В приемной миловидная секретарша поспешила одарить его обворожительной улыбкой.
— Сеньор Кардозу? Вас ждут.
Уверенным шагом Себастьян вошел и остолбенел — рядом с хозяином кабинета, помешивая ложечкой чай, сидел Фрэнк Стэржис.
Немая сцена длилась бы, наверное, целую вечность, если бы хозяин не поднялся наконец из-за стола, не взял Себастьяна за руку и не усадил в глубокое кресло.
— Не волнуйтесь, сеньор Кардозу, — проговорил он елейным голосом. — Вы должны быть с нами совершенно откровенны. У меня нет секретов от господина Питера Родика, которого вы здесь видите.
— А я о вас много слышал, сеньор Кардозу — нарушил молчание Стэржис-Родик, — и вы знаете, чем больше мне говорят о вас, тем большее уважение я к вам испытываю. Очень хотелось бы, чтобы мы стали друзьями.
Себастьян почувствовал, что ноги отказываются держать его. Что делать? Бежать? Но его попросту не выпустят из здания министерства без отметки в пропуске. Требовать официального расследования? Но ведь теперь ясно, что этот чиновник заодно со Стэржисом. Значит, первый вариант полностью провалился. Остается второй — передать материал в печать. Сегодня же! Сейчас же! Не теряя ни минуты!
Но как избавиться от этих двух сообщников? Попытаться усыпить их бдительность, представив дело так, что с ним можно поторговаться. Да, пожалуй. Стоит попробовать.
— Итак, вы хотели сообщить нам что-то важное, сеньор Кардозу. Мы слушаем вас.
— Мне известно все о заговоре против одного суверенного африканского государства, организатором которого является присутствующий здесь господин Стэ… простите, Родик. Так вас, кажется, теперь называют? — собравшись с духом, выпалил Себастьян.
На лице Стэржиса не дрогнул ни один мускул.
— Интересно… — протянул он после некоторой паузы. — И какими же фактами вы располагаете?
— Мои материалы спрятаны в надежном месте и в случае, если со мной что-либо случится, будут переданы представителям печати. Так что, господин Родик, и вы, сеньор заместитель министра, не рубите сплеча. Если вы проявите достаточно благоразумия и не будете слишком скупиться, я думаю, мы сможем договориться.
— Гм! А вы, Кардозу, рассудительнее, чем я предполагал. — Стэржис залпом выпил свой чай. — С деловыми людьми нужно считаться. Так сколько вы хотите за ваши материалы:
— Полмиллиона!
— Эскудо?
— Долларов!
— Когда мы сможем получить от вас документы? — спросил Стэржис.
— Сразу же после того, как деньги будут переведены на мой счет в швейцарском банке. Вы найдете их в автоматической камере хранения на вокзале. Номер ячейки и код будут сообщены дополнительно.
— Согласен. Но смотрите, Кардозу, без глупостей. Деньги будут переведены вам через несколько дней. Меня вы сможете найти в отеле «Тиволи». И запомните, мое имя — Питер Родик!
— Отлично, господин Родик! До встречи! — Себастьян встал с кресла и твердой походкой вышел из кабинета, чувствуя на своей спине две пары колючих глаз.
Минуту-другую после его ухода Стэржис пребывал в раздумье, но затем резко встал и поправил слегка помявшийся костюм.
— Завтра к утру, — отчеканил он, — его не должно быть в живых. Вы поняли меня?
Толстый конверт со статьей и документами лежал на столе у главного редактора лиссабонского журнала «Эспресу» Симона Бриту. Самого же редактора все еще терзали сомнения по поводу того, как поступить с этой статьей.
Бесспорно, материал, собранный Себастьяном Кардозу, был сенсационным, более того — взрывоопасным. Он был из тех, которые заставляют уходить в отставку министров, а то и целые правительства, влияют на решения политических деятелей. Словом, в какой-то мере делают историю. И потому опубликовать такой материал — мечта любого журналиста или редактора.
Но это одновременно и большой риск. Право, не сыскать лучшего способа нажить себе целую армию врагов!
— А, была не была! — махнул рукой Бриту и в верхнем левом углу материала размашисто написал «Срочно! В набор!»
Затем по телефону Симон вызвал дежурного по номеру.
