ю бархотку с бриллиантовым крестом. От этого аксессуара весь ее скромный наряд сразу приобрел светскую гламурность. Крест буквально делал чудеса – надев его, Катя мгновенно начинала себе нравиться.
– Едем, – выйдя в прихожую, девушка набросила куртку и зашнуровала высокие ботинки. – Только обещай, что обойдешься без мордобоя! В конце концов, его вину еще надо доказать!
Глеб молча открыл дверь, пропуская ее вперед. Заглянув ему в лицо, Катя решила не повторять свою просьбу.
Глава 7
Клуб в самом деле оказался недалеко. Потрепанная «девятка» Глеба домчалась туда по опустевшим после полуночи улицам за пятнадцать минут. За рулем парень непрерывно курил, явно борясь с волнением, и так же безостановочно болтал, так что Катю эта короткая дорога изрядно утомила. В частности, Глеб рассказал о своем вчерашнем расследовании, предпринятом после разговора с Ларисой.
– Она клялась-божилась, что никакого мужика у них той ночью в квартире не было, но я же эту куклу сто лет знаю, сразу понял, что дело нечисто. Когда Лариска врет, у нее глаза такие «честные-честные» становятся, будто у Степашки из «Спокойной ночи, малыши!». Я по опыту знаю, она до армии мне с такими глазами врала, что Вики дома нет.
Не поверив клятвам старой знакомой, Глеб пошел простейшим путем. Выйдя от Ларисы, он позвонил в соседнюю квартиру и спустя минуту уже обладал богатой информацией. Пожилая соседка, уважавшая парня за вежливость и трезвость, сообщила, что в ту ночь, когда погибла Вика, ей послышался на лестничной клетке шум скандала. Подойдя к двери, она ясно услышала, как мать Вики ругалась с каким-то мужчиной, судя по голосу, молодым. В чем была суть конфликта, соседка не разобралась, но предположила, что парень хотел войти в квартиру, а Марья Юрьевна его не пускала. Судя по всему, гость все-таки добился своего, потому что дверь у соседей захлопнулась и голоса внезапно стихли. Видеть в «глазок» соседка, к своему величайшему неудовольствию, ничего не могла, так как лампочки на лестничной клетке давным-давно не было.
– И ругались они там примерно около часу ночи, – сообщил Глеб. – Так что получается, мужчина к ним все-таки приходил. Лариска врет, значит, дело нечисто. Эх, была б там лампочка!
– Слушай, если этот парень пришел в час, получается, он просидел у них четыре часа! – задумалась вслух Катя, украдкой разгоняя повисший в салоне машины табачный дым. – Так долго выясняли отношения? Вика погибла в пять утра…
– Значит, выясняли, – кивнул Глеб, опуская стекло и выбрасывая окурок. – Уж во всяком случае, не чай с пряниками пили! У Марьи Юрьевны там натуральный женский монастырь! К ним никому хода не было! Да я тебе рассказывал, как пытался с Викой гулять! Наверное, она слегка головой повредилась после того, что с мужем случилось!
– А что случилось-то? – удивилась девушка.
– Да то же, что с Викой, – сумрачно отозвался Глеб, сворачивая к обочине и останавливая машину. – Приехали.
– Погоди! – вцепилась в него Катя. – Как-то же? Он…
– Выбросился с балкона, с того самого. Только он-то по пьяни, померещилось ему что-то, а Вика… Ладно, идем!
Потрясенная услышанным, Катя не сразу справилась с ручкой на двери. Когда Лариса говорила о смерти отца, девушке и в голову не пришло, что за скупым рассказом скрывается целая трагедия. Ей вспомнился жест Ларисы, скорее всего бессознательный. Вспомнив об отце, та задернула шторы на окне, скрыв за ними балконную дверь. Ту самую, в которую шагнули, чтобы уйти навсегда, два члена этой семьи.
– Погоди! – Катя догнала парня уже у самого клуба. – Мне как-то не по себе! Как бы мы с тобой не сделали ошибки…
– Струсила? – обернулся Глеб. На его лицо падал розовый отсвет неоновой вывески клуба, отчего грубоватые черты казались вылепленными из воска. Глаза ушли в тень, но Катя ощущала его жесткий, разом насторожившийся взгляд. – Ну, так я один пойду.
– Если ее отец сделал это… Может, она в истерике повторила… – Катя путалась в словах, пытаясь выразить свою мысль. На самом деле ей действительно стало страшно. – Понимаешь, Леша, может, вовсе ни при чем!
– Ему придется это доказать, – выразительно произнес гигант и, чтобы исключить всякие сомнения, ткнул пальцем себя в грудь: – Мне!
Девушка молча последовала за ним. Она понимала, что удержать Глеба от разбирательства невозможно, и надеялась только, что в критический момент ей удастся погасить его агрессию.
Катин клубный опыт был невелик. Это Карина считала своим долгом посетить все более-менее нашумевшие заведения Москвы, а Катя попадала в такие места по большей части случайно. Со слов подруги она примерно знала, в какие клубы ходят уважающие себя люди, а куда – учащаяся молодежь, вечно рыщущая в поисках дискотеки нон-стоп и дешевого пива. Была и некая средняя категория. Клуб, в который они попали с Глебом, явно относился к ней. Цены на билеты оказались вполне доступными. Швейцара не было. Двое молодых охранников на входе не слишком пристально осмотрели гостей, после чего вернулись к прерванной беседе. Девушка, принимавшая вещи в гардеробе, была некрасивой и выглядела усталой. Интерьер вестибюля был выдержан в усредненном стиле хай-тэк и должен был вызывать у клиентов ассоциации со звездным небом в соответствии с космическим названием клуба. Катю сразу порадовала музыка, доносящаяся из зала через плотные бархатные портьеры чернильно-синего цвета.
