— Вам нечего сказать мне?
— Э-э-э… — Он быстро повернулся на каблуках и ушёл прочь, сгорая со стыда.
После всех этих неожиданных переживаний скука сторожевой службы на южных воротах казалась почти милостью. Джезаль просто предвкушал, что будет лениво стоять и наблюдать за потоком людей, входящих и выходящих из Агрионта, слушая бессмысленную болтовню лейтенанта Каспы. По крайней мере, предвкушал, пока не добрался до ворот.
Каспа с обычным личным составом солдат в доспехах собрались у внешних ворот, где меж двух массивных вышек надвратной башни, покрытых белой штукатуркой, через ров был перекинут старый мост. Когда Джезаль дошёл до конца длинного тоннеля, он увидел, что с ними был кто-то ещё. Маленький надоедливый человек в очках. Джезаль его смутно помнил. Его звали Морроу — какой-то приятель лорд-камергера. У него не было никаких поводов здесь находиться.
— Капитан Луфар, какая счастливая случайность! — Джезаль подпрыгнул. Тот самый сумасшедший, Сульфур — он сидел скрестив ноги на земле за его спиной, прислонившись к отвесной стене надвратной башни.
— А он тут какого чёрта делает? — бросил Джезаль. Каспа открыл рот, чтобы ответить, но Сульфур встрял первым.
— Не обращайте на меня внимания, капитан, я просто жду своего господина.
— Господина? — Страшно было подумать, какому идиоту мог служить этот идиот.
— Именно. Он должен прибыть сюда очень скоро. — Сульфур хмуро посмотрел на солнце. — Если честно, он уже несколько задерживается.
— Да ну?
— Да. — Безумец снова расплылся в дружеской улыбке. — Но он будет здесь, Джезаль, можете на это рассчитывать.
Обращение по имени — это было уже слишком. Джезаль едва знал этого человека, и то, что знал, ему не нравилось. Он открыл рот, чтобы высказать всё, что о нём думает, но Сульфур неожиданно вскочил, схватил прислонённую к стене палку и отряхнулся.
— Вот и они! — сказал он, глядя через ров. Джезаль проследил за взглядом идиота.
По мосту целеустремленно шагал величественный старик. Он высоко держал лысую голову, а поразительное платье из блестящей красной ткани, вышитое серебром, развевалось по ветру за его спиной. За ним по пятам шёл юнец болезненного вида. Он немного склонил голову, словно в благоговейном трепете перед стариком, и на вытянутых руках нёс длинный посох. За ними шёл огромный дикарь в меховой накидке — он был на добрую голову выше первых двух.
— Какого… — Джезаль смолк. Старик показался ему откуда-то знакомым. Может, какой-то лорд, из Открытого Совета? Какой-то иностранный посланник? Определённо в нем была аура величия. Как Джезаль ни напрягал мозги, пока они приближались, но так и не смог его вспомнить.
Старик остановился перед надвратной башней и властным взглядом блестящих зелёных глаз окинул Джезаля, Каспу, Морроу и стражников.
— Йору, — сказал он.
Сульфур шагнул вперёд, низко поклонившись.
— Мастер Байяз, — прошептал тот тоном глубочайшего уважения.
И тут Джезаля осенило. Вот откуда он знал этого человека. В нём было определённое сходство со статуей Байяза на аллее Королей. Со статуей, мимо которой Джезаль столько раз пробегал. Этот, возможно, был чуть толще, но вот выражение лица — суровое, мудрое, властное — было в точности таким же. Джезаль нахмурился. Старик по имени Байяз? Ему это не понравилось. Тощий юнец с посохом ему тоже не понравился. А другой спутник старика нравился ему ещё меньше. Вест часто говорил Джезалю, что те северяне, которые встречались в Адуе — как правило, растрепанные, шнырявшие возле доков или валявшиеся пьяными в канавах — ни в коей мере не являются типичными представителями своего народа. Те, что жили на дальнем Севере, сражаясь, враждуя, пируя и занимаясь тем, чем там занимаются эти северяне, были совсем другого типа. Джезаль всегда представлял себе высоких, свирепых, красивых людей, в которых было что-то романтическое. Сильных, но изящных. Диких, но благородных. Варваров, но хитрых. Таких людей, чей взгляд всегда устремлён вдаль, за горизонт.
Этот не был ни тем, ни другим.
Джезаль никогда не видел такого зверского человека. По сравнению с ним даже Фенрис Наводящий Ужас казался цивилизованным. Лицо у этого было похоже на исполосованную кнутом спину, его крест-накрест покрывали рваные шрамы. Его нос был сломан и немного скошен. В одном ухе виднелась большая прореха. Один глаз, окружённый шрамом в форме полумесяца, казался выше другого. На самом деле всё его лицо было побитым, изуродованным, скособоченным, словно у кулачного бойца, который слишком много сражался. И выражение лица у него тоже было таким, словно его только что ударили. Он таращился на надвратную башню, разинув рот и нахмурив лоб, и озирался вокруг с выражением почти животной глупости.
На нем была длинная меховая накидка и кожаная туника, вышитая золотом, но от этой вершины варварской роскоши он казался ещё более диким. И нельзя было не заметить длинный тяжелый меч у него на поясе. Северянин почесал большой розовый шрам на щетинистой щеке, глядя на отвесные стены, и Джезаль отметил, что у него не хватает одного пальца. Словно мало было доказательств, что его жизнь полна дикости и насилия.
