— Я польщена, — Пайпер легонько пнула ближайшую отрубленную голову. — Полагаю, это драконы Ареса. Это ведь одно из его священных животных, так?
— А вот и закованный бог собственной персоной. Как думаешь, куда ведут эти проходы...
Пайпер подняла руку.
— Ты слышишь это?
Звук напоминал стук барабанов... с металлическим отголоском.
— Оно доносится из статуи, — сообразила Пайпер. — Сердцебиение закованного бога.
Аннабет обнажила свой меч из кости змия. В тусклом свете ее лицо было призрачно бледным, а глаза будто потеряли цвет.
— М-мне это не нравится, Пайпер. Нам нужно уходить.
Здравомыслящая часть Пайпер с ней соглашалась. Ее кожа покрылась мурашками, ноги так и норовили сорваться с места и унестись прочь. Но что-то в этой комнате казалось ей удивительно знакомым...
— Этот храм усиливает наши эмоции, — сказала она. — Мы словно находимся в присутствии моей мамы, вот только от этого места несет страхом, а не любовью. Посему тебе и стало не по себе на холме. А тут, внизу, оно в тысячи раз сильнее.
Аннабет осмотрела стены.
— Ладно... надо придумать, как вытащить отсюда статую. Можно подтянуть ее на веревках, но...
— Погоди-ка, — Пайпер глянула на рычащие каменные лица над проемами. — Этот храм излучает страх. У Ареса есть два сына-бога, так ведь?
— Ф-фобос и Деймос[113], — вздрогнула Аннабет. — Страх и Ужас. Перси как-то встречался с ними на Стейтен Айленде.
Пайпер решила не спрашивать, что боги-близнецы страха и ужаса делали на Стейтен Айленде.
— Думаю, это их лица над дверьми. Это место является не только святыней Ареса. Это Храм Страха.
По помещению раздался глубокий смех.
Справа от Пайпер появился гигант. Нет, он не вошел через одну из дверей. Он просто возник из темноты, как будто до этого скрывался в тени стен.
Его рост был мал для гиганта — футов двадцать пять, так что у него было достаточно места для того, чтобы размахивать той массивной кувалдой, которую он держал в своих руках. Его доспехи, кожа и драконьи ноги были цвета древесного угля. В его оливково-черные волосы были вплетены медная проволока и монтажные схемы.
— Очень хорошо, дитя Афродиты, — улыбнулся гигант. — Разумеется, это Храм Страха. И я здесь, чтобы обратить вас в нашу веру.
ГЛАВА 20. ПАЙПЕР
Пайпер знала, каково это — чувствовать страх, но сейчас все было по-другому.
Волны испуга захлестнули ее с головой. Ее суставы превратились в желе. Сердце отказывалось биться.
В сознании вспыхнули худшие картинки: ее отец, избитый и связанный на горе Дьябло[114]; Перси и Джейсон, сражающиеся насмерть в Канзасе[115]; то, как они втроем тонули в нимфеуме в Риме; и день, когда она в одиночку противостояла Хионе и бореадам. Однако самым ужасным воспоминанием оказался ее разговор с матерью о предстоящих событиях.
Парализованная Пайпер наблюдала, как гигант занес кувалду, намереваясь превратить их в лепёшку. В последний момент она отпрянула в сторону, утащив за собой Аннабет.
Молот гиганта проломил пол; отскочивший каменный осколок ударил Пайпер по спине.
Мимас ухмыльнулся.
— Эй, так нечестно! — и замахнулся снова.
— Аннабет, вставай!
Пайпер помогла подруге подняться на ноги и оттащила ее в дальний конец комнаты. Аннабет выглядела отстраненной и двигалась заторможено, а взгляд ее казался совсем вялым и безучастным.
И дочь Афродиты понимала почему. Храм усиливал их личные страхи. Пайпер видела ужасные вещи, но это было ничто в сравнении с тем, что пережила Аннабет. Если в ней пробудились воспоминания из Тартара, разбавленные и усугубленные всеми ее другими плохими воспоминаниями, ее разум мог не выдержать. Она могла буквально сойти с ума.
— Я здесь, — пообещала Пайпер, наполняя свой голос уверенностью. — Мы обязательно выберемся отсюда.
Гигант рассмеялся.
— Ребенок Афродиты ведет ребенка Афины! Теперь я видел все. Как же ты победишь меня, девочка? Макияжем и советами по моде?
Несколько месяцев назад этот комментарий сильно бы ее задел, однако теперь она была совсем другим человеком и могла пропустить подобное мимо ушей.
Гигант стал надвигаться на них. К счастью, он был весьма медлителен и тащил тяжелый молот.
— Аннабет, доверься мне, — сказала Пайпер.
— П-план, — заикалась она. — Я пойду налево. Ты — направо. Если мы...
— Аннабет, никаких планов.
— Ч-что?
— Никаких планов. Просто следуй за мной!
Гигант взмахнул своим молотом, но они с легкостью избежали удара. Пайпер прыгнула вперед и полоснула его мечом по задней стороне колена. Когда Мимас взревел от ярости, она втащила Аннабет в ближайший туннель. Неожиданно они оказались в полной темноте.
— Глупцы! — проревел гигант где-то позади. — Не туда бежите!
— Продолжай двигаться, — Пайпер крепко держала Аннабет за руку. — Все нормально. Идем.