– Джаз! Слава Богу, ненавижу дискотеку!
– А мне по барабану, – нервно бросил Глеб, озираясь с таким враждебным видом, словно рассчитывал встретить своего недруга немедленно. – Идем, там должен быть полный зал! Ночь с субботы на воскресенье! Повезло, что вообще попали!
Он подхватил девушку под руку и, не дав ей опомниться, буквально втащил в зал.
Глеб не ошибся – танцпол был переполнен. На маленькой сцене расположился джаз-банд – разделавшись с медленным блюзом, музыканты взялись за аранжировку современного хита. Оглядев публику, Катя обнаружила, что большинство дам явилось в вечерних платьях. Впрочем, крест у нее на шее с успехом искупал остальные промахи в костюме. Глеб отыскал два свободных места за столиком и с явным облегчением усадил свою спутницу:
– Отсюда тебе все видно? Увидишь его, узнаешь?
– Да, конечно, – нервно огляделась она. – Дай в себя прийти, я пока еще ничего не различаю.
Синеватый мерцающий свет, повисший в зале, с непривычки слепил ее. Катя чувствовала себя слегка оглушенной и не могла рассмотреть даже соседей, не говоря уже о публике, которая осаждала бар. Найти в этом полутемном зале парня, которого она видела только раз, внезапно представилось Кате невыполнимой задачей. Она вздрогнула – усевшись рядом, Глеб тронул ее за плечо:
– Что тебе взять? Вот меню.
– Кофе, – Катя отвернулась, пытаясь разглядеть лица танцоров. – Послушай, если мы будем сидеть, ничего не получится. Как нам найти ее подружек? Наверное, они танцуют с посетителями, так же как Вика.
– Так что? – нахмурился парень. – Нам тоже пойти на танцпол?
– Наверное… А еще лучше будет, если ты пойдешь один и подцепишь какую-нибудь из них.
– А как их узнать?
Катя пожала плечами, продолжая разглядывать танцующих. Она постепенно привыкала к освещению и начинала различать лица. Одна из девушек сразу бросилась ей в глаза. Высокая платиновая блондинка была одета в сверкающее серебристое платье с дерзким вырезом, обнажавшим загорелую спину. От остальных девушек она отличалась даже не нарядом, а скорее профессионально завлекающим выражением лица. На нем застыла ослепительная дежурная улыбка. Блондинка глядела прямо в глаза своему партнеру – полному мужчине средних лет, и словно бессознательно теребила его галстук. Это движение – Катя могла бы поспорить на свою зарплату – также было вполне профессиональным. Партнер блондинки потел, задыхался от жары, однако упорно продолжал топтаться на месте под тягучие звуки блюза.
– Вон, посмотри на них, – Катя слегка сжала пальцы своего спутника, кивая в сторону привлекшей ее внимание пары. – Девушка явно на работе.
– И как я ее подцеплю? – озадачился Глеб, оценив одним быстрым взглядом блондинку. – Смотри, какой пончик в нее вцепился! Разбить пару, что ли?
– Ни в коем случае! – испуганно прошептала девушка. – Не привлекай внимания! Дождись, пока она останется одна. Да тут, наверное, есть и другие девчонки, которым платит клуб… Просто эта – самая яркая.
– Все равно, Вике она в подметки не годится, – пробормотал парень и выпрямился, подзывая пробегавшую мимо официантку: – Долго нам ждать? Принесите два кофе и водки двести грамм!
– Ты же за рулем! – одернула его Катя.
– Не трясись, тебя я отправлю домой на такси! – отрезал тот.
Катя смолчала, невольно подумав, что нелегко, наверное, быть девушкой этого неуправляемого гиганта. В нем постоянно ощущалась готовность к бунту, а исходившее от парня впечатление огромной сдерживаемой силы настораживало. Он был похож на прирученного дикого зверя, каждую минуту готового сбросить оковы цивилизации и показать дрессировщику, у кого зубы длиннее. Во всяком случае, таким он казался Кате, когда она украдкой рассматривала его сумрачный профиль, обращенный в сторону танцующих. Внезапно гигант встал, толкнув стол, так что на него возмущенно покосились соседи. Катя поспешила извиниться за него. Больше всего девушка опасалась скандала. Она чувствовала, что с каждой минутой Глеб заводится все больше. «Ему кажется, что он вот-вот рассчитается с виновником Викиной смерти! А виновника, может, нет! Сапоги за двести баксов, вот и все!» – в ужасе подумала она.
– Куда ты? – тревожно спросила Катя. – Они же еще танцуют!
– Да отвяжись ты! – бросил Глеб, не сводя глаз с блондинки в серебристом платье. Закинув точеную загорелую руку на плечо своему партнеру, та томно прикрыла глаза, словно полностью отдавшись во власть музыки. Надо было признать – девушка имела навыки настоящей артистки. Топчущийся рядом толстяк напоминал рыбака, который внезапно стал счастливым обладателем русалочки. Он явно колебался, пытаясь понять, что ему делать с этим неожиданным серебристым созданием, свалившимся в его объятия. Наконец бесконечный блюз умолк. Блондинка остановилась и открыла глаза, устремив на партнера выжидающий пристальный взгляд. Толстяк не успел и рта открыть – в то же мгновение Глеб оказался рядом. Катя даже не заметила, как он пересек зал. Боксер двигался с быстротой и легкостью молнии.