– Хватит. Не будем об этом, – резко прервал ее Фредерик. Он тяжело выдохнул, будто ее слова приносили ему немалое неудобство. – Рано или поздно о Саре стало бы известно. Сейчас нам лишь стоит подготовиться и решить, что с этим делать. – Брат обратил взор ко мне. – Ситуация сложилась непростая, люди напуганы. Страх того, что монстров может стать больше, ввергает их в панику. Если недовольство окрепнет, люди вновь станут винить во всех бедах наш народ. Сара, я понимаю, что для тебя в тягость все эти лживые сказки, но давай дождемся совета и потом уже примем окончательное решение.
Фредерик посмотрел на меня так, будто я была его последней надеждой.
В горле пересохло.
– Да, конечно. Давай подождем, – кивнула я, зная, что мной манипулируют, но намеренно идя на поводу.
Брат слабо улыбнулся. Его плечи опустились, но он тут же воспрянул, распрямляясь и не скрывая, какое облегчение принесло ему мое согласие.
Он повернулся к Флёр, которая начала отчитываться о подготовке к завтрашнему дню и грядущему совету. К моему удивлению, на него должны были прибыть не только главы орденов, входящих в «Союз Девяти». В обители Сорель ожидали человека из столицы – представителя королевской власти Исонии. В былые времена людей с неохотой впускали на территорию обители. Не говоря уже о том, чтобы допустить кого-то на общий совет.
Вскоре я попрощалась, собираясь как можно быстрее вернуться в спальню. Мне требовалось побыть одной. Смыть следы крови на руках, спокойно обдумать события сегодняшнего дня и наконец-то понять, что делать дальше.
Вплоть до самой спальни мне казалось, что я успела прийти в себя, но как только затворилась дверь за спиной, меня захватили эмоции. Быстрый стук сердца, отдававшийся в висках, учащенное дыхание, которое я никак не могла успокоить, и внезапное осознание: место, куда я вернулась, больше не являлось моим домом.
XX. Знак ордена Хранителей
«Укрепи сердце мое, Самоотверженная Сара, даруй свои Силу и Веру».
Лес молчал. Сегодня он был особенно безмолвен, даже птиц не было слышно. Но в моей голове по-прежнему раздавался зов. Тихий. Скрипучий. Временами обрывающийся, а потом возникающий вновь голос. Точно песня, сыгранная на расстроенном инструменте.
Долорес.
Когда я окончательно пришла в себя в трофейной комнате, этот звук казался мне не более чем частью видений, нахлынувших в тот момент. Но он до сих пор преследовал меня, пусть и звучал гораздо тише. Но теперь он манил к Духовному озеру.
Осторожно ступая по траве, я шла к озеру, все еще не в силах усмирить мысли. Здравый рассудок боролся с чувствами. А их оказалось слишком много. Они сплелись в единый разноцветный клубок, который состоял из противоречий.
Еще не давало покоя то, с какой легкостью я покинула свою комнату, перебравшись в спальню Долорес через окно. Это все же вселяло наивную надежду, что стражник, выставленный у моей двери, был лишь формальностью на случай, если мне что-то понадобится или, наоборот, кто-то решит потревожить меня ночью.
Но больше всего на свете я ненавидела полагаться на чужую глупость. В подобных ситуациях она встречалась редко. В битве даже твари, подчиняясь инстинктам, были весьма сообразительны.
Но пусть перебраться из одного помещения в другое получилось достаточно просто, покинуть территорию обители оказалось куда сложнее – гораздо больше стражей охраняло ее и стерегло покой даэвов. Даэвы наводнили даже лес, окружающий стены обители. Не попасться мне помог лишь мой бесновавшийся от неиспользования дар. Я не ощущала эмоций, как раньше, но чувствовала их тела – плоть и кровь, наполненные духом. Прислушиваясь к себе, я могла понять, если кто-то оказывался достаточно близко.
Избегая их, точно врагов, я следовала дальше, понимая, что все мои поступки, возможно, были предательством.
«Сара…» – вновь прозвучал голос.
Я вышла к берегу Духовного озера, продолжая идти на зов. Но сделала всего несколько шагов в сторону покрытого мхом камня, над которым качались тяжелые алые цветы ликориса, и он затих.
Над берегом промчалась тень, заметная в льющемся с глубины озера свете.
Вскоре маленькая птичка села мне на плечо. Она была такой же, какая настигла меня в Сороле больше недели назад. Миниатюрная, почти как настоящая, она прыгала непоседливо по плечу. Из двух видов магии, присущей теневым – силы воплощения и силы исхода, – светлые даэвы всегда испытывали неприязнь именно к воплощению.
Во-первых, ее опасались из-за того, что, как это произошло в Тронге, воссозданных тварей можно было использовать для слежки. Во-вторых, их отвращало то, каким образом создавались существа. Почему именно реальные животные и птицы? Создай что-то свое и заставь двигаться. Но не все было так просто. Каждый мортем пополнял свой список существ, которых он мог создать, используя трупы, наполняя их своей силой и ожидая, пока та запомнит форму и заберет остаточную память. Кто-то искал умерших своей смертью, другие лишали животных жизни собственноручно. Как ни погляди, в глазах светлых это было кровавым ритуалом.
