Эта сцена отчетливо напомнила мне один из дней, которые провела в резиденции Колдренов. Когда-то Дакота так же убеждала меня приблизиться к вурлаку. А сейчас я видела отражение своих былых эмоций на бледном лице Феликса.
– Невероятно, – рассмеялся парень, когда спустя бесконечные минуты все же коснулся лохматой головы Уголька и потрепал его за ухом. – Ручной вурлак! Это самое странное, что происходило со мной. Поверь, когда тебе такое говорит Химера, это дорогого стоит!
– Давно ты в банде?
Феликс задумчиво потер подбородок, на котором едва виднелась светлая щетина.
– Столько же, сколько и Одри. Пару лет, получается.
Я заметила, что на его щеках выступил румянец смущения, и отвернулась. Но Феликс читал меня как открытую книгу.
– Спрашивай. – Он махнул рукой и сел чуть поодаль от меня, чтобы не причинить боль случайным касанием.
– Ты вступил к Химерам из-за Одри?
Его нисколько не удивил мой вопрос. А вот меня честность парня поразила.
– Да. Мы учились в одном универе, но на разных факультетах. Одри не замечала меня, а потом и вовсе исчезла…
– А вскоре ты узнал, что она ушла вслед за опасным парнем на байке, и решил отправиться ей на выручку?
– Ага. А в итоге вошел во вкус и сам стал одним из этих опасных парней. – Феликс изобразил в воздухе кавычки и хохотнул.
Я тоже улыбнулась, но получилось очень натянуто. Феликс, каким бы вредным он иногда ни был, хороший парень. Даже жаль, что Одри так долго его не замечает. Но теперь Нокс исчез, и…
Мне пришлось ущипнуть себя за руку, чтобы отогнать дурную мысль. Феликс вопросительно нахмурился, но спросить ничего не успел. Послышались чьи-то шаги.
Мы переглянулись, и в глазах парня я отчетливо прочитала смятение. Заболтались и совсем забыли, что за нами идет охота!
– Кошмар, – донесся усталый голос Одри. – Вот так и оставляй вас.
Мы в унисон облегченно выдохнули и встали, чтобы выглянуть поверх лохматого хребта Уголька. Одри приветственно махнула рукой и бросила на землю плотно набитый рюкзак. На вурлака вампирша смотрела без страха, хотя в первую их встречу была готова убить волчонка. Но сейчас было очевидно – Уголек вовсе не тот кошмарный хищник, каким кажется на первый взгляд.
– Твой волк? – Она как ни в чем не бывало кивнула на мирно лежавшего вурлака, а я кивнула.
– Мой.
– Круто, но с собой в город мы его не возьмем.
– В город?! – вспыхнул Феликс. – Ты с ума сошла?
– Нельзя продолжать прятаться в лесу. – Одри открыла рюкзак и достала из него две стопки темных вещей. Одну она кинула Феликсу, а вторую мне.
– Здесь вполне себе тихо, – буркнул парень, стягивая с себя влажную футболку. – За весь день, пока мы тебя ждали, никто даже не попытался искать нас тут.
– Вот именно, – воинственно вскинула подбородок Одри, – это и странно.
Я обогнула Уголька, чтобы его громадное тело спрятало меня от глаз Химер, и торопливо переоделась в сухую одежду. Темные узкие брюки, черная обтягивающая кофта с воротником-стойкой, серая ветровка с коричневыми вставками, металлическими клепками и капюшоном, под которым спрячу яркие волосы. А еще – плотные перчатки, которые скроют спираль на кисти и защитят от боли чужих касаний.
– Я согласна с Одри. – Затянув шнурки на ботинках, я выпрямилась во весь рост и гордо расправила плечи. – Не хочу сидеть сложа руки, пока наши друзья неизвестно где, а люди гибнут на улицах… Из-за меня.
– Э-э, нет! – протянула девушка раньше, чем Феликс успел взбрыкнуть. – Мы меняем укрытие, а не идем воевать. Успокойся.
– Мы должны помочь людям!
– Мы должны сохранить жизнь будущей королевы, чтобы она, обретя могущество, помогла людям, – поправила Одри, а я подавилась вздохом.
Если мы не вернем Хагена, сила, которая предназначалась ему, останется со мной. Он обратил меня в вампира, он воссоединил мою душу с помощью Мергера, он передал мне часть своей магии, создав между нами нерушимую связь. Только Хаген сможет принять от меня силу, не погибнув от ее мощи.
Но Хаген пропал. Если оставить все как есть, новый рассвет разрушит мой дар сэйки и запечатает во мне королевскую мощь.
Это не то, чего я хочу. Это не то, что нужно Равену и всему миру.
– Хочешь сказать, ты не переживаешь за Милли и Хагена? А за Нокса? – надавила на больное я и показательно вынула из кармана куртки пистолет, который мне отдал Феликс.
Лицо Одри исказила гримаса боли. Она метнула на Феликса полный укоризны взгляд, но насчет пистолета промолчала.
– Переживаю, – глухо отозвалась она и села на рюкзак. – Но я понимаю, что мы ничего не сможем сделать. Нас всего трое, Сандра.
– А как же другие Химеры? Вы ведь сами сказали, что есть верные Колдренам члены банды. Бастьян, другие солдаты, люди… Мы могли бы поехать в лагерь, собрать народ и направиться к ратуше. Или свяжемся с ними с помощью эххо…
Одри скрипуче рассмеялась, а Феликс печально качнул головой.
