В Круг Лордов он прибыл как раз к тому времени, когда члены совета возвращались с перерыва на обед. Он кратким кивком поприветствовал охранников в вестибюле, а потом зашагал через громадный дверной проём по центральному проходу. Джезаль пробирался вдоль изогнутой стены на своё место за высоким столом, а беспорядочная колонна самых знатных людей королевства следовала за ним по пятам, наполняя гулкое пространство шарканьем шагов, ворчанием и шёпотом.
— Джезаль, как пофехтовал? — Это сказал Челенгорм, который в кои-то веки пришёл рано и решил урвать возможность поболтать, пока не прибыл лорд-камергер.
— Бывало и получше. А ты как?
— О, я прекрасно провёл время. Встретился с кузиной Каспы, ну, с этой, — он пытался вспомнить имя.
Джезаль вздохнул.
— Леди Арисс.
— Точно, с ней! Ты её видел?
— Мне посчастливилось встретиться с ними буквально только что.
— Фью! — воскликнул Челенгорм, сжимая губы. — Разве она не ошеломительна?
— Хмм. — Джезаль от скуки посмотрел в сторону, наблюдая, как богачи в подбитых мехом мантиях медленно проходят на свои места. Или по крайней мере, их самые нелюбимые сыновья или платные представители. Нынче редкие магнаты лично являлись в Открытый Совет, разве что когда им приходилось пожаловаться на что-то важное. Многие даже не трудились посылать кого-то вместо себя.
— Клянусь, это одна из самых красивых девушек, что я видел в своей жизни. Я знаю, Каспа вечно восхвалял её, но он не оценивал её должным образом.
— Хмм. — Члены совета начали рассаживаться по своим местам. Круг Лордов был построен в форме театра, главные дворяне Союза сидели там, где располагалась бы публика — огромным полукругом на соединённых скамьях, с проходом в центре.
Как и в театре, некоторые места были лучше других. Наименее важные сидели наверху сзади, и влиятельность присутствующих увеличивалась по мере продвижения вперёд. Первый ряд был зарезервирован для глав самых знатных семей, или для тех, кто заседал вместо них. Представители с юга — из Дагоски и Вестпорта — сидели слева, недалеко от Джезаля. Далеко справа находились представители с севера и запада — из Инглии и Старикланда. Основная масса скамей, посредине, предназначалась для старой знати Срединных земель[40], сердца Союза. Считалось, что Союз так и устроен. Джезаль тоже так считал, если уж на то пошло.
— Какие манеры, какая грация, — восхищался Челенгорм, — какие чудесные светлые волосы, молочно-белая кожа, фантастические голубые глаза.
— И все её деньги.
— Ну, и это тоже, — улыбнулся здоровяк. — Каспа говорит, что его дядя даже богаче его отца. Только представь себе! И она — единственный ребенок. Она унаследует каждую марку. Каждую марку! — Челенгорм едва скрывал своё волнение. — Каким же счастливчиком будет тот, кому она достанется! Как там её зовут?
— Арисс, — кисло сказал Джезаль. Лорды или их представители уже добрались, шаркая и ворча, до своих мест. Народу собралось немного: скамьи были заполнены меньше чем наполовину. Примерно как обычно. Если бы Круг Лордов был театром, то его владельцам срочно потребовалось бы искать новую пьесу.
— Арисс. Арисс. — Челенгорм причмокивал губами, словно имя было сладким на вкус. — Ну и счастливчик тот, кому она достанется.
— Да уж, точно. Счастливчик. — При условии, что он предпочитает наличные разговорам. Джезаль подумал, что, быть может, предпочёл бы жениться на гувернантке. По крайней мере, казалось, что у неё характер хотя бы немного потвёрже.
Лорд-камергер вошёл в помещение и направился к помосту, на котором стоял высокий стол — как раз там, где располагалась бы сцена, если бы Круг был театром. За ним шла толпа секретарей и писцов в чёрных одеяниях, нагруженных тяжёлыми книгами и стопками бумаг официального вида. Лорд Хофф в своей алой парадной мантии, развевавшейся за его спиной, был похож на редкую величаво скользящую птицу, которую преследовал выводок назойливых ворон.
— А вот и старый брюзга, — прошептал Челенгорм, бочком продвигаясь на своё место с другой стороны стола. Джезаль заложил руки за спину и вытянулся в привычной позе — ноги немного разведены, подбородок высоко вздёрнут. Окинул взглядом солдат, через равные промежутки расставленных вдоль изогнутой стены, но каждый из них стоял неподвижно и выглядел идеально в полном доспехе, как обычно. Он глубоко вздохнул и приготовился к нескольким часам чрезвычайной скуки.
Лорд-камергер уселся на свой высокий стул и потребовал вина. Секретари заняли места вокруг него, оставив в центре место для короля, который, как обычно, отсутствовал. Документы шелестели, огромные папки открывались, перья затачивались и стучали в чернильницах. К краю стола вышел оповеститель и ударил по полу должностным посохом, призывая к порядку. Постепенно стих шёпот знати и их представителей, а так же немногочисленных слушателей на галерее для публики, располагавшейся над головами лордов, и в огромном помещении воцарилась тишина. Оповеститель набрал воздуха в грудь.