Птица вспорхнула, улетая в глубину леса, все дальше от обители Сорель, уводя меня за собой. Она летела рывками, то едва не падая на землю, становясь полупрозрачной, то вновь вздымаясь ввысь. Словно ее подстрелили. Я встревожилась. Спешила, едва не переходя на бег. Пригибаясь, проскакивала под ветками деревьев и чувствовала, как в горле пересохло от быстрого и частого дыхания, – с тех пор как мой самоконтроль исчез, эмоции с каждым днем становились сильнее. Мне казалось, я помнила, каково это – чувствовать все, как в детстве. Но реальность оказалась суровее. Вот и то, что я забрала кристалл из трофейной, было влиянием чувств, а не разума. Хотя я подозревала, что даже в прошлом поступила бы так же, просто не смогла бы иначе.
То, что творилось с птицей, свидетельствовало о проблемах с контролем и у Люция. Или же див ослаб настолько, что даже управлять мелким существом для него тяжелая задача…
Ранен?
Мне хотелось думать, что Моран достаточно благоразумен, чтобы в одиночку не сунуться на земли светлых, где его кличут Проклятым Черным Змеем и желают смерти. Но Люций и благоразумие?.. Нет, он всегда был умен, но вот осторожностью пренебрегал. А самоуверенности в нем хватит на десятерых, хотя, должна признать, для нее имелись причины.
Я пробежала несколько миль, почти обогнув берег Духовного озера и оказавшись на другой его стороне, когда птица в очередной раз нырнула, едва не падая, и исчезла из вида. Пытаясь найти ее силуэт, я споткнулась и рухнула на землю, испачкав одну из старых, обветшалых мантий, которые отыскала в шкафу в своей комнате. Перчатки тоже замарались, одна даже порвалась на внутренней стороне ладони. Но не это меня встревожило.
Сначала я ощутила тошнотворный кислый запах гнили. Он был настолько силен, что я не понимала, почему почувствовала его лишь теперь. И только когда оглянулась, все еще не поднявшись с земли, поняла, что стало причиной моего падения. На земле лежал труп человека со скрюченными пальцами, которые оставили борозды в почве, будто он до последнего желал напасть на кого-то. Тело было почти голым, лишь какой-то обрывок ткани болтался на его шее.
Ревенант. Кожа уже почернела, конечности удлинились, а волосы на голове выпали.
Но монстр был мертв. Его глаза потухли, а тело окончательно окоченело. Я спешно подтянула к себе ноги, убирая их с туловища трупа, о которое и споткнулась, упав. Я слишком торопилась, в любой другой ситуации мне не потребовалось бы споткнуться о монстра, чтобы его заметить.
Я поднялась на ноги и оправила подол мантии, испачканный в черной крови твари.
Кольцо на пальце заледенело.
«Извини, я задержался», – раздался прохладный голос в голове.
Я обернулась: прямо на моих глазах из тьмы собирался мужской силуэт – сотни теней трепетали, а под ногами дива, расползаясь, покрывали траву лед и иней. Температура воздуха сразу опустилась на несколько градусов.
Люций посмотрел на меня и отвел взгляд.
– Что случилось? – произнесла я, не в силах оторвать взор от Морана, который неспешно приблизился к трупу.
«Наткнулся на него случайно, когда направлялся к тебе. Почувствовал тварь поблизости. Единственное, что мог сделать, – забрать часть тьмы из тела, обездвижив. Но после этого не смог сохранять облик, потребовалось возвратиться и прийти заново».
Ревенант здесь, у берегов Духовного озера, вблизи светлой обители… Я подошла ближе.
«Он лежал иначе. Ты уже его осматривала?» – невзначай спросил Люций. Его голос, как и прежде, многократным эхом звучал в голове.
Я поджала губы.
– Я споткнулась о него, – призналась, ощущая на себе пристальный взгляд. – Ревенант настолько близко к обители?..
Люций кивнул.
«И это один из новых, что появились от укуса. Вот, видишь следы на теле?»
Прямо в голени трупа отсутствовали куски плоти, по форме след напоминал человеческую челюсть. Из разодранного бока трупа вываливались внутренности. Но по мере того как человек обращался, дыра почти закрылась, а то, что осталось снаружи, высохло и буквально вросло в тело. Картина была не для слабонервных.
– Мне сказали, что появилась всего пара тварей… – протянула я, размышляя, каковы шансы на то, что одна из них добралась до Духовного озера.
«Светлые знают о происходящем. На юго-востоке уничтожена деревня, большинство ее жителей обратилось в тварей. И, думаю, найденная нами пришла как раз оттуда. Они разбрелись по Исонии. Сейчас светлые даэвы идут по их следам. Но без скардов их поиски лишены направления».
Так вот истинная причина беспокойства обители Сорель. Главу ордена не вызвали бы столь поспешно, если бы речь шла только о двух тварях. Возможно, именно поэтому семья Фредерика столь внезапно возвращалась в обитель.
– Теневые не помогут.
«Нет. Мы больше не вмешиваемся в судьбу светлых, а значит, и людей, проживающих на их землях.