— Но ты же там был!
— Ну и что?
— Может быть, нам найти того, кто это делает?
Крупнер покачал головой.
— И что дальше? Ну, допустим, мы даже узнаем технологию и закупим все необходимые ингредиенты. Ладно. А кто нам его изготовит? Я не химик, ты — тоже. Что у нас получится — черт его знает. По крайней мере я не думаю, что нам удастся узнать во всех деталях способ получения и тем более достать реактивы. Не говоря уж об оборудовании.
— А если поговорить с каким-нибудь химиком?
— О чем?
— Чтобы он сварил по нашей технологии.
— У тебя есть знакомый химик?
— Нет, но можно поспрашивать.
— У кого?
— У ребят.
— И что ты им скажешь?
— Придумаем что-нибудь.
Крупнер пожал плечами.
— Маловероятно, — сказал он. — Боюсь, что придется снова посетить Исследовательский центр.
— Так долго продолжаться не может. — Волосатый нетерпеливо поерзал на пне. — Ну, еще раз, ну два. Дальше они примут меры. Будут хранить где-нибудь так, чтобы не достать. А если мы хотим создать свое общество, нам потребуется очень много «сенсорного стимулятора».
— Тогда что-нибудь и придумаем. — Крупнер понимал, что Волосатый прав, но как получить СС-91 без помощи специалиста, не знал.
— А может, его подкупить?
— Кого? — не понял Крупнер.
— Химика.
— В смысле?
— Ну… найти в Исследовательском центре того, кто СС получает, и договориться, чтобы он нам его продавал. Ну как?
— Откуда мы возьмем деньги? — полюбопытствовал Крупнер.
— Скинемся. Соберем взносы с членов общества. В конечном итоге, для них все делается.
— А если не соберем? — спросил Крупнер.
— То есть как? — Такая абсурдная мысль, что члены общества откажутся платить взносы или у них не наберется нужной суммы, даже не могла прийти Волосатому в голову. — Соберем!
— А если химик откажется?
Волосатый замолк. Сомнения, которые высказывал его друг, казались ему надуманными. Крупнер тоже выжидал.
— Да не может такого быть! — возмутился Волосатый. — Не так уж им много платят, чтобы отказываться от денег. Наука сейчас бедствует, а у химика наверняка есть семья. Возьмет!
«Как же ты слаб! — подумал Крупнер, наблюдая, как Волосатый хватается за соломинку. — Впрочем, как и большинство „гуру“!»
— Нам надо готовиться к вылазке, — решительно сказал он. — Будем надеяться, что ты овладеешь ускоренным передвижением раньше, чем закончится препарат.
— Хорошо бы, — вздохнул Волосатый. — А когда ты почувствовал, что можешь обходиться без него?
— Когда убежал, — сказал Крупнер. — Просто попробовал, и получилось.
— Будем тренироваться, — резюмировал Волосатый. — Слушай, Слава, давай освободим спецпациентов.
— Зачем? — удивился Крупнер.
— Как зачем? — удивился в свою очередь Волосатый. — Они же в плену.
— Мы все в плену, — смиренно рассудил Крупнер. — В плену наших предрассудков и навязанных нам чужих мнений.
— Да ты что. — Волосатый даже привстал. — Тебе не хотелось, чтобы тебя освободили?
— Нет, — честно признался Крупнер. — Там сначала было очень интересно, а потом меня держали под какой-то бодягой, так что даже и мыслей никаких не было.
— Ты не прав, — заявил Волосатый. — Их надо освободить. И потом, это отличная отмазка. Пусть решат, что это и была наша главная цель.
— И что мы с ними будем делать? — спросил Крупнер. — Они же как овощи, придется их на себе таскать. Кроме того, там есть настоящие психи, которым место в изоляторе.
— Психов мы оставим на месте, — Волосатый был воодушевлен благородной идеей и не хотел отступать. — Вытащим только нормальных, а заодно под шумок стянем СС.
— Много возни, — заметил Крупнер. — Препарат надо брать тихо, без лишней суеты. И то еще неизвестно, получится или нет.
— Почему нет?
— Во-первых, стимулятора может не быть, во-вторых, там еще имеется охрана, в-третьих, может не найтись ключей. Сейф тогда чем, зубами грызть?
— По-моему, ты все усложняешь, — поморщился Волосатый.
— Отнюдь. В предыдущие разы мне просто везло. В этот может и не повезти.
— Ты чересчур пессимистичен.
— Нисколько. Наоборот, я трезво оцениваю ситуацию и вижу, что она гораздо сложнее, чем ты себе представляешь.
— Ерунда, — отмахнулся Волосатый. — Вдвоем мы управимся быстрее. Потом, можно купить пластиковой взрывчатки, тогда и ключи не понадобятся.
— Ампулы перебьются, — заметил Крупнер.
— Можно сделать небольшой заряд.
— Замечательно. Ты умеешь обращаться со взрывчаткой?
— Ерунда. Пластиковая взрывчатка спокойная, как пластилин. Чего с ней обращаться: вставил детонатор да шнур поджег.
— И ты знаешь, где ее купить?
— Можно узнать.
— У кого?
— Поговорить с ребятами, — неопределенно предположил Волосатый.
— И у тебя есть на нее деньги?
— А! — Волосатый взмахнул руками.
— Так вот, наверное, надо сначала узнать, купить, а потом строить дальнейшие планы на этот счет.
