– Люций, вот ты где! – Врачеватель в одеждах мягкого сиреневого оттенка выскочил из неровного строя воинов ордена Западных ветров. Он был зол и на ходу открывал висевшую на поясе сумку, доставая из нее какие-то склянки. – Выпей. И вот эту тоже. Говорил же, сразу ко мне! Думаешь, это шутки? Твое тело – не вечное.
– Ты слишком обо мне волнуешься…
– А ты о себе совсем не волнуешься, – укорила я его, разделяя тревоги Региса. Никакой другой теневой див не выдержал бы того количества тьмы, что находилось в теле Морана.
– Но мне нравится, когда ты тревожишься за меня, Самоотверженная Сара, – склонившись к моему уху, прошептал Люций, прежде чем отойти вместе с Регисом в сторону.
Сильфа закатила глаза, сложив руки на груди.
– Даже горы трупов под ногами не отвлекают его от тебя.
Я промолчала, сделав вид, что и вовсе не услышала ее слов.
Люций сел на камень и склянка за склянкой принялся выпивать зелья врачевателя, пока тот кружил возле него, что-то бормоча себе под нос.
Я же подошла к Сезару. Меня все еще мучила совесть за недавний инцидент с перемещением душ.
– Ты в порядке? – первым делом спросил див, когда я приблизилась.
– Да, – откликнулась я, а он кивнул в ответ, выглядя хмуро, как никогда.
– Извини, что поменяла нас телами.
Стоило мне об этом заговорить, он вздрогнул, а потом тяжело вздохнул.
– Ты бы не поступила так без надобности, – с трудом произнес Сезар. – И что теперь?
Его вопрос заставил задуматься.
– Пока мы отправимся на Северные земли. Если ты, конечно, пойдешь со мной.
– Я пойду за тобой хоть на край света, Сара. Но я доверяю тебе, а не ему. – Див посмотрел на Морана, который уже поднялся на ноги.
– Спасибо, Сезар, – отозвалась я. Мне и этого пока было достаточно.
Вскоре, вскочив на лошадей, даэвы засобирались прочь. Нам следовало быстрее уйти, пока воины из обители Сорель были заняты людьми, нашедшими приют на территории их ордена, и трупами, которые предстояло сжечь, пока они не обратились в монстров.
– Подождите нас на дороге к Соролу, мы вас догоним, – бросил Люций, а я оглянулась на Сезара, который все еще с опаской смотрел на Морана, и покачала головой.
«Все в порядке», – сказала одним лишь взглядом. Связь между нами оборвалась, когда я провалилась в воспоминания, – потрясение от увиденного просто не позволило сохранить ее. Помедлив, див присоединился к остальным.
Развернувшись, мы с Люцием направились в глубину леса, туда, где среди деревьев скрывалось Духовное озеро. В воздухе висел удушающий запах гнили.
Мы дважды встречались с Люцием в этом месте, но он всегда был тенью, теперь же шел рядом он настоящий, из плоти и крови. Мы даже могли коснуться друг друга.
Когда деревья расступились, являя гладь Духовного озера, зов, который звучал в моей голове так долго, что я научилась его не замечать, неожиданно замолк.
Я пошла вдоль берега, уже издали видя ликорисы, раскачивающиеся над могилой Долорес.
– Думаю, Фредерик не врал, когда говорил, что не знает, где светлое сердце. Несмотря на все случившееся, прах Долорес он бы не тронул, – прошептала я, смотря на камень, подернутый мхом. – Если бы не зов, я бы и сама никогда не догадалась. Поможешь?
– Для тебя – все что угодно. – Люций поднял руку, и сгусток тьмы, сорвавшийся с его пальцев, превратился в волка.
Стоило убрать камень, и теневой зверь стал осторожно раскапывать лапами землю. Прошло некоторое время, и наконец показался краешек урны. Волк развеялся, а я спустилась, расчищая остатки земли, и сразу заметила следы того, что урну вскрывали, – воск, запечатывающий крышку, был красного цвета, а не черного.
«Извини, Долорес», – про себя попросила я прощения, прежде чем, подцепив одолженным у Морана кинжалом крышку урны, поднять ее.
Стоило это сделать, и в лицо сразу же ударил белоснежный свет. Он оказался столь силен, что сосуд едва не выпал из рук, а когда сияние чуть ослабло, я поняла, что внутри нет праха. Куда он делся?
На дне лежал лишь кристалл – синий в центре и почти прозрачный на гранях. Он переливался и сиял, словно кусочек звезды, упавший с неба на землю.
Светлое сердце, способное закрыть раскол. Мы отыскали его.
Наши с Люцием взгляды встретились. Его рука коснулась моей, медленно стягивая перчатку, под тканью которой скрывалось кольцо, объятое холодом и кристалликами ледяного тумана. Длинные изящные пальцы дотронулись до ободка и с поражающей легкостью избавили меня от артефакта. Настолько просто, что все мои предыдущие попытки показались нелепыми.
Смотря в светло-серые глаза, я вновь ощутила былую уверенность в своих силах. Все эти годы земли Дэвлата терзали монстры, но теперь появилась надежда. Мы закроем портал, и мы сделаем это вместе – Святая и Проклятый.
