Он все это время, лениво цедя свои слова, создавал светоч! Он, действительно, верил во все, что говорил… Иначе светоч не родился бы.
Саша и Алексей действовали, как единое целое. Они шагнули кромежем, на миг возникая возле превратившегося в пламя Волкова, схватили его за руки и снова исчезли в кромеже.
Крик Светланы:
— Не-е-ет! — они оба проигнорировали. Господи, ну почему они её не услышали⁈ Они Волкова вообще не слушали⁈
Где-то подо льдом, где скрылся змей, возник еще один огненный цветок. Это горели Волков и Саша с Алешкой. Пламя разрасталось в попытке добраться до своей цели — Светланы, но толща воды была непреодолимой даже для светоча. Идольмень тут поразительно глубок.
Светлана упала на колени, не в силах стоять. Руки её бессильно били по льду — преграде между ней и Сашкой. И Калиной.
Она уперлась кулаками в лед. Сердце громко стучало в висках. Светлана затаила дыхание, считая секунды, которые есть у парней где-то на дне. В глазах темнело, шум крови в ушах нарастал. Легкие горели, требуя воздуха. Надо делать вдох, тут у неё есть воздух. Это у парней на глубине, в ледяной воде его нет.
Кто-то обнял её со спины, уговаривая:
— Дыши, да дыши же!!!
А она не могла сделать вдох — там на дне в рот польется жидкий лед, раздирая легкие.
— Да дыши же!
Катя с размаху дала ей пощечину, заставляя закашливаться и дышать.
Пламя подо льдом погасло. Светоч забрал своих жертв.
Глава последняя, в которой все почти хорошо
Светало. Еще робко, осторожно, словно боясь столкнуться со своим соперником — змеем, поднималось солнце. Скоро идти за Баюшей. Светлана думала, что они пойдут вместе с Сашей, а теперь…
Тьма на дне Идольменя была непроглядной. Ни вспышки света, ни огонька. Светлана уже перестала считать секунды, но надежда еще теплилась на дне её сердца. Ни Сашу, ни Алешу не убивали в Нави. Значит, они вернутся.
Небеса ответили на её молитву: из кромежа, не рассчитав расстояние, вывались кашляющие, задыхающиеся и дико почему-то смеющиеся в черные небеса Саша и Алешка. Они распластались на льду, пованивая гарью. Вода лилась с них ручьями и тут же застывала на морозе, забирая крохи тепла, сохранившегося в телах парней.
Светлана дрожащими руками попыталась накинуть на них согревающее плетение, но у неё не получилось. Выдержка закончилась — её только-только хватило на змея.
— Домой! Переодеваться и согреваться!!! — рявкнула она. С парней сталось бы сперва убедиться, что Светлана в безопасности.
— Все… — начал было Саша, но дико закашлялся, сплевывая воду на лед.
— … в порядке… — закончил за него Алеша, наткнулся суровый взгляд Светланы и, поймав Сашку за руку, счел за лучшее утянуть его в кромеж. Он еще плохо знал Светлану.
Екатерина Андреевна не удержалась:
— Шуты, как все мужчины… Только поэтому никогда не выйду замуж. — Она передернула плечами. Мороз отступал, но был еще крепок. Парок валил из рта, тут же оседая на воротнике шинели и на ресницах.
Аксенов бросил на Дальногорскую странный взгляд, но ничего не сказал. Светлана помнила, что он все же скрыл её присутствие в «Трех китах» ото всех, выполняя просьбу Дальногорской. Бог ей судья, иногда она совсем не думала, что говорит и в чьем присутствии. Лезть в их сложные отношения Светлана не будет.
Аксенов тихо кашлянул, напоминая о себе. Заговаривать первым с императорскими особами настоятельно не рекомендуется. Светлана вздохнула, глядя, как пляшут льдинки на черной воде Идольменя:
— Максим Яковлевич, я все та же, пусть на самом деле у меня другое родовое имя. Я не изменилась. Я все та же, на кого вы позволяли повысить голос, потому что я вам лгала. — Она все же повернулась к нему: — не стоит меняться. Не люблю этого. Имя не меняет человека. Человек меняется сам.
Черная вода все так и звала её, заставляя оглядываться: Светлана не понимала, почему Волков так резко изменился. В шаге от трона он отказался от всего. Раздобыть светоч, когда у тебя дома заперт оракул, плевое дело. Рано или поздно князь подловил бы Светлану, заставляя пройти очищение огнем. Понять бы еще, откуда у него была уверенность, что она пройдет это испытание, а не сгорит дотла, как он сам.
— Елизавета Павловна, может, и правда, домой? — предложил Аксенов. — На берегу стоит магомобиль Волкова — я быстро довезу вас до дома. Или куда скажете.
Она качнула головой:
— Громов и Калина вернутся сюда — я дождусь их. Не хочу, чтобы они напрасно волновались.
— Вы явно мерзнете…
Иней оседал на её одежде, змеиная кровь на лице стянула кожу. Снова придется пить горькие антидоты Дальногорской. Та стояла рядом, тоже упершись взглядом в черные воды. Только что видела Екатерина Андреевна на самом деле? Странную гибель Волкова или свой триумф? Или провал.
— Меньше, чем они.
Светлана снова уперлась взглядом в быстро замерзающую полынью. Все ответы на её вопросы теперь лежат на дне Идольменя.
