Фрэнк помрачнел:
– Угу. Боюсь, у них есть кое-какие соображения на этот счет. Давай вернемся на корабль, и я тебе всё расскажу.
Пайпер с трудом передвигала ноги. Интересно, удастся ли ей убедить Фрэнка обернуться гигантским орлом и понести ее? Спросить она не успела: позади них послышался звук шагов по песку.
– Здравствуйте, милые туристы! – неряшливого вида рыбак в белой капитанской фуражке улыбался им, сверкая полным набором золотых зубов. – Не желаете ли покататься на лодке? Очень дешево!
Он махнул рукой в сторону берега – там покачивался на воде ялик с подвесным мотором.
Пайпер улыбнулась в ответ (потому что обожала общаться с местными жителями) и сказала, пустив в ход чары своего волшебного голоса:
– О, с удовольствием! Не могли бы вы провезти нас по особому маршруту?
Владелец лодки доставил их к «Арго-II», стоявшему на якоре в полукилометре от берега. Пайпер вложила ему в руки пачку евро (за труды).
Обычно она старалась не распространять свои чары на смертных, поэтому решила проявить максимальную честность и внимательность. Давно остались в прошлом те времена, когда она воровала из автосалонов «БМВ».
– Спасибо вам, – поблагодарила она капитана. – Если кто-нибудь спросит, скажите, что возили нас вокруг острова и показывали местные достопримечательности. Потом вы нас высадили в порту Пилоса. И не видели никакого военного корабля.
– Не видел никакого военного корабля, – согласился капитан. – Спасибо, чудесные американские туристы!
Они забрались на борт «Арго-II», и Фрэнк неловко ей улыбнулся:
– Что ж… с тобой приятно убивать гигантских бородавочников.
Пайпер рассмеялась:
– Взаимно, мистер Чжан.
И обняла Фрэнка (повергнув его в смущение): она не стала сдерживать проявление симпатии. Он так добр и внимателен к Хейзел. К тому же каждый раз, когда Пайпер видела у него на рубашке старый значок претора, ранее принадлежавший Джейсону, то испытывала благодарность – ведь он взял на себя ответственность и принял эту ношу. Благодаря ему у Джейсона с плеч свалился тяжкий груз (по крайней мере, Пайпер на это надеялась), отныне он мог выбрать новый путь в жизни, присоединившись к Лагерю полукровок… если, конечно, они переживут следующие восемь дней.
Экстренное собрание решили провести на баке – главным образом потому, что Перси наблюдал оттуда за гигантским красным морским змеем, отплывающим от берега.
– Эта тварь действительно красная, – протянул сын Посейдона. – Интересно, обладает ли она вишневым ароматом?
– Почему бы тебе не сплавать и не выяснить? – поддела его Аннабет.
– Пожалуй, воздержусь.
– В любом случае, – начал Фрэнк, – по словам моих пилосских родственников, скованный бог в Спарте, которого мы ищем, – это мой отец. Я хочу сказать, это Арес, а не Марс. Очевидно, спартанцы у себя в городе держали его статую на цепи, чтобы воинский дух никогда их не покидал.
– Ла-а-адушки, – протянул Лео. – Спартанцы определенно уроды. Правда, у нас под палубой сидит связанная богиня победы, так что не нам их осуждать.
Джейсон облокотился на одну из баллист:
– Тогда вперед, в Спарту. Вот только как сердцебиение скованного бога поможет нам найти лекарство от смерти?
По напряженному лицу Джейсона Пайпер поняла, что ему всё еще больно. Ей на память пришли слова Афродиты: «Дорогая, дело не только в ране, нанесенной мечом. Дело в неприглядной правде, с которой он столкнулся на Итаке. Если бедный мальчик не соберется с силами, эта правда сожрет его изнутри».
– Пайпер? – окликнула ее Хейзел.
Дочь Афродиты вздрогнула:
– Прости, ты что-то сказала?
– Я спрашивала о твоих видениях, – подсказала Хейзел. – Ты говорила, что видела кое-что на клинке своего кинжала.
– Кхм… да, – Пайпер неохотно вытащила из ножен Катоптрис. С тех пор как она пронзила этим клинком снежную богиню Хиону, видения стали более холодными и грубыми, точно вырезанные на ледяной поверхности картины. Она видела, как орлы кружат над Лагерем полукровок, как земляная волна стирает с лица земли Нью-Йорк. Видела сцены из прошлого: ее отец, избитый и связанный, на вершине горы Дьябло, Джейсон и Перси сражаются с гигантами в римском Колизее, речной бог Ахелой тянется к ней, умоляет вернуть некогда росший из его головы рог изобилия, который она отломила.
– Я… кхм… – она постаралась сосредоточиться. – Прямо сейчас я ничего не вижу, но время от времени видения возникают. Мы с Аннабет осматриваем какие-то развалины…
– Развалины! – Лео потер руки. – Вот это дело. Сколько в Греции развалин?
– Лео, помолчи, – одернула его Аннабет. – Пайпер, ты думаешь, это место в Спарте?
– Возможно. В любом случае… мы попадаем в какое-то темное место, наподобие пещеры, и смотрим на бронзовую статую какого-то воина. В видении я касаюсь лица статуи, и вокруг нас поднимается огненный вихрь. Больше я ничего не видела.
– Огонь, – нахмурился Фрэнк. – Не нравится мне это видение.
– Мне тоже. – Перси наблюдал, как красный морской змей плавно скользит по волнам метрах в ста от порта. – Если статуя может сделать так, что человека охватывает огонь, лучше нам послать туда Лео.
– Ты мне тоже очень дорог, старик.