Выдохнув и затаив дыхание, я опустила руку в сосуд, собираясь впервые за двадцать семь лет прикоснуться к сердцу светлой богини и вновь навсегда изменить этот мир.
XXVI. Аркадиан
Настало время, когда боги переложили свою тяжелую ношу на плечи даэвов, даровав нам силу и магию.
И с того дня судьба Дэвлата всецело стала зависеть от нас.
Девушка стояла на пороге, озадаченно рассматривая хмурое небо, – Аркадиан часто был объят туманами, и сегодняшний день не был исключением. Скорее, сложно представить остров, в кои-то веки не укрытый белой дымкой. Молочно-белые клубы были непрестанным спутником этих земель. В особенности по ночам. Между Аркадианом и материком протекало холодное течение, отчего нагретый днем воздух охлаждался и стелился по поверхности, делая берег непроглядным. Лишь днем, когда солнце поднималось высоко, лучи немного рассеивали непогоду. Благо солнечных дней на острове было не меньше, чем облачных.
Но именно этим вечером туман был особенно плотным и к тому же имел запах. Пах он не только соленым морем и отсыревшим деревом, но и мертвечиной. Тем смрадом, что несли в себе монстры. Айвен слишком давно не ощущала этой вони, да и та, что чувствовалась сейчас, была слишком слаба, чтобы придавать ей значение. Не стоило исключать, что где-то поблизости просто разлагался чей-то труп.
Постоянные туманы, каменистая почва, на которой сложно было что-то вырастить, и сильное течение, разделяющее остров и материк, – вот что представлял собой этот остров. Местоположение Аркадиана и естественная защита в виде руды магического металла в его почве сделали остров идеальным пристанищем для тех, кто не нашел себе места в большом мире. К сожалению, среди этих неприкаянных было слишком много негодяев и преступников, которые ревностно охраняли свои земли от вторжений.
Когда Айвен перебралась сюда с материка, то столкнулась с тем, что даэвы на Аркадиане совершенно отличались от тех, кто родился на территории трех королевств. В ту первую неделю она осознала причину пренебрежения и презрения в голосе воинов, когда те говорили об отступниках. Отступники – даэвы без ордена, обители и дома. Даэвы без семьи, которая научит всему: сражаться, создавать магические печати… Однажды и Айвен стала одной из них. Но она не была беспомощной маленькой девочкой и отличалась от любого даэва, живущего на этих землях.
Некоторые из ее народа на Аркадиане были больше похожи на людей, чем на нее саму. Они вели, насколько это возможно, обычную жизнь и не чурались грязной работы. В гостином дворе «Врата двух гор» один даэв выполнял самую разную работу, от стирки до мытья полов. Другой раздавал отсыревшие газеты на пересечении Улиц Звезды. Они все еще оставались немного сильнее и быстрее людей, но не настолько, насколько те, с кем росла Ларак. Обучение с младых лет теперь представало в другом свете. Большинство отступников не умели применять печати, а их желание опробовать на деле какой-нибудь из случайно попавшихся на глаза знаков нередко заканчивалось печальными последствиями.
Около пятнадцати лет назад, когда она уже год прожила на острове, один из таких любопытных неумело применил печать и влил в нее слишком много сил. Итог оказался плачевен – он сровнял с землей половину приюта, в который, в обмен на работу или другую помощь, могли податься те, кто не в состоянии был оплатить нормальное жилье. Койки в комнатках приюта стояли одна на другой, плотно друг к другу, и ночью все спали внутри. Поэтому значительная часть тех бедняков больше никогда не открыла глаза.
Айвен с недовольством посмотрела на прилипшую к сапогам грязь, стараясь не обращать внимания на полный веселья шум из соседнего заведения. Его хозяин не гнушался подавать посетителям «хвосты», что должны были сливаться при изготовлении самогона, и просил за эту жижу на два медных арка больше, чем за нормальный напиток, рассказывая сказки о гораздо более качественном и забористом продукте. Большинство его посетителей настолько пропили мозги, что верили всем его бредням.
Ларак развернулась, возвращаясь к себе. В отличие от соседнего здания, ее скромная таверна часто пустовала, люди в этом месте не готовы были платить за хорошее вино – оно слишком дорого стоило. Но она не могла себе позволить снизить цену. Виноград на островах выращивали в теплицах, поэтому и стоимость его была высокой. Если бы не покупатель из района Девятизвездья, ей бы давно пришлось закрыть таверну.
Дверь с натужным скрипом отворилась, и почти сразу, будто следуя эхом за этим звуком, раздался мужской стон.
Айвен почти позабыла о своем завсегдатае, который тоже помогал ее заведению держаться на плаву. Впрочем, если бы не Самаэль, она бы закрыла свою лавку еще лет десять назад. Дэва могла поклясться, что не существовало другого дива на всем белом свете с большей зависимостью от вина, чем он.
Ларак тяжело вздохнула, осматривая скудную обстановку таверны, и резко остановилась, поморщившись.