– Так-так, – улыбнулся гигант. – Мне попались обе дочки Беллоны. Прекрасно.
Рейна почувствовала себя обманутой.
Она представляла себе Ориона уродливым демоном высотой с небоскреб, даже ужаснее Полибота, гиганта, который напал на Лагерь Юпитера.
Однако Орион вполне мог сойти за человека – высокого, мускулистого, красивого мужчину. Кожа цвета пшеничных тостов, темные волосы коротко подстрижены, на макушке модный «ежик». Черные кожаные брюки, короткая куртка, охотничий нож, лук и колчан за плечами – ни дать ни взять злобный, более симпатичный брат Робин Гуда.
Только глаза портили эту прекрасную картину: на первый взгляд казалось, что Орион носит военные очки ночного видения. Но потом Рейна поняла: это вовсе не очки, а работа Гефеста – бронзовые механические глаза, вживленные в глазницы. Когда гигант посмотрел на Рейну, фокусировочные кольца со щелчком повернулись. Лазеры захватили цель и поменяли цвет с красного на зеленый. У Рейны возникло неприятное ощущение, что Орион не только видит ее лицо и фигуру, но и определяет температуру тела, частоту пульса и уровень страха.
В руке гигант держал черный композитный лук, почти такой же хитроумной конструкции, как и его глаза. Многочисленные тетивы натянуты на несколько шкивов, похожих на колеса крошечного паровоза. Рукоятка из отполированной бронзы сплошь усеяна наборными дисками и кнопками.
Орион не спешил накладывать на тетиву стрелу, не делал никаких угрожающих движений. И так ослепительно улыбался, что с трудом верилось, будто перед ними враг, только что убивший с полдесятка амазонок и охотниц.
Хилла вытащила ножи:
– Рейна, беги. Я разберусь с этим монстром.
Орион тихо засмеялся:
– А ты смелая, Хилла Дважды Победительница. Как и твои помощницы. Но теперь они мертвы.
Хилла шагнула вперед.
Рейна схватила ее за руку и крикнула:
– Орион! У тебя на руках уже достаточно крови амазонок. Почему бы тебе не попробовать сразиться с римлянкой?
Глаза гиганта щелкнули и расширились. По нагруднику Рейны заскользили красные лазерные прицелы.
– А, девица-претор. Прежде чем я убью тебя, будь добра, просвети меня. С чего это дочь Рима забралась в такую даль, чтобы помочь грекам? Ты лишилась должности, бросила свой легион, поставила себя вне закона – и ради чего? Джейсон Грейс тобой пренебрег. Перси Джексон от тебя отказался. Разве мало тебя… как это говорится?.. отшивали?
У Рейны загудело в ушах. На память пришло предупреждение Афродиты, сделанное богиней в Чарльстоне два года назад: «Тебе не найти любви там, где желаешь и надеешься. Ни один полубог не исцелит твое сердце».
Она заставила себя посмотреть гиганту в глаза:
– Я не ограничиваюсь парнями, которым я, может быть, понравлюсь.
– Смелые слова, – улыбка гиганта выводила Рейну из себя. – Только ты ничем не отличаешься ни от амазонок, ни от охотниц, ни от самой Артемиды. Ты говоришь о силе и независимости, но стоит тебе встретить по-настоящему доблестного мужчину – и твоя уверенность разлетается на кусочки. Ты боишься моего превосходства и того, как оно тебя привлекает. Так что беги сдавайся или умри.
Хилла отдернула руку:
– Я убью тебя, гигант. Я порублю тебя на такие маленькие кусочки, что…
– Хилла, – прервала ее Рейна. Вне зависимости от того, что здесь сейчас произойдет, она не могла смотреть, как умрет ее сестра. Нужно отвлечь внимание гиганта на себя. – Орион, ты заявляешь о своей силе, а сам не удержался и нарушил обеты охотниц. И умер отвергнутым. А теперь ты на побегушках у своей матери. Так скажи мне, с чего бы мне тебя бояться?
На скулах Ориона заиграли желваки, его улыбка стала тоньше и холоднее.
– Неплохая попытка, – признал он. – Надеешься сбить меня с толку. Надеешься меня уболтать, потянуть время до прибытия подкрепления. Увы, претор, подкрепления не будет. Я взорвал подземную берлогу твоей сестры ее же собственным греческим огнем. Никто не выжил.
Хилла зарычала и бросилась в атаку. Орион ударил ее рукоятью лука, и амазонка отлетела на несколько метров. Орион достал из колчана стрелу.
– Стой! – завопила Рейна.
Сердце бешено колотилось. Нужно найти слабое место гиганта.
«Баррачина» всего в нескольких кварталах отсюда. Если бы они сумели туда добраться, Нико смог бы унести их отсюда через тень. Не может быть, чтобы погибли все охотницы. Они патрулировали старый город, наверняка кто-то и сейчас там…
– Орион, ты спросил, что мною движет, – она старалась говорить ровно. – Разве ты не хочешь получить ответ, прежде чем убьешь нас? Наверняка тебе интересно, почему женщины постоянно отвергают больших красивых парней вроде тебя.
Гигант натянул тетиву:
– А теперь ты путаешь меня с Нарциссом. Меня не подкупить лестью.
– Конечно нет, – согласилась Рейна.
Хилла поднялась на ноги, ее лицо искажала ярость, но Рейна мысленно потянулась к ней, стараясь передать ей самый трудный вид силы – сдержанность.
