Несмотря на поздний час, полковник Грановский оставался в кабинете, стараясь не поддаваться панике. Крупнер совершил новое убийство. На этот раз жертвой стал зам. нач. пятой лаборатории Белов, которого Крупнер «навестил» прямо в Исследовательском центре. По-видимому, он нашел какие-то новые проходы в ИЦ, потому что охрана ничего подозрительного не заметила. Или сам Крупнер открыл новый способ перемещения. Грановский был хорошо осведомлен о сверхчеловеческих возможностях «спецпациентов», появлявшихся под воздействием СС-91, и мог догадываться, чего достиг Крупнер, имея запас препарата и проводя собственный «СС-курс». Воображение у полковника было богатое. Грановский без особенного удовольствия представлял невидимого и неуязвимого маньяка, тем более что срыв испытаний, который вот-вот должен был наступить, стоит Центру лишиться последних специалистов, грозил отстранением от должности, а выходить на пенсию в звании полковника Грановский не хотел. Он хотел стать генерал-майором и окончить свои дни в должности. Ему нравилась служба и даваемая ею власть.
Оперативники, занимавшиеся розыском Крупнера, хранили олимпийское спокойствие. Хотя Нечипоренко и разводил руками, доказывая полную некомпетентность, вменить убийство Белова ему в вину было нельзя. Грановский решил разобраться во всем сам и использовал максимум влияния, чтобы ускорить получение данных экспертизы. Из заключения экспертов следовало, в частности, что Крупнер поменял обувь. Это означало, что у него есть место, где может хранить вещи и, скорее всего, спать. Возможно, что это квартира, не учтенная сыскарями, или результат их разгильдяйства. Так или иначе оперативники где-то прокололись, и это позволяет убийце разгуливать на свободе. А возможно, он просто водит всех за нос. Ругательства у Грановского кончились, вдобавок разболелась язва. Он был бессилен что-либо поделать.
4
Калямов прослушал очередной инструктаж и теперь бесцельно болтался по управлению. Его командировка откладывалась, но начальство заботливо составило план занятий, включавший в себя стрельбы, рукопашный бой и оперативное ознакомление с изменением обстановки в регионе, куда он должен отправиться со дня на день. Калямов был доволен собой: последнее задание он выполнил с блеском — нашел и взял опасного убийцу-рецидивиста, пусть даже раненного в голову и заглушенного наркотиками до состояния зомби. Главное — сам факт, которым можно было гордиться.
— Привет, Славик!
— А, привет, — невысокий щупленький коллега, также входивший в оперативно-розыскную группу, принимавшую участие в реализации «Паутинки», остановился пожать Калямову руку.
— Чего такой озабоченный?
— Ты вовремя ушел, — заметил Славик, — нас опять трахают во все дыхательные и пихательные. Крупнер нового жмурика нарисовал, представляешь, какой гад, прямо в институте! Ну, нас теперь и имеют все кому не лень. Пока, я побежал.
Растерянный Калямов проводил Славика взглядом. Он ничего не понимал. Как же так, ведь он лично передал Крупнера капитану Нечипоренко? Неужели опять убежал, или…
Или его отпустили.
Калямов злобно прищурился. В нем снова заиграла кровь «волкодава».
— Все отлично, — сообщил Нечипоренко, когда Шламов залез в салон, и машина тронулась. — Эксперты считают, что это сделал Крупнер. Сработано исключительно чисто.
— Нормально, — кивнул Шламов, — не подкопаешься.
— Как обстановка в управе?
— Никто не понимает, как Крупнер попал в здание, но меня особенно не мурыжат.
— А неособенно?
— Грановский пару раз вызывал. Наехал, конечно. По-моему, его пора мочить, пока он что-нибудь не придумал.
— «Что-нибудь» — это что?
— Например, не взял охрану из «Цунами». Ему это положено.
— Это сильно усложнит дело?
— В принципе нет, но это МОИ ребята.
— Они больше не твои, — тон Нечипоренко внезапно сделался резок. — Не будь идеалистом, Серега. Им прикажи тебя по стенке размазать — размажут не задумываясь. Они уже против тебя. И против нас. А мы против них.
— А с твоим когда? — перебил его Шламов.
— Сначала Грановский, — ответил Нечипоренко, — не будем отступать от плана. С Бабиным будет легче — его никто охранять не станет.
— Ты, кстати, этого кормил?
— Да хрен с ним, потерпит разок. Меньше срать будет.
— Нет, надо покормить, а то экспертиза усомнится в его физическом соответствии действию.
— Да он же супермен, — отмахнулся Нечипоренко. — Хотя ты прав. Хрен с ним, прокатишься?
— Боишься один?
Нечипоренко рассмеялся.
— Вдвоем надежнее. Пистолет с собой?
— Он у меня на постоянке.
Красная «шестерка» стремительно уходила в пригородную зону.
