зображал Деда Мороза, а Снегурочкой всегда была Татьяна Николаевна. И все костюмы она шила сама. В этот день Татьяна Николаевна словно действительно превращалась каким-то волшебным образом в молоденькую Снегурочку: ее маленький рост, сохранившаяся стройная и худенькая фигурка настолько скрывали ее возраст, что произошел весьма забавный случай: в прошлом году Виктор пригласил на Новый год одного своего приятеля, который до этого не бывал в их доме и не был знаком с Татьяной Николаевной… И вот Алексей, так звали этого молодого человека, в самый разгар веселья стал вовсю ухаживать за Татьяной Николаевной, а та, шутки ради, стала ему подыгрывать, а когда он попытался выяснить, где она учится, то услышал, что она — профессор медицины! Естественно, он не поверил этому и расхохотался, но в этот момент Виктор, не подозревая об этих перипетиях, обратился к ней, назвав Татьяну Николаевну мамой… У Алексея был такой потерянный и смущенный вид, что все расхохотались. Алексей порывался тут же уйти. Все начали его уговаривать, а Татьяна Николаевна сказала:
— Хорош кавалер, нечего сказать: ухаживал за студенткой, а как только узнал, что она профессор, — бросает! — Она подхватила его под руку и пригласила танцевать…
Вспоминая тот Новый год, Виктор улыбнулся и в хорошем настроении зашел на почту, послал Марине телеграмму с коротким, но теплым поздравлением. Затем отправился по магазинам, заготавливая по списку, составленному Татьяной Николаевной, продукты и напитки. Закупив необходимое, отправился домой. Матери дома не было, и Виктор уложил покупки в холодильник и за окно. Они договорились, что она придет в пять и все приготовит, но уже было семь, а ее все не было. Виктор решил позвонить в институт и узнать, что случилось, но тут он заметил около телефона записку и пакет, перевязанный голубой ленточкой.
«Дорогой Витюша! Впервые ты будешь встречать Новый год без меня. Не обижайся, сыночек, ты же знаешь, что если я уехала, то, значит, не могла поступить иначе. Из Норильска сообщили о тяжелейшем состоянии человека, и спасти его могу только я… Думаю, что ты все поймешь и не будешь сильно сердиться. Открой пакет, это мой подарок к празднику! Надеюсь, будешь доволен! С Новым годом тебя, мой милый сыночек! Будь всегда счастлив! Деньги в шкатулке! Прилечу на место, позвоню! Хорошего вам веселья! Будь умницей! Может, поздравишь Марину? Ну, пока…
Целую крепко! Твоя любящая мать. Если задержусь, помни об экзаменах…»
Виктор грустно опустился на стул. Конечно, умом он все понимал: мать не могла поступить иначе, но все-таки было обидно, что в их самый любимый праздник они не будут вместе… Виктор развернул пакет и обнаружил красивый галстук и давнюю свою мечту: наручные часы с красивым кожаным ремешком.
— Какая же ты прелесть у меня, мамочка! — воскликнул он и тут же начал примерять подарки… Настроение улучшилось, и Виктор тут же начал обзванивать тех, кого решил пригласить к себе на Новый год. На радостях пригласил и Дикого, который позвонил, чтобы поздравить Виктора с Новым годом. Всех предупредил, что пропускать в квартиру на праздник будут только тех, кто в масках или костюмах-персонажах… Затем позвонил Лане. Она пришла со своей университетской подругой, и они втроем стали готовиться к празднику…
Около двенадцати часов ночи решили, что оставшуюся часть можно пока отложить, и Лариса, подруга Ланы, пообещала прийти завтра к двум часам, чтобы окончательно все закончить. Когда Лариса ушла, Виктор достал из «новогоднего» чемодана костюм Снегурочки и предложил Лане его надеть… Когда она вошла в комнату, то Виктор был настолько изумлен, что не мог вымолвить ни слова. Она была так прекрасна в этом наряде, что восторженный Виктор не удержался и бросился ее целовать.
— Как жалко, что я не художник! Ты прекрасна, словно из сказки!
— Ничего, милый, я люблю тебя и вижу себя в твоих глазах! — ласково проговорила Лана, и ее глаза сияли счастливым блеском…
Новый год удался на славу: Виктор, нарядившись Дедом Морозом, встречал вместе со Снегурочкой гостей, и каждому было посвящено четверостишие, которое сочинила Лана. А когда все собрались, то каждый должен был исполнить небольшой номер от имени своего персонажа, в костюм которого он был облачен. Самым смешным номером был признан номер Дикого, у него была маска поросенка. Он исполнил под гитару довольно забавную песенку о том, как хорошо быть маленьким поросенком, потому что когда подрастаешь, то становишься свиньей. Ему был вручен главный приз — бутылка шампанского.
За столом решили не сидеть: в углу стоял столик, где были наставлены различные закуски и напитки, и каждый подходил и выбирал себе то, что ему хотелось. Остальное время было занято музыкой, шутками к даже лотереей… Было шумно и весело. Постоянно звонил телефон: в основном звонили Татьяне Николаевне. Но без пятнадцати двенадцать раздался звонок междугородной, и Виктор, взяв телефон на кухню, где было самое тихое место, поднял трубку:
— Мама?
