— Спасибо за подсказку.
Помимо нас троих в лодке находилось пятнадцать крепких мужчин, умевших держать как топор, так и оружие.
Доплыв до берега, первыми высадились мы с Ичиро. И когда убедились, что всё нормально и никто сейчас не выпрыгнет из-за обильно растущих здесь кустов, дали команду выгружаться остальным.
[1] Дерьмо - ругательство по-японски.
Глава 3
Глава 3.
Ирландия и её обитатели.
Стив Коул, известный как «сто процентов» или «сотка», прожил всю свою жизнь в Карфагене. Это прозвище он получил из-за количества детей — их у него было семеро. По его словам, он занимался сексом всего семь раз в жизни. Как он часто сам про себя шутил, что каждый раз, когда они с Ларой занимались любовью, через неделю она заявляла о своей беременности. Поэтому друзья и коллеги прозвали парня Стив «сто процентов».
Если бы не строгий характер его жены, то многие женщины не отказались бы провести с ним ночь. Во-первых, он был очень привлекательным, а во-вторых, почти у каждой пятой жительницы города были проблемы с беременностью. Потому как мужики предпочитали много пить, что не способствовало дето рождаемости.
Мужчину сомнительная слава не беспокоила, а вот его жену даже очень. Лара внимательно следила за мужем, и не дай боги ему задержаться в порту — ночь любви ему обеспечена.
Сидя на мешке с пшеном с только что разгруженного им корабля, Сотка жевал вкуснейший бутерброд, приготовленный вдовушкой по имени Жанна. Она часто подкармливала его в надежде, что как-нибудь он всё же заглянет к ней в гости, и мужчина уже подумывал, а почему бы и нет. От крамольных мыслей отвлёк старший сын Роберт.
— Бать, тут такое дело… — Замялся старший сын, не зная, как сообщить отцу не самую приятную новость. — В общем, мать беременна.
— В смысле? Как беременна? Когда? Почему? Ты уверен? — запричитал он.
— Так это… Лиана, когда в дом вошла, мать её загнала мыться. Орёт на неё, значится, воняешь, как свинья после выгула. Хотя я точно знаю, что мелкая утром мылась. Сам ей помогал воды натаскать.
— Да что ж так в жизни не везёт-то, — Стив сник, а недоеденный бутерброд выпал из его рук.
— Да ладно тебе, бать. Прорвёмся. Я тут слышал вчера в таверне, на «Алый рассвет» команду добирают. Сроком на год как минимум. Платят щедро, по два золотых в месяц, плюс кормёжка и доля в добыче. Я попробую записаться. Если возьмут, то попрошу деньги вперёд. Вам с мамкой полегче станется.
Вскочив на ноги и схватив Роберта за плечи, отец начал задавать вопросы:
— Год, говоришь? Уверен? Кто сказал?
— Да, отец. Я слышал от знакомого. Более того, есть там сказали, может и на дольше растянуться.
От этих слов на лице отца появилась заговорщицкая улыбка, которая совсем не понравилась Робу.
— Далеко ли плывут? А впрочем, не важно, — махнул рукой Коул. — На каком причале стоит корабль и когда отплывают?
— А-а-а. Ты что задумал, бать? Что-то мне не нравится блеск в твоих глазах.
— Не отвечай вопросом на вопрос. Это неприлично, Роберт, — и дал лёгкий подзатыльник старшему, чтобы тот лучше запомнил очередную мудрость.
— На восьмом. Говорят, завтра отплытие, — потирая макушку, произнёс первенец Стива.
— Передай матери: пусть не ждёт сегодня.
— Отец, а возьми с собой? Пожалуйста, не бросай с ней. Сбегу ведь, — взмолился Роб, моментально осознав ту гору проблем, что свалятся на его плечи, как только мать узнает о побеге отца. А ничем другим это не назовёшь.
Немного подумав, взвесив все за и против, многодетный отец, согласно кивнув своим мыслям, выдал: — А давай, сынок. Ты телом крепок, да и я вроде как не старик. Глядишь, твоей матери денег оставим. Братьев и сестёр оденем, не исключено, что и в школу какую отправим, — мечтательно проговорил Коул.
На радостях старший кивал, как болванчик, со всем соглашаясь.
— Да не стой ты. Веди уже, где там этот твой «Алый рассвет».
Всё это вспоминал Сотка, сидя в шлюпке и ожидая разрешения от юнца вылезти на берег. По сути, он моложе Роберта года на три точно, но этого мальца все слушают будто умудрённого сединами старца. Куда это годится?
— Слышьте, а чего это малого все слушают будто собачки хозяина?
— Заткнись, Сотка, — зло рыкнул огромный, словно гора, Гард. Служивший под началом Дориана уже второй десяток лет. У него была роскошная огненно-рыжая борода, за которую он и получил своё незамысловатое прозвище. А ещё у него на плече имелась татуировка в виде обнажённой женщины, танцующей в огне. Мало кто решался задать ему вопрос о значении данного тату. Последний, кто спросил, лишился почти всех зубов. Больше смельчаков не нашлось.
— Да ты чего, — испугавшись, отодвинулся Коул. На сколько это было возможно в тесной шлюпке. — Я же так, ради интереса.
— Если бы не этот «малой», как ты его назвал. Меня б здесь не было.
— Это как? — решился спросить Стив после минутной паузы, чьё любопытство пересилило страх.
— Слыхали за «Железного Арни», что кошмарил всех в красном море?
