варом поставил. — Он похлопал смущенного парня по плечу. Хотел что-то добавить, на, взглянув на Анатолия, удивленно округлил глаза. — Ты что? Привидение, что ли, увидел? — Проследив за взглядом, казалось, потерявшего дар речи парня, захохотал. — Ничего девчонка. А наган на бедре ей даже идет.
У выхода с двумя мужчинами в камуфляже стояла светловолосая стройная девушка в форме ВОХРа. На ремне справа, спускаясь на округлое бедро, висел наган в кобуре.
— Ника, — прошептал Толик.
— Ты ее знаешь? — удивился Вячеслав. Казалось, девушка услышала Анатолия. Как-то сразу замолчав, замерла. Некоторое время они оба стояли неподвижно.
— Толька! — с громким радостным визгом Ника бросилась к нему.
Он успел сделать всего два шага, как она, подбежав, повисла у него на шее.
— Толька, — со слезами радости на глазах шептала Ника. — Толька.
Отпустив растерявшегося парня, словно не узнавая, несколько секунд рассматривала его.
— Ника, — сумел прошептать он, — ты здесь?
— Иванова! — раздался от дверей строгий голос. — Куда с оружием ушла? А ну-ка быстро назад!
— Я в два на обед пойду, — оглянувшись, быстро сказала Ника. — Дождись, ладно? — Не отрывая от него взгляда, попятилась назад.
— Ника! — заорал Толик и бросился к ней.
Она тоже.
— Иванова! — уже зло закричала женщина из окна. — А ну-ка быстро…
— Да уймись, Матвеевна, — прервал ее один из людей в камуфляже. — Не видишь, что ли? Она с парнем своим повстречалась. А за пушку не боись, — подмигнул он замолчавшей женщине. — Он и волоску упасть с нее не даст.
— Так ведь не положено с оружием, — пробормотала женщина.
— А ты выдь, — подмигнул ей второй, — я тебя так зажму, что весь арсенал отдашь.
Женщина хотела что-то ответить, но, не выдержав, рассмеялась и закрыла окно.
— Ты дождись меня, — сказала Ника, — я в два…
— Так мы, может, уедем, — расстроены? проговорил он. — Сейчас…
— Дождется, — заверил девушку Вячеслав, — слово старшего прапорщика. Я сейчас для верности все колеса проколю. Так что не боись. — Он улыбнулся.
Часто оглядываясь, Ника торопливо пошла к зданию.
— Кто она тебе? — чуть слышно спросил Вячеслав провожавшего ее взглядом Толика.
— Ника, — блестя счастливыми глазами, ответил он. — Невеста моя.
— Отлично, — довольно кивнул Маршал. — Конечно, надо перепроверить кое-что. Но в основном с работой старателей все сходится.
«Он тоже где-то получал информацию», — понял Стаc. Это его не задело. Наоборот, он с еще большим уважением стал относится к Маршалу.
— Сходи к Белому, — попросил Маршал, — тебя е равно там видели. Скажи, что он мне нужен.
— Думаешь, согласится на старателей? — усмехнулся Стаc. — По-моему, он загорелся идеей насчет инкассаторов. Быстрее, да и хлопот меньше.
— А что после этого будет, он понимает? — процедил Маршал. — Это же крест на нашем деле. Я ему не дам бросить бомбу.
— Я схожу, — кивнул Стаc.
— Передай, что он мне нужен срочно! — раздраженно напомнил Маршал.
— Вот за этим я и приехала, — виновато посмотрела на Толика Ника, — потому что не хотела, вернее, была уверена, что ты не поедешь за золотом.
— Значит, золото ты забрала, — вздохнул Толик. — Знаешь, может, даже и к лучшему. Но как ты оказалась здесь, — спросил он, — да еще в охране?
— В Москве я встретила старую знакомую. Мы с ней переписывались, она Лешкина ровесница, у нее мать и сын погибли. Она отправила сына к матери в деревню, а у них газовый баллон взорвался. Сын еще немного жил. В общем, сам понимаешь, каково ей. Вот она и приняла предложение бывшего мужа, который давно хотел, чтобы она на Колыму вернулась. Я, правда, ее и не узнала. Постарела она за эти дни. Мы из Магадана сюда вместе долетели. Потом я сказала, что хочу посмотреть родные места. Она меня на машине туда отправила. Забрала я золото и подумала: всего двести граммов. Может, еще денег заработать смогу. Даша, так зовут женщину, устроила меня в золотоприемную кассу, в охрану. Я сначала не хотела — думала, придется со съемщиками по полигонам ездить. Но начальница, Людмила Матвеевна, сказала, что я постоянно буду в кассе. Она маму знала, — опустив голову, тихо проговорила Ника.
Толик осторожно положил ей на плечи руки.
Вздрогнув, она резко вскинула голову.
— Знаешь, как хорошо, что ты здесь! — обхватив его шею руками, воскликнула Ника. — Ты просто не знаешь, как это здорово!
— А как же институт? — стараясь не обидеть ее, спросил он. — Школа? Ведь институт…
— Знаешь, Толька, — как о давно решенном, сказала Ника, — я больше не могу, да и не хочу жить в деревне и работать, не получая зарплаты. Ты почему здесь? — Она заглянула ему в глаза. — Тоже из-за этого.
— Я школы не брошу, — твердо сказал Анатолий.
— Бросишь, милый ты мой Толька, — засмеялась она. — Женишься на мне и бросишь всю свою живность и школу. Купим коттедж где-нибудь у реки и будем жить-поживать и детей наживать. Или ты не хочешь от меня детей? — Ника лукаво улыбнулась. — Предпочитаешь учить чужих? — Обняв, прижалась к нему. — Я шучу, — прошептала она, — но все-таки мы здесь, и поэтому надо заработать как можно больше.
