— Не надо злиться. Я здесь, чтобы помочь.
— Нахуй твою помощь, — прошипела она ему в ответ.
— Но она нужна тебе, очень нужна. Они идут за тобой, Ферро. В этих холмах солдаты, много солдат.
— Я от них убегу.
— Их слишком много. Ото всех не убежишь.
Она глянула по сторонам на утыканные тела.
— Тогда отправлю их к стервятникам.
— Не в этот раз. Они не одни. У них есть помощь. — На слове "помощь" его низкий голос стал ещё тише.
Ферро нахмурилась.
— Жрецы?
— Да, и более того. — Его глаза сильно распахнулись. — Едок, — прошептал он. — Они собираются взять тебя живьём. Император хочет сделать из тебя пример. Он собирается выставить тебя на всеобщее обозрение.
Она фыркнула.
— В пизду Императора.
— Слышал, в твоей он уже побывал.
Она зарычала и снова подняла нож, но это был не нож. В руке шипела змея, смертоносная змея, открывшая пасть, чтобы ужалить.
— Уф! — Она бросила змею на землю, топнула ногой по голове, но вместо этого топнула по своему ножу. Клинок треснул с резким хрустом.
— Они тебя поймают, — сказал старик. — Они поймают тебя, и на городской площади перебьют тебе ноги молотками, так что ты больше никогда не сможешь бегать. Потом они усадят тебя задом наперёд на осла и проведут по улицам Шаффы, обнажённую, с бритой головой, а люди, выстроившиеся на улицах, будут кричать тебе оскорбления.
Она нахмурилась, глядя на него, но Юлвей не останавливался.
— Они до смерти заморят тебя голодом в клетке перед дворцом, запекут под жарким солнцем, а добрые люди Гуркхула станут насмехаться над тобой, плевать в тебя, и кидать в тебя навозом через прутья решетки. Если тебе повезёт, они дадут тебе попить мочу. А когда ты, наконец, умрёшь, они оставят тебя гнить, и мухи станут есть тебя понемногу, и все остальные рабы увидят, на что похожа свобода, и решат, что лучше им жить, как живут.
Ферро уже устала от этого. Пусть приходят вместе со своим едоком. Она не умрёт в клетке. Она перережет себе горло, если уж до этого дойдёт. С сердитым видом она отвернулась от него, схватила лопату и стала яростно копать последнюю могилу. Вскоре та стала достаточно глубокой.
Достаточно глубокой для отброса, который будет в ней гнить.
Она обернулась. Юлвей стоял на коленях перед умирающим солдатом, давая ему воды из меха на своей груди.
— Блядь! — крикнула она, шагая туда, сомкнув пальцы на рукояти лопаты.
Когда она подошла ближе, старик поднялся на ноги.
— Пощади… — хрипел солдат, протягивая руку.
— Я тебя пощажу! — лезвие лопаты вонзилось глубоко в череп солдата. Тело коротко дёрнулось и затихло. Она с видом победителя повернулась к старику. Тот грустно смотрел в ответ. Было что-то в его глазах. Жалость, может быть.
— Чего ты хочешь, Ферро Малджин?
— Что?
— Зачем ты это сделала? — Юлвей указал на мертвеца. — Чего ты хочешь?
— Мести. — Выплюнула она это слово.
— Всем им? Всему народу Гуркхула? Каждому мужчине, женщине и ребенку?
— Всем!
Старик посмотрел вокруг на трупы.
— Тогда ты, должно быть, счастлива после сегодняшней работы.
Она изобразила на лице улыбку.
— Да. — Но она была не очень-то счастлива. Не могла вспомнить, каково это. Улыбка казалась странной, незнакомой, кривобокой.
— И месть — это всё, о чём ты думаешь, каждую минуту каждого дня, и это твоё единственное желание?
— Да.
— Ранить их? Убить их? Покончить с ними?
— Да!
— И ты не хочешь ничего для себя?
Она помедлила.
— Чего?
— Для себя. Чего хочешь ты?
Она подозрительно уставилась на него, но ответа не последовало. Юлвей грустно покачал головой.
— Мне кажется, Ферро Малджин, что ты так и осталась рабыней, как и была всегда. И всегда будешь. — Он сел на камень, скрестив ноги.
Некоторое время она смотрела на него, сбитая с толку. Потом гнев снова забурлил в ней, жаркий и обнадёживающий.
— Если ты пришёл мне помочь, то помоги мне их похоронить! — Она показала на три окровавленных трупа, уложенных около могил.
— О, нет. Это твоя работа.
Она отвернулась от старика, ругаясь себе под нос, и пошла к своим временным товарищам. Она взяла под руки труп Шебеда и потащила в первую могилу — его пятки оставляли две маленькие полоски в пыли. Добравшись до ямы, Ферро скатила в неё тело. Алюгай был следующим. Когда он упал на дно своей могилы, сверху на него посыпалась струйка сухой земли.
Она повернулась к трупу Назара. Его убили ударом меча по лицу. Ферро подумала, что ему это даже идёт.
— С виду, вроде, неплохой парень, — сказал Юлвей.
— Назар. — Ферро невесело рассмеялась. — Насильник, вор, трус. — Она отхаркнула и плюнула в его мёртвое лицо. Слюна медленно расползалась по его лбу. — Самый худший из всех троих. — Она посмотрела в могилы. — Но все они были говном.
— Милая у тебя компания.
— У тех, за кем охотятся, нет роскоши выбирать себе спутников. — Она смотрела на окровавленное лицо Назара. — Берёшь то, что дают.
