Взяв книги, привезенные с собой из обители, я подошла к книжной полке.
Фолианты, простоявшие на ней месяцы моего отсутствия, успели покрыться толстым слоем пыли. Из-за спешного возвращения в обитель я даже не вспомнила о них. После меня волновала больше невозможность вернуться, чем оставленные вещи.
Когда, отбыв положенный срок в подземелье у Духовного озера, я предстала перед главой, отец Фредерика решил, что мне нет нужды возвращаться в Академию, ведь я вполне могу подготовиться к итоговому испытанию самостоятельно. Библиотека ордена Сорель скопила достаточно знаний, чтобы любой справился с этой задачей.
«Если бы весь смысл существования Академии Снов заключался только в ее библиотеке, то надобность в обучении вне обители пропала бы…» – подумала я после его слов.
По результатам итоговых испытаний добавляли звезды на ключицы и допускали к обучению на следующий год. Порой случалось, что молодые даэвы плохо справлялись с заданиями и оставались на территории двух башен на все лето, лишенные возможности повидаться с родными. За отведенное время им поручалось улучшить свои навыки. В противном случае молодые воины не могли продолжать обучение. Считалось настоящим позором, если даэв, поступив в Академию Снов, не сумел ее закончить.
Проверка состояла из практического испытания и устного экзамена. Последний проводился в виде беседы с учителем, во время которой проверяли не только знания, но и оценивали твою разумность и стойкость.
Слабый дух привел к гибели немало молодых воинов. Ни одно обучение не могло подготовить к встрече с настоящей нечистью. И первое столкновение с реальностью влияло на даэвов по-разному. Некоторым просто не суждено было сражаться, ведь в момент опасности они утрачивали способность здраво мыслить. В этом случае они оставались в обители, находя себя в служении внутри ордена.
В Академии Снов за нами наблюдали, изучали, выявляя недостатки и достоинства. Это было частью обучения. Во многом именно от успехов в Академии Снов зависело, насколько почетное место ты займешь в ордене.
По завершении первого года я сдала устное испытание, но практические пропустила. Это была уступка со стороны академии, посчитавшей, что охоты в Турисе было достаточно, чтобы оценить мои навыки. Вынужденная лояльность, чтобы успокоить встревоженные случившимся ордены.
Риск – часть нашей жизни, но это не повод самим искать смерти. И обучение в Академии Снов было призвано отдалить этот момент, а не приблизить. Едва ли кому-то придется по душе то, что наставник едва не убил нескольких первогодок, среди которых был сын главы Северного ордена и дети других крупных обителей.
Случившееся встряхнуло весь мир даэвов. Фредерик говорил, что до самого лета в Академию Снов наведывались представители орденов.
Мне происходящее показалось весьма ироничным. Казалось, винили кого и что угодно, но не свою беспечность. Ведь стоило лишь внимательнее отнестись к истории с разрушением статуй, и несчастий можно было бы избежать. И Орест не повредил бы руку в том подземелье. И, возможно, Лоуз Прауд бы не сбежал.
Разложив вещи, я вышла на улицу, решив прогуляться по утопающей в яркой зелени территории. Минуло полчаса, и я сама не заметила, как ноги привели меня к теневому лагерю. Вороны прятались среди листвы, нахохлившись и свысока глядя на вернувшихся учеников, которые ходили по ту сторону колючей живой изгороди.
Временами звучавшие, похожие на старческое ворчание, крики птиц раздражали даэвов. Некоторые ругались, другие шли дальше, создавая печати ветра. Стихия встряхивала кроны деревьев, пугая воронов и заставляя их покинуть насиженные места. Но надолго эффекта не хватало.
Я некоторое время стояла, озадаченная тем, что пришла к домам теневых. Территория Академии Снов была огромной, простиралась на несколько миль во все стороны от двух башен, и почти всю ее покрывал лес. Поэтому случайно набрести на лагерь теневых не так-то просто.
Я покачала головой, оглянулась в поисках пути отхода, чтобы ни с кем даже случайно не столкнуться. Не успела вернуться в Академию Снов, а уже чувствовала себя неловко. Если Моран заметит меня, то решит, что я пришла с ним повидаться.
Нет, конечно, я хотела бы вновь встретить Люция… Но в иных обстоятельствах и без повода надо мной посмеяться.
Откровенно говоря, я просто не знала, что ответить, если теневой станет задавать вопросы. Где это видано, чтобы светлая приходила в теневой лагерь в первый же день? Да и во второй. И вообще не важно в какой. Все посчитают, что это неспроста. Особенно после происшествия в Турисе.
Даже в обители Сорель я столкнулась с непониманием молодых стражей, вернувшихся домой после завершения учебного года. Пусть никто не решался спросить напрямую, но это вовсе не означало, что они не обсуждали произошедшее у меня за спиной.
Айвен убеждала, что многие списали случившееся на стресс после смерти Долорес и нападения наставника. Но в обители я стала случайным свидетелем чужого разговора.