— Вит, милый! — услышал ой далекий голос Марины. — Здравствуй! От всей души поздравляю тебя с Новым годом и желаю тебе самого светлого, чистого в жизни… Я только что получила твое поздравление, какой же ты все-таки молодец!!! А я дрянная девчонка, ты даже не можешь себе представить, что я пережила за эти месяцы! Я думала, что не выдержу и умру… Но теперь все позади… — Она кричала в трубку, и голос ее прерывался от слез.
— Маришенька, ласточка моя! Дай же мне хоть слово сказать! Милая, я тоже переживал нашу ссору, а потом больница… Я так скучаю по тебе… Когда мы сможем наконец увидеться с тобой?
— Какая больница? О какой ты больнице говоришь?
— Да ерунда… Аппендицит вырезали.
— И я ничего не знала! — Она снова зарыдала.
— Мариша, успокойся, все уже давно позади… Когда же мы увидимся?
— Даже и не знаю… Мама говорит, что только летом отпустит меня в Москву… Поступать в институт…
— А я не поступил… — грустно проговорил Виктор.
— Ничего, Витюша, вместе будем поступать… Все будет хорошо… А может, ты смог бы махнуть в Омск? Ведь ты говорил, что здесь кто-то у вас есть… Вот было бы здорово!
— Разъединяю! — произнесла телефонистка.
— Пиши, Витюша! — прокричала Марина, и сразу же раздались частые гудки…
Виктор задумчиво положил трубку на аппарат и посмотрел на мамин подарок: осталось три минуты до наступления Нового года, и он быстро направился к гостям…
— Мама звонила? — спросила Лана.
Виктор отрицательно покачал головой и сказал:
— Ну что, ребята, поднимем наши фужеры за уходящий тысяча девятьсот пятьдесят восьмой год… За те радости и удачи, которые он подарил нам, и забудем те огорчения, которых также хватало в этом году! — Раздались удары кремлевских курантов. — С Новым годом! — все подняли фужеры с шампанским, и раздался мелодичный звон хрусталя…
Продолжал звонить телефон, но от Татьяны Николаевны звонка все не было. «Ну и поругаю ее, когда позвонит», — подумал Виктор.
Потом звонки неожиданно прекратились, но Виктор не обратил на это внимания, подумав, что уже просто поздно… Гуляние продолжалось до самого утра, и, только когда гости разошлись по домам и они с Ланой решили немного прибраться, Виктор заметил, что телефон отключен.
— Вот черти! — с досадой воскликнул Виктор. — А мама, наверно, звонила…
— Да, нехорошо получилось! — покачала головой Лана. — Ну, ничего, не огорчайся сильно! Попросишь прощения, и в честь праздника тебя помилуют!
Но в этот момент раздался длинный телефонный звонок междугородной, и Виктор мгновенно схватил трубку.
— Мама?! — воскликнул он.
— Это вы, Виктор? — услышал он мужской хриплый голос.
— Да… Кто это?
— Басалаев.
— Иван Павлович? — вспомнил Виктор ассистента Татьяны Николаевны, который часто бывал у них дома, а однажды исполнял роль Деда Мороза. — Где же мама? Почему она сама не звонит, или очень занята? Ой, простите, с Новым годом вас, Иван Павлович!
— Спасибо, — ответил он каким-то глухим и странным голосом. — Будьте, пожалуйста, вечером дома… мы… мы приедем к семи. — И тут неожиданно Виктор услышал в трубку рыдания. Или ему показалось?
— Что с вами, Иван Павлович? — спросил он неуверенно.
— Со мной-то все в порядке… — Теперь Виктор понял, что Иван Павлович действительно плачет.
— Что с мамой? — неожиданно закричал Виктор. — Где мама? Позовите ее к телефону!
— Дайте сюда трубку! — услышал он чей-то голос. — Что вы мучаете ребенка?.. Виктор, мужайте»… Ваша мать… скончалась… час тому назад…
— Это неправда! Вы лжете! Позовите маму к телефону! Мама! Мамочка! Где мамочка? — Он выронил трубку из рук и обхватил ими голову.
— Витенька, что случилось? Витенька! Витенька! — Лана гладила его по голове, ничего не понимая, потом взяла трубку.
— Виктор, что с вами? — кричали в трубку.
— Что вы ему сказали? Что? — закричала Лана.
— Кто вы?
— Я знакомая Виктора! Что случилось?
— Это хорошо, что вы рядом… Дайте ему что-нибудь успокоительного… Погибла Татьяна Николаевна. В семь мы приедем… Не оставляйте его одного… Слышите, не оставляйте его одного! — Но Лана ничего не ответила и тихо положила трубку на аппарат. — Витенька! Витенька, родненький ты мой! — закричала неожиданно она. — Оба мы с тобой сиротинушки!
— Мамочка моя! Милая… Зачем это?.. Боже! За что ты наказываешь меня? — продолжал стонать Виктор. — Мы тут веселились, а она, она меня звала… Звала, а я не услышал… Идиот! Как я мог… она звала, а я не слышал… не слышал! — Неожиданно его охватила истерика, и он начал биться головой о стол.
— Витенька, милый, успокойся… — Она пыталась подставлять свою руку, чтобы смягчить удары головой. — Дорогой мой, ну пожалуйста!
Лана крепко обняла и силой уложила в кровать. Затем разыскала в аптечке валериановые капли и, накапав в стакан с водой, заставила его выпить… Через некоторое время он немного успокоился, но продолжал глухо стонать, а Лана сидела рядом с ним и нежно ласкала его волосы, не обращая внимания на свои слезы, которые ручьем текли из глаз…