Она ничего не видела. Даже её меч перестал светиться. Тем не менее, она продолжала упёрто двигаться вперед, доверившись своим ощущениям. Судя по отзвуку их шагов, они находились в какой-то огромной пещере, хотя сказать наверняка было сложно. Вообще, она просто побежала туда, откуда сильнее веяло страхом.
— Пайпер, это как Особняк Ночи, — сказала Аннабет. — Нам стоит закрыть глаза.
— Нет! — возразила Пайпер. — Держи их открытыми. Смысла прятаться уже нет.
Голос гиганта прозвучал где-то перед ними.
— Потеряны навсегда. Поглощены тьмой.
Аннабет замерла на месте, заставив Пайпер остановиться.
— И почему мы просто побежали сюда? — потребовала она ответа. — Теперь мы потерялись. И сделали то, чего он от нас хотел! Надо было потянуть время, разговорить врага, придумать план. Это всегда срабатывает!
— Аннабет, я никогда не пренебрегаю твоими советами, — Пайпер старалась говорить успокаивающим голосом. — Но в этот раз мне приходится. Логикой это место не победишь. Придумать способ справиться с эмоциями ты не сможешь.
Смех гиганта, словно взрывающаяся бомба, эхом прокатился по пещере.
— Отчаяние, Аннабет Чейз! Я Мимас, рождённый, чтобы свергнуть Гефеста. Я разрушаю планы, вывожу из строя хорошо смазанные приборы. Ничто не работает как надо в моём присутствии. Карты читаются неправильно. Устройства ломаются. Данные пропадают. Самые прекрасные умы превращаются в кашу!
— Я-я сталкивалась и с худшим! — прокричала Аннабет.
— О, понятно! — голос гиганта прозвучал намного ближе. — И ты не боишься?
— Никогда!
— Естественно, мы боимся, — поправила ее Пайпер. — Мы в ужасе!
Воздух заколебался. Пайпер оттолкнула Аннабет в сторону как раз вовремя.
БАБАХ!
Внезапно они снова оказались в круглой комнате; ранее тусклый свет теперь почти ослеплял. Гигант стоял рядом, пытаясь выдернуть застрявший в полу молот. Пайпер бросилась на него и воткнула ему лезвие в бедро.
— А-А-А! — Мимас отпустил молот и согнулся в три погибели.
Пайпер и Аннабет спрятались за скованной статуей Ареса, чье металлическое сердцебиение все еще пульсировало со звуком: тук, тук, тук.
Гигант Мимас повернулся к ним. Рана на его ноге уже затягивалась.
— Вам меня не победить, — прорычал он. — В последней войне одолеть меня смогли лишь два бога. Я был рожден противостоять Гефесту, и я бы его и прикончил, не вмешайся еще и Арес! Надо было вам оставаться парализованными от страха. Смерть пришла бы быстрее.
Несколько дней назад, после столкновения с Хионой на борту Арго II, Пайпер начала говорить, не думая, следуя своему сердцу независимо от того, что подсказывал ей мозг. Теперь она сделала то же самое: встала перед статуей и встретилась с гигантом лицом к лицу, хотя рациональная часть ее кричала: «БЕГИ, ИДИОТКА!».
— Этот храм... — начала она. — Спартанцы сковали Ареса не для того, чтобы его дух остался в городе.
— Ты так думаешь? — глаза гиганта заблестели в предвкушении. Он обхватил свою кувалду и поднял ее с пола.
— Это храм моих братьев, Деймоса и Фобоса, — голос Пайпер дрожал, но она и не пыталась это скрыть. — Спартанцы приходили сюда, чтобы подготовиться к битве, встретиться со своими страхами. Арес был скован для того, чтобы напомнить им о последствиях войны. Его силы — духи сражения, макхаи, — не должны быть освобождены, если только ты не осознаешь целиком и полностью, насколько они ужасны... если только ты не испытываешь страх.
Мимас рассмеялся:
— Дитя богини любви читает мне лекцию о войне. Да что ты знаешь о макхаи?
— Достаточно, — Пайпер кинулась на гиганта, чем вывела того из боевой стойки. При виде зубчатого лезвия глаза Мимаса расширились от ужаса, и он отступил назад, больно ударившись головой об стену. Кинжал прошел мимо, проехавшись по камням. С потолка посыпался песок.
— Пайпер, тут небезопасно! — предупредила Аннабет. — Если мы сейчас же не уйдём...
— Даже не думай о побеге! — Пайпер подбежала к веревке, свисавшей с потолка. Она подпрыгнула настолько высоко, насколько смогла, и отрезала ее.
— Пайпер, ты совсем спятила?
«Вполне возможно», — подумала дочь Афродиты. Однако она знала, что это был их единственный шанс выжить. Нужно было идти против логики, потакать эмоциям, не давать гиганту оправиться.
— Это было больно! — Мимас потер голову. — Надеюсь, вы понимаете, что не можете убить меня без помощи бога, а Ареса тут нет! И при следующей встрече с этим буйным идиотом я раздавлю его как комара. Мне вообще не пришлось бы с ним сражаться, выполни тот трусливый глупец, Дамасен[116], свою работу...
Аннабет испустила гортанный вскрик.
— Не смей оскорблять Дамасена!
Она кинулась на Мимаса, который едва смог парировать ее костяной меч рукояткой своего молота.