— Я никогда не видела, кто бы мог так ловко ловить форель, как Линк, но он даже не знает, что такое приманка.
— Самое главное для меня, это поймать рыбу. Чтобы съесть ее. Я даже ловил рыбу в проруби, чтобы не умереть с голоду.
Через некоторое время он уже подставлял лучам солнца свое мускулистое и загорелое тело, лежа на берегу естественного водоема, образованного ручьем, а Алекса, стройная и красивая в своих белых шортах, довольно неуклюже бросала плоские камешки по воде. Мак-Ней, не выпуская трубки изо рта, стоял неподалеку и следил за удочкой. Марианна спокойно жевала сэндвич и с неподдельным интересом следила за колонией муравьев. Эта семейная общность людей одной расы влекла Линка. «Да, — сказал он себе, — мое место на самом деле здесь.» И Алекса поддержала его уверенно: «Ты ведь из наших.»
Время шло быстро. Иногда их навещал Дейв Бартон. С каждым приездом он выглядел все более озабоченным. Леса и поля стали зелеными, лето сменило весну, а теперь осень готова была сменить лето. Линк все реже и реже думал о Кочевниках. Он не был уверен, но чувствовал, что Алекса знает о его прошлом, и не сомневался, что она никогда первой не заговорит о Касси. Ему казалось, что он нравится Алексе и что она нравится ему. В конце концов, Алекса была такой же, как он, а вот Касси такой никогда не была, да и не будет.
Но иногда, даже в этом гостеприимном доме, он ощущал одиночество и тогда вспоминал о Касси. В такие минуты ему хотелось быстрее пройти курс обучения телепатии, чтобы бороться с параноиками на стороне Бартона, которому не терпелось привлечь Линка в ряды своих сторонников. Однако Бартон знал, что надо подождать, так как Линк еще не готов к этой борьбе. Он вспомнил слова Бартона, обращенные к нему: «Параноики вовсе не дураки, Линк, и я лишь потому так долго живу, что я опытный охотник.
Моя реакция намного быстрее, чем у них, к тому же я всегда стараюсь поставить их в такое положение, что их телепатические способности им становятся ни к чему. Если, например, параноик находится в колодце, он свободно прочтет, что вы собираетесь сбросить ему кирпич на голову, но физически ничего не сможет сделать, чтобы вам помешать.»
И вот очередной визит Бартона.
— Ничего нового о Каллагене? — спросил Мак-Ней.
— Вот уже несколько месяцев никаких известий. Я знаю, они что-то замышляют, но что именно? Пропагандистская шумиха? Убийства специалистов, занимающих ключевые посты? Я читал мысли многих, но нигде не нашел ответа. Но я уверен, что скоро что-то произойдет. И мы должны быть готовы. Нам нужно проникнуть в тайну их кода. Ну а у вас, Даррил, все то же?
— Да, все то же, — ответил Мак-Ней, глядя в безоблачное небо. — Я пока ничего не могу сказать, не могу даже думать об этом.
— Но ведь не все потеряно? Вы же помните, через несколько недель надо быть в Ниагаре.
— Кстати, о коде, — вмешался в разговор Линк, — у Кочевников есть код. Вот такой, — и он изобразил крики некоторых птиц и животных. — И только члены нашей группы знают смысл этих криков.
— Хорошо, но ведь Кочевники не телепаты. Иначе их код не мог бы долго оставаться в тайне.
— Вы правы, но тем не менее я тоже собираюсь разделаться с этими параноиками.
— У вас будет такая возможность, — пообещал Бартон, — но пока дело за Даррилом, который должен найти для нас новое оружие.
— Я знаю, — устало сказал Мак-Ней, — нет нужды лишний раз говорить об этом.
Бартон, раздраженный, поднялся.
— У меня дела на Юге. Когда вернусь, зайду к вам, Даррил. А пока будьте осторожны. Нельзя бесполезно подвергаться риску; Для всех нас вы представляете собой большую ценность, чем я.
Он кивнул на прощание Линку и вышел. Мак-Ней с отсутствующим видом смотрел в окно. Линк после некоторого колебания мысленно обратился к нему, но тот поставил защиту. Линк спустился вниз и стал искать Алексу.
Он нашел ее сидящей на камне около реки. Было жарко, и она расстегнула верхнюю пуговицу своей блузки. К тому же она сняла парик, и вид ее безволосой, блестевшей на солнце головы совершенно не соответствовал накладным бровям и ресницам. Впервые Линк видел ее без парика.
— Наденьте парик, Алекса, — попросил Линк.
Она заставила его смотреть на нее.
— А сейчас какое это имеет значение?
— Это не… не…
Алекса пожала плечами и надела парик.
— Так странно. — Она нарочно говорила вслух, чтобы не было места телепатической близости, которая иногда бывает болезненной. — Я так привыкла к тому, что Лысоголовые… что они лысые, что никогда не задумывалась над тем, что их вид без парика может быть таким…
Она не закончила своей мысли. Через некоторое время начала снова:
— Вы, должно быть, были очень несчастны среди Кочевников, Линк. Вы даже сами этого не представляете. Вид лысины до такой степени вам неприятен.
