— Однако… — Он вслух зачитал телеграмму: — «Восемнадцатого ноября 10:00 „Император Николай“ дирижабледроме Суходольска тчк встретить профессора Репнина студентами Московского магического университета тчк оказать содействие прохождения практики тчк».
Эти «тчк» так понравились Мише, что он их произносил особо громко.
— Забавно, — не удержалась Светлана, тут же зевая.
— Именно… — подтвердил Миша, кладя телеграмму на стол. — Насколько я помню, профессор Репнин с боевого факультета. Я бы еще понял, если бы проклятийщиков сюда прислали.
Светлана была с ним согласна — проклятье в Серых ручьях хоть и зачистили, но оно требует изучения: чтобы впредь не повторялось.
Екатерина Андреевна удивленно посмотрела сперва на Михаила, а потом на Светлану:
— А что в этом забавного? В губернских магуправах часто проходят зимние и летние практики для студентов.
Миша привычно засиял своей улыбкой:
— Но не в Суходольске. У нас тут нечего было делать.
— До последнего времени, — напомнила Екатерина Андреевна. — А сейчас…
Светлана выпрямилась, все понимая:
— Они нацелились на нашего огненного змея! — Вот почему приехали боевики. Они надеются в обход опричнины заняться им. Или даже сама опричнина их сюда послала. Им нельзя позволить убить змея — Светлане он нужен живым, чтобы вытащить Матвея из тюрьмы.
— И слава богу, что не вам его гонять по просторам Идольменя, — сурово посмотрела на неё приспешница. — Пусть боевики гоняют.
— Это мой змей! — Светлана осеклась под двумя недовольными взглядами.
— Ваша сейчас лишь подушка! — Екатерина Андреевна легко отправила Светлану как раз на неё, еще и пледом укрыла. Светлана решила не сопротивляться — до того отвратительно себя чувствовала. — Отдыхайте. Михаил Константинович сейчас поедет на дирижабледром, заберет наших практикантов, а я пока подежурю. На сегодня хватит приключений.
— Точно, — предательски согласился с ней Миша. — Отдыхай, свет моей души, пока душенька-Катюшенька подежурит.
Как передернуло при этом «душеньку-Катюшеньку» он не заметил, задирая голову вверх, чтобы спешно завязать галстук.
— Часа три у тебя на сон точно есть, потом тут из-за галдежа студентов будет не до того.
Светлана снова зевнула, в последний момент вспоминая слова змея — вдруг он не обманул?
— Михаил… Ты не брал у Громова конверты недели две так назад?
Надевая шинель, Миша замер — до того озадачился.
— Вроде бы. Точно не помню. А что?
Екатерина Андреевна осуждающе качнула головой, словно знала, что ничего княжич не запомнил: как же, не княжеское это дело — мелочи запоминать:
— На конверте марки были с каким изображением?
Миша пожал плечами:
— Обычные. Я не помню, честно. Я Тишку спрошу — он точно должен помнить, он письма у меня в почтовый ящик бросает. Что-то еще? — он робко улыбнулся как не выучивший урок школяр у доски, но еще надеющийся избежать наказания.
Светлана смилостивилась над ним:
— Беги! И удачи тебе!
Он не удержался — лихо вытянулся во фрунт и стукнул сапогами, как офицер:
— Так точно!
Когда дверь за ним закрылась, Екатерина Андреевна вздохнула:
— Фигляр. Такого на трон никак нельзя. И куда Волковская порода в нем делась?
Светлана прикрыла глаза, уютно устраиваясь под пледом:
— Не знаю. — Она знала, но сообщать об этом приспешнице не будет ни за что. Характер у него был в отца — в того, которого считали Светланиным отцом. Павел был харизматичным мужчиной, преданным семье и супруге, мягким и отвратительно безвольным. Хорошо, что последнее точно не про Мишу — Волков научил его упорству и даже упрямству. За одно это надо быть благодарным князю.
— Слышали, что в городе говорят? — Екатерина Андреевна взяла в руки таз с грязной водой и направилась к дверям.
— Что? — Светлана даже глаза открыла — речь могла идти о ней и её репутации. — О змее?
Екатерина Андреевна мрачно сказала:
— О змее как раз молчат — урановый прииск и его новости все перекрыли. Там сегодня заявлена запрещенная властями демонстрация. Все первые полосы газет только об этом. Там же Рогозин сейчас — что-то будет. Причем нехорошее… Я о Громове и Лапшиных сейчас. Говорят, что старшая Дарья сама убила младшую сестру за то, что та спуталась с Громовым. Он же аккурат пару дней назад всему городу продемонстрировал, что кромешник. Все знают — кромешники не женятся. И эта версия произошедшего куда как лучше другой.
— Какой? — насторожилась Светлана.
— По другой версии Громов лично убил сестер за отказ разорвать обручение. Он якобы увлекся другой барышней, а младшая Лапшина не давала ему свободы.
Екатерина Андреевна вышла, а от Светланы сон убежал: только этого не хватало! Рука машинально полезла в карман за кристальником, а потом Светлана вспомнила, что артефакт ей Саша так и не вернул. Она встала и решительно направилась к телефону — ей нужно переговорить с Сашей. Только в Сыске трубку взял Владимир, который не знал, куда пропал Громов — со вчерашнего дня тот не появлялся в Сыске и на звонки кристальника не отвечал. Получается, что как Соколов его утащил с собой в опричнину, так Саша и пропал.