– И всё же… наверняка тебя это бесит. Сначала тебе дала от ворот поворот смертная царевна…
– Меропа, – усмехнулся Орион. – Красивая девушка, но тупая. Будь у нее хоть капля мозгов, она бы поняла, что я с ней заигрываю.
– Дай угадаю, – кивнула Рейна. – Вместо этого она принялась визжать и звать стражу.
– В тот момент у меня не было оружия. Кто же станет таскать с собой лук и ножи, когда ухаживает за царевной? Стражники легко меня схватили. Царь, ее отец, приказал ослепить меня и изгнать.
Прямо над головой Рейны с крытой черепицей крыши упал камешек. Может, у нее просто разыгралось воображение, но она помнила этот звук: часто по ночам Хилла вылезала из своей запертой комнаты и кралась по крыше, чтобы проверить, как там младшая сестренка.
Рейне понадобилась вся ее сила воли, чтобы не посмотреть вверх.
– Но теперь у тебя новые глаза, – напомнила она гиганту. – Гефест тебя пожалел.
– Да… – взгляд Ориона расфокусировался. Рейна определила это по тому, что лазерные прицелы исчезли с ее нагрудника. – Я оказался на Делосе и встретил там Артемиду. Знаешь, как это странно: встретить свою заклятую противницу и в конечном счете влюбиться в нее? – он засмеялся. – Да что я такое говорю, претор? Конечно, ты знаешь. Возможно, тебя влечет к грекам то же, что и меня когда-то к Артемиде, – преступное очарование, восхищение, перерастающее в любовь. Но избыток любви – это яд, особенно если эта любовь безответная. Если ты этого еще не поняла, Рейна Рамирез-Ареллано, то очень скоро поймешь.
Хилла, прихрамывая и не выпуская из рук ножей, двинулась вперед:
– Сестренка, почему ты позволяешь этому чудовищу болтать? Давай прикончим его.
– А сможешь? – поинтересовался Орион. – Многие пытались. В древности меня не сумел убить даже родной брат Артемиды Аполлон. Чтобы избавиться от меня, ему пришлось прибегнуть к хитрости.
– Ему не нравилось, что ты увивался вокруг его сестры? – Рейна прислушивалась, надеясь услышать еще звуки с крыши, но безрезультатно.
– Аполлон ревновал, – гигант сжал пальцами тетиву, потом принялся крутить колесики и шкивы на рукоятке лука. – Он боялся, что я так очарую Артемиду, что она забудет о своем обете девства. А ведь как знать… Если бы Аполлон не вмешался, я мог бы преуспеть. Тогда она была бы счастливее.
– В качестве твоей служанки? – прорычала Хилла. – Твоей покорной женушки?
– Теперь это вряд ли имеет значение, – сказал Орион. – В общем, Аполлон наслал на меня безумие – жажду крови, вынуждавшую меня убивать всех тварей на земле. Я истребил тысячи, пока моя мать Гея не положила конец моему неистовству. Она призвала из земли огромного скорпиона. Он ужалил меня в спину, и я умер от его яда. За это я у нее в долгу.
– Ты в долгу у Геи за то, что она тебя убила? – переспросила Рейна.
Механические зрачки Ориона свернулись в крошечные горящие точки:
– Моя мать показала мне правду. Я боролся с собственной природой, и это принесло мне только страдания. Гиганты не должны любить ни смертных, ни богов. Гея помогла мне принять себя таким, какой я есть. В конце концов нам всем придется вернуться домой, претор. Нужно обнять свое прошлое, не важно, насколько оно горькое и мрачное, – он дернул подбородком, указывая на виллу позади нее. – То же самое сделала и ты. У тебя ведь есть свои призраки, да?
Рейна вытащила меч. «Нельзя ничего узнать от призраков», – так она сказала Хилле. Пожалуй, гигантам тоже верить нельзя.
– Это не мой дом, – сказала она. – И мы не похожи.
– Я видел правду, – в голосе Ориона звучало неподдельное сочувствие. – Ты цеплялась за мечту, думала, что сможешь заставить своих врагов тебя полюбить. Тебе это не удастся, Рейна. Никто в Лагере полукровок тебя не полюбит.
«Ни один полубог не исцелит твое сердце», – так сказала Афродита.
Рейна вгляделась в красивое, жестокое лицо гиганта, в его пылающие механические глаза. На миг она поняла, как богиня вроде Артемиды и простая смертная подпали под влияние его сладких речей.
– Я уже мог бы раз двадцать тебя убить, – сказал гигант. – Ты ведь это понимаешь, не так ли? Дай мне возможность тебя пощадить. Мне будет достаточно простой демонстрации доверия. Скажи, где эта статуя?
Рейна едва не выронила меч.
«Где эта статуя»…
Орион не может определить местонахождение Афины Парфенос, маскировочная сеть охотниц действует. Всё это время гигант преследовал Рейну, а значит, если она умрет прямо сейчас, Нико и тренер Хедж будут в безопасности. Их миссия не обречена на провал.
Ей показалось, будто она сбросила с себя тяжеленные доспехи. Она засмеялась. Смех эхом зазвенел по вымощенной булыжником улице.
– Феба тебя перехитрила, – сказала она. – Выслеживая меня, ты потерял статую. Теперь мои друзья могут спокойно делать свое дело.
Орион скривил губы:
– О, я их найду, претор. После того как разберусь с тобой.
– Ну, тогда нам сначала придется разобраться с тобой, – ответила Рейна.
– Вот это моя сестра, – гордо произнесла Хилла.