– Не прикидывайся дурачком. Ты неуязвим. Либо дай мне, черт возьми, побольше тех водяных гранат, и я сам пойду. Мы с Аресом и раньше скандалили.
Аннабет смотрела вдаль, на береговую линию Пилоса:
– Если в видении Пайпер на поиски статуи отправились мы с ней, значит, так тому и быть. Ничего с нами не случится. Всегда есть возможность выжить.
– Не всегда, – предупредила Хейзел.
Поскольку она единственная из всей компании в прошлом умерла, а потом снова вернулась к жизни, ее замечание малость подпортило друзьям настроение.
Фрэнк вытянул вперед руку с зажатым в ней флаконом пилосийской мяты.
– А что насчет этой штуковины? После Дома Аида я, типа, надеялся, что с питьем ядов мы завязали.
– Положи в надежное место в трюме, – велела Аннабет. – Пока мы больше ничего не можем сделать. Сначала разберемся с этим скованным богом, а потом поплывем на остров Делос.
– «Проклятие Делоса», – процитировала Хейзел. – Звучит забавно.
– Будем надеяться, что встретим там Аполлона, – сказала Аннабет. – Делос – его родной остров. Он бог медицины и, скорее всего, сможет помочь нам советом.
Пайпер снова вспомнила слова Афродиты: «Ты должна заполнить пропасть между римлянами и греками, дитя мое. Без тебя ни буря, ни огонь не добьются успеха».
Афродита предупредила Пайпер о том, что должно случиться, рассказала, что нужно сделать, дабы остановить Гею. Вот только Пайпер не знала, хватит ли у нее на это смелости.
Резвящийся в бухте морской змей – предположительно источающий аромат вишни – изверг струю пара.
– М-да, он определенно нас пасет, – решил Перси. – Возможно, нам стоит на какое-то время подняться в воздух.
– Режим воздушного судна! – провозгласил Лео. – Фестус, будь так любезен!
Установленная на носу бронзовая голова дракона заскрипела и затрещала. Корабельный мотор загудел. Из корпуса корабля выдвинулись весла, с резким звуком, будто одновременно открылись девяносто зонтиков, растянулись до размера лопастей, и «Арго-II» взлетел.
– Мы будем в Спарте к утру, – доложил Лео. – И, народ, не забудьте сегодня вечером прийти в кают-компанию: шеф-повар Лео готовит свое фирменное блюдо – опупительные тако с тофу!
XVIII. Пайпер
Пайпер не хотелось, чтобы на нее накричал трехногий столик.
Когда вечером Джейсон зашел в ее каюту, она специально оставила дверь приоткрытой, потому что чудо-столик Буфорд очень серьезно подошел к обязанностям временной няньки. Стоило ему только заподозрить, что юноша и девушка остались наедине без присмотра, как он уже с грохотом мчался по коридору, фыркая паром, а голографическое изображение тренера Хеджа на столешнице выкрикивало: «ВЫРУБИ ЕГО! УПАЛ, ОТЖАЛСЯ ДВАДЦАТЬ РАЗ! НАДЕНЬТЕ НА СЕБЯ ЧТО-НИБУДЬ!»
Джейсон уселся в ногах ее кровати:
– Я собирался заступать на дежурство и решил сперва проверить, как ты тут.
Пайпер слегка пихнула его ногой:
– Парень, которого проткнули мечом, проверяет, как дела у меня? Ты сам-то как себя чувствуешь?
Юноша криво улыбнулся. Он так загорел за время, проведенное на побережье Африки, что шрам у него на губе выглядел как нарисованная мелом черточка. Голубые глаза казались еще ярче. Волосы цвета спелой пшеницы слегка отросли, хотя над левым ухом, там, где просвистела пуля бандита Скирона, волосы словно сбрили и виднелась длинная царапина. Если маленькая рана, оставленная оружием из небесной бронзы, заживала так долго, как Джейсон вообще смог оправиться после ранения в живот, нанесенного мечом из имперского золота?
– Бывало и похуже, – заверил ее Джейсон. – Как-то раз в Орегоне одна драконица отрубила мне руки.
Пайпер моргнула, потом легонько шлепнула бойфренда по руке:
– Прекрати.
– А ведь ты поверила.
Они держались за руки в уютном молчании. На какой-то миг Пайпер показалось, что они обычные тинейджеры, которые наслаждаются обществом друг друга и учатся быть вместе в качестве пары. Конечно, они с Джейсоном вместе провели несколько месяцев в Лагере полукровок, но из-за войны с Геей будущее всегда представлялось довольно туманным. Интересно, какими были бы их отношения, если бы они каждый день не находились на грани жизни и смерти?
– Я тебя так и не поблагодарил, – Джейсон посерьезнел. – В Итаке, когда я увидел то, что осталось от моей матери… ту манию… Когда меня ранило, ты не дала мне отключиться, Пайпер. Часть меня… – он запнулся. – Часть меня хотела закрыть глаза и перестать бороться.
Сердце Пайпер бешено забилось, она ощутила удары пульса в кончиках пальцев.
– Джейсон… ты боец. Ты бы ни за что не сдался. Столкнувшись с призраком своей матери, это ты проявил силу, а не я.
– Возможно, – голос Джейсона звучал бесстрастно. – Я не хотел возлагать на тебя такую ношу, Пайпер, просто… Во мне ДНК моей матери. Всё, что есть во мне человеческого, я получил он мамы. А вдруг я буду принимать неверные решения? Что, если я допущу ошибку, которую не смогу исправить, пока мы сражаемся с Геей? Я не хочу закончить, как моя мать, – стать манией и снова и снова сожалеть о том, чего нельзя изменить.