– Когда обстоятельства складываются настолько трагично, даже своему врагу посочувствуешь. Что ж тут удивительного, – говорил даэв своему собеседнику, стоя по другую сторону одной из колонн, что окружали тренировочную площадку по периметру. Ученики вернулись в обитель накануне, и сегодня мы впервые встретились с ними внутри ее стен. Наверное, воины полагали, что я ушла, а не стою за опорой прямоугольной крыши. Так близко, что, даже если бы я пожелала не слышать их разговора, все равно не смогла бы.
– Нет, я не понимаю, – категорично ответили ему. – Даже прикасаться к кому-то из них – это… мерзость. Но обнимать?.. Да еще и на глазах Фредерика и этого принца. Что вообще за отношения связывают ее и того теневого?
– Не знаю. Слышал, он изрядно попортил ей жизнь. Хотя какое нам вообще дело? И почему мерзость? Вот твоя стряпня – это правда мерзость. Что на вид, что на вкус. Молю богов, чтобы мне больше не довелось ее попробовать. Угораздило же попасть с тобой в один отряд… – Беседа даэвов скатилась к препирательствам, а потом оба юноши вышли на тренировочную площадку. Один нападал на другого и делал это с явным пылом. Видимо, он и был тем дивом, чьи кулинарные способности оскорбили.
Неизвестными оказались братья Фиделиум. Даэвы, бывшие будто зеркальным отражением друг друга. Они учились вместе с моим братом.
Я не осуждала стражей за их слова. Ситуация и правда была спорной. Но это не отменяло того, что их разговор был мне неприятен. Не важно, что они думают обо мне, но называть прикосновение к кому-то мерзостью… Туманный в руках овеяло слабым светом.
В тот день к тренировке я не вернулась, а сразу же направилась к себе, чтобы приготовиться к патрулированию, к которому должна была присоединиться грядущей ночью.
Больше я не становилась свидетелем таких случайных бесед. Но и одного раза было достаточно, чтобы понять, о чем судачат остальные.
Услышав приближающиеся шаги по ту сторону живой изгороди, я повернулась, спеша уйти. Но в этот миг ворон, сидевший на ветвях ближайшего дерева, разразился криком, и прямо перед моим лицом пролетел, свалившись с дерева, мужской сапог.
– Кричат… кричат… Никакого покоя нет, – пробурчали за спиной, и я обернулась, увидев бредущего навстречу и смотрящего под ноги дива.
Даэв поднял взор и удивленно остановился. Нахмурился, переведя взгляд с сапога на меня. В длинных темных волосах внимание привлекали седые пряди, видневшиеся по правую сторону от пробора.
– Извини. Тебя не задело? Я не думал, что здесь кто-то ходит.
Я узнала его, очевидно, как и он меня. Передо мной стоял скард, который в прошлом году пострадал от собственных видений и едва не погиб. Почему-то не оставалось сомнений, что седина стала одним из напоминаний о той злополучной охоте.
– Нет, меня не задело.
Я непозволительно долго смотрела на седину, и даэв заговорил, приближаясь:
– Я ведь так и не поблагодарил тебя. Собирался, но мне потребовалось много времени, чтобы оправиться. Спасибо, что помогла мне в прошлом году.
– Не стоит. И все равно, если бы не я, это сделал бы наставник.
Лоуз Прауд… Несмотря на преступления, его способности эмпата даже теперь никто бы не подверг сомнению.
Помедлив, див кивнул и спросил, указывая на землю:
– Можно?
Я посторонилась, позволяя диву подобрать брошенный сапог. Проследила за тем, как он натягивает обувь на ногу с носком, к которому прицепились мелкие колючки. Надев сапог, воин понял, что с колючками все же неудобно, и принялся их вытаскивать.
– Из вежливости многие в ответ на благодарность говорят, мол, не стоит, не надо меня благодарить, я сделал то, что должен. Но обычно они лукавят. Среди незнакомцев бескорыстность встречается редко. Даже простое «спасибо» становится наградой. Им важно узнать о чужой признательности. Но мне показалось, что тебе от моих слов скорее неловко, чем приятно, – задумчиво проговорил див. – Теперь припоминаю, что Люций предупреждал меня об этом. – Скард распрямился, наконец-то справившись с колючками. – Выходит, он был прав.
Упоминание Морана заставило сердце подскочить.
– Прав? В чем именно?
Див мягко улыбнулся:
– Сказал, чтобы я не беспокоился о благодарности и что Сару Сорель меньше всего волнует подобная ерунда. И даже если я тебя не поблагодарю, ты об этом и не вспомнишь, не говоря уже о том, чтобы затаить зло.
– Наверное, это стоит воспринимать как комплимент, – спустя некоторое время проговорила я. В груди зародились волны тепла. Мне льстило, что Люций был обо мне такого высокого мнения.
За живой изгородью раздались голоса – двое теневых дивов о чем-то бурно спорили.
– Мне пора. Я случайно забрела в эту часть леса.
– До свидания, – попрощался див, но чуть после, когда я уже почти повернулась спиной, добавил: – Кстати, ты, наверное, не знаешь, но Люций задержался в Дельтрасе вместе со своим отцом. В королевском дворце потребовалось присутствие главы, он отправился вместе с ним.