— В завтрашний номер вместо материала о проблемах отношений Португалии с ЕЭС пойдет статья господина Кардозу. Попрошу не сокращать. Да, и вот еще. Попросите зайти ко мне художника. Необходимо соответствующим образом оформить обложку. Наберите большими буквами: «Секреты операции «Кубанго». И побыстрей! Задержки номера быть не должно.
Когда дежурный удалился, Бриту исподлобья взглянул на сидевшего рядом Себастьяна и вздохнул:
— Ну втянули вы меня в авантюру. Аж дух захватывает! Но теперь надо идти до конца. Вы говорите, что можете объяснить убийство комиссара Баррету и видели Стэржиса в министерстве?
— Да, сеньор Бриту.
— Тогда срочно готовьте второй материал об этом. Мы озаглавим его «Португальское правительство потворствует заговорщикам».
— Согласен. Но мне необходимо где-то укрыться. Не сомневаюсь, что Стэржис уже отдал приказ своим людям ликвидировать меня.
Бриту на секунду задумался.
— Моя загородная вилла вас устроит?
— За неимением лучшего, — пожал плечами Себастьян.
— Тогда мой шофер сейчас отвезет вас туда. Еда в холодильнике. О результатах работы сообщите мне по телефону. Удачи!
Он понял, что удача на этот раз действительно отвернулась, когда за городом их машину нагнал голубой «Мерседес», в котором сидели трое в масках. Редакционный шофер, увидев их, не понял даже, в чем дело. Но Себастьяну сразу стало ясно, что это конец. И когда под автоматными очередями вдребезги разлетелись боковые стекла и ему на колени, истекая кровью, рухнул шофер, он с горечью подумал лишь о том, что вторая часть его материала теперь уж наверняка никогда не увидит свет.
В карьере генерала Ямеса Кооса Кемпа было немало неудач. Но, пожалуй, ни один провал так не расстраивал его, как этот.
Со вчерашнего дня на письменном столе у генерала лежал этот злополучный номер журнала «Эспресу», на обложке которого аршинными буквами было напечатано: «Секреты операции «Кубанго». В статье сообщалось все то, что он и его сообщники за океаном пытались сохранить в самой глубокой тайне, скрывали даже от своих ближайших единомышленников. Теперь секретный механизм операции «Кубанго» стал достоянием всеобщей гласности.
Не успел журнал выйти в свет, как содержание статьи Кардозу было в считанные минуты разнесено по всему свету информационными агентствами. Сейчас толпы журналистов буквально осаждали соответствующие правительственные учреждения в Лиссабоне, Лондоне, Вашингтоне и Претории, требуя разъяснений.
Посольство Анголы в Португалии заявило резкий протест местным властям. И правоцентристский кабинет Пинту Балсемау был вынужден уступить нажиму общественности и объявить о проведении официального расследования сообщения «Эспресу».
Конечно, рассуждал про себя генерал, расследование со временем удастся взять под контроль, но начало операции теперь придется отложить, а завербованных наемников-отпустить. Не платить же им огромные суммы за бездействие!
Настроение Коос Кемпу значительно подпортила еще и раздраженная шифровка из Лэнгли. Его американские коллеги были в своем амплуа: они возлагали всю вину за провал операции на НИС ЮАР. Как будто обеспечение полной секретности при подготовке операции было исключительно заботой южноафриканской разведки! Впрочем, кто в случае неудачи не ищет «козла отпущения»?
На столе резко зазвонил телефон, и по спине у генерала пробежал неприятный холодок. Этот аппарат напрямую связывал его с канцелярией премьер-министра.
— Слушаю тебя, Питер, — ответил Коос Кемп. Хотя он был с премьер-министром Ботой на «ты», он знал, что нагоняя ему все равно не избежать. — Как это могло случиться? Случайность, Питер. Никто из нас не застрахован от случайностей…
Генерал еще долго выслушивал нравоучения от главы правительства, но по тону Боты понял, что более сурового наказания не последует.
— Ну вот что, Ямес, — сказал наконец премьер-министр, — операция «Кубанго», или как ты там ее теперь назовешь, целиком остается на твоей совести. Ангола не должна быть красной. И запомни — еще один провал, и мне не удастся отстоять твои погоны. Ты понял?
— Так точно, Питер. Начнем все сначала.
Положив трубку на рычаг, генерал хмуро уставился в угол комнаты. Все-таки неприятно, когда твое будущее висит на волоске. Но себе-то генерал мог признаться, что уже много лет он пытается плыть против мощного течения, которое рано или поздно выбросит его на мель.
Имя этому течению было История.