— Да. Да, знаем, был такой, — раздались нестройные голоса сидящих в шлюпке.
— Ну так этот малой, — Гард весело усмехнулся, вспомнив поединок Артура, — короче, он уделал Арни как ребёнка.
— Да ты, поди, бредишь, Борода. Чтобы это мальчишка одолел самого «Железного Арни»? Тем более этой своей зубочисткой, которую он носит гордо на поясе? Пф-ф, да в жизни не поверю, — фыркнул Роман по кличке «Кот», один из набранных в Александрии.
— Гард говорит правду, — поддержал его Даниэль. — Когда Артур принёс голову в коробке, мой господин — Лоренцо Медичи — лично вручил ему две сотни золотом. Советую вам всем, общаясь с ним, выбирать выражения. Парень за словом в карман не лезет и, если что, мигом нашинкует на салат. А эта его зубочистка легко сдержит удар двуручного меча. Вы просто не видели его в деле. Поверьте, он вас сможет удивить. Мой учитель Джованни провёл с парнем несколько спаррингов. И знаете что? — Дан оглядел смотрящих ему в рот моряков. — Он ни разу не выиграл. Мастер меча ни разу не выиграл, — добавил он более вкрадчиво, дабы слушателей проняло.
Воцарилась тишина, и только Кот, тряхнув головой, полным недоверием голосом произнёс:
— Думается мне, вы посмеяться над нами задумали, господа хорошие? — Сжав кулаки, произнёс Роман.
— Идите сюда, — крикнул Артур и поманил рукой.
Ссору развивать не стали, «пока что». Никто не любит, когда над ним потешаются. А моряки особенно.
Спрыгнув в воду, народ начал толкать шлюпку до берега, сделав это, её вытащили на песок.
И пока все разбирали орудия труда и вешали оружие на пояс, Артур подошёл к ним и заговорил.
— Всё, что они вам поведали об Арни, — чистая правда. Кто сомневается и начнёт сеять смуту в наших рядах, вызову на дуэль. Теперь по делу. В этом месте множество изменённых птиц, советую почаще смотреть вверх, а лучше возьмите с собой луки, — сказав это, он под удивлёнными взглядами развернулся и зашагал в сторону леса.
У всех возник одинаковый вопрос: как он услышал? Всё-таки он находился почти в сотне метров.
***
Я шёл впереди шагов на двадцать и внимательно прислушивался к лесу. Видно было, что тут не ступала нога человека многие сотни лет. Из чего можно предположить, тварей здесь огромное количество.
В этот раз я взял с собой сумку и всё своё снаряжение, и трижды перепроверил её содержимое. Кто знает, с чем или кем мы столкнёмся. Лучше уж быть готовым. А то выбежит нам на дорогу леопардус, начнётся схватка, а у меня вдруг «Виты» нет или снаряды для рогатки оставил в каюте. И я ему такой: «Стой, киса, погоди, до корабля сбегаю за вещами и сразу вернусь, честно-честно».
Смех смехом, но бдительности я не терял и был полностью сосредоточен на окружающем нас лесе, не забывая, конечно, поглядывать в небо. Ирландия всегда славилась огромным разнообразием птиц, и многие из них ещё во времена предков были опасны, а под действием яда, ну то есть радиации, они и вовсе стали страшными тварями.
Я попросил Ичиро позаботиться о людях. Он кивнул и начал распределять их, расставляя так, как делал это, когда был вольным искателем и ходил в запретные земли. Хотя какие они теперь запретные, если туда сейчас идут все, кому не лень? Более того, Очистителей уже никто особенно не боится. Многие группы вольных искателей объединялись в крупные отряды и дают им серьёзный отпор в случае их нападения. Но пока что весь восток был под контролем Очистителей. У них там довольно крупные силы распложены, и соваться туда нет смысла. Да и пусть сидят там, а остальным хватит добычи и в этой части света.
Тем временем, пока я предавался размышлениям, японец построил людей. Лучников он поставил в центр, более сильных — прикрывать нам спину, а остальных распределил по флангам. Он сам вместе с Даниэлем пошёл впереди.
— Дан, как думаешь, насколько нам углубиться в лес, чтобы найти подходящее дерево?
— Трудно сказать, Артур. Из того, что вижу сейчас, нам ничего не подходит. Нам дуб или сосна нужна.
— А почему эти не подойдут? — указал я клинком на окружающие нас деревья. — Мы же не корабль строим, а всего лишь хотим изготовить длинную трубку. Она и нужна-то нам на день, ну, возможно, три. Вряд ли дерево успеет сгнить за это время.
— Дело не в этом. Вот представь: сидишь на глубине и надеешься на этот твой «шланг». И вдруг кора начинает пропускать воду. Капля за каплей, и вот ты возвращаешься в колокол, а там уже нет воздуха. И что тогда? Всплыть ты уже не успеешь.
— М-да, не хотелось бы.
Я живо представил ситуацию у себя в голове, и меня передёрнуло в лёгком ужасе. Перспектива задохнуться не прельщала.
— Значит, идём дальше.
***
Двигаясь по опушке леса, я ни на миг не расслаблялся. Стоит это сделать, и всё, пиши пропало. Потому глубоко в лес мы не заходили. Так, метров на сто зайдём, глянем деревца и обратно на опушку. Будь я один, я бы рискнул зайти дальше. А с этими новичками это сродни смерти. Их смерти, естественно.