– Все будет хорошо. – Он стер большим пальцем кровь, которую оставил на моих губах, и помог прилечь на кровать, расстеленную только для меня.
Я не раздевалась и так и осталась лежать в одежде, в которой провела весь день. Стеклянным взглядом смотрела, как Хаген бинтует мое кровоточащее запястье, а потом меняет свою белую футболку, испачканную алыми пятнами, на другую, почти такую же.
– Все будет хорошо, – повторял он, поглядывая на меня, когда на полу готовил спальное место для себя. А затем снова – когда мы оба уже засыпали.
И я хотела бы верить Хагену, но пока не могла.
Глава 12
Я проснулась ближе к обеду с ощущением тягучей слабости. Даже лежа чувствовала, как кружится голова, а вместе с ней плывут стены комнаты и потолок, в который таращилась стеклянными глазами. Я не сразу узнала помещение, в котором проснулась, но бинты на запястье и усилившееся недомогание освежили воспоминания.
– Выспалась? – Непривычно мягкий голос Хагена напомнил об еще одном событии вчерашнего вечера, и я сморщилась от нахлынувшего стыда и сожаления.
– Да. Но почему не разбудил меня? Разве мы не должны были сегодня нанести визит подчиненным тебе главам?
Присев на кровати, я сразу же схватилась за лоб. Тело протестовало недостатку крови, который усиливался с каждым днем. Пока еще могу бороться со слабостью и головокружением. Но что будет дальше?
– Мы и так везде успеваем, а тебе нужно было отдохнуть. Собирайся, но не торопись.
Сказав это, Хаген вышел из дома, оставив меня наедине со стоящим на тумбе подносом, полным еды. Мой завтрак растянулся на добрых полчаса, а все потому, что заталкивала в себя остывшую кашу почти силой. Слабость разрослась настолько, что аппетит вовсе пропал. Да еще и мысли сжирали изнутри, хотя я старалась заглушить их.
Но о чем бы я ни думала, подсознание раз за разом возвращало к темам, от которых убегала: месть за родителей, долг сэйки, пугающие нападения и очевидные попытки переворота. А еще – непонятные, сложные чувства, которые мечутся между Хагеном и Ноксом. Хотя можно ли называть то, что происходит, именно таким громким словом?
«Ты играешь в чувства с одним на глазах у второго, готовясь вот-вот поменять местами фигуры на доске», – воспоминание об упреке Дакоты обожгло душу стыдом и сожалением.
Интересно, что вампирша скажет, если узнает, что я поцеловала Хагена прошлым вечером? Поверит ли, что я сделала шаг в сторону примирения с судьбой? Или усмехнется тому, что теперь играю не с одним, а сразу с двумя?
Такие размышления не улучшали ни аппетит, ни настроение. Нужно срочно чем-то заняться, иначе сойду с ума от самокопаний!
Следующий час я приводила себя в порядок: переоделась, сходила в душ и причесалась. В зеркало смотреть было все еще больно, но от бледной кожи, теней под глазами и блеклого взгляда избавлюсь лишь вместе со своей человечностью. И если раньше я думала об этом с ужасом, то теперь мечтала о дне, когда проснусь и пойму, что больше не нужно испытывать боль укусов, анемию, низкое давление и прочие прелести кровопотери. А еще, прочувствовав все это на себе, я точно знала, что закон, запрещающий вампирам использовать людей для подпитки, – самое верное решение, которое когда-либо было принято правящей династией Колдренов.
Когда мои сборы подходили к концу, в дверь без стука вошла Дакота. Наши взгляды встретились в зеркале, и я поняла, что осадок от вчерашней беседы остался только у меня.
– Привет, красотка. – Губы, обведенные темной помадой, растянулись в медовой улыбке. – Мы все уже ждем тебя. Готова?
– Мы все? – Я нахмурилась и торопливо зашагала на выход, чтобы увидеть, в чьей компании проведу день. – Разве мы не втроем поедем?
– Во-первых, мы не поедем, – пропуская меня на улицу, поправила Дакота. – Объездить все государства за несколько дней – сложная задача.
– Снова портал?
– Угу. Пока у Хагена есть ежедневная подпитка, его силы почти ничто не ограничивает.
Я скривилась, когда вампирша назвала меня «подпиткой», но говорить ничего не стала.
Дакота вела меня по улицам лагеря к уже знакомой поляне, на которой проходили собрания Химер и где не так давно мы с Ноксом сидели у костра. Я дважды была там ночью, но еще никогда – днем.
– Так, – выдохнула, прогоняя воспоминания, – это было «во-первых». А во‐вторых?
– Во-вторых, мы отправляемся не втроем, а вчетвером. Но не переживай, все свои.
Она улыбнулась, довольная смятением, которое во мне породили ее слова. Конечно, я думала о Ноксе. И разумеется, Дакота это знала. Но за воротами меня ждала совсем иная встреча.
В центре поляны, свободном от поваленных бревен-скамеек, нас ждали двое: Хаген и молодой парень в темно-зеленой военной форме. В нашу первую встречу солдат выглядел точно так же: наглухо застегнутая строгая куртка с нашивкой штаба обороны, немного растрепанные каштановые волосы и лучистые шоколадные глаза. Единственное отличие – в улыбке, которой сейчас на лице Бастьяна не было. Он смотрел на меня настороженно. Неужели боялся, что припомню, как он отказался помогать, когда оказалась заложницей королевской резиденции?