Светлана положила трубку на рычаг и замерла. Куда теперь нестись и что делать? Телефонировать Аксенову? Вдруг он что знает? Расспросить про расследование пожара — он обещал его забрать себе, хоть это и не дело жандармерии, вообще-то.
Телефон сам ожил, заставляя Светлану вздрагивать от неожиданности. Она подняла трубку — та даже остыть еще не успела, храня тепло её рук.
— Титулярный советник Богомилова, магуправа, слушаю!
Она надеялась услышать Сашин голос.
— Вы-то мне и нужны! — раздался в трубке голос Авдеева. — Это Гордей Иванович Авдеев из Губернской больницы вас беспокоит.
— Да, я вас узнала. Слушаю внимательно. Что-то случилось? — она машинально бросила взгляд на магдетектор на стене — он терпеливо показывал первый уровень эфирного напряжения — в храмах начались службы.
— Да, случилось. В селе Муратово произошло нападение волка на детей, идущих в школу…
— Волк? Не волкодлак? — Если просто волк, то с ним легко справятся охотники. Её помощь в Муратово не нужна.
Авдеев кашлянул:
— Говорят, волк, но дело не в этом. Там много пострадавших, многие тяжелые. Я собираю группу хирургов и медицинских сестер для оказания помощи, но до Муратово ехать час… Я хотел обратиться к статскому советнику Громову за помощью, но его нигде нет. Князь Волков посоветовал обратиться к вам.
Светлана в первый момент не поняла, о чем это Авдеев — сказалась бессонная ночь:
— Гордей Иванович, я…
— Пожалуйста! — горячечно сказал мужчина. — Там пострадали дети. Сейчас каждая минута на счету. Нам надо как можно быстрее добраться до Муратово.
Светлана наконец-то поняла:
— Простите… Конечно, я помогу вам. Сколько вам требуется времени на сборы?
Странно, что именно князь посоветовал её. Что-то она перестала его понимать. Или никогда не понимала его. Что за игру затеял он? Словно Лапшиных и змея было мало для Светланы.
— Нам хватит четверти часа на сборы. Вы успеете добраться до больницы за это время?
— Успею, — улыбнулась Светлана. Вот же маловер — просит помощи добраться до Муратово, а в её возможность быстро добраться до больницы не верит. — Скоро буду.
Она нажала на телефонный рычаг. Телефонировать Аксенову, узнавая новости или нет? Куда, в какие дебри и за какие стены мог спрятать Сашку Соколов? И, главное, зачем…
Дверь открылась, и в кабинет впорхнула довольная собой Екатерина Андреевна с кувшином со свежей водой для букетов — после вчера в управе было слишком цветочно. Светлана не стала забирать домой ни один из букетов.
«Может, приспешница нажаловалась Соколову на Громова? Или тот сам видел в Серых ручьях объятья с Сашей?» — мелькнула в голове Светланы паническая мысль. Оба варианта так себе. У Соколова свои планы на Светлану, точнее на Великую княжну, и в них Саша может не входить. Холера! Тут только и остается верить во всепролазность огненного змея. Только он так себе источник сведений. Про конверты пока ничего неясно, как и про Матвея. Чтобы не сказать Екатерине Андреевне, доливающей воду в вазы, чего-нибудь колкого, Светлана принялась набирать номер жандармерии. Через пару минут поисков и новых звонков, ей все же удалось поймать Аксенова.
— Доброе утро, Максим Яковлевич, вас беспокоит Светлана Алексеевна из магуправы.
Аксенов растерял бархатные нотки в голосе, с которыми он поздоровался и собрался:
— Что-то случилось, Светлана Алексеевна?
— С чего вы так решили?
Он пояснил:
— С того, что вы бегаете от меня уже второй день. Вы обещали обсудить со мной пожар в доме Лапшиных…
Она его резко оборвала:
— Не обещала. — Светлана не любила, когда её слова переиначивали. — Вы говорили, что обсудим это позже.
Аксенов жестко напомнил:
— Но это позже так и не наступило. Вы готовы сейчас встретиться со мной?
— Сейчас не готова. У меня вызов… — начала было Светлана, но Максим Яковлевич перебил её:
— В городе и губернии не зафиксировано ни единой вспышки эфирного поля. Вы зачем-то обманываете меня.
Он вел себя крайне странно — обычно он был вежлив. Да, притворно вежлив, но все же… Стараясь не думать, какая муха укусила его, она сухо сказала — вот не Аксенову делать ей замечания:
— Мне не за чем вас обманывать. Помощь запросила губернская больница. Как только я освобожусь, я встречусь с вами.
— Хорошо. Так что вы хотели?
— Вы не знаете, где Громов?
— Сам бы хотел это знать. Его невозможно найти со вчера. Уже ходят слухи, что он подался в бега, знаете ли.
— Вы ничего не знаете о Громове, если так думаете. — Она заставила себя успокоиться. Она же не только о Громове хотела сообщить. — У меня появились новые сведения, точнее догадки… Вы не думали, что Рокотова мог заказать какой-нибудь род в качестве собственного оракула?
— Для этого не нужно городить запутанных историй со светочем. Для этого было достаточно накинуть ночью на Рокотова мешок и вывезти из города. Не играйте в сыщика, Светлана Алексеевна. Это немного не ваше.