Следовавший за ними на своей синей «ВАЗ-21013» Калямов просто выпадал в осадок от прослушивания разговора. Машину Нечипоренко он снабдил радиомикрофоном еще прошлой ночью и теперь мотался за ней по городу, стараясь не попадаться на глаза и держась в радиусе устойчивого приема. Диалог мог стать настоящей бомбой. Если его подать как диверсионно-террористическую деятельность, то можно существенно приподняться в глазах начальства. По роду оперативной деятельности Калямов был «кротом» — агентом, внедряемым в неформальные группировки, но успешно работал и в среде коллег. Он всегда был не прочь при случае услужить начальству, и за это ему прощались кое-какие грехи. А грехи у Калямова были.
Крупнер имел все основания радоваться месту, в которое он попал. В отличие от чердака здесь не дуло, было тихо, темно и присутствовала еда — достаточно было протянуть руку. Тут имелись все условия для самоуглубленной бессознательной медитации, и Крупнер пользовался ими. Он постигал тысячи истин, которые не мог выразить, потому что у него не было слов. Но их и не требовалось выражать. Истины складывались в простую и ясную картину мира. Крупнер старался постичь ее целиком, это у него постепенно получалось.
Нечипоренко открыл крышку люка и зажег в подвале свет. Оттуда сразу пахнуло ароматом авгиевых конюшен. Пленник был на месте. Нечипоренко спустился, чтобы забрать миску, и застыл в изумлении. Крупнер неподвижно висел над полом сантиметрах в пятнадцати-двадцати. Он левитировал.
— О, Господи, — выдохнул Нечипоренко.
— Что там у тебя такое? — насторожился Шламов, доставая «макаров».
— Ты только посмотри! — Нечипоренко схватил миску и выкарабкался наружу.
— Чего?
— Да нет, посмотри сам.
Нечипоренко удалился на кухню, а Шламов внимательнее пригляделся к пленнику. Ничего особенного, разве чуть выше стал, или только так кажется? Сверху было плохо заметно. Нечипоренко вернулся, поставил миску на место и проворно выбрался из подвала.
— Тьфу, гадость. Глаза б мои не видели!
Ему было противно и страшно. Из-за этого теперь весь дом стал неприятным местом, словно он держал в подвале что-то отвратительное и страшное, например, большую ядовитую змею. Бранясь и отплевываясь, Нечипоренко сел в машину, и они укатили.
Калямов не стал их провожать, на ночной трассе он был очень заметен. К тому же не мешало без помех выяснить, кого они держат в доме. Калямов подозревал, что Крупнера. Но каким образом им удалось сговориться? Ответ на этот вопрос Калямов и хотел поискать.
Висячий замок на наружной двери он открыл при помощи гвоздя, однако дверь с веранды в жилую часть дома запиралась на врезной, и с ним пришлось повозиться. Калямов не справился и был вынужден поискать другие пути в дом. Впрочем, они нашлись быстро. Углядев внушительную щель между крышей и стеной, чекист взобрался по торцам бревен сруба и оказался на чердаке. Оттуда на кухню вел свободный проход.
«Он где-то здесь», — подумал Калямов, зажигая фонарь, прихваченный из машины.
Крупнера он в доме не обнаружил и совсем отчаялся найти, когда заметил вход в подвал. Калямов потянул за кольцо и посветил вниз. Крупнер зажмурился от яркого света и прикрыл ладонью глаза. При этом он не переставал размеренно жевать. Калямов спустился и обнаружил его сидящим в луже, происхождение которой не вызывало сомнений.
Морщась от зловония, он наблюдал, как привыкший к свету Крупнер взял рукой новую порцию каши и кинул в рот. Вокруг пояса он был обмотан цепью, другой конец которой крепился к кольцу на стене.
— С какой целью они тебя тут держат, пипл а стрейндж? — спросил Калямов, но ответа не получил.
Еще раз окинув взглядом подвал, он выбрался наружу и привел замки в первоначальный вид. Затем сел в машину, размышляя, каким образом подельникам удалось заставить Крупнера работать на себя. Не за порцию же каши? Тогда что? Может быть, наркотики, без которых Крупнер дня прожить не мог. Кололи же ему в Центре всякую гадость. Как его там, СС-91. Может быть, он вызывает привыкание? Во всяком случае интересная новость. Крупнер у них, и они его используют. Кто следующий, Грановский? На него Калямову было плевать. Вот допустить смерть Бабина было бы большой ошибкой, а Грановский…
Именно эту карту он и решил разыграть.
На следующий день Калямов попросил отгул и был отпущен. Драгоценного времени он терять зря не стал и, договорившись с парой приятелей попользоваться их машинами, плотно сел на хвост Нечипоренко. До шести вечера ничего примечательного не случилось, а потом произошла встреча с Шламовым. С этого момента Калямов полностью превратился в слух, и не зря: Грановского наметили порешить сегодня.
Все разговоры велись настолько открытым текстом, что можно было не сомневаться — подельники уверены в своей безопасности. Да и с чего волноваться? Нечипоренко нигде не засвечивался, чтобы приставлять к нему наблюдение и брать на прослушивание машину. К тому же гэбист полагал, что единственный опасный человек давно убыл в служебную командировку и помешать не сможет. Фонограмма переговоров была настолько откровенна, что не вызвала бы сомнения даже у районного судьи, вздумай Калямов к нему обратиться. Но это было ни к чему. Он спокойно пас их по городу, от