— Так они всю ночь обниматься будут, — проворчал Приходько.
— Тогда зову… — Вячеслав положил руку на клаксон.
— Я тебе позову! — Схватив руку, Захарыч снял ее с руля. — Ишь что удумал. Пускай, пока молодые, поворкуют, все одно завтра поедем.
— Ты-то себя в старики больно рано записал, — шутливо сказал Вячеслав.
— Моя молодость кончилась, — глухо отозвался Приходько, — когда колеса «татры» по Миле и сыновьям проехали. — Вздохнув, он задрожавшими руками достал сигарету.
— Лешка! — услышал Белый женский голос. «Тезка нашелся», — не останавливаясь и внешне никак не реагируя на голос, мысленно усмехнулся он. Позади раздался быстрый перестук каблуков.
— Леша, — перегнав его, остановилась перед ним хрупкая седая женщина.
— Дашка, — ахнул он. — В рот мента и весь угрозыск. Тебя и не признать. Ты какого хрена здесь делаешь?
Не отвечая, она вдруг тихо заплакала.
— Ты что? — вытаращил он глаза. Уткнувшись лицом ему в грудь, Даша зарыдала.
Ника долго, провожая «ниву» глазами, стояла неподвижно. Затем, вздохнув, пошла по тротуару. Матвеевна под напором троих своих подчиненных отпустила ее домой по причине встречи с Толиком. Ника свернула к общежитию и вдруг услышала громкий женский плач. Она обернулась и увидела обхватившего Дашу за плечи мужчину.
— Отпусти ее! — бросаясь к ним, закричала Ника. — Гад! — На бегу подхватив суковатую палку, размахнулась.
— День сюрпризов, — снова вытаращил глаза Белый.
Узнав брата, Ника растерялась и, не выпуская из руки палки, медленно пошла к нему. От общежития послышалась трель милицейского свистка.
— Осади мусоров, — бросив в ту сторону быстрый взгляд, попросил сестру Белый, — а то повяжут ни за хрен собачий.
— Тварь! — бросив телефонную трубку, разъяренно выдохнул Артур и взглянул на лысого здоровяка. — Сказала, что, если не получит свою долю в течение недели, отдаст бумаги налоговой полиции. А это все. — Он провел ребром ладони по горлу. — У нее номера банковских счетов записаны. Они проверят бумаги, и караул. Ведь на мне только бензоколонка. Я налог платил с нее. А про два звена старательских не знает никто. Представляешь, что будет? Налог-то хрен с ним, как-нибудь откручусь. Но если на мужиков выйдут, те скажут, что золото отдавали мне. Я им деньги как бы от золотоприемной кассы отдавал. Тварь! — снова взъярился он. — Надо ее давно было…
— А вот хрен ты угадал, — возразил лысый. — Она наша дырка во всей этой системе поиска золота на самолетах. Не знаю как, но через нее до ста килограммов уходило. В Хабаровске получали. Правда, шкуру, конечно, дерет, но зато без всякого атаса злато на материк вывозим. Там сейчас цены на него бешеные. Зря ты в это дело Ритку втянул. — Он помотал головой. — Ревизией какой-то ее пугаешь, налоговой полицией. У нее, конечно, рыло в пушку, но не настолько, чтобы на убийство идти. А лихая бабенка, — неожиданно восхитился он, — с ходу Лешеньку выцепила и привязала махом! А чего? — Он хохотнул. — И ей мужик под боком, и вы на него вроде поставить хотите. Не прогадаете? А то попадете, как кур в ощип. Он, может, и дела не сделает, а вас за горло ухватит. Ритка же говорит, что крученый фраер. Я давно предлагаю взять парочку артелей, перед тем как они золото повезут сдавать, и на материк. Куда-нибудь в среднюю полосу. Купим пару ларьков и магазинчик. И все. Откуда деньги на покупку, даже дураку понятно — с Колымы приехали. Сейчас металл можно на материке за большие бабки продать. Правда, и обуть могут. Палец в рот никому не клади, — усмехнулся он, — с ходу Руку по локоть оттяпают.
— Я думал об этом, — сказал Артур. — Но для этого надо людей нанимать. А они…
— На хрен кого-то нанимать, — оскалился лыcыи. — Мои парни и состряпают это. За ночь можнo артели три обуть. Хватятся их не раньше, чем дня через три. И то если кто-то приедет. А к тому времени мы уже на материк все вывезем.
— Вон ты что хочешь, — понял Артур. — И деньги взять и расчет произвести.
— Да! — зло выпалил лысый. — Меня из-за него в пересылке чуть гребнем не сделали. Хорошо, поселение дали, а то бы наверняка «кукареку» запел. Сам смотри, — сунул он Артуру местную газету, — это про него пишут. Ведь что-что, а золото мыть он умеет.
— Ладно, — кивнул Артур. — Я переговорю с Константином. И если…
— Кстати, — желчно улыбнулся лысый, — его благоверную сегодня у общаги какой-то мужичок прижимал. Она, видать, от радости слезы лила.
— Костя — мужик с головой, — усмехнулся Артур. — Она ему здесь не как баба нужна. И ведь нашел способ, как ее на Колыму вернуть.
— Ты-то какого хрена здесь делаешь? — тихо, но зло спросил Белый сестру.
— Не знаю. — Она пожала плечами. — Может, я и ошибаюсь, но мы здесь, если так можно сказать, по одной и той же причине.
— Что? — угрожающе протянул Белый.