Мантия дэвы имела голубой оттенок, светлые волосы были собраны в высокий хвост. Она ступала уверенно, выглядела задумчивой и в то же время не скрывала своего недовольства. А увидев меня, застыла.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем Флер, сощурившись, медленно направилась ко мне. Я наблюдала за каждым ее шагом, не упустив из виду и повязку на плече, сплетенную из красно-золотых нитей. Она притягивала взгляд, не заметить ее было невозможно. Этот кусочек материи сообщал всем и каждому, что перед ними – советник главы.
Флер всегда хотела занять видное место в ордене, чтобы с ее мнением считались и уважали. И судя по тому, что я наблюдала теперь, дэва добилась желаемого.
– Так это правда. – В серых глазах Флер словно горело пламя. – Ты вернулась.
Я некоторое время молчала, разглядывая ее. Не знала, что ответить на подобное приветствие.
«Да, я вернулась»? Это глупо. Но и проявлять фальшивое дружелюбие я не намеревалась. Пусть мы были соседками по комнате, я не помнила, чтобы между нами когда-нибудь царили теплые отношения. Хотя, стоило задуматься об этом, в голове начали всплывать фрагменты прошлого, которые раньше оставались в тени.
Виски сдавило. Так происходило каждый раз, когда потерянные воспоминания внезапно вырывались на поверхность.
Они были подобны молнии, рассекающей ночное небо и на мгновение озаряющей мир. В одном воспоминании Флер держала в руке меч, пока ее лицо, объятое мраком ночи, застыло в крике, будто она старалась кого-то предупредить. В другом она сидела напротив меня за столом, сложив руки на груди, и искоса смотрела на кого-то, чей облик до сих пор был размыт. А в последнем она предстала с улыбкой на губах, склонившись к Айвен. Последнее напрочь выбивалось из моего представления о девушке. Ведь улыбка дэвы была вовсе не враждебной, скорее добродушной и веселой. И так отличалась от нынешнего холодного взора…
От боли перед глазами задвоилось.
– Вернулась, – все же выдавила я, заставляя себя прекратить копаться в воспоминаниях. Не хватало потерять сознание у всех на виду. – Поздравляю с назначением.
Взор скользнул к повязке.
– Ах, это… – она небрежно посмотрела на свое плечо. – Запоздалое поздравление, прошло уже лет восемь. Но я понимаю, что раньше у тебя не было возможности. – Ее ответ был то ли шуткой, то ли злой насмешкой.
– Верно. Я слишком долго спала, – сказала я и, заметив вышедшего из распахнувшихся дверей Фредерика, поспешно попрощалась: – Мне пора.
– До скорой встречи, – отозвалась дэва, кидая мимолетный взгляд на главу, который позвал меня.
Брат направился ко мне, край его мантии едва не касался пола. Нити расшивали подол одеяния так плотно, что казалось, будто серебро разлилось по ткани. Волосы сияли, пусть и не были такими же золотыми, как раньше.
Я шагнула ему навстречу, и совсем скоро мы скрылись в главном зале, оставшись вдвоем. Хьюз остался снаружи вместе со стражниками.
Следуя за Фредериком, я обратила внимание на надетый на его руке тяжелый массивный браслет, покрытый печатями. Я видела эту вещь прежде – на запястье прошлого главы. Древний защитный артефакт, который нес в себе целительские свойства, заставляя тело владельца быстрее заживлять раны.
– Флер твоя правая рука? – произнесла я. – Неожиданно.
– За прошедшие годы многое изменилось… – протянул брат.
– Верно. Многое, – повторила я за ним, оглядывая помещение в бежевых тонах.
На стенах, прямо в камне, виднелись печати – глубокие линии безжалостно прорезали твердую поверхность. Им насчитывалось около полувека. Если подойти ближе и приглядеться, можно было заметить длинные линии на камне, свидетельствовавшие о том, что кусок стены вырезался и заменялся другим. Рано или поздно магические печати прожигали практически любой материал, и тогда он требовал замены.
В этом зале принимались все самые важные решения в истории ордена. Принесшие славу и те, которые были стерты с листов хроник. Все внутри него дышало историей. Над массивными дверями вилась плавными линиями надпись, появившаяся благодаря воле основателя:
«Истина да вскроет ложь,
Клинок да пронзит грешника».
На другом конце зала, напротив увековеченного в камне девиза, с тех же древних времен осталась величественная фреска, растянувшаяся от пола до потолка, почти восьми метров в высоту и столько же в ширину. Трое воинов – два позади и один спереди – стояли с клинками, вонзенными в землю. На их запястьях сверкали наручи из светлого металла, а на руках – наплечники. Все фрагменты доспехов были покрыты завитками, символизирующими ветер (считалось, что богиня повелевала ветрами – северными и южными – и спасала людей от голода и засухи, принося тучи с океана). Лица воинов на фреске были скрыты золотыми масками, состоящими из сотни мелких игл, что расходились от центра в стороны.
Пока я отвлеклась, Фредерик прошел к круглому столу из светлой древесины и опустился в одно из двух приставленных кресел. Сев, он собрал в стопку брошенные на столешнице бумаги, на которых виднелся вензель Третьего королевства.
– Накопилось много дел? – спросила я, избегая долгого молчания.