Пустить в Агрионт этого огромного дикаря? В то время как у них идёт война с северянами? Невообразимо! Но Морроу уже выходил вперёд.
— Лорд-камергер ожидает вас, господа, — изливался он, кланяясь и подбираясь к старику, — если вам будет угодно проследовать за мной…
— Минутку. — Джезаль схватил заместителя за локоть и оттащил его в сторону. — И этот тоже? — недоверчиво спросил он, кивая на дикаря в накидке. — Вы же знаете, у нас война!
— Лорд Хофф выразился предельно точно! — Морроу высвободил руку, мерцая очками. — Задерживайте его, если желаете, но будете объяснять это лорд-камергеру!
Джезаль сглотнул. Эта идея его совсем не привлекала. Он взглянул на старика, но не мог долго смотреть ему в глаза. Его окружала загадочная атмосфера — словно он знал нечто, никому другому неподвластное. И это тревожило сильнее всего.
— Вы… должны… оставить… своё… оружие… здесь! — крикнул он, говоря так медленно и ясно, как только возможно.
— С радостью. — Северянин снял меч с ремня и протянул ему. В руках Джезаля клинок оказался тяжёлым — большое, простое, суровое оружие. За мечом последовал длинный нож, потом северянин встал на колено и достал ещё один из сапога. Третий он достал из-за пояса, а потом вытащил тонкий клинок из рукава, и всё это свалил на вытянутые руки Джезаля. Северянин широко улыбнулся. Видок у него получился поистине жуткий — рваные шрамы изогнулись и сморщились, перекосив его лицо сильнее прежнего.
— Не бывает слишком много ножей, — проворчал он глубоким скрежещущим голосом. Никто не засмеялся, но ему, казалось, было всё равно.
— Ну что, идём? — спросил старик.
— Незамедлительно, — сказал Морроу, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Я пойду с вами. — Джезаль сгрузил кучу оружия в руки Каспе.
— В этом вовсе нет необходимости, капитан, — пробубнил Морроу.
— Я настаиваю. — Когда северянин прибудет к лорд-камергеру, пусть убивает там кого пожелает: это будет проблемой кого-то другого. Но до тех пор Джезаля можно было обвинить за любой ущерб, нанесённый дикарём, и будь он проклят, если позволит такое.
Стражники расступились, и странная процессия прошла через ворота. Впереди шёл Морроу, подобострастно шепча через плечо какую-то чушь старику в великолепной мантии. Следом шел бледный юнец, за ним Сульфур. Девятипалый северянин громко топал в конце.
Джезаль шёл следом, заткнув большой палец за ремень, поближе к эфесу шпаги, чтобы быстро выхватить её при необходимости, и пристально наблюдал за дикарём — не сделает ли тот каких-либо неожиданных движений. Впрочем, пройдя за ним некоторое время, Джезаль вынужден был признать: не было похоже, что этот человек замышлял убийство. Наоборот, он выглядел заинтересованным, ошеломлённым, и несколько сбитым с толку. Он шёл всё медленнее, глядя на здания вокруг, качал головой, почёсывал лицо, бормотал что-то себе под нос. Изредка он пугал прохожих, улыбаясь им, но, казалось, сейчас он никакой большей угрозы не представлял, и Джезаль начал расслабляться, по крайней мере, когда они дошли до площади Маршалов.
Неожиданно северянин остановился. Джезаль нащупал шпагу, но взгляд дикаря был направлен вперёд — он уставился на фонтан поблизости. Дикарь медленно подошёл к нему, потом осторожно поднял толстый палец и сунул в блестящую струю. Вода брызнула ему в лицо, и он отскочил, чуть не сбив Джезаля.
— Родник? — прошептал он. — Но как?
Помилуйте. Да он словно ребёнок. Шесть с половиной футов с лицом как колода мясника.
— Там трубы! — Джезаль топнул по мостовой. — Под… землёй!
— Трубы, — тихо отозвался дикарь, глядя на пенящуюся воду.
Остальные уже ушли вперёд, приближаясь к огромному зданию, в котором располагался кабинет Хоффа. Джезаль начал отходить от фонтана, надеясь увести за собой неразумного дикаря. К облегчению Джезаля тот пошёл за ним, качая головой и бормоча "трубы" себе под нос снова и снова.
Они вошли в холодную темноту приёмной лорд-камергера. На скамьях у стен сидели люди, и некоторые, казалось, находились здесь уже очень давно. Все они смотрели, как Морроу ведет своеобразную группу прямо в кабинет Хоффа. Очкастый заместитель открыл тяжёлые двойные двери и стоял, пока лысый старик, затем его приятель с палкой, потом безумец Сульфур и, наконец, девятипалый дикарь не пройдут вслед за ним.
Джезаль пошел было за ними, но Морроу встал в дверях и загородил проход.
— Большое спасибо за вашу помощь, капитан, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Можете вернуться к воротам. — Джезаль посмотрел через его плечо в комнату за ним. Увидел хмурого лорд-камергера за длинным столом. Рядом с ним сидел мрачный и подозрительный архилектор Сульт. Верховный судья Маровия тоже был там, с улыбкой на морщинистом лице. Три члена Закрытого Совета.
Потом Морроу захлопнул дверь у него перед носом.