сторону крыши, к пожарной лестнице. С крыши дома Боброва никто не спускался, и он посчитал, что, выполнив приказ, теперь может позаботиться и о себе.
— Значит, по заказу Боброва в Краснодаре убит Арбузов, — криво улыбнулся невысокий тучный полковник милиции, разглядывая стоящий автомобиль. — Информация из Краснодара поступила, — отвечая на удивленный взгляд стоявшего рядом майора, сказал он. — Там убит Константин Арбузов. А это его брат, Вадим Арбузов. Мы думали, что это он из больницы смылся, оказывается, торопился за брата рассчитаться. Вот и слопал пулю.
На заднем сиденье полулежал Вадим с пистолетом в руке. Аккуратное отверстие в стекле и кровавая точка на виске даже непосвященному человеку говорили, что убит Арбузов выстрелом справа. Ему не дали выйти из машины.
— Колеса ему дали, — сказал один из двух парней, забиравших Вадима из больницы, — он отъехал. Мы к дому подъехали и, когда пальба началась, в висок через стекло пулю всадили. А потом у входа, как вы говорили…
— Вы свое отработали, — кивнул Стаc. Приглушенно хлопнули два выстрела. Стоявшие перед ним парни, получив по пуле в сердце, упали.
— Я согласен на дело с золотом, — спокойно сказал Стаc. — Значит, свидетелей быть не должно.
— Ты только нашего снайпера не убирай, — усмехнулся Маршал, — он в деле с нами.
— Я так и думал, — сказал Стас, — иначе бы он иа крыше и сдох.
— Значит, ты Арбузова около дома Якова оставил, — догадался Маршал, — чтобы милиция подумала, что это он его кончил.
— Из Краснодара наверняка передали об убийстве Кости, — кивнул Стаc, — и появление Вадима здесь можно было объяснить только тем, что он приехал отомстить за смерть брата. Так оно, в сущности, и было. Я просто немного перевел стрелку.
— Ясно, — кивнул Маршал. — Но почему ты так спокойно со своим братом покончил? Ведь Яков Павлович…
— Брат он мне по отцу, — перебил Стаc. — И отношения у нас с ним всегда были натянутыми. Он бы, наверное, сдал меня Вишневской, если бы не хотел использовать с вами в деле. Так что вы мне, можно сказать, жизнь спасли.
— Тогда почему ты к нему приехал? — удивился Маршал.
— Больше некуда было, — недовольно сказал Стаc. — Когда питерские шлепнули сына Софьи и она получила «добро» на мою смерть, я и двинул к Яшке. Если честно сказать, рассчитывал на его помощь. Не в деле с Вишневской. — Он помотал головой. — С ней я бы и сам управился. Просто мне на хвост менты наступать стали. Так получилось, что одного из заказчиков взяли. Все посчитали, что по моей вине. Вот Вишневской и дали «добро» на мою голову.
— А почему ты ее сына питерским отдал? — спросил Маршал.
— Так ко мне приезжал один, — буркнул Стаc, — я его знаю. Он сейчас там вроде как в авторитете ходит. Он и сказал. Или…
— К тебе приезжал Костя Арбузов, — перебил его Маршал. — Он мне об этом сказал. За это я его и кончил.
Маршал врал. Это он присылал знакомого из Петербурга, когда Константин сообщил, что заказ в Питере выполнен. Убивали сына Софьи настоящие родственники убитого, которым Константин за приличную сумму отдал его.
«А ведь все получилось, — довольно подумал Маршал, — хотя сначала были одни предположения. Черт возьми. — Он улыбнулся. — Значит, и с золотом выгорит».
— Куда этих? — услышал он обращенный к Стасу вопрос Белого.
— Завтра днем отвезу куда-нибудь, — безразлично отозвался тот. — Ночью запросто на проверку гаишников нарваться можно. Днем оно безопаснее.
«Значит, если он своих парней запросто валит, — подумал Белый, — то и нам, когда злато хапнем, может лишнюю дырку сделать. Но вот уж хрен, — мысленно пообещал он Стасу, — я тебя, сука, сразу после дела завалю. Ты Славку замочил. Он хоть и сволочь, но брат мой был».
«Мужики ничего, — думал Стаc, — попробовать стоит. Правда, с Белым надо поосторожнее, все-таки сидел не раз. А от таких всего ожидать можно».
«Белый насторожился, — мысленно усмехнулся Маршал. — Понял, что Стас может всадить ему пулю при дележе. Лешка после того, как понял, что к смерти Вячеслава Стаc имеет прямое отношение, решил убить его. Веселая компания подобралась, — оставаясь внешне спокойным, развеселился он. — Но главное, что все решили сыграть ва-банк. Значит, все у меня получится. У нас с тобой получится», — мысленно обратился он к Ирине.
Анатолий закрыл крышку небольшого чемодана с самым необходимым и вздохнул. Он сумел уговорить директрису отпустить его сразу после последнего звон-ка. Правда, подкрепил свою просьбу тем, что помог си посадить картошку. Последнее время он стал очень бережливым и почти не тратил денег. Толик твердо решил, что поедет на Колыму. И здорово боялся, что золото, про которое говорила мать Ники, все еще там. — Да уже давно нашел кто-нибудь, — успокаивая себя, в который раз пробормотал он.