— Да нет же, — пытался отвертеться Линк. — Я не… не верьте…
— Ничего, Линк. Вы никак не можете избавиться от этих условностей. Когда-нибудь критерии красоты изменятся, и лысина будет считаться прекрасной. А сейчас она вызывает лишь… по крайней мере у таких людей, как вы, отсталых в психологическом плане. Вам, наверно, постоянно давали понять, что вы ниже всех остальных…
Линк был смущен. Он не мог скрыть свои ужасные мысли, пришедшие ему в голову, и еще ему было стыдно оттого, что Алекса разгадала их. Это было похоже на то, как если бы он подал ей кривое зеркало и сказал: «Я вас вижу вот такой.» Словно он заставлял ее стыдиться своего искаженного изображения.
— Ничего, — слабо улыбнулась Алекса. — Это вовсе не ваша вина, если лысина вызывает у вас от… Не думайте об этом. К тому же мы не муж и жена… вообще никто…
Молча они взглянули друг на друга. Их мысли осторожно сблизились, каждая из них напоминала льдинку, которая вот-вот растает. Мысли Линка распадались.
Я думал, что любил тебя… может быть, да… я тоже… но теперь это невозможно… нет, между нами никогда не будет доверия.:, мы всегда будем помнить об этом образе… нет, неизбежно… всегда между нами… слишком глубоко укоренилось… а потом, в случае…
Алекса поднялась.
— Поеду в город. Марианна у парикмахера. Я… я тоже сделаю себе укладку.
Он бессильно смотрел на нее, ему хотелось, чтобы она осталась, хотя он знал так же хорошо, как и она, все то, что они обсудили, взвесили и отбросили во время этого разговора без слов.
— До свиданья, Алекса, — произнес он.
— До свиданья. Линк.
Линк еще долго смотрел на тропинку, по которой она ушла. Ему надо было тоже уходить. Он чувствовал себя не на своем месте. Даже если бы он и смог переносить близость Алексы после того, что произошло, ему не следовало больше оставаться здесь. Они были… не как нормальные люди. Даже под париком он постоянно будет видеть лысину… лысину, смешную и достойную презрения, которую он так ненавидел у себя самого. Он никогда не отдавал себе отчета…
Однако он не мог уехать, не предупредив Даррила. Медленно, еле передвигая ноги, Линк направился к дому. Дойдя до лужайки перед крыльцом, он мысленно предупредил Мак-Нея о своем приходе.
Ответный сигнал поступил из подвала, где находилась лаборатория. Это была какая-то странная, беспокойная вибрация, на какой-то момент она оставила след в его мозгу, затем исчезла. Это был не Мак-Ней. Кто-то чужой?
Линк спустился по ступенькам в подвал. Он остановился у двери, пытаясь осознать неясные понятия, которые ловил его мозг. Дверь была открыта. Мак-Ней лежал на полу, его мозг не подавал никаких сигналов. Струйка крови стекала с правой стороны.
— Чужой?
— Кто…
— Сергей Каллаген.
— Где…
— Спрятался. И вооружен.
— Я тоже, — подумал Линк и взял в руки кинжал.
— У вас нет телепатической подготовки и вы потерпите поражение.
Это было правдой. Линк был неопытен и не мог предугадать намерения противника…
Он неумело пытался определить, где же находится Каллаген. И внезапно догадался.
Тот стоял за дверью. И готов был ударить Линка, когда он войдет в лабораторию. Каллаген полагал, что молодой человек сможет узнать, где он находится лишь тогда, когда будет слишком поздно. Убедившись в своей ошибке Каллаген уже готов был выскочить из укрытия.
В то же мгновение Линк с силой надавил на дверь.
Каллаген оказался зажатым между дверью и стеной. Он делал отчаянные попытки, чтобы выбраться, и ему даже удалось высвободить руку, сжимавшую нож. Линк бросил оружие и, стоя спиной к двери, продолжал нажимать на нее изо всех сил. Он был весь потный, на лбу у него вздулись вены от напряжения. «Их надо убивать машинами», — сказал однажды Бартон.
А это и была «машина», может быть, самая древняя из всех: рычаг.
Внезапно Каллаген завыл. Своим измученным мозгом он молил о пощаде. «Не надо, не убивайте меня», — просил он. Потом силы покинули его.
Линк сделал последнее усилие. Каллаген мысленно испустил ужасный крик; это было страшнее, чем рычание зверя Линк отошел от двери. Дверь поддалась под тяжестью тела, рухнувшего на пол. Линк поднял кинжал, потом бросился к Мак-Нею.
Тот потерял много крови, но был еще жив. Каллаген не успел его прикончить.
Линк оказал ему первую помощь.
Было уже за полночь. Мак-Ней сидел в своем кресле в лаборатории и не мог скрыть гримасы от боли в боку. По том он вздохнул, провел рукой по лбу.
Его рука застыла над кипой бумаги. Осталось решить одно уравнение. Но Он еще не был готов.
Скоро Лысоголовые получат оружие для борьбы с параноиками. Нет, они так и не смогут слушать их разговоры на секретной длине волны, но…
Нет еще. Об этом еще рано думать.
Ведь это Линк помог ему, сам того не ведая, своими рассуждениями о криках животных и птиц. Подражание составляло часть решения проблемы. Им никогда не догадаться…
Нет еще рано…
Ну а что касается Линка, то он вернулся к Кочевникам и к своей скво. Психологический механизм его мозга оказался сильнее, чем узы расы. Жаль… ведь у него было то, чем обладает лишь небольшое количество Лысоголовых: врожденная способность сопротивляться и твердость, физическая сила — качества, которые могли бы очень пригодиться в те мрачные дни, которые их ожидали.