— Елизавета Павловна… — снова позвал её Аксенов, заставляя отвлекаться.
— Да?
Он сперва бросил странный, словно о чем-то предупреждающий взгляд в сторону Дальногорской, а потом медленно начал:
— Опричный сыск запросил помощи у жандармерии. Они попросили найти рыжего кудлатого пса, отиравшегося возле «Трех китов» аккурат в момент убийства княгини Волковой.
Светлана задумчиво подсказала:
— Это, возможно, домовой Волковых… Он может быть в квартире княжича, в городском доме Волковых или в имении в Волчанске. — Она замерла — как-то она не ожидала, что Калина спасует перед такой просьбой: — А почему, собственно, им потребовалась помощь в его поисках?
Аксенов улыбнулся, и это была настоящая, живая улыбка:
— Калина сказал, что они не в состоянии выполнить ваш приказ: взять живым, целым и невредимым. Вы выставили им невозможные к исполнению требования. Домовые и опричнина не в ладах, как бы… Его продолжать искать или…? В свете случившегося…
Екатерина Андреевна вскинулась:
— Так вот кто убил княгиню — Волков приказал домовому! Не думаю, Максим Яковлевич, что поиски того стоят — пусть его сами опричники возьмут. Целым и невредимым он теперь не нужен.
Максим Яковлевич возразил:
— Домовые крайне редко убивают. Только защищая дом и его обитателей, к которым крепко привязаны. Они нейтральная нечисть, Екатерина Андреевна.
Светлана снова уперлась взглядом в черную воду. Получается, домовой испугался опричников возле неё и потому не подошел к ней… или к князю. Мысли снова вернулись к Волкову-старшему. Почему он отступил в шаге от трона⁈ Почему он предпочел создать светоч? Почему простой светоч сжег его дотла. Светоч не сжирает своего создателя, если только тот не допустил фатальную ошибку при его создании.
— Домового найти, а сейчас — помолчите, пожалуйста.
Она должна понять, что же на самом деле происходит вокруг неё. То, что все, начиная со светоча и заканчивая Зерновым, связано воедино, она уже поняла. Только… Один ли дирижер был у этого всего?
Светоч, приход змея в больницу, электрический театр, Серые ручьи, истощающие, ослабляющие визиты змея к ней домой, Лапшины и сопротивляющийся ей кромеж, Муратово и… А дальше князь промолчал. Устал? Или для него никакого дальше не было. Зерновое и «Три кита» не его рук дело? А если он все же волкодлак? Если…
Она оглянулась на Дальногорскую.
Если Светлану специально обманули? То… Князь вернул себе здоровье, князь отдал свой дар мальчишкам в Муратово — сразу двоим, потому что дар его, получается, был огромен, он… Светлана вздохнула, все понимая. Потому светоч и пожрал князя — Волков создал его только на своей вере в правильность своих действий. У него уже не было колдовского дара. Именно поэтому он не удержал светоч под контролем. Он был волкодлаком. Он собирался посадить на трон выгоревшую Светлану, а сам стоять рядом с престолом не хотел — у него были десять потерянных из-за травмы лет. Он не лгал, когда говорил, что не отправлял Софью в скит.
Он волкодлак, и после смерти Софьи у него было только одно незавершенное дело — Светлана. Точнее Лиза, которая опять не выгорела, даже после огненного змея не выгорела. Светоч был создан из отчаяния. Ему не нужна была жизнь без Софьи.
— … чтоб я еще раз попыталась принизить чужое горе…
Чтобы умирать от боли, не обязательно это демонстрировать слезами и натужными криками. Иногда это просто «Соня, Сонечка»…
— Холера… — выругалась Светлана.
Черная вода молчала, медленно затягиваясь льдом.
Из кромежа вместо Калины и Саши неожиданно вышел Соколов — растрепанный, одетый еще по-домашнему, только и успел накинуть на плечи черную шинель, пугающую оскалившимися псиными головами:
— Что здесь происходит⁈ — он заметил Светлану и тут же снизил голос: — простите, ваше императорское высочество. Опричнина совсем распустилась — ничего не докладывают…
Калина кубарем вывалился из кромежа — только в брюках и шинели на голое тело. Он гаркнул:
— Выполняем приказ их императорского высочества Елизаветы Павловны! — Эхо подхватило его слова, разнося над всем Идольменем. — Огненный змей найден и уничтожен!
— … с особой жестокостью Агриковым мечом, — пробурчала Светлана. Она и раньше подозревала Соколова. Не он ли замешан в убийстве княгини? Убить из кромежа крайне легко. — Меч развеялся светом, как только выполнил свою задачу.
Канцелярит на канцелярите, но она же просто отчитывается перед Соколовым.
Саша задержался в кромеже чуть дольше — ему пришлось накинуть на себя не только брюки и шинель. Ему нужна была рубашка — Светлана знала, что он носит на груди обручальное кольцо. Её кольцо, между прочим! Только Соколову это не нужно знать. Это опасно для Саши.
Соколов оценивающе осмотрел Светлану, замечая и кровь, и где-то порванный кафтан:
— Елизавета Павловна, как вы? Вам бы сейчас к Шо…
Вот к «касторке» Светлана совсем не собиралась.
— Мне бы сейчас домой.
— Вы в крови… — продолжил настаивать Соколов.