоти, окуная нас в ядовитую кровь. Хоть и не такую едкую, как та, что текла в жилах ревенантов.
Люций защищал себя и наставника – черный клинок порхал, то пронзая тварей, то откидывая их прочь своей плоской стороной.
Увидев прикрытые глаза учителя, я вдруг догадалась:
– Это он! Это он заставил их напасть!
Моран, услышав мои слова, замер. Склонил голову, гневно взглянув на наставника, и вдруг с чувством пнул его под зад. Даэв на метр прокатился по полу.
Я едва не споткнулась о тварь. А Лоуз удивленно распахнул глаза, отвлекшись, и лягушки перестали падать с потолка. Но те, что уже достигли пола, продолжали нападать.
– Идиот! Не зли его!
Даже со связанным учителем следовало обходиться достойно.
– А то, что он меня злит, ничего?! – прокричал Люций. С его ладони яростным вихрем слетела птица и пронзила несколько монстров, висевших на колонне. – Твою мать! Нет! – воскликнул он, бросаясь к учителю, но было поздно.
Айвен, воспользовавшись моментом, кинулась к наставнику, сдергивая сразу две печати с груди, а потом еще одну с руки, прежде чем Моран смог ее остановить.
Магия ослабла, и этого оказалось достаточно.
Оставшиеся листы со знаками просто слетели с одежды Прауда, не выдержав выплеска его дара. Эта волна была столь сильной, что ощущалась физически. Я пошатнулась, на мгновение теряя ориентацию в пространстве.
Мои ладони похолодели, а кожу закололо, когда я увидела, как светлый меч несется к шее Люция.
Звон оружия стал пронзительной нотой в воцарившемся хаосе. Светлый и теневой клинки столкнулись. В воздухе засверкали высеченные искры.
Наставник стянул со своей руки перчатку. Светлая материя безвольно упала на пол.
Нет… Он не должен коснуться Люция!
Туманный в руках вспыхнул, на краткий миг залив зал светом. Шаг за шагом, отбиваясь от лягушек, я приближалась к сражающимся.
Лодыжку пронзила боль. Забывшись, я позволила одной из тварей себя укусить.
Холод теневой магии щупальцами пополз вверх по ноге, контрастируя с теплом проступившей крови.
Выхватив кинжал и пронзив тварь, я откинула обмякшую тушку.
– Почему вы сражаетесь? Зачем? – громко спросила Айвен, отбиваясь от тварей мечом. Схватка была смертельной, и она это понимала.
Каждый удар наставника был не просто сильнее предыдущего. Он был коварнее. Все ближе к тому, чтобы сталь его меча искупалась в крови. В крови юного даэва, а вовсе не монстра. Преимущество опытного воина было неоспоримо.
Еще один шаг… И Моран проиграл.
С того момента, как ты оказался в плену способностей эмпата, иных исходов быть не может. Рука Прауда без перчатки плотно сомкнулась на чужой шее. Сдавила. А Люций даже не сопротивлялся – его взгляд остекленел. Ноги теневого дива оторвались от земли на пару сантиметров.
Почувствовав свою победу, наставник расслабился, медля, словно раздумывал о чем-то, и не спеша убивать теневого.
Лоуз развернулся, выставляя перед собой живой щит.
Самодовольно улыбнулся.
«Все кончено», – говорил его взгляд.
А я потеряла контроль… Не над даром, а над собой. Будто вспыхнула. Мои эмоции, о существовании которых я почти забыла, воспламенились в груди. Но разум стал чистым, как стекло.
И я убрала Туманный обратно в ножны…
Приблизилась и прыгнула с занесенным кинжалом. Одной рукой обхватила голову Морана, повиснув на нем, так что из-за внезапной тяжести ноги дива вновь оказались на земле, другую опустила, и лезвие вспороло руку мужчины. Алая влага пропитала светлую мантию.
Но наставник даже не вскрикнул, хотя от неожиданности разомкнул хватку. Люций свалился на пол, и я вместе с ним. Падая, я вторглась в его эмоции, вычищая навеянные чужой силой, резко выделяющиеся на фоне остального чувства.
Моран моргнул. Широко распахнул глаза и пораженно посмотрел на меня, лежащую под ним. А в следующую секунду крепко обнял, и мы вдвоем покатились по полу. Я чувствовала, как отчаянно бьется сердце в его груди.
Обрушившийся на камень меч высек искры. Лезвие со звоном отскочило от места, где еще мгновение назад лежали мы. А зал вдруг затопил тревожный алый свет. Я будто слышала роптание, хор голосов, сливавшихся в нечто жуткое из-за зловещего ритма, напоминавшего какую-то мелодию. Голоса звучали вразнобой – тут были и мольбы о прощении, и восхваляющие речи и крики, и даже брошенные с яростью проклятия.
Я повернула голову и застыла, смотря на статую божества, свет в глубине которой стал пронзительно-ярким. У меня на глазах изваяние вдруг сотряслось, а по обсидиану поползли сотни трещин.
Мы поднялись. Сначала я, потом Люций.
Наставник стоял к нам спиной, полностью захваченный происходящим. Его рука была опущена, но пальцы все так же сжимали клинок. Я нашла взглядом Айвен и Рафаиля. Пока мы сражались с учителем, те двое отбивались от тварей, которые оттеснили их к тоннелю, ведущему в глубину подземелья.
Печати на спине божества замерцали. Люций отчего-то схватил мою ладонь, крепко сжав, так что заболели пальцы. Заставив ощутить его же тревогу, взвившуюся еще выше, когда оплетенная змеей рука изваяния вдруг отвалилась и рухнула на пол, распавшись на куски. Из нее наружу хлынул черный непроглядный туман.
А в следующую секунду нас откинуло магической волной. Наставника – ближе к тоннелю, ведущему на поверхность, а нас – к ходу, что вел в глубину подземелья.
Я упала прямо у ног Люция, которому не повезло удариться о колонну.
Сразу же поднялась.
Когда юный страж брал в руки клинок, первым правилом, которому его учили, было всегда оставаться на ногах. Сколько бы ты раз ни упал, подняться обязан. Или умрешь.
Наставник на другой стороне зала уже тоже оправился от случившегося и шел прямо на нас, решительно сжимая клинок. Рукав его мантии пропитался кровью, но Лоуза это не останавливало. В его глазах горело пламя. Жажда убийства захлестнула меня – светлый див намеренно отпустил свои эмоции.
Пространство разорвал треск, заставивший мужчину остановиться. Изуродованное изваяние сотрясалось.
– Все прочь! Она сейчас разрушится! – вскричал Люций, едва не оглушая меня.
Раздался взрыв и свист – статуя взорвалась, разметав кусочки во все стороны. Мы едва успели спрятаться за колонной, тесно прижавшись друг к другу.
– Ты в порядке? – прошептал Люций мне в губы.
Я кивнула, но тут же мой взгляд заметался по залу.