– Привет, – я поздоровалась первой, когда Дакота и Хаген отошли что-то обсудить.
Бастьян не спешил отвечать. Окинул меня изучающим взглядом и только, кажется, спустя целую вечность улыбнулся:
– Я даже не знаю, как теперь приветствовать тебя, Сандра. Я должен склониться в поклоне перед будущей королевой? Быть учтивым с сэйки принца? Или лучше бежать, не оглядываясь, от девушки, чьи ожидания обманул?
– Это все ни к чему, – протянула я, качнувшись с пяток на мыски. – Я точно не королева, а ворошить прошлое…
– Прости меня, – перебил Бастьян быстрее, чем успела договорить. – Но я правда не мог поступить иначе. Ни я, ни другие Химеры даже с помощью всего штаба обороны не смогли бы исполнить твою просьбу. Вывести тебя из резиденции…
– Знаю, было бы отвратительной затеей после всего, что случилось. О вернувшейся сэйки уже поползли слухи. Удивительно, что я вообще попала к Хагену живой.
Несмотря на то что разговор был далеко не веселый, мы оба прыснули. На душе стало легче, когда я увидела мягкую улыбку Бастьяна. Но она тотчас потухла, когда парень спросил:
– Почему ты осталась в лагере? Не безопаснее было бы…
– Было бы что? Вернуться в резиденцию, где совершенно точно есть предатели?
– Не обязательно возвращаться в резиденцию. Уверен, господин Колдрен нашел бы для тебя более надежное убежище.
Я фыркнула, услышав, как странно Бастьян называет Хагена. Даже не сразу поняла, что этим жестом точно скопировала Нокса: он так же скривился от обращения Милли к принцу.
– Нельзя вечно прятаться.
– Не вечно, а до конца месяца. Всего пара-тройка недель.
– Я не могу стоять в стороне, пока кто-то другой будет искать виновного в смерти моих родных, – призналась почти шепотом. – К тому же нет смысла забиваться в норку, если из нее все равно придется часто выходить. Хаген говорит, что мои визиты к главам обязательны. Да и других причин полно…
– Но главная причина – это месть, так?
Я подозрительно сощурилась и вгляделась в лицо Бастьяна, пытаясь понять, чего он добивается. Меня начинал раздражать этот допрос.
– Я в безопасности, – произнесла я с нажимом, будто пыталась заставить Бастьяна поверить в свои слова. – В лагерь не зайдет никто, у кого есть злые намерения. А даже если предатель уже среди нас, это ничем не отличается от ситуации в резиденции. Только здесь я уверена, что помимо мнимого врага у меня есть десятки союзников. К тому же Дакота и Хаген круглые сутки не спускают с меня глаз. Все хорошо, Бастьян. Никто не свернет мне шею, пока буду спать.
На последних словах солдат усмехнулся, но улыбка получилась грустной и усталой.
– Что за реакция? – Я воинственно скрестила руки на груди и хмуро сдвинула брови.
– Я понимаю, что ты хочешь верить в то, что все хорошо. Как и Хаген, и Дакота, и все мы. Но, Сандра…
Я недоуменно покосилась на ладонь Бастьяна, которую он положил мне на плечо. Парень доверительно склонился к моему уху, чтобы шепнуть:
– Будь осторожна. Что-то назревает. Даже штаб обороны будто раскололся на два лагеря.
Почему-то от этих слов волосы на голове встали дыбом, а по телу прокатилась мелкая дрожь. Я хотела спросить, о чем именно говорит Бастьян, почему он решил, что грядет раскол? Но на разговоры времени больше не было.
– Начнем с главы Равена, господина Офудо, – объявил Хаген, уже формируя знакомую дымку портала. – Он как раз обосновался в Нью-Сайде.
– Тогда зачем нам портал? – Я недоуменно выгнула бровь.
– Для солидности. – Хаген неожиданно улыбнулся и протянул мне руку, облаченную в белую перчатку. Он снова был одет как принц, а не как Химера.
Светлый плащ с золотой нашивкой в виде эполет, строгие брюки, начищенные до блеска ботинки. А еще между полами плаща я увидела то, чего раньше никогда не замечала. Массивные ножны, прикрепленные к поясу, и выглядывающий из них эфес меча.
Кожу усыпали мурашки, но я не понимала, что именно вызвало во мне такую реакцию. То, что мы идем на дипломатическую встречу вооруженными, или открытая улыбка принца, который всегда был суше опавшей листвы.
В зал совещаний огромной компании, которая принадлежала господину Офудо, нас провела секретарша. Пока мы на лифте добирались до нужного этажа, о нашем визите уже успели доложить. Это я поняла сразу, когда вслед за Хагеном вошла в просторную комнату. За большим круглым столом никто не сидел, а все присутствующие склонились в глубоком поклоне, едва открылась дверь.
– Господин Колдрен! Какой неожиданный визит! – поклонился немолодой вампир, что стоял ближе всего к нам. Его длинные черные волосы скользнули из-за спины и повисли по обе стороны от лица, которое я легко узнала.
Лорен Офудо, главный советник короны по делам Равена, часто мелькал в новостях.