– Эххо теперь очень ненадежный способ связи. – Парень присел на корточки возле своего рюкзака и принялся забивать многочисленные карманы новой одежды патронами. – Предатели могут подслушивать, так что мы избавились от своих камней.
– А в лагерь возвращаться нет смысла, – подхватила Одри. – Там остались только те, кто не поддерживает ни одну из сторон. В основном вампиры. Им плевать, кто выиграет. Свое они и так получат. А рисковать жизнью на площадях и улицах они не хотят.
Я с досадой поджала губы. Подняла с земли клинок Хагена и задумчиво провела кончиками пальцев вдоль глубокого желоба.
– И что вы предлагаете? Спрятаться где-то в городе и ждать рассвета?
– Я не вижу иного выхода. – Одри развела руками. – Если сможешь дожить до утра, то станешь королевой. Мы победим, не вступая в сражение.
Фыркнув, я раздраженно закатила глаза:
– Я не умею пользовать силой, забыла? Толку от такой королевы, которую даже школьник сможет одолеть в бою? Долго продлится мое правление? Сомневаюсь. Нам нужен Хаген!
Твердой походкой я уверенно зашагала туда, откуда не так давно пришла Одри. Наверное, город в той стороне, так что…
– А ну стой! – Вампирша поймала меня за локоть и дернула назад. – Если тебе не терпится сдохнуть и передать кому-то свои права на власть, то только скажи. Я сама тебя прикончу, но не отдам корону ни Лорену Офудо, ни его шестерке Дакоте!
Я ребром ладони ударила Одри по руке, заставляя отцепиться от меня. Девушка изумленно распахнула глаза и отшатнулась.
– Какая разница, у кого будет власть, если завтра, возможно, править уже будет некем? – Горечь пропитала каждое мое слово. – Ты не видела, что творится у ратуши, Одри. Ты не знаешь, в каких муках люди умирают во имя справедливости, которой нет!
– Я была в городе, – начала оправдываться девушка, – там шумно, всюду военные, но…
– Это окраины! Знаешь, что творится в центре?
Одри понуро опустила голову и схватилась за виски. Феликс приобнял подругу за плечи, но та даже не шелохнулась.
– Я понимаю Феликса, – не унималась я. – Он человек. Ему есть за что сражаться. А почему ты оказалась в этой команде?
– Потому что мои друзья, те, кого люблю, тоже люди, – предсказуемо выдохнула она. – Они заслуживают жить в справедливом мире.
Именно такого ответа я и ждала.
– Но к рассвету они умрут, если мы ничего не сделаем. Нокс умрет. Сможешь жить без ненависти к себе, зная, что могла хотя бы попытаться помочь ему, но не рискнула?
– Умолкни! – прорычала Одри и направила на меня револьвер. – Я вышибу тебе мозги и займу твое место, раз ты не способна понять, насколько все серьезно!
Уголек мигом ощетинился и угрожающе встал рядом со мной. Одри не отступила. По ее щекам текли слезы, рука, сжимающая оружие, дрожала. В ореховых глазах я видела борьбу: между долгом и желанием. Одри верна Колдренам, потому что их законы защищают тех, кого она любит. Но эта же верность погубит ее близких.
Одри должна защитить сэйки, но на самом деле хочет она того же, чего и я.
– Знаешь, Сандра, ты мне нравилась гораздо больше, когда была без сознания. – Одри покачала головой и опустила револьвер.
Я отвернулась, чтобы не видеть, как она утирает слезы.
– Тогда остаемся в лесу? – с надеждой спросил Феликс.
– Нет, сюда скоро придут. Нам лучше спрятаться на виду. Там искать не станут.
Феликс удрученно вздохнул, а я, ощутив слабую надежду, крепче сжала рукоять меча Хагена. Может, мне удастся что-нибудь придумать? Мы ведь не можем просто так оставить друзей в беде! Не можем бросить людей, которые все еще думают, будто я их предала.
Хотя, если я подчинюсь приказу Одри, это и будет предательством. Преступное бездействие.
Заметив, что во мне что-то переменилось, Одри угрожающе шепнула:
– Если попытаешься сбежать или влезть в неприятности, я лично тебя пристрелю, а потом отсеку голову.
– Тогда почему бы тебе не сделать это сейчас? – Я раскинула руки, показывая, что не сопротивляюсь. Пусть стреляет и забирает чертово клеймо себе.
Но Одри не стала. Она тяжело вздохнула, закинула за спину рюкзак и выдернула у меня из рук меч Хагена, чтобы спрятать его под полами своего плаща.
– Уходим, – коротко приказала она и двинулась прочь с опушки.
Феликс провернул камушки между пальцев. Почва вздыбилась волной и похоронила под собой вещи, которые мы оставили на поляне. Земля разгладилась, заметая следы.
Феликс и Одри шли впереди, дав мне время попрощаться с Угольком.
– Она надеется, что мы сможем спасти Хагена, – шепнула на ухо волку. – Поэтому и не убила меня. Она все еще верит, что корона из рук сэйки достанется принцу.
Потрепав волчонка за ухом, я бегом двинулась за Химерами. Уголек долго шагал следом за нами, а я часто оборачивалась, надеясь, что зверь ушел обратно в чащу. Но он проводил нас до самого края леса, где мне скрепя сердце пришлось прикрикнуть на волка. Только тогда вурлак, поджав хвост, снова скрылся в тени деревьев.
Сердце щемило от тоски. Я снова потеряла того, кого люблю.