Дремавший на заднем сиденье электрички Кощей, едва поезд остановился, открыл глаза. Следуя совету Маршала, он добирался до Хабаровского края местными поездами. И понял, что Артем прав. В гуще пассажиров, едущих на работу или с работы, он был незаметен. Достав небольшой листок, в который раз вчитался в написанное: «Облучье. Оттуда самолетом до первого аэропорта на север. И дальше». Вздохнув, он сморщился, как от зубной боли. Паспорт, который ему дал Маршал, выглядел вполне убедительно, хоть и был фальшивым. Вспомнив проверку документов около Кирова, криво улыбнулся. Будь проверяющие паспорт милиционеры поопытнее или даже постарше, они обратили бы внимание на напряженное лицо Николая и его судорожно сжатые кулаки. Но все обошлось. Паспорт в руках милиционеров побывал еще дважды. Но Николай вел себя уже спокойнее, и ему удавалось не выказать охватывавшего его страха. Деньги он тратил экономно. Следуя совету Маршала, никогда не ездил без билета. «Доберусь, — думал он, — и, если все нормально будет, за границу отдыхать с Власом поедем».
Тот, с кем он собирался после налета ехать отдыхать, следовал тем же маршрутом, и они были гораздо ближе друг к другу, чем каждый мог предположить. В отличие от Кощея, Влас, получив новый паспорт, никакого беспокойства по этому поводу не испытывал. Нарушив все инструкции Маршала, купил в Москве билет в купейный вагон и ехал с комфортом. Сейчас, стоя в тамбуре, курил. Увидел приклеенную кем-то листовку: «До выборов осталось двадцать дней. Сделай правильный выбор. Голосуй за Ельцина!», Влас усмехнулся. Через четыре дня он будет в Хабаровске. Вот оттуда придется добираться, следуя советам Артема. По причине частых захватов самолетов контроль был очень строг. К тому же Влас, вопреки указаниям Маршала, пистолет вез с собой. Если будут его брать, то он без колебаний станет стрелять. Скорый поезд, не снижая скорости, прошел мимо небольшой станции. У перрона стояла электричка. Котов даже подумать не мог, что Кощей с завистью проводил глазами окна его вагона.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Прижав к плечу приклад винтовки с оптическим прицелом, Зверобой посмотрел на время и плавно навел ствол на мост внизу. Закрыл левый глаз, поймал в прицел левое колесо въехавшего на мост микроавтобуса.
— Секунда в секунду, — провожая взглядом через прицел колесо, удивленно пробормотал он.
— За кого голосовал? — придерживая на коленях автомат, спросил водителя плечистый молодой мужчина в камуфляже.
— За Явлинского, — не отрывая взгляда от моста, буркнул тот. — Мне его программа понравилась. А то у остальных… — Он оторвал от руля руку и пренебрежительно махнул.
— Но сейчас двое остались, — сказал плечистый, — Зюганов и Ельцин. Теперь за кого?
— Пока не решил, — отозвался водитель. — Коммунисты, конечно, вроде…
Приглушенный расстоянием выстрел с сопки и громкий хлопок пробитого переднего колеса не дали ему договорить. Намертво вцепившись в руль, водитель выровнял завилявший микроавтобус. И сразу взорвалось второе переднее колесо.
— Девятнадцатый километр! — щелкнув кнопкой вделанного в панель передатчика, закричал плечистый. — Пробиты колеса! Позади мост!
Три молодых парня в салоне мгновенно заняли места для отражения возможного нападения. Один держал под наблюдением левую сторону дороги. Другой правую. Третий, изготовившись для стрельбы, присел у задней дверцы. Водитель с «ТТ» в руке и плечистый напряженно вглядывались в дорогу.
— Сигнал принят, — торопливо проговорил передатчик нервным мужским голосом. — Через четыре с половиной минуты прибудет группа. Держитесь, — уже не по инструкции, а чтобы подбодрить охранников, добавил он.
— …твою мать!
Услышав приближавшийся треск вертолета. Маршал прижал к глазам морской бинокль.
— Самое большее, он будет здесь через две минуты. Нам не то что не взять золото, мы его даже увидеть не успеем!
— Я думал, ты невозмутим, как Будда, — удивленно пробормотал сидевший на поваленном дереве Стаc.
— Я же базар ил, — вступил в разговор Белый. Привалившись спиной к большому, обросшему мхом камню, он растер о подошву окурок. — Надо искать что-то полегче. Тут хрен что выцепишь. Надо…
— Мелочиться — себя не уважать, — неожиданно Для Маршала поддержал его Стаc. — По мелочам повторяться придется. А это все. Раз, два пройдет, а потом руки вверх. Сейчас, если ни на кого не работаешь, лучше один раз рискнуть. Потому что теперь не милиции бойся, а организации. Думаешь, нас за золото милиция искать будет? Впрочем, они-то будут. Но только потому, что у них профессия такая. Зарплату отрабатывать. А бояться надо тех, кто на этом золоте миллионы хапает.
— Так как его хапнешь-то? — усмехнулся Белый. — Видишь, какой зехир. Вертолет с автоматчиками с ходу пожаловал. Нам, по натуре, даже посмотреть на золото не дадут, — по-своему повторил он слова Маршала.
— Ладно, — бросил Маршал, — потопали. Он шагнул по склону к видневшейся внизу реке.
— А Ваньку не повяжут? — шагнув следом, спросил Белый. — А то их до едрени фени.
— Брось оружие! — раздался металлический голос.
К лежащему за стлаником человеку с трех сторон перебежками, прикрывая друг друга на случай возможных выстрелов, приближались несколько человек в камуфляже и с автоматами.