– Верно. – Брат заметил, куда был направлен мой взгляд. – Я предпочитаю лично просматривать запросы. Раньше даэвы постоянно находились в путешествиях, но, когда нечисти стало больше, мы поняли, насколько неэффективен этот метод. Наши силы были слишком разрозненны. Мы не всегда вовремя узнавали о появлении очередной твари. Поэтому теперь в каждом поселении живут назначенные короной люди, которые следят за порядком. При появлении малейших намеков на монстров они связываются с нами.
– Это умно, – сказала я, понимая, что осуществить этот план получилось лишь потому, что монстров на материке стало больше. Король выделил ресурсы, чтобы создать по всему королевству сеть, подобную паутине.
Похвалив, я не могла не улыбнуться. Мне все еще хотелось доверять брату, ведь в прошлом мы всегда защищали друг друга. И порой мне правда было стыдно за то, что я в нем сомневалась.
Сев напротив него, я заметила, помимо лежавших на малахитовой столешнице бумаг, ключ – тонкий, из серебра, рукоять которого венчала бабочка-глашатай с распахнутыми крыльями. Я не сразу его узнала. Если память мне не изменяла, он отпирал личную читальную комнату главы, где можно было уединиться, взяв сочинения из общего зала библиотеки.
– Фредерик, я хотела обсудить раскол на материке, – произнесла я, решив говорить напрямую. – Я видела имена на высохшем дереве в Сороле. Их было очень много, – продолжила я, опустив взгляд к своим рукам.
– Когда появился портал, мы не сразу справились с разросшейся угрозой, – поведал он после небольшой паузы. – Теперь жертв гораздо меньше. Не беспокойся о том, что увидела.
Как я могу не беспокоиться? Я помнила те растерзанные трупы разбойников. Никогда прежде ревенантами не становились уже мертвые люди. Пройдет несколько месяцев, может, пара лет, и нечисть захватит весь материк.
Я уже рассказала Фредерику о том, что видела в подземелье Северного ордена, когда мы направлялись в обитель. И меня все же смущало, что орден Сорель до сих пор не столкнулся с этим явлением, предвещающим лишь нашу гибель. Хотя, возможно, сыграла роль суть светлых даэвов, делающая их не такими чувствительными к энергии Серого мира.
Согласно принятым порядкам, тела жертв сразу сжигались. Никто не ждал, пока они станут перерожденцами. А после уже не разберешь, каким именно образом человек обратился тварью.
Есть вероятность, что Люций и его даэвы почувствовали что-то странное в ревенантах. И, определенно, им понадобилось время, чтобы выяснить, в чем дело.
Это было очередным доказательством того, что светлые и теневые должны сражаться вместе. Плечом к плечу. Мы нуждались друг в друге.
– Люций верит, что я способна закрыть портал, – сказала я.
– Поэтому он тебя похитил? – На лице Фредерика отразилось негодование, на скулах заходили желваки.
– Думаю, не только поэтому. Он верит, что я смогу его понять, – призналась я, не видя в этом никакой сокровенной тайны.
– Понять? – тяжело повторил брат. – Ну уж не знаю. Хотя ты всегда была слишком доброй, Сара. Может, он и прав, и ты сможешь избавить нас от раскола. Только чего это будет тебе стоить?
– Думаешь, я могу пострадать? – сразу разгадала я смысл его слов.
– Сердца богов овеяны легендами. До того как вы с Люцием их нашли, никто уже и не верил, что они реальны. В большинстве историй написано, что боги по своему желанию покинули этот мир. Но попадаются и те, в которых утверждается, что после появления сердец светлая богиня Эсмира погибла, а Фародей, не выдержав одиночества, обратился во тьму. Что, если и эти легенды правдивы? Возможно, истина где-то посередине. И нельзя быть уверенным, что для тебя все пройдет бесследно. – Фредерик подался вперед, склоняясь ко мне. Голос брата был наполнен эмоциями – его беспокоила моя судьба.
– Вот как, – произнесла я задумчиво. – Твои слова не лишены смысла.
Случившееся в прошлом подтвердило, что легенды Дэвлата не лишены истины. Я сама была живым тому доказательством. Если бы не сила, ставшая частью меня после прикосновения к светлому сердцу, я бы не дожила до нынешних дней. Становилась понятна та одержимость Лоуза Прауда, с которой он искал артефакты. Он желал могущества и долгой жизни, что даже после использования светлого или теневого кристалла оставались с даэвом.
Див несколько секунд смотрел на меня, а потом со вздохом, полным злости, откинулся на спинку кресла.
– Ты, как всегда, себе на уме… Я не знаю местонахождения кристалла. – Брат с нажимом добавил: – И, признаться, даже рад этому.
– Не знаешь, где он? – переспросила я.
– Да, не знаю, – бросил он, даже не скрывая своего недовольства мной. – Светлое сердце хранил отец, а он сгинул в портале вместе с остальными, – процедил Фредерик. Только после его слов я поняла, что даже не задумывалась, куда делся прежний глава. Оказывается, его тоже не стало в тот роковой день. – Он мог запрятать его где угодно. За эти годы я побывал во всех тайных уголках обители и так и не нашел кристалла. Значит, в этих стенах его нет.