Судя по тонкому слою одежды, что льнула к его коже, и хрипловатым ноткам в голосе, Люций спал.
Моран склонил голову, а его распущенные волосы полупрозрачной теневой дымкой свесились набок. Я видела, как шевелились его губы, состоявшие из менее плотных теней и имевшие синеватый оттенок, но вот голос… Похоже, он звучал только в моей голове. Странный, сопровождающийся многократным эхом, будто отражался от всего вокруг. И в тон этим звукам кольцо на пальце мерцало – внутри рождались и умирали искры.
– Без неожиданностей. Ведь твои люди нас не преследовали, – ответила я, отмерев. Звук моего голоса нарушил безмятежность этого места гораздо сильнее, чем темная магия Морана.
На лице дива появилась улыбка – загадочная и мягкая.
«Это необязательно, но можешь поблагодарить меня», – произнес он, не отводя взгляда.
Он снова подтрунивал надо мной. Усмехался. Беззлобно, скорее радуясь, что может делать это вновь.
– Поблагодарить за то, что не пытался помешать, когда я сбежала? – спросила я. Сегодня ночью я готова была играть в эту игру. Будто все прекрасно. Будто ничего не произошло.
Люций улыбался, давая молчаливый ответ. Он всегда был наглым.
Я посмотрела на тени, соткавшие его облик. Настоящий Моран наверняка находится не так уж далеко – у любой магии и силы имеется предел. Даже у его дара.
Но, так или иначе, мне правда было за что его благодарить.
– Люций, спасибо, что спас и помог мне дожить до сегодняшнего дня, – твердо промолвила я. С моими словами лицо дива менялось – от непонимания и задумчивости до неожиданной злости, погасившей его улыбку. – Пусть ты открыл портал, но теперь у меня есть возможность его закрыть.
Стоило мне замолчать, как Моран сделал шаг навстречу.
«Благодарна, несмотря на то, что провалилась в Серый мир? В эту бездну, где нет ничего, кроме тьмы? – обманчиво спокойно спросил он. – И за три десятка лет, обратившиеся для тебя сном, тоже будешь благодарить?» – Водная гладь затрепетала. Озеро под ступнями Люция медленно сковывал лед. В воздухе повис треск – с каждой секундой льдинки отвоевывали себе все больше пространства, а мороз рисовал узоры на воде.
Глубокий вдох Морана эхом отразился в голове вслед за его словами. Теневой див направился ко мне, и в каждом его движении чувствовалась сила. Я знала: сойдись мы в схватке на мечах теперь – и мне ни за что не победить.
Сон и время. Первый ослабил меня, второе дало ему фору на совершенствование.
Моран беззвучно вышел на песчаный берег. Где-то среди деревьев пронзительно закричала птица, а потом и целая стая взмыла в ночное небо, шелестя крыльями и листвой крон.
– Если случившееся со мной – твоя вина, Люций, то свой долг передо мной ты искупил, – сказала я без сомнений, глядя на Морана, злящегося то ли на меня, то ли на самого себя. – Чтобы это понять, мне достаточно тех воспоминаний, что вернулись.
Мой голос звучал несколько холодно, даже жестко. Но как иначе я могла показать свою решимость?
И это сработало. На лице дива промелькнули эмоции, которые я не успела разгадать, а потом он расслабился. Улыбнулся вдруг и обошел меня по кругу, остановившись у левого плеча.
«Ты вернулась в свое тело, Сара. Ты даже не представляешь, как я этому рад». – Его слова прозвучали так близко и громко, что я невольно дернулась. Голос в моей голове не только был полон эха, но и пронесся волной по телу, притронувшись к сердцу и затихнув где-то на коже.
– Не делай так, – нахмурилась я.
«Бесполезная тень», – бросил Люций. Брови его сошлись на переносице, и он с неудовольствием посмотрел на свои ладони.
– Мне кое-что вспомнилось в Кервеле, – призналась я, понимая, что время утекает. Скоро начнет светать, и вернуться незамеченной станет сложнее.
«И что же?» – тяжело спросил он.
– Как попала во тьму. Там все было разных оттенков серого, будто в мире не осталось никаких красок. Мы все же упали в портал и оба оказались по ту сторону раскола. Но ты вытащил меня. Теперь я стою здесь, и меня радует, что за эти годы никто не сжег меня заживо на погребальном костре.
«Я бы никому не позволил этого сделать».
– За это я и благодарна тебе, Люций, – ответила я.
«Все благодаря твоей вере…»
Повисло краткое молчание, прежде чем Моран покачал головой и вновь тихо рассмеялся. Напряжение спало.
«Ты любишь искать оправдания действиям других», – заявил он.
– Ну а ты даже не пытаешься их искать, – парировала я.
В данный момент, полностью не разобравшись в ситуации, я решила никого не судить. Я буду верить лишь тому, что увижу. В первый год обучения в Академии Снов я кое-что поняла: не бывает абсолютного света, как и абсолютной тьмы. Сущность даэвов так же противоречива, как и все в этом мире. Монстрами могут быть не только порождения Серого мира, но и обычные люди, и стражи. И не важно, к какой именно стороне последние принадлежат.