— Если они тебе так не нравились, почему не оставить их стервятникам, как остальных? — Юлвей махнул рукой в сторону сокрушенных солдат на земле.
— Своих надо хоронить. — Она пнула Назара в яму. Тот перекатился вперёд, вздёрнув руками, и упал в могилу лицом вниз. — Так всегда было.
Ферро взяла лопату и стала набрасывать каменистую землю ему на спину. Она работала в тишине, пот заливал её лицо и капал на землю. Юлвей наблюдал за ней, пока ямы заполнялись. Ещё три холмика грязи в пустоши. Она отбросила лопату прочь, та отскочила от трупа и загремела среди камней. Маленькое облачко чёрных мух сердито зажужжало вокруг тела, а потом вернулось.
Ферро подняла лук и стрелы, и закинула их за плечо. Взяла мех с водой, тщательно взвесила рукой, а потом тоже закинула на плечо. Потом проверила тела солдат. У одного из них, похожего на командира, был отличный изогнутый меч. Солдат не смог даже вытащить его, прежде чем стрела попала ему в горло. Теперь меч вынула Ферро и опробовала парой взмахов в воздухе. Он был очень хорош: отлично сбалансированный и смертельно острый длинный клинок, блестящий металл на рукояти отражал солнце. Ещё у него был нож, который подходил к мечу. Она взяла оружие и сунула за пояс.
Осмотрела остальные тела, но там почти нечего было взять. Вырезала свои стрелы из трупов, где смогла. Нашла несколько монет и отбросила их. Они будут только отягощать её, да и что на них здесь купишь? В Бесплодных землях? Грязь?
Больше тут ничего не было, а грязь бесплатная.
Еще у солдат нашлось немного еды, но недостаточно даже на один день. Это означало, что неподалеку должны быть другие люди, и, наверное, немало. Юлвей говорил правду, но для неё это ничего не значило.
Она повернулась и пошла на юг, вниз с холма и в сторону огромной пустыни, оставляя старика позади.
— Ты идёшь не в ту сторону, — сказал он.
Она остановилась и прищурилась, глядя на него против яркого солнца.
— Разве солдаты не приближаются?
В глазах Юлвея заиграли искорки.
— Есть много способов остаться незамеченным, даже здесь, в Бесплодных землях.
Она посмотрела на север, на безликую равнину внизу. В сторону Гуркхула. Там на много миль вперёд не было ни холмика, ни деревца, ни даже кустика. Спрятаться негде.
— Незамеченным, даже от едока?
Старик засмеялся.
— Особенно от этой заносчивой скотины. Они и вполовину не так умны, как думают. Как, по-твоему, я добрался сюда? Я проходил через них, среди них, вокруг них. Я хожу там, где хочу, и беру с собой кого захочу.
Она прикрыла глаза рукой и покосилась на юг. Пустыня тянулась, пока хватало взгляда, и ещё дальше. Ферро едва-едва могла выжить здесь, в пустошах — но там, в этом горниле зыбучих песков и безжалостной жары?
Старик, казалось, читал её мысли.
— Там повсюду бесконечные пески. Я пересекал их раньше. Это можно сделать. Только не тебе.
Будь он проклят, но он был прав. Ферро была стройной и крепкой, как тетива лука, но это значило лишь, что она будет ходить кругами немного дольше, прежде чем грохнется лицом вниз. Да, лучше умереть в пустыне, чем в клетке перед дворцом — но не намного. Она хотела остаться в живых.
Ей ещё надо было кое-что сделать.
Старик так и сидел там, скрестив ноги и улыбаясь. Кто он такой? Ферро никому не доверяла, но если он собирался доставить её Императору, то мог бы стукнуть её по голове, пока она копала, а не объявлять о своём прибытии. Он владел магией, она сама это видела, а какой-то шанс лучше, чем никакого.
Но что он захочет взамен? Мир никогда не давал Ферро ничего просто так, и она не ожидала, что начнёт давать сейчас. Так что она прищурилась.
— Чего ты от меня хочешь, Юлвей?
Старик засмеялся. Этот смех начинал сильно раздражать.
— Давай скажем просто, что я окажу тебе услугу. А потом ты в ответ окажешь услугу мне.
В ответе ужасно не хватало деталей, но когда на кону твоя жизнь, берёшь то, что дают. Она ненавидела отдаваться во власть другому, но казалось, что у неё нет выбора.
Во всяком случае, если она хотела пережить эту неделю.
— Что будем делать?
— Надо дождаться сумерек. — Юлвей глянул на искорёженные тела, разбросанные по земле, и сморщил нос. — Но, наверное, не здесь.
Ферро пожала плечами и уселась на среднюю могилу.
— Здесь сойдёт, — сказала она, — хочу посмотреть, как будут есть стервятники.
Чистое ночное небо над головой было усеяно яркими звёздами, и воздух стал прохладным, даже холодным. На тёмной и пыльной равнине внизу горели костры — изогнутая линия огней, окружавшая их у края пустыни. Она, Юлвей, десять трупов и три могилы оказались в ловушке на склоне холма.
Завтра, когда первый свет поползёт по засушливой земле, эти солдаты покинут свои костры и осторожно поползут в сторону холмов. Если Ферро всё ещё будет там, когда они прибудут, то её точно убьют, или, что ещё хуже, схватят. С таким количеством она одна сражаться не сможет, даже если предположить, что с ними нет едока.