— Объявляю это собрание, — медленно и звучно сказал он, словно зачитывал панегирик на похоронах, — Открытого Совета Союза… — он сделал необязательно длинную и многозначительную паузу. Глаза лорд-камергера сердито зыркнули на него, но оповеститель не собирался отказываться от своей минуты славы. Он заставил всех ждать ещё немного, прежде чем закончил: — …открытым!
— Благодарю, — кисло сказал Хофф. — Кажется, перед перерывом на обед мы собирались заслушать лорд-губернатора Дагоски. — Голосу лорд-камергера аккомпанировал скрип перьев, поскольку два писца записывали каждое его слово. Слабое эхо скрипа смешивалось с эхом его слов в огромном пространстве наверху.
В переднем ряду недалеко от Джезаля с трудом встал на ноги пожилой человек, сжимавший в трясущихся руках какие-то бумаги.
— Открытый Совет, — прогудел оповеститель так медленно, как только осмеливался, — предоставляет слово Рашу дан Фуйлу, полномочному представителю Занда[41] дан Вюрмса, лорд-губернатора Дагоски!
— Спасибо, сэр. — Хриплый, лёгкий голос Фуйла казался абсурдно тихим в этом огромном пространстве. Он даже до Джезаля едва доносился, хотя тот стоял меньше чем в десяти шагах.
— Господа… — начал Фуйл.
— Говори громче! — крикнул кто-то сзади. Пошла волна смеха. Старик прочистил горло, и начал снова.
— Господа, я предстал перед вами со срочным донесением от лорд-губернатора Дагоски. — Его голос уже стих до оригинального, едва слышного уровня, и каждое слово сопровождалось постоянным скрипом перьев. На галерее для публики сверху нарастал шёпот, отчего слушать старика становилось всё сложнее. — Угроза этому великому городу от императора Гуркхула усиливается с каждым днём.
Неясные звуки недовольства послышались с дальнего конца помещения, где сидели представители Инглии, но большинство советников просто скучало.
— Нападения на корабли, притеснения торговцев, демонстрации сил за нашими стенами вынудили лорд-губернатора послать меня…
— Как нам повезло! — крикнул кто-то. Пошла очередная волна смеха, на этот раз несколько громче.
— Город построен на узком полуострове, — настаивал старик, стараясь, чтобы его было слышно за усиливающимся шумом сзади, — который примыкает к земле, полностью контролируемой гурками — нашими злейшими врагами — и отделён от Срединных земель многими лигами солёной воды! Наши защитные сооружения ненадёжны! Лорд-губернатор отчаянно нуждается в дополнительных средствах…
Упоминание дополнительных средств вызвало немедленный гул голосов собравшихся. Рот Фуйла всё ещё шевелился, но теперь уже не осталось возможности его услышать. Лорд-камергер нахмурился и сделал глоток из своего кубка. Дальний от Джезаля писец положил перо и начал тереть глаза испачканными в чернилах пальцами. Ближайший писец только что закончил писать строку. Джезаль наклонился посмотреть. Там было написано просто:
Какие-то крики.
Оповеститель стукнул посохом по плитам пола с видом величайшего самодовольства. В итоге шум стих, но теперь на Фуйла напал кашель. Он пытался говорить, но не мог, и в конце концов он махнул рукой и сел, с очень красным лицом, а сосед похлопал его по спине.
— Лорд-камергер, разрешите? — крикнул, вскакивая на ноги, модно одетый молодой человек на переднем ряду с другой стороны зала. Скрип перьев снова начался. — Мне кажется…
— Открытый Совет, — встрял оповеститель, — предоставляет слово Херцелю дан Миду, третьему сыну и полномочному представителю Федора дан Мида, лорд-губернатора Инглии!
— Мне кажется, — продолжил симпатичный молодой человек, слегка раздражённый тем, что его перебили, — что наши друзья на юге вечно ожидают полновесного нападения императора! — Возгласы несогласия теперь поднялись с другой стороны зала. — Нападения, которого никогда не случится! Разве не победили мы гурков всего лишь несколько лет назад? Или моя память меня подводит? — Возгласы стали громче. — Это паникёрство представляет собой неприемлемый расход ресурсов Союза! — Он уже кричал, чтобы его было слышно. — У нас в Инглии граница длиною во много миль и слишком мало солдат, а опасность от Бетода и его северян весьма реальна! Если средства кому и нужны…
Крики постоянно усиливались. За гулом можно было смутно расслышать выкрики: "Слушайте! Слушайте!", "Вздор!", "Правда!" и "Враньё!". Некоторые вопящие представители уже вскочили на ноги. Некоторые решительно кивали в знак одобрения, а другие несогласно трясли головами. Прочие зевали и глазели по сторонам. Джезаль видел человека, по центру в задних рядах, который почти совсем заснул и едва не падал своему соседу на колени.
Джезаль поднял взгляд наверх, на лица за перилами публичной галереи. Он почувствовал, что его грудь странно сдавило. Там стояла Арди Вест и смотрела прямо на него. Когда их глаза встретились, она улыбнулась. Он и сам улыбнулся, наполовину подняв руку, чтобы помахать, а потом вспомнил, где он. Джезаль убрал руку за спину и нервно посмотрел вокруг, но с облегчением увидел, что никто из важных персон не заметил его ошибки. Впрочем, улыбка с его лица не слезала.