— Ты циник, — заключил Волосатый.
— В определенной степени, — Крупнер демонстративно потрогал затылок. Под волосами прощупывались две вмятины в том месте, куда вошли пули. — Странно, что ты циником не стал.
— Потому и не стал, — сказал Волосатый, — хотя у меня оснований для этого не меньше, чем у тебя. Просто я смотрю на мир по-иному. Я заглядываю в будущее и вижу…
«Фигу», — подумал Крупнер.
— …перспективу, а ты зацикливаешься на деталях, начинаешь считать их непреодолимым препятствием и в результате возводишь из них стену, через которую сам же не можешь перепрыгнуть.
— Я просто не строю воздушных замков. — Крупнер почесал голову. — Поэтому у меня все получается.
— А могло получаться гораздо больше, если бы ты смотрел не под ноги, а за горизонт.
— Это как? — поинтересовался Крупнер.
— Не разводи демагогии, — отмахнулся Волосатый.
Так они и жили.
— Анастасия Алексеевна, — произнес Тернов в селектор, — вызовите, пожалуйста, начальника Четвертой лаборатории.
Он любовно обозрел пустую картонную папку, которой сегодня предстояло наполниться великолепным рабочим материалом для серьезной научной статьи. Тернов предвкушал, как он открывает свежий номер «Медикал ревью» и видит знакомый заголовок. Разумеется, статья, посвященная свойствам СС-91, будет подписана только его именем. Агапов, Розанов и Максимов претензий уже не предъявят. Не предъявит их и Бегунов, если вообще узнает о публикации.
В дверь постучали.
— Да-да, — крикнул Тернов.
— Здравствуйте, — Григорий Дмитриевич Бегунов, облаченный в помятый лаборантский халат, вошел в кабинет. Хотя отдел рефлексологии и простаивал, четвертая лаборатория продолжала производить «сенсорный стимулятор», создавая запас для предстоящих тестов. Сейчас у Бегунова шел синтез, и поскольку штаты были значительно сокращены, рабочих рук не хватало. Григорий Дмитриевич был недоволен, что его оторвали от дела.
— Садитесь, пожалуйста. — Тернов решил вести вежливо-благодушную тактику, видя, что Бегунов раздражен. Такая деликатная вещь, как изъятие плодов чужого труда, нахрапом не решалась.
«Что он резину тянет?» — сердито подумал Бегунов.
— Слушаю вас, — сказал он.
— Мне нужны материалы по «Экстра сенсу», — промурлыкал Тернов. Солнце дробилось в его реденьких волосах над лысиной и создавало подобие нимба.
— Хорошо, Валерий Игнатьевич, — быстро кивнул Бегунов. — Я вам представлю отчет.
— Нет, Григорий Дмитриевич, отчет мне не нужен, — намекнул Тернов. — Другие материалы.
— Вы хотите лабораторный журнал?
— Нет.
— А какие? — Бегунов ждал этого вопроса. Когда-нибудь эта беседа должна была состояться.
— Все материалы.
— Я вас не понимаю, — притворно удивился Бегунов. — Вы о чем, Валерий Игнатьевич?
— Я о материалах, — почти пропел Тернов, соединяя кончики пальцев, — которые вы храните.
— Вы можете журнал опечатать, — сказал Бегунов. — И вообще, знаете, Валерий Игнатьевич, у меня процесс как бы идет…
Выражение безмятежного благодушия исчезло с лица Тернова. Он расплел пальцы и придвинулся к столу.
— Григорий Дмитриевич, — с металлической ноткой в голосе начал он, — вы присвоили себе научный архив, в котором находятся сведения государственной важности. На каком основании, спрашивается?
— На основании того, что авторы, которым принадлежит разработка, заметно сократились в количестве, — не растерялся Бегунов.
— Но ведь это не ваша собственность. К тому же эти сведения составляют государственную тайну.
— Главная тайна вот здесь, — указательный палец Бегунова коснулся лба. — Если я захочу продать секреты, архивы для этой цели мне не понадобятся.
— Может быть, дорогой Григорий Дмитриевич, — приторным тоном произнес Тернов, — вы и правы. Но только материальные носители информации заговорят без вашего желания, а их, в случае вашей небрежности, могут похитить. Где вы бумаги храните?
— В надежном месте, — усмехнулся Бегунов.
«Не надо так было начинать», — подумал Валерий Игнатьевич и взял себя в руки.
— А все-таки?
— Это тайна, — Бегунов решил открыто пойти на конфликт. В любом случае упрямство вышло бы ему боком. — Зачем они вам?
— Кажется, я здесь директор, — напомнил Тернов, — и не обязан перед вами отчитываться. И по той же причине мне следует знать, чем занимаются в подконтрольной мне организации.
— Я вам представлю отчет, — кротко сказал Бегунов. — Там будет сказано о деятельности моей лаборатории. Если то же самое сделают по всему отделу, вы сможете составить общую картину.
— И все же я предпочел бы ознакомиться с теми материалами, которые вы держите у себя, — не менее спокойно произнес Тернов. Несмотря на довольно сдержанный тон собеседников, атмосфера, нагнетаемая в кабинете, напоминала затишье в центре тайфуна.
— Нет, — тихо, но твердо отрезал Бегунов.
— Вам не кажется, что это напоминает хищение?