Раскол создан, и этого не изменишь. Как и не вернешь всех несчастных, погибших за это время. Но если бы Люций сотворил его намеренно, то не испытывал бы мук совести, которые, несомненно, терзали его теперь. Не стоило забывать: теневой див тоже пострадал и понес свои потери.
«Ты тоже не слишком добра к себе. Требуешь от себя слишком многого», – выразительно проговорил Моран.
Повисла краткая тишина, а я совсем некстати вспомнила его слова, сказанные в Кервеле перед тем, как я вернулась в свое тело.
«Если желаешь уйти, уходи. Я могу подождать еще».
Чего же именно ты ждешь?
Взгляд коснулся руки, на пальце которой виднелось кольцо.
– Почему кольцо переместилось со мной? – спросила я. Я хотела узнать ответы на все свои вопросы.
Люций глубоко вдохнул. Этот звук разнесся в голове дуновением ветра.
«Это особенное кольцо, Сара, – далеко не сразу ответил Люций. – Темная магия во плоти, если так будет угодно. Именно поэтому, как ты должна была уже заметить, светлые его не видят».
– Никогда о подобном не слышала.
«Но, оказывается, я о многом не знала…»
«И не могла, – лаконично сказал он и медленно продолжил, будто декламируя строчку из книги: – Светлый кристалл видят лишь светлые, темный – лишь теневые. Две половины целого для каждой из сторон. Но лишь полное согласие позволит соединить разбитое сердце и обрести силу… – Люций сглотнул и негромко поведал: – После сотворения мною второго портала теневой кристалл раскололся. Дарованная сила осталась со мной, но открыть раскол снова я больше не могу. – Он развернулся, становясь рядом со мной, плечом к плечу, и обращаясь взглядом к озеру. – Теперь ты – и свет, и тьма. Идеальное равновесие? Не думал, что существует нечто промежуточное. У меня появились первые догадки, когда ты увидела это кольцо в карете по дороге из Тронга. Считай этот артефакт подарком. А подарки не возвращают».
– Я не могу его снять, – заметила я, как бы говоря: «Разве подарки могут быть такими?»
«Когда покинешь орден Сорель, я помогу», – ответил Моран, не сомневаясь в том, что я действительно захочу уйти.
– Ты ненавидишь моего брата? – спросила я, оглядываясь на фигуру, сотканную из теней, и размышляя над словами Люция.
«Ненавижу? Пожалуй, да. Хотя не так сильно, как прежде, Сара. В противном случае он давно был бы мертв», – признался Люций и вдруг мрачно улыбнулся каким-то своим мыслям.
Я отвела взгляд, рассматривая берег. Свидетелей нашего разговора быть не должно.
– Я вспомнила охоту в Турисе.
«Да? – оживился Люций, разворачиваясь и пристально глядя в мое лицо. – Что именно вспомнила?»
– Как мы едва не погибли.
«А еще?» – Его голос звучал нетерпеливо. Пусть я не видела дива вживую, но была уверена, что в его взгляде застыл огонь.
– Смерть бабушки Фредерика.
«Долорес, – утвердительно произнес он самому себе и вдруг поинтересовался: – А что насчет меня? Мне кажется, в то время мы стали довольно близки. Ты ведь вспомнила наше прощание?»
Люций самодовольно улыбнулся, вновь становясь тем юным и неунывающим даэвом из прошлого.
А я на мгновение замешкалась, прежде чем ответить:
– Вспомнила. – Его вопрос меня смутил. Отведя взгляд, я со всем вниманием разглядывала дальний берег. – Мы определенно были друзьями. Пусть поначалу мне это и показалось нелепостью.
Повисла краткая тишина, которую вскоре беспощадно разрушил смех Люция. Смех быстро стих, и Моран с лукавой усмешкой на губах сказал:
«Все верно, Сара. Ты мой самый верный и любимый друг. – Последние слова он проговорил намеренно медленно, растягивая гласные. – Знаешь, что самое забавное?» – вдруг спросил он.
– И что же? – поинтересовалась я, ощущая, как слова застревают в пересохшем горле.
«Мы были друзьями с самого начала, когда ни я, ни ты об этом не подозревали, – сказал он, озадачив меня. – Забавная штука – жизнь. Любит удивлять. Соединять то, что соединено быть не должно… Как тебе в обители Сорель? Ты наверняка еще многое не видела, иначе задавала бы мне иные вопросы».
– Мы прибыли лишь этим вечером. У меня будет время все узнать. Но я рада, что вернулась в родные стены.
«В какой-то степени я тебя понимаю», – изрек он, вновь обходя меня и останавливаясь с другой стороны. Моран будто забывал, что его материальное тело где-то далеко.
– Что это за сила? – спросила я, обводя взглядом его силуэт.
«Это моя тень, – отозвался Люций. – Она повторяет движения настоящего тела, только и всего. Она так же безвредна. И так же нематериальна. – Последнее было сказано со странной интонацией, которую я так и не распознала. – Все вокруг представлено для меня в черно-серых тонах. Лес будто черное пятно… – Взгляд дива на мгновение обратился мне за спину, а потом вновь вернулся к лицу. – Но тебя я вижу очень даже четко».
– Это все кольцо. Иначе ты бы вообще меня не нашел, – подумав, сказала я. Артефакт был ориентиром, потому что невозможно кого-то отыскать на подобном расстоянии